Эти слова действительно разбили ему сердце. Они крутились в голове и будто бы кричали в повисшей между ними тишине. Чимин молчал. Он словно потерял дар речи, был сконфужен, убит. Эта новость шокировала его, а выражение лица Чонгука ранило до глубины души.
— Что? Почему ты никогда… Ты никогда не говорил… Я… — Пробормотал он, качая головой, ему не хотелось верить в это.
— Я не люблю об этом говорить, Чимин. Это… Это кошмар. Я…
Только сейчас Чимин понял, что так мало знает о прошлом Чонгука. На самом деле они никогда не говорили об этом, младший как-то упоминал, что его мать скончалась, но никогда не говорил, как и когда это произошло.
Как он потерял свою мать? Почему его отношения с отцом были такими натянутыми? Почему он никогда не верил в любовь? Все эти по сей день остающиеся без ответа вопросы, которые он старался не задавать, не желая торопить или заставлять Чонгука, снова закрутились в мыслях.
— Чонгуки, я… — Прошептал Чимин, делая шаг ближе.
В уголках глаз застыли слезы, он смотрел в карие глаза напротив и видел в них душераздирающую боль.
— Как? Когда? Я не понимаю. Ты никогда…
— Давай не будем об этом говорить, — тихо и беззащитно попросил Чонгук, качая головой и отводя взгляд.
Розововолосый натянул рукава на ладони и подошел к нему.
— Гук-а, — произнес он, опускаясь на диван на колени и перекидывая ногу через колени Чонгука, чтобы сесть. — Посмотри на меня. — Попросил старший, прижимая мягкую ладонь к щеке парня, чтобы приподнять его лицо и встретиться взглядами. — Поговори со мной. Пожалуйста.
— Нет, я… — Отказался Чонгук, обхватив рукой его запястье и отталкивая, показывая, что Чимину стоит слезть с его колен.
— Не отталкивай меня. Я не буду заставлять тебя говорить об этом, но не отталкивай меня, Гуки. Пожалуйста, — отчаянно прошептал Пак, когда тот попытался встать.
Брюнет сдался, переводя взгляд на Чимина и обмякая на диване, болезненные воспоминания четко стояли перед глазами.
— Спасибо, — прошептал старший, сомкнув руки на шее Чонгука.
Чон немного колебался, но все же обхватил руками его талию, притягивая к себе близко-близко и пряча лицо в изгибе его шеи. Разумеется, младший не хотел говорить об этом. Ему было слишком больно поднимать эту тему. А может быть, он просто еще не был готов поделиться этим. Может быть… Он не хотел, чтобы не чувствовать себя так слабо и беззащитно, ведь всегда хотел казаться сильным и способным защитить. Еще пару дней назад Чонгук не хотел рассказывать о своем кошмаре, не решался показать, что его тоже что-то может напугать, что он не всегда такой сильный, каким кажется. По какой-то причине он всегда хотел казаться таким — смелым, сильным, не знающим душераздирающей печали. Но Чимин хорошо знал его. Он видел его разным, знал о том, что происходило в его жизни, через что он прошел, знал, что сформировало его таким человеком, каким он является сейчас. Чонгук всегда оказывался рядом, чтобы помочь ему. И в момент панической атаки, и в моменты воспоминаний о его печальном детстве. Он всегда нежно утешал его. Теперь Чимин будет рядом и не бросит его.
— Не обязательно всегда быть сильным, — пробормотал старший ему на ухо мягким и успокаивающим голосом.
Хотя Чонгук был достаточно сильным человеком и Чимин не хотел, чтобы он что-то в себе менял, он хотел, чтобы Чон знал, позволить себе слабость — это нормально. Он будет рядом, чтобы помочь, утешить, как всегда делал Чонгук.
— Я… Я так ненавижу это чувство. Я не люблю об этом говорить, Чимин-а, — прошептал младший, качая головой, все еще прижимаясь к нему.
— Я знаю, — ответил розововолосый, нежно проводя рукой по чужим волосам, чтобы успокоить. — Тебе не обязательно об этом говорить. Ты тоже терпеливо ждал, когда я еще не был готов рассказать о своем отце. Хотя я не знаю, каково это, пережить подобное, я понимаю, что ты чувствуешь. Нужно время, чтобы решиться рассказать о таком.
Все казалось сном, Чимин отчаянно хотел, чтобы это оказалось просто каким-то ночным кошмаром. Но это было правдой. Он пытался вспомнить, когда Чонгук впервые упомянул свою мать, рассказывал ли он что-то о ней. Но, вспоминая день, когда младший впервые рассказал о смерти своей матери, Чимин не мог найти ни намека на то, как она ушла из жизни. Это было в ту ночь в мотеле, когда они поехали в Пусан, чтобы найти его биологического отца. В ту ночь что-то изменилось между ними, сильное напряжение ослабло, они позволили себе, наконец, чувствовать то, чего их сердца на самом деле желали. Чимин видел тогда печаль в его глазах. Конечно, ему могло быть печально от одного лишь факта, что матери больше нет в живых, но, похоже, его больше мучило то, как она умерла. Чимин сглотнул, мурашки пробежали по телу от одной только мысли о том, что случилось с матерью Чонгука.
— Это случилось давно. Мне было тринадцать лет, — внезапно начал Чон почти шепотом, его голос был таким тихим, что Чимин едва мог расслышать, но он разобрал слова и замер, сердцебиение участилось. — Я знаю. Я знаю, что не обязан, Чимин-а, но я хочу. Я… Ты доверил мне свое прошлое, поэтому я хочу поделиться с тобой своим, потому что также доверяю тебе.
— Чонгуки, я могу подождать…
— Я знаю, малыш. Но лучше я расскажу тебе сейчас. Я доверяю тебе.
— Хорошо, — прошептал Чимин, слегка кивнув.
Они по-прежнему не смотрели друг на друга, голова Чонгука лежала на плече Чимина, возможно, так младшему было легче. Возможно, он не хотел смотреть ему в глаза, делясь этой историей. Да и Чимин сам не был уверен, что сможет выдержать груз душераздирающей боли в глазах младшего. В каком-то смысле, Чонгук будто отгораживал их обоих от этого, крепко обнимая парня.
— Это было зимой. Я хорошо помню, потому что выпало очень много снега, и я пару раз поскользнулся по дороге домой. Моя мама была дома одна. Отец еще был на работе, когда это… Когда это случилось. Эта чертова встреча, на которой он должен был присутствовать… Тем вечером я был у друга, но в итоге мы поссорились из-за какой-то ерунды, даже не вспомню сейчас из-за чего, поэтому я ушел домой, — начал Чон, прерывисто вдыхая.
Чимин начал мягко гладить его затылок, заметив, как бешено колотится чужое сердце, а хватка вокруг его талии становится крепче.
— Я зашел в дом с обратной стороны двора, заметив, что дверь уже была открыта. Я подумал, что мама, возможно, забыла закрыть после возвращения с работы. Я старался вести себя тихо, было поздно, думал, она уже спит, — продолжил брюнет, сделав небольшую паузу, чтобы собраться с мыслями. — Но это было не так. В гостиной горел свет, по телевизору крутили этот тупой сериал, который она всегда смотрела. Я выключил телевизор, подумав, что она уснула за просмотром.
Чимин зажмурился, чувствуя, что сейчас начнется самое страшное.
— А потом я обернулся…
Младший сглотнул, не зная, готов ли он продолжить.
— И увидел ее. Она лежала на диване, ее сорочка была разорвана. Повсюду была кровь. Просто везде. Я был в полном шоке. Я не мог пошевелиться. Все, о чем я думал, это почему повсюду кровь. Почему столько крови? А потом все было как в тумане. Я помню, как подбежал к ней, начал что-то кричать, но она не отвечала. Я кричал, что она меня игнорирует. Кричал, чтобы она проснулась. Я не знал или просто не хотел верить, что она может умереть. — Продолжал рассказывать Чонгук срывающимся голосом.
Слезы покатились по щекам Чимина, нижняя губа задрожала. Эта ужасная картина предстала перед ним и сердце сжалось.
— Я вызвал скорую помощь, они приехали очень быстро, врачи оттолкнули меня, чтобы помочь ей, все это время я держал ее в своих руках. Я сопротивлялся, потому что хотел быть с ней, а они не подпускали.
— Гуки… — Прошептал Чимин срывающимся голосом.
— Она уже была мертва. Они ничего не смогли бы сделать.
— Мне так жаль, Чонгуки, я…
— Это сделали двое мужчин, они проникали в дома по всему городу. Они планировали ограбить нас, но наткнулись на мою маму, которая, к сожалению, тогда уже была дома. Они решили… — Чонгук сделал паузу, не решаясь сказать это, и сжал Чимина крепче. — Они изнасиловали ее. Каждый из этих ублюдков изнасиловал ее, Чимини. Они убили ее. Задушили, пытаясь лишить сознания, чтобы она не кричала.
— Чонгук-а, это… Я даже не знаю, что сказать, мне так безумно жаль… Ты… — Старший замолчал, почувствовав влагу на плече. Он медленно откинулся назад и Чонгук отвел от него взгляд.
В этот момент Чимин снова почувствовал, как сердце разрывается. Глаза младшего были мокрыми, по щеке скатилась слеза, которую он быстро вытер.
— Гук-а, — прошептал Пак, обхватив его лицо и встретившись с ним взглядом. — Посмотри на меня.
— Она умерла, Чимини. Умерла. Просто вот так. Из-за этих ублюдков.
— Я понимаю, — пробормотал Чимин, прижимаясь лбом к его, Чон судорожно вздохнул, зажмурив глаза, по щеке скользнула еще одна слеза.
Чимин не помнил, чтобы видел его когда-либо плачущим, и это кромсало его сердце на куски, он ужасно злился на тех уродов, которые отобрали у мальчишки мать. Так жаль, что Чонгуку пришлось испытать такое.
Пак осторожно вытер его слезы и наклонился, чтобы мягко поцеловать его в губы и утешить. Младший судорожно выдохнул, крепче обнимая. Чимин уткнулся носом в его шею, продолжая успокаивающе гладить его по голове. Они долгое время сидели так, Чимин успокаивал парня, пока Чонгук крепко обнимал его, будто боялся, что он исчезнет. Они могли просидеть так хоть целую вечность, нуждаясь только друг в друге. Каждый был сосредоточен на успокаивающих прикосновениях, на мягком дыхании друг друга, на одном сердцебиении на двоих. Чимин чувствовал, как сердце Чонгука постепенно восстанавливает свой прежний ритм, как и его собственное. Младший заметно успокоился, находя свое утешение в любимом.
— Их выследили. — Чон нарушил установившуюся между ними тишину.
Чимин склонил голову набок, утыкаясь носом в его щеку.
— Ее насильников поймали. Только один из них был приговорен к пожизненному заключению за убийство и несколько краж со взломом, другой же был освобожден условно-досрочно через два года. Два гребаных года.
— Что? Как так вышло? — В ужасе спросил Чимин. Как могло так случиться, что один из них был фактически освобожден после изнасилования и убийства? Он все еще ходил по этой земле, потенциально представляя угрозу другим людям?
— Отличный адвокат. Он утверждал, что это не он убил ее, а второй мужчина, и что его против воли подбили на все это. Вот так некоторым людям сходит с рук подобное без какого-либо наказания.
Чимин был в шоке от того, что убийца получил в наказание такой маленький срок.
— После освобождения он уехал из Пусана, но через пару лет вернулся. Может, не смог начать новую жизнь где-то в другом месте, я не знаю, мне не было до него дела. — Добавил Чонгук, пожимая плечами. — Но, думаю, в конце концов он получил свое. Он умер четыре года назад. От передозировки.
Чимин смутно припоминает, что слышал что-то подобное в новостях, возможно, говорили как раз про него?
— Я так долго хотел убить его, хотел, чтобы он заплатил за все, что сделал. Во мне было столько злости. Моя жизнь пошла под откос после этого. Со мной случилось столько дерьма, я едва смог выкарабкаться. Я не мог смириться со смертью матери. В школе я постоянно дрался со всеми, спорил с отцом. Папа пытался быть рядом и поддержать, но для него это тоже было не просто, понимаешь? К сожалению, мне потребовалось много времени, чтобы понять это. Я был зол на него за его отстраненность, за то, что он еще больше погрузился в работу. Тогда я и не догадывался, что он винил себя в ее смерти все это время.
Чимин судорожно вздохнул, представляя весь этот ужас в жизни Чонгука после ее смерти. Он выпускал гнев в драках и не понимал, что это неправильно.
— Это было безумно тяжелое время. Я был зол на отца за то, что он закрылся от меня, потому что я не понимал его способов справиться с потерей. Позже он сказал мне, что сожалеет о том, что не был рядом с самого начала, он просто не мог тогда смотреть на то, как я ломаюсь. Но я тогда этого не понимал. Я ненавидел его за то, что он притворялся убитым горем. Их отношения были не самыми лучшими. Мне часто казалось, что они остаются вместе только ради меня, понимаешь? Я чувствовал, что они вместе лишь для того, чтобы я рос в полноценной семье. Мне потребовалось время, чтобы понять, что ее смерть потрясла и его, в конце концов она была его женой и матерью его сына. Хоть у них и были разногласия, хоть они и отдалились друг от друга, он все еще очень заботился о ней.
Розововолосый вдруг задался вопросом, не это ли повлияло на отношение Чонгука к любви и отношениям в целом? Он рос в семье, в которой не видел любви между родителями.
— Через пару месяцев после ее смерти… Мы с Юнги-хеном шли на какое-то танцевальное мероприятие Хосок-хена и застали парня, пристававшего к девушке за углом здания. Никто не помог ей, может не заметили, не знаю. Я помню, как остановился как вкопанный, хен остановился рядом со мной, мы смотрели, как разворачивается ужасная сцена. Как только парень толкнул ее к стене, передо мной будто махнули красной тряпкой. Девушка уже плакала, его рука была у нее под футболкой. Я подбежал к ним и вмазал ему в челюсть. Он замахнулся в ответ и мы развязали драку, вот так у меня и появился этот шрам на щеке. Хену пришлось оттащить меня от парня, пока мы не убили друг друга.
— Гуки… — Прошептал Чимин.
— Если бы хен не вмешался, не думаю, что перестал бы избивать того парня. Юнги-хен был так зол на меня за это. Ну, он гордился тем, что я защитил девушку, но злился за то, каким способом. Он хотел, чтобы я прошел терапию и научился справляться со своими эмоциями. Я не хотел, но он не принимал отказы, постоянно раздражал меня этим каждый божий день, пока я не согласился. В конце концов, мы с отцом прошли курс терапии.
«Это хорошо», — подумал Чимин. — «Хорошо, что обратились за профессиональной помощью».
— Я так рад, что мы прошли этот курс. Он спас меня. Если бы не хен, я бы никогда не пошел на такое. Юнги-хен и Хосок-хен так сильно помогли мне справиться со всем этим, — пробормотал Чонгук. — На самом деле, именно они спасли меня, поддержав, терапия помогла лишь контролировать эмоции. Это было нелегко. Нам потребовалось много времени, чтобы справиться… Может быть, я не полностью восстановился, но сейчас мне намного лучше.
Пак чувствовал себя немного виноватым за то, что никогда не думал о прошлом Чонгука. Но он не хотел заставлять младшего делиться им, ведь тот уважал его желание рассказать про отца, когда он будет готов. Все это время Пак ничего не знал об ужасных событиях его детства, даже несмотря на то, что они уже пару раз говорили о прошлом Чонгука, и Чимин знал, что его детство было не простым.
Старший смотрел на брюнета, его красивые карие глаза блестели от слез, от чего у Чимина сжималось сердце. Он бы отдал свою жизнь, чтобы избавить Чонгука от боли, продал бы душу, если бы она могла вернуть его в прошлое и все предотвратить.
— Однако я не поменял своего взгляда на это. Я всегда буду считать, что насилие иногда может быть единственным решением, когда кто-то в опасности. И я применю силу, чтобы защитить людей, которых я люблю и о которых хочу заботиться. Я знаю… Я знаю, что у меня есть свои недостатки и что я могу не всегда поступать правильно, но я пытаюсь.
— Я знаю, знаю. — Согласился Чимин, тепло улыбаясь.
— И Донха просто… Я в порядке, Чимини. Я преодолел это, веришь? Сначала я пытался заглушить боль, но потом научился принимать ее. Я не люблю говорить об этом, но кто любит вообще говорить о подобном? Я в порядке. Мне всегда больно думать о ее смерти, но я нашел свое утешение, я смог научиться жить с этой болью и быть счастливым, вспоминая, какой прекрасной женщиной она была. Донха просто… Я не знаю, он будто провоцировал меня. Когда я вижу его, я вспоминаю о том, что случилось с мамой, и это просто… Это убивает меня, Чимин-а, — прошептал брюнет последние слова.
Старший прижался лбом к его, закрывая глаза. Вот почему согласие Чимина на все его действия было так важно для него. Вот почему он ненавидел Донху всей своей душой. Парень вскрыл его старые раны, напомнив об изнасиловании и напугав.
— Но я не твоя мама. И Донха не тот мужчина. Все хорошо, Гук-а. Все хорошо, — пробормотал Чимин, утыкаясь носом в кончик носа Чонгука.
— Я знаю, но кто может гарантировать, что он не тронет тебя? Никто. Я должен защитить тебя. Я не могу допустить, чтобы что-то подобное повторилось. Только не с тобой, малыш. Я не позволю этому случиться.
Чон спрятал лицо в изгибе его шеи и обхватил талию крепче, Чимин снова запустил пальцы в его волосы, нежно провел ладонью по прядям и слегка почесал кожу. Чонгук казался таким беззащитным, что у него расцветало желание защитить его.
— Он не сделает этого снова, потому что не будет возможности. Я буду держаться от него подальше. И если он еще раз попытается причинить мне вред, я без колебаний вызову полицию, обещаю. — Розововолосый чуть отстранился, чтобы встретиться взглядом с парнем.
— Но обещай мне, что не наделаешь глупостей, — настаивал Чимин, проводя большим пальцем по щеке Чонгука. — Пожалуйста, не хочу, чтобы у тебя из-за этого появились проблемы. Пусть с ним разбираются правоохранительные органы, если он снова попытается сделать что-то подобное.
Чонгук посмотрел ему в глаза, но потом снова отвел взгляд.
— Чимин-а, я… — Он замолчал, не закончив.
— Пожалуйста, Гуки, пообещай мне.
— Не знаю, могу ли. Если я увижу, что он делает что-то подобное снова, я не могу гарантировать, что просто буду стоять в стороне. Никогда. Насилие оправдано, если применяется для того, чтобы защитить тебя. У меня не будет проблем из-за этого. В конце концов, я же не нападаю на случайных людей, малыш.
Чимин прикусил нижнюю губу, слабо кивнув.
— Я просто не хочу, чтобы у тебя были какие-то проблемы из-за этого.
Брюнет слегка улыбнулся, и он почувствовал, как на сердце становится теплее.
— Я знаю, что ты этого не хочешь, детка. — Пробормотал Чон, убирая мешающие пряди волос с чужого лица.
Какое-то время они просто смотрели друг на друга, буря эмоций постепенно стихала, они нашли утешение друг в друге — в касаниях, взглядах, близости. Они почти одновременно потянулись друг к другу, Чонгук первый поймал пухлые губы Чимина в нежный поцелуй. Старший мягко выдохнул и закрыл глаза, поцелуй углубился. Он не был жадным, голодным, пошлым, он был нежным, мягким и успокаивающим. Руки Чонгука мягко блуждали под футболкой Чимина, гладя его спину теплыми ладонями и после сжимая талию пальцами. Время, казалось, пролетает так быстро, когда они целуются.
Слеза скатилась по щеке Чимина — неведомо чья, но это и не важно. Откровение Чонгука о своем прошлом спустя столько времени, что они вместе, глубоко тронуло их обоих: Чимина, который чувствовал себя очень подавлено, потрясенно, убито, и Чонгука, который вспомнил момент, полностью перевернувший его жизнь с ног на голову. Пак не злился на него за то, что тот поделился с ним этим только сейчас. Как он мог? Он понимал, что говорить о таком нелегко, и не мог винить Чона за то, что он не торопился, учитывая, что Чимин сам не сразу смог доверить свое прошлое и поговорить с ним.
Младший медленно отстранился, проводя пальцем по скуле Чимина, чтобы вытереть слезу, и заглядывая глубоко в глаза, пронзая душу.
— Спасибо, — прошептал Чонгук ему в губы.
— За что? — Спросил Чимин, удивившись и проводя рукой по волосам брюнета.
— За то, что выслушал меня. За то, что дал мне время. За то, что ты со мной. Да просто за то, что ты есть. Спасибо, малыш.
Старший смущенно улыбнулся, прижавшись лбом к Чонгуку.
— Не нужно меня благодарить. Во всяком случае, это я должен благодарить тебя за то, что ты доверяешь мне и всегда защищаешь меня.
Чонгук покачал головой.
— Это я должен благодарить тебя, Чимини. Я чувствую, что с моих плеч свалился тяжелый груз. Хотя вспоминать об этом больно, поделиться с тобой — своего рода исцеление. Я так давно не говорил об этом. Я думал, что, если расскажу тебе о таком важном моменте своего прошлого, это заставит меня чувствовать себя беззащитным, но это не так. Это утешило меня. Я рад, что рассказал тебе, — искренне ответил он, убирая пряди розовых волос с его лица, чтобы легко прижаться губами ко лбу.
— Я рад это слышать, Гук-а. Я знаю, что нелегко делиться чем-то подобным с кем-либо. Мне так жаль, что тебе пришлось пройти через это, — сказал Чимин, голос становился все мягче и тише с каждым словом, он опустил голову, чувствуя, как снова накатывают слезы.
— Я не хочу видеть тебя грустным, малыш. Мы оба прошли через трудности в детстве, но они привели нас к тому, где мы есть сейчас. Каким бы ужасным и душераздирающим ни было то, через что мы прошли, теперь у нас все хорошо. Я счастлив, Чимин-а. Я счастлив, что ты у меня есть, счастлив быть с тобой, — пробормотал младший ему в губы с любовью во взгляде.
Пак улыбнулся, его сердце вновь затрепетало, когда Чонгук поцеловал его в губы. Сложно вот так сразу отойти от таких потрясений и у него осталось еще много вопросов, но слова Чонгука успокаивали.
Они оба пережили настоящий кошмар, прошли через ад и нашли рай друг в друге, воссоединились и ярко осветили жизни друг друга. Такие события, воспоминания никогда не будут полностью забыты, было все еще больно думать о них, но с каждым днем боль утихала. Блуждая по темным тоннелям, они в конце концов нашли свет и решительно следовали за ним, пока наконец не нашли утешение друг в друге.
Вибрация в заднем кармане брюк Чимина прервала его мысли, вернув парней из собственного маленького мира. Это было установленное им напоминание о начале смены.
— Тебе пора на работу? — Спросил Чонгук, откидываясь на спинку дивана.
Старший закусил нижнюю губу, переводя взгляд то на свой телефон, то на парня.
— Я попрошу Соми поменяться сменами. Я подменил ее в прошлый раз, так что я уверен, что она не откажет.
Чонгук слегка улыбнулся, склонив голову.
— Тебе не обязательно оставаться, детка.
— Я хочу остаться. Не хочу уходить прямо сейчас.
Он быстро написал Соми, попросив ее поменяться, к счастью, она согласилась, еще раз благодаря его за то, что он помог ей в прошлый раз.
Взгляд Чонгука был прикован к нему, он все пытался понять, чем он заслужил Чимина. Он спас вселенную в прошлой жизни, чтобы получить в награду такого ангела, как Чимин?
Розововолосый покраснел от пристального взгляда и оторвался от телефона, чтобы встретиться взглядом с младшим. Он медленно убрал телефон обратно в карман, внимательно глядя на парня.
— Прости, что вмешался, — пробормотал Чон, потянувшись к руке Чимина, переплетая их пальцы и улыбаясь.
— М? — Растерянно промычал тот.
— Прости, что рассказал Яну о Донхе, не обсудив это с тобой, — внезапно тихо произнес Чонгук, старший поднял голову и удивленно посмотрел на него. — Я знаю, как ты безмерно добр, малыш, — добавил он, поднимая руку и лаская чужую щеку подушечкой большого пальца. — Ты бы никогда не сделал ничего подобного, зная, что это может разрушить его будущее в такой крупной компании. Ты можешь не согласиться со мной, но я все же считаю, что Ян заслужил знать правду. Одно дело совершить ошибку, чувствовать угрызения совести, сожалеть о ней и сделать все возможное, чтобы исправить, но совсем другое дело повторять еще вновь и вновь, не видя ничего плохого, не чувствуя никаких угрызений совести. Он может быть опасен для тебя, для других трейни. Донха не заслуживает возможности стажироваться в YK Entertainment, пока не изменится. Я просто прошу тебя попытаться посмотреть на это с моей стороны, но я понимаю, что поступил неправильно, вмешавшись.
Чимин прикусил внутреннюю сторону щеки, отводя взгляд.
— Я просто хочу, чтобы ты сначала говорил со мной о подобном. Я понимаю твое беспокойство. Мне тоже не нравится поведение Донхи, но я не уверен, что ты поступил правильно с ним. Да, я понимаю, что Ян имеет право знать правду, ведь кто знает, поступит ли так Донха снова с кем-то другим. Несмотря на то, что он каждый раз извинялся передо мной, все слова словно были пустым звуком, он продолжал так себя вести.
— Ты ненавидишь меня за это? — Спросил Чонгук с легким страхом в глазах.
— Нет, Гуки, конечно я не ненавижу тебя. Мне не нравится то, что ты вмешался, но я бы никогда не стал ненавидеть тебя за то, что ты пытаешься защитить меня.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал? — Мягко спросил младший.
— О чем ты? — Не понял его розововолосый.
— О Донхе, — пояснил тот и Чимин покачал головой.
— Ничего. Я знаю, что ты не захочешь еще раз прийти к Яну и убедить его взять Донху обратно. Да и не думаю, что Ян согласился бы.
— Прости, малыш, — снова извинился Чонгук, поглаживая большим пальцем его щеку.
Конечно, он не ненавидит его за это, он понимает его. Они справятся. Чимин просто хотел, чтобы Чон говорил с ним о чем-то подобном, чтобы они приходили к решению вместе. Наверное, им просто нужно время.
— Все хорошо, Гук-а.
Старший поцеловал его в щеку, заверяя, что все будет в порядке. В ответ Чонгук склонил голову и поймал его губы в очередной сладкий поцелуй, притянул ближе и начал гладить по спине.
Отстранившись, Чимин посмотрел Чонгуку в глаза, прежде чем осыпать самыми нежными поцелуями его лицо: прижаться мягкими губами к его лбу, носу, щеке, губам. Это заставило Чонгука тепло улыбнуться.
— Я люблю тебя, Чимин-а.
Сердце трепетало каждый раз, когда ему говорили эти слова. Любовь. Какое красивое, но непростое чувство. Чимин с любопытством нахмурился.
— Откуда ты знаешь? — Прошептал он, зажав нижнюю губу зубами и проведя кончиками пальцев по руке Чонгука.
— Откуда знаю? — Переспросил младший, удивленно приподняв брови.
— Откуда знаешь, что это именно любовь? Ты не верил в настоящую любовь. Почему ты не верил, что она существует, и что изменило твое мнение сейчас? — Ответил старший, чувствуя, как Чонгук улыбается, прижимаясь к его губам.
— Я не верил в любовь, потому что вырос с родителями, отношения которых никогда не были похожи на любовь. Мой отец не умел показывать свои чувства, может быть, я в него такой. Мне всегда казалось, что они вместе ради меня, а не потому, что они по-настоящему влюблены. Я знаю, что они заботились друг о друге, но я бы не назвал это любовью, — ответил брюнет, снова потянувшись к его руке и нежно перебирая пальцы.
— Почему ты уверен, что это была не любовь? — Пробормотал Пак, все еще не отрывая взгляда от парня.
— Если это была любовь, то я бы не хотел любить также.
Чимин склонил голову набок.
— Их любовь не была похожа на то, о чем пишут в книгах, сказках или что показывают в фильмах. Я думал, что реальность не такая идеальная, как на картинке, потому что их любовь заключалась в том, чтобы просто проводить с кем-то время, чтобы уйти от одиночества, или потому что есть общий ребенок. Поэтому мне просто не хотелось такой любви.
— Может быть, любовь просто… Просто угасает после стольких лет совместной жизни? Может быть, они определяли любовь по-другому? Это не значит, что они никогда не любили друг друга, — рассуждал Чимин, пытаясь доказать, что это могла быть любовь.
— Тогда это еще печальнее. Они когда-то были влюблены, но у них ничего не вышло, разлюбили и решили остаться вместе ради меня. Я уверен, что когда-то у них действительно были чувства друг к другу, что они заботились друг о друге, но для меня это не было похоже на любовь.
Чимин понял, что не имеет права судить о том, как его родители могли относиться к термину «любовь». Возможно, это было их определением любви? Может, они любили именно так? Тем не менее, возможно, Чонгук был прав, и они никогда по-настоящему не любили друг друга, решив остаться вместе только ради него.
Чимину не хотелось испытывать такую любовь, какую описал Чонгук. Его чувства к нему были чем-то совершенно другим, сильнее, глубже, ярче.
— Мне было трудно полюбить кого-то, доверять или даже встречаться с кем-то, потому что я не видел в этом смысла. Я не хочу быть ни с кем только потому, что это может быть удобно, если мы все равно никогда не будем влюблены. Поэтому я решил иметь только сексуальные связи. Ну, так было до тех пор, пока ты не появился в моей жизни.
Чимин застенчиво улыбнулся и решил уточнить.
— Но как ты понял, что это любовь, если ты никогда в нее не верил?
— Я понятия не имею, что такое настоящая любовь, Чимин-а. Но если кто-то спросит меня, что это такое, все, что я смогу ответить, это все вот это. Быть с тобой, желать просыпаться с тобой каждое утро, обожать твою улыбку, желать сделать все, что в моих силах, чтобы ты был счастлив, обещать защищать тебя всегда, доверять тебе, засыпать рядом с тобой. Это что-то, что я не могу описать словами. Ты сделал мою жизнь намного ярче, малыш. Ты первый, о ком я думаю по утрам, и последний, кого вижу перед сном, — сказал Чонгук, покраснев? На его щеках определенно был слабый румянец! Хотя, может быть, это из-за слез.
— Черт. — Чертыхнулся брюнет и отвел взгляд, посмеиваясь. — Это звучит как-то слишком приторно. И когда я стал таким…
— Нет, — мягко перебил его Пак, улыбаясь, чувствуя, как тепло наполняет его. — Это вовсе не приторно. Это очень красиво, Гуки.
Младший откашлялся, улыбаясь и покачивая головой.
— Для меня в новинку говорить подобное. Я никогда не чувствовал себя так… До тебя. Я люблю тебя больше всего на свете.
Старший опустил голову, сердце трепетало, но в груди вдруг расцветало чувство вины, потому что он не смог ответить на эти слова. Конечно, он мог бы просто сказать их в ответ, но он хотел, чтобы они были искренними. Чимин хотел быть уверенным, что он действительно любит.
— Тебе не обязательно отвечать мне, детка, — пробормотал Чонгук, взяв его за подбородок, чтобы приподнять лицо и встретиться взглядами. — Не чувствуй себя обязанным отвечать. Я могу подождать.
— Прости, — прошептал Чимин, пряча лицо в изгибе шеи Чонгука.
— Не извиняйся, — мягко ответил Чонгук и поцеловал его в висок. — Я буду любить тебя в любом случае. Я не перестану любить тебя лишь потому, что ты еще не готов ответить на мои чувства. Я всегда буду любить тебя, так что не торопись.
Чимин чувствовал, что было несправедливо с его стороны не ответить ему. Почему его сердце не могло просто дать ему четкий ответ? Какие доказательства ему нужны, чтобы понять, что это любовь? Что могло бы убедить его, что это действительно любовь? Все говорят, что как только влюбишься, поймешь это. Тогда почему Чимин не понял? С ним что-то не так?
Внезапно снова зазвонил телефон, напугав их. На этот раз это был телефон Чонгука. Брюнет раздраженно застонал, вытаскивая телефон из кармана джинсов. Проверив, кто это, он взглянул на Чимина, тот кивнул, показывая, что не против того, чтобы он ответил на звонок.
— Привет. — Произнес Чонгук, прочищая горло и выпрямляя спину.
Чимин заметил, что его глаза чуть покраснели от того, что он плакал, парень выглядел так беззащитно, что сердце снова сжалось, но младший одарил его успокаивающей улыбкой.
— Все хорошо. Да? А, нет, я совсем не против. Я все равно сейчас занят. Через три часа? Хорошо, буду вовремя. Увидимся, хен. Да, отлично, спасибо. Пока.
Чимин уловил лишь его обрывки фраз, так как не слышал собеседника на том конце провода.
— С работы?
— Угу. Джин-хен. Встречу перенесли. Теперь не нужно торопиться на работу. Я просто приду на собрание и останусь на работе подольше, чтобы наверстать упущенное сейчас время.
— Тогда ты вернешься домой поздно? — Заметил Чимин, склонив голову набок.
— Угу, но я не хочу уходить сейчас.
Розововолосый тепло улыбнулся, убирая волосы Чонгука со лба.
— Я чертовски устал, хотя даже ничего особенного не сделал, — вздохнул младший, снова откидываясь на спинку дивана.
— Сделал. Рассказал о своем прошлом. Это отнимает много сил и энергии. Ну и мы еще немного поспорили сегодня. — Ответил Чимин.
— Да, прости, мой ангел.
— Не извиняйся. Я рад, что мы решили поговорить и смогли решить эту проблему. Я все еще недоволен исключением Донхи, но я понимаю тебя.
Паку казалось, что прошли часы, пока они разговаривали. Наконец, он узнал больше о прошлом Чонгука и больше о нем самом. Младший закрыл глаза и Чимин хихикнул.
— Ты устал?
— Черт, я просто хочу спать, — простонал Чон, потирая виски.
— Можем вздремнуть перед работой, — предложил розововолосый.
Чонгук открыл один глаз, глядя прямо на Чимина.
— Можем. — Согласился он.
— Тогда пошли, — улыбнулся старший и поднялся на ноги, протягивая ему руку.
— Давай вздремнем здесь, мне лень подниматься наверх, — проворчал Чон, потянувшись к парню.
В ответ Чимин усмехнулся и кивнул.
— Ложись сверху. — Предложил Чонгук, указывая на свою грудь.
Застенчиво улыбаясь, Пак оседлал его бедра и лег сверху, положив голову на его широкую грудь. Диван был небольшим, поэтому сложно было бы поместиться рядом друг с другом и не упасть. Пришлось лечь сверху. Чонгук сразу обнял его, запустив руки под футболку и оглаживая кожу теплыми ладонями. Чимин почувствовал навалившуюся усталость и закрыл глаза. Вроде бы ничего особенного не произошло, но казалось, будто из них высосали всю энергию. Обоим парням просто хотелось спать. Теперь они знают о прошлом друг друга. Теперь они вместе и могут обсуждать свои проблемы, ничего не боясь. Чимин вдруг почувствовал себя очень глупо и виновато за то, что обвинил Чонгука, что он солгал ему о Джиын. Больше всего ему было стыдно за то, что он решил просто сбежать.
— Прости, Гук-а, — прошептал Пак, прижавшись щекой к его груди.
Чонгук ответил не сразу и Чимин подумал, что тот уже задремал.
— За что, детка? — Спросил брюнет, продолжая поглаживать его.
— Думаю, я слишком остро отреагировал. Прости, что разозлился на тебя из-за Джиын-щи. Я не хотел, но когда увидел ее с тобой, зная, что у вас когда-то был секс, я… Почувствовал себя неуверенно, — признался старший, говоря все тише с каждым словом.
— Не стоит, малыш. Ты единственный, кто мне нужен. Джиын-щи милая, но у меня никогда не было к ней романтических чувств и это никогда не изменится. Я не взял ее номер и больше не буду разговаривать с ней, если это прибавит тебе уверенности в себе. — Продолжил младший, успокаивающе улыбаясь и проводя ладонью по его спине.
— Нет, — отказался Чимин, качая головой. Он не хотел ограничивать Чонгука в общении с кем-то, тем более не по такой причине. — Я доверяю тебе. Просто для меня ново встретить человека, с которым у тебя была связь, и мне нужно научиться справляться со своими эмоциями. Тебе не обязательно прекращать с ней разговаривать. Просто дай ей понять, что ты уже занят и не заинтересован в ней.
— Я сказал ей, детка. Я сказал ей, что я в отношениях с тобой, — напомнил Чонгук, кивнув.
— Тогда я тебе доверяю. Прости, что накричал на тебя. Может быть, я просто тогда разозлился из-за Донхи…
— Не извиняйся за то, что чувствуешь, Чимин-а. Мне бы тоже не понравилось подобное видеть. Я лишь могу обещать тебе, что ничего не было и никогда не будет.
Розововолосый слабо улыбнулся, кивнув. Он снова положил голову Чонгуку на грудь и закрыл глаза, сосредоточился на его мягком дыхании, на том, как его грудь вздымалась и опускалась в размеренном ритме, а ровное сердцебиение было слышно Чимину, когда он прижал ухо к его груди.
— Хотел бы я, чтобы ты познакомился с ней, — внезапно прошептал Чонгук.
Старший открыл глаза и улыбнулся. Он потянулся к его руке и переплел их пальцы.
— Расскажи мне о ней. Я хотел бы узнать больше. Если только это не причинит тебе боль, — прошептал он в ответ, поднимая голову, чтобы взглянуть на парня.
Младший опустил на него взгляд, слегка улыбаясь.
— Она была прекрасна, — произнес Чон.
Чимин снова положил голову на его грудь, чувствуя вибрацию от его низкого тембра.
— Боже, она была очень красивой и доброй. Такой безумно доброй. Она работала со многими благотворительными организациями. В основном с детьми. С теми, у кого нет семьи, с теми, кому не хватало средств на хорошее образование или пропитание. Она всегда старалась отдавать. Иногда она брала меня с собой, чтобы я помогал. Мне нравилось. Нравилось видеть свет в глазах детей, когда мы им помогали. Я всегда думал, что однажды мы откроем свой собственный детский дом или фонд помощи детям.
Чимин улыбнулся, слегка сжав руку Чонгука и начав кончиками пальцев водить по его груди.
— Я скучаю по тем временам. Действительно скучаю. После ее смерти я просто не мог заставить себя приходить к детям, — признался младший, облизывая губы. — Я знаю, что это ужасно. Я просто должен был сначала разобраться в самом себе.
— Все в порядке, Гук-а. Это здорово, что ты помогал ей. Благотворительность — замечательная вещь, — ответил Чимин, тепло улыбаясь. — Ты все еще можешь заниматься благотворительностью, Чонгук-а. Я уверен, что ты сможешь найти фонд, который захочешь поддержать. Когда есть средства, я думаю, это замечательный способ, чтобы помочь. Я хотел бы помогать тебе. Мы могли бы делать это вместе, если хочешь. — Предложил он чуть тише и неувереннее.
Сонные глаза Чонгука словно загорелись, а улыбка стала шире.
— Было бы здорово.
Какое-то время они смотрели друг на друга, вскоре Чимин нарушил тишину.
— Твоя мама работала в компании с твоим отцом? — Спросил он, интересуясь той, кто воспитала Чонгука.
— Ну, она помогала иногда, но это никогда не было ее мечтой. Она была балериной, но вывихнула лодыжку во время одного из выступлений, — ответил младший, а улыбка Чимина испарилась. — Это была серьезная травма. Ей потребовалось много времени, чтобы поправиться, но она уже не могла танцевать так же, как раньше. И она решила прекратить. Но она иногда танцевала дома.
Чимин даже не хотел представлять каково это, получить серьезную травму и не иметь больше возможности танцевать. Он лишился бы своей страсти, это разбило бы ему сердце. Что бы он сделал в такой ситуации? В конце концов, танцы были его жизнью…
— Ты напоминаешь мне ее. Твое сердце такое же доброе, как у нее, — сонно пробормотал Чонгук, прижимаясь губами к щеке Чимина.
Старшему даже не показалось странным, что Чонгук сравнил его со своей матерью. Это был скорее комплимент, который заставил его улыбнуться.
— Ты бы ей понравился, — устало пробормотал брюнет, закрыв глаза.
— Я уверен, что она бы мне тоже. — Ответил Пак, тихо посмеиваясь, поскольку не получил ответа, Чонгук, скорее всего, уже заснул.
Улыбаясь, он прижался губами к его лбу, прежде чем спрятать лицо в изгибе его шеи. Чон все еще очень крепко держал его в объятиях. В конце концов, стараясь думать лишь о хороших воспоминаниях Чонгука с его мамой, розововолосый тоже заснул.
***
Когда Чимин проснулся, Чонгука уже не было. Он лежал на диване один, прижавшись лицом к мягкой подушке, шея болела от положения, в котором он спал. Почему-то без младшего было холодно, так было почти всегда. С научной точки зрения, наверное, что-то не так с его температурным режимом тела, нет? По телу тут же пробежала дрожь, и Чимин обхватил себя руками.
— Гуки? — Позвал он немного хриплым голосом.
Они хотели лишь вздремнуть, но розовый закат за окном говорил о том, что уже солнце садилось. Парень медленно сел, потирая кулачками уставшие глаза.
— Чонгук-а? — Позвал он снова, но так и не получил ответа.
Может быть, он уже ушел на работу? Чонгук говорил что-то о необходимости его присутствия на какой-то встрече. Пак медленно поднялся на ноги, потянулся и доковылял до стола, на котором лежала маленькая белая записка. Чимин тут же подхватил листок.
«Мне уже пора на встречу. Не хотел тебя будить. Я позвоню тебе позже, малыш.
П.С. Пока не открывай подарок, я хочу быть рядом, когда откроешь.
П.П.С. Я люблю тебя»
Чимин улыбнулся, слегка покраснев, и положил записку обратно на стол. Что ему теперь делать? Он сегодня даже не был на танцах, приехал к Чонгуку сразу после встречи с Яном. Почему-то казалось, что все это было вчера, хотя прошло всего пару часов. Если честно, Чимин уже скучал по танцам, сегодня они ему особенно нужны для утешения после спора и разговора с Чонгуком. Он не хотел просто сидеть и ждать возвращения парня, а предпочел бы потанцевать пару часов в одиночестве. Сегодня не было официальной танцевальной практики, но студия всегда открыта для них, поэтому он мог просто приехать и немного потанцевать. Кивнув самому себе, он решительно обулся и вышел из чужой квартиры. К его удивлению, Бомсу ждал его в машине и вышел из нее, как только заметил его. Вежливо поприветствовав друг друга, мужчина открыл ему дверь, жестом приглашая внутрь.
***
Чимин стремительно побежал вверх по лестнице, тяжело дыша и перепрыгивая через две ступеньки. Не то что бы он торопился, просто ему хотелось максимально продуктивно провести оставшееся время в зале. Зайдя в зал, он конечно пожалел, что так торопился, пришлось немного постоять, чтобы отдышаться. Но сегодня практика не будет слишком сложной, ведь он хотел танцевать лишь для души. Чимин отбросил сумку в сторону и вышел в центр зала, тщательно разминаясь. Внезапно позади послышался шум, напугавший его, он вздрогнул и обернулся. Сердце упало в пятки. Донха. Ну, на самом деле, Донха тоже мог приходить сюда когда угодно, но… Почему, блин, именно он? Почему сейчас? Почему все против Чимина?
— Донха, — произнес Пак, и парень в шоке уставился на него.
— Чимин, — ответил тот, нахмурившись. — Чимин, — повторил он еще раз, больше себе, чем ему.
— Что ты здесь делаешь? — Спросил тихо розововолосый.
— А что ты здесь делаешь? — Бросил в ответ Донха, делая несколько медленных шагов ближе.
С трудом сглотнув, Чимин моргнул.
— Пришел потренироваться, — ответил он, натягивая рукава лонгслива на ладони — нервная привычка, за которой Донха проследил взглядом.
— Ну, вот и ответ. Я тоже. — Ответил шатен, пожимая плечами, а потом разминая шею.
— Хм, ну… Тогда ладно, — пробормотал Чимин, полагая, что он не имел права просить Донху уйти.
На самом деле, сейчас, глядя на парня, он мог думать лишь о том, что его исключили из группы стажеров из компании из-за Чонгука. Они отвели взгляды друг от друга, занимая места перед зеркалом подальше друг от друга и разминаясь. Пытаясь сосредоточиться на себе и игнорировать присутствие Донхи, насколько это возможно, Чимин наклонился вперед, потянувшись пальцами к ступням, и почувствовал тянущую боль в мышцах ног.
— Как прошла твоя встреча с Яном? — Нарушил неловкое молчание Донха.
Чимин поднял глаза, снова выпрямляя спину.
— Ну, неплохо, — ответил он вежливо.
— Рад слышать. — Прокомментировал тот, кивнув. — Что тебе предложили?
— Донха, я здесь, чтобы потренироваться. Извини, я правда не хочу сейчас обсуждать это. Тем более с тобой. — Со вздохом ответил он, качая головой.
Шатен изогнул брови в удивлении.
— Почему?
— Ты знаешь, почему. — Все, что ответил он, снова сосредоточившись на своем отражении в зеркале, однако Донха не понял его и перевел на него взгляд.
— Неа. Просвети. — Пробормотал парень, склонив голову.
Нахмурив брови, Чимин открыл рот, чтобы ответить, но снова закрыл его и покачал головой.
— Донха, оставь меня в покое, — потребовал он в конце концов.
На мгновение воцарилась тишина, Чимин решил, что тот выполнит его просьбу, и облегченно вздохнул, вытягивая руки. Но не тут-то было.
— Меня уволили. — Мягко сказал Донха.
— Что? — Удивился розововолосый.
— Ян уволил меня. — Уточнил тот, глядя в пол, прежде чем снова поднять взгляд на Чимина.
«О нет, началось», — подумал Пак, сглотнув.
— Оу. Мне жаль. — Ответил он очень тихим голосом, избегая зрительного контакта, боясь, что Донха может почувствовать, что что-то не так, что он знает больше, чем говорит. Чимин попытался сохранить удивленное выражение лица, чтобы казаться невиновным. Но, видимо, вышло неубедительно.
— Просто странно, что меня уже уволили, я еще даже не начал стажироваться. — Отметил Донха, хмуро глядя на него.
Тяжело сглотнув, Чимин неосознанно сделал шаг назад.
— Ну, он разве не сказал тебе, почему уволил? — Спросил Пак, широко распахнув глаза от любопытства.
— Сказал. — Кивнул он. — Что безопасность его стажеров и репутация компании важнее. — Добавил он, делая шаг ближе.
— Оу, — выдохнул Чимин.
— Ты… — Начал шатен не злым голосом, а довольно мягким, со сквозящим любопытством.
— Ты обвиняешь меня в том, что я приложил к этому руку? Я этого не делал. Я ничего не говорил Яну. — Перебил его Чимин, прищурившись.
Воцарилась тишина. Донха просто смотрел на него. Чимин мельком взглянул на дверь, размышляя, не лучше ли будет уйти?
— Ты уверен? — Донха, наконец, нарушил молчание, подойдя еще ближе.
— Я ухожу, — ответил Чимин.
Донха схватил его за запястье и остановил. Мурашки пробежали по телу, внезапно сковал страх.
— Прости, не уходи, — искренне извинился Донха, глядя на него.
— Отпусти меня! — Вскрикнул Пак, дергая рукой и кидая взгляд на рюкзак. Он вырвался и бросился к нему, чтобы достать телефон, но шатен снова схватил его, потянув назад.
— Это твоя месть, да? — Спросил Донха, встретившись с ним взглядом.
Розововолосый сглотнул, смотря ему в глаза и удивляясь, что тот даже не выглядел сердито.
— Я ничего не делал, Донха, — ответил Чимин. — Ты вообще думал о своем поведении? О своих действиях? Думал о том, что сделал неправильно? О том, что это твоя карма? Ты причинил мне боль, Донха. И не один раз. Я думал, что могу доверять тебе, и пытался простить тебя, но тебя даже не угрызает совесть. Ты был таким хорошим другом. Что с тобой стало? — Нахмурился он, ответа не последовало и он продолжил тихо, но немного гневно. — Может быть, все, что с тобой происходит, — это результат твоих собственных ошибок? Это то, что ты заслужил.
Он отстранился, удивленный тем, что Донха больше не держал его, тот лишь смотрел пустым взглядом, будто, наконец, все осознав.
— Мне пора. — Чимин стал собираться, но остановился, когда услышал в ответ:
— Нет… Оставайся. Ты пришел первым, — Донха покачал головой, прошел мимо и подхватил свой рюкзак.
Его внезапная перемена в поведении снова смутила Чимина.
— Не засиживайся. — Пробормотал Донха.
Чимин молча смотрел на него, Донха остановился в дверях.
— Кстати, Чимин. — Он обернулся.
— М? — Тихо промычал тот, немного нервничая и не шелохнувшись.
— Стоит держаться от него подальше, — мягко произнес шатен.
Чимин нахмурился еще сильнее. Кого он имел в виду?
— Просто будь осторожен с тем, кому доверяешь.
Что? О чем он говорит? О ком? Или он в целом предостерегает? Почему Донха всегда такой загадочный? Что все это значит? Прежде чем Чимин смог что-либо спросить, Донха уже ушел.
***
«Я освобожусь через пару часов. Будет уже поздно. Ты все еще хочешь приехать ко мне?»
Чонгук.
К сожалению, Чимин все еще не забыл о словах Донхи. Ему всегда удавалось сбивать его с толку и все переворачивать вверх ногами. Он пытался понять, что Донха имел в виду, но в итоге пришел к выводу, что его скорее хотели запугать.
«Я все еще на тренировке, не знаю, когда закончу. Мне завтра рано вставать на смену (»
Чимин.
«Я понял. Не перетруждайся. Спокойной ночи, ангел, увидимся завтра»
Чонгук.
Старший прикусил нижнюю губу, он очень хотел увидеться с Чонгуком, особенно после их ссоры. И им нравилось засыпать в объятиях друг друга. Он хотел его прикосновений и знал, что Чонгук тоже. Возможно, стоит заехать домой, взять одежду и поехать к нему, чтобы утром сразу поехать на работу, не заезжая домой. Нет, он конечно вполне может провести ночь и без Чонгука, раньше ведь справлялся, но не сегодня. Ладно, завтра. В конце концов, не умрет в одиночестве.
Но Чонгук сегодня может нуждаться в нем особенно сильно после всего, что произошло. Он не хотел, чтобы Чон думал, что он отдаляется от него после того, как тот раскрыл душу и показал себя слабым перед ним.
Новая мелодия песни заиграла в студии, прервав его размышления, тяжелый бит зазвенел в ушах, заставив немного уменьшить громкость. Чимин решил продолжить практику, он подумает позже приехать сегодня к Чонгуку или нет.
***
Пак осторожно закрыл за собой дверь, стараясь сильно не шуметь, и разулся, поставив кроссовки у стены. Он сонно осмотрел темную комнату, свет был включен только наверху, освещая лестницу. Чимин на цыпочках поднялся на второй этаж, ступая очень медленно по мягкому ковру, и вошел в спальню, увидев лежащего на кровати Чонгука. Улыбнувшись, он подошел ближе. Младший мило обнимал большую подушку руками и ногами. Телевизор все еще был включен, видимо парень смотрел его, но сам не заметил, как уснул. Чимин опустил рюкзак на пол, выключил телевизор и бросил взгляд на Чонгука. Что делать? Просто лечь рядом? А если Чонгук проснется и испугается от того, что кто-то ворвался в его квартиру и лежит рядом? Хотя он конечно не врывался, Чонгук сам попросил его приехать, но Чимин отказался. А потом передумал, но не смог написать Чону, телефон разрядился. И ему совсем не хотелось будить его. Младший так мирно спал, сморщив нос и крепко сжимая подушку. Кстати, он все еще был полностью одет, кажется, он так устал, что лег, даже не желая раздеваться. Чимин хорошо понимал его, он тоже сейчас отключится. Чонгук вдруг перевернулся, что-то пробормотал во сне и уткнулся лицом в подушку. Улыбка Чимина стала шире, он подошел ближе и уставился на спящего парня. Он осторожно протянул руку, убрал темные пряди со лба и провел кончиками пальцев по щеке.
— Гуки? — Прошептал он. — Чонгук-а.
Тот нахмурился.
— Ммм. — Промычал младший. — Чимини…
— Да, Гук-а, это я. — Ответил Чимин.
— Ты здесь? — Он потянулся к нему.
Хихикая, Чимин кивнул и поймал его руку. Как только их пальцы коснулись друг друга, Чонгук открыл глаза.
— О господи! — Воскликнул брюнет, отдергивая руку и прижимая ее к груди. — Чимин-а, блять, ты меня до смерти напугал.
— Прости, — усмехнулся тот. —
— Черт. Что ты здесь делаешь? Я думал, ты не приедешь сегодня. — Произнес Чон.
— Я передумал. Хотел быть с тобой сегодня. — Тихо ответил розововолосый. — Я хотел написать тебе, но телефон сел. Я не хотел тебя будить, поэтому пытался не шуметь и не лег рядом, но все равно напугал. — Он хихикнул, глаза превратились в полумесяцы. — Извини, Гук-а.
— Все нормально, малыш. Я просто не ожидал, что ты приедешь, но я рад, что ты здесь. — Ответил младший, убирая подушку, чтобы освободить место для Чимина, он потянулся к нему и потянул на кровать.
— Надо было попросить Бомсу позвонить тебе. Не знаю, почему я не подумал об этом… — Сказал старший.
— Нет, детка, все нормально, правда. Иди ко мне. — Чонгук обвил рукой его талию и притянул ближе. — Это ведь не сон, правда? — Пробормотал он, натягивая одеяло.
— Нет. — Чимин покачал головой. — Я действительно здесь, Гук-а.
— Я думал, что все еще сплю, когда услышал твой голос. — Признался Чонгук, посмеиваясь.
— Прости. — Пак улыбнулся и чмокнул его в щеку. — Получается, я тебе снился? — Спросил он, подняв брови.
— А? Что? Кто такое сказал? — Занервничал младший.
— Тыыы. — Засмеялся розововолосый. — Ты сказал, что думал, что еще спишь.
— Ммм, не помню такого, — пробормотал тот, пряча лицо в изгибе чужой шеи и прижимаясь к ней губами.
Чимин улыбнулся и покачал головой, между ними воцарилась мирная тишина, Чонгук мягко провел рукой по его животу.
— Сегодня был первый официальный рабочий день у Хосок-хена в компании, да? — Спросил Пак, нарушая тишину.
— Угу. — Промычали в ответ. — Я нечасто встречался с ним, сегодня было много встреч и собраний, но я зашел в зал посмотреть, как он создает новую хореографию.
— Он счастлив? — Прошептал Чимин.
— Хен постоянно улыбался. Но думаю, ему нужно время, чтобы привыкнуть. Он давно мечтал об этом, но все для него сейчас ново. — Чонгук скользнул ладонью к руке Чимина и переплел их пальцы. — Не волнуйся. Я уверен, что ему нравится у нас.
Чимин закусил нижнюю губу.
— Дело не в этом. Мне просто интересно, не чувствует ли он сильное давление или не одиноко ли ему. У него есть ученики?
— Ммм, ну, он придумывает хореографию и обучает наших танцоров. Можно сказать, они его ученики, — ответил младший, и Пак снова слабо кивнул. — Я уверен, что он скучает по тебе, ангел.
— Я тоже скучаю по нему. Хотя он хочет продолжить обучать нас, если будет время.
— Я уверен, что он постарается, детка. Ты ведь тоже скоро выберешь компанию? Кто знает, сколько времени у тебя будет на посещение ваших занятий.
И правда. Чимин может быть потом слишком занят работой в развлекательной компании. Кто знает, будет ли у него самого достаточно времени на танцевальные репетиции с Хосоком? Их жизнь шла своим чередом, они росли, перед ними открывались новые двери, новые возможности.
— Ты прав. — Согласился Чимин, вздохнув и наблюдая, как Чонгук перебирает его пальцы. — Иногда я боюсь перемен. Даже не знаю, почему.
— Наверное, все так. Мы никогда не знаем, чего ожидать и неизвестность нас пугает. — Ответил Чонгук. — Это нормально, перемены — часть нашей жизни. Они помогают нам расти и развиваться как личность.
Пак согласно промычал.
— Это точно.
Он прижался спиной к Чонгуку, закрыв глаза от того, как ласково тот гладил его.
— Как прошла практика? — Мягко поинтересовался Чон.
Старший открыл глаза и сглотнул. Сразу же вспомнился Донха. Честно говоря, не очень хотелось рассказывать Чонгуку об этом инциденте. Стоит упомянуть, что Донха прикасался к нему, и они могут поссориться. Хотя парень не держал его насильно, лишь хотел остановить, чтобы поговорить. И эти его слова… Чимин до сих пор не совсем понимал, что тот имел в виду. Но вообще, может ли он доверять Донхе после всего? Нет, в его словах не было смысла.
— Неплохо. — В конце концов ответил Чимин, надеясь, что Чонгук не заметил, как он слегка напрягся. — Мне были необходимы танцы сегодня.
Младший удовлетворенно хмыкнул, и Чимин вздохнул с облегчением от того, что парень не стал больше задавать вопросы. Брюнет нырнул рукой под его футболку, нежно проводя ладонью по мягкой коже.
— Спасибо, что приехал. — Прошептал младший и Чимин расслабился.
Он поднял голову и прижался губами к подбородку Чонгука в нежном поцелуе.
— Не благодари за это, Гук-а. Мне нравится спать с тобой. — Ответил он, щеки тут же покраснели. — Я имею в виду, мне нравится засыпать вместе с тобой. Ну, ты понял. — Быстро пояснил он и услышал чужой смешок. — Нет, спать мне с тобой тоже нравится, но я не это имел в виду. Ну, в смысле…
— Дееетка, — прошептал Чон. — Я тебя понял. — Он улыбнулся от того, как очаровательно Чимин занервничал и застеснялся. Он поцеловал его в висок, погладил живот и опалил ухо дыханием. — Мне тоже нравится и то, и другое, Чимин-а.
Покраснев еще больше, Пак застенчиво улыбнулся и кивнул.
— Хорошо.
— Хорошо, — повторил младший.
Он чмокнул его в щеку и скользнул поцелуями по шее, заставляя хихикать от легкой щекотки. В ответ на реакцию Чимина, брюнет улыбнулся и продолжил водить губами, чуть покусывая кожу. Старший развернулся и встретился с ним взглядом.
— Ты пытаешься меня съесть? — Засмеялся он, склонив голову.
— Ангел, если бы я пытался съесть тебя, у меня уже был бы повышен уровень сахара в крови. — Чонгук флиртовал с ухмылкой, за что получил шлепок по руке, заставив глаза Чимина превратиться в полумесяцы. — А что? Я просто говорю правду. Нужно заботиться о своем здоровье.
— Айщ, что с тобой? — Усмехнулся Чимин, качая головой. — Дурачок.
— Это ты начал.
— Я просто задал вопрос. — Защитился Пак.
— Ну, смотря какую еду ты имеешь в виду. — С весельем в глазах ответил Чонгук, дерзко ухмыляясь. — Если ты имел в виду вылизы…
Чимин быстро зажал Чонгуку рот рукой, широко раскрыв глаза.
— Не говори этого. — Прошептал он.
Посмеиваясь, брюнет убрал его руку.
— Почему это? Мы здесь одни.
— Это… — Попытался ответить розововолосый, тяжело сглотнув и глядя в карие глаза Чонгука.
— Что, малыш? Пошло? — Младший ухмыльнулся, убирая с лица пряди розовых волос Чимина.
Именно. Это заставило его представить именно это, как Чонгук опускается на колени… Нет, нет, нет, не сейчас.
— Милый. — Хмыкнул брюнет, притягивая его ближе к себе, старший спрятал лицо, сильно краснея.
— Я не… — Пробормотал он, дуясь.
— Милый. — Повторил тот, мягко взяв его за подбородок, поднимая его лицо и встречаясь с ним взглядом. — Не дуйся, котеночек. — Прошептал Чонгук, прежде чем наклониться и захватить надутые губы в нежный поцелуй.
Когда он отстранился, облизывая губы и изучая его тонкие черты лица, он заметил, как Чимин довольно закрыл глаза, и улыбнулся этому.
— Ты тоже милый. — Ответил Пак.
— Пф, неее. — Фыркнул Чонгук, качая головой, но улыбаясь.
— Да. — Настаивал старший, посмеиваясь и поднимаясь.
— Я не милый, Чимини, — отрицал Чонгук, закатив глаза, но все еще улыбаясь от того, как Чимин недоверчиво смотрел на него.
То, как он спал, прижимая к себе подушку, было явным доказательством того, каким милым он может быть.
— Милый. Признай это. — Чимин тыкнул пальчиком ему в живот.
— Ладно, как хочешь, ангел, — вздохнул Чонгук. — Теперь счастлив?
Улыбаясь, розововолосый кивнул, перекинул ногу через него и сел на его колени, положив руки на грудь.
— Да, очень, — произнес он, широко улыбаясь.
Они смотрели друг другу в глаза, Чонгук опустил руки на бедра Чимина и сжал, улыбаясь тому, как парень сглотнул. Старший нерешительно наклонился, судорожно выдохнув и коснувшись губ Чонгука в сладком поцелуе. Он закрыл глаза, сжав кулачками рубашку младшего. Брюнет раскрыл губы, лизнув нижнюю губу Чимина, и проник языком в рот, коснувшись чужого. Они продолжали целоваться, спустя какое-то время Чонгук отстранился, чтобы дать им отдышаться, но Чимин заскулил, потянувшись к нему и снова ловя его губы. Он нечаянно качнул бедрами, потеревшись членом о пах младшего.
— Ох. — Пак хрипло выдохнул ему в губы, прижимаясь лбом к его лбу.
Чонгук склонил голову набок и скользнул рукой под футболку Чимина, лаская его спину кончиками пальцев. Старший смотрел, как чужие губы складываются в улыбку, а потом поднял взгляд к его карим глазам. С трудом сглотнув, он наклонился и еще раз поцеловал, потираясь пахом. Брюнет удивленно вздохнул, его рука, которая обвивала бедро, слегка сжала его.
— Можно? — Прошептал Пак ему в губы, не совсем понимая в какой момент его телу захотелось физической близости, но он не мог сдержаться, чувствуя, что сегодня им особенно нужно быть как можно ближе друг к другу.
— Чимин-а, тебе завтра рано вставать. Сегодня был долгий и тяжелый день. Ты уверен, что не хочешь просто лечь спать? — Хотел убедиться Чонгук, убирая розовую прядь, упавшую на лицо Чимина.
И то верно. Этот день казался бесконечным. Ссора, откровения — все это вымотало.
— Я… Я пока не хочу спать, — признался он, качая головой. — Если только ты не…
— Я всегда не против, ангел, — прервал его младший с теплой улыбкой, успокаивая его поцелуем в щеку.
— Хорошо, — прошептал Чимин, застенчиво улыбаясь в ответ.
— Чего ты хочешь, детка? — Спросил тот, уткнувшись носом в его кожу и перебирая край футболки.
— Нет, — запротестовал старший. — Чего хочешь ты? — Спросил он, проводя рукой по мягким волосам Чонгука, с любопытством приподняв бровь и слегка покраснев.
Чонгук изогнул брови в явном удивлении и склонил голову.
— Чего хочу я? — Переспросил он, получив в ответ кивок. — Хочу увидеть, как ты кончишь и расслабленно уснешь в моих руках. — Пробормотал он, проводя большим пальцем по скуле Чимина. — Мне нужно растянуть твою дырочку, чтобы трахнуть, но уже так поздно и как бы я не хотел, чтобы ты кончил, я не хочу надолго лишать тебя сна, малыш.
Розововолосый лег на него и надулся.
— Но есть и другие способы получить удовольствие, да, детка? — Чон ухмыльнулся, прижавшись губами к его и потянувшись к поясу джинсов. — Можно? — Прошептал он, ожидая, пока Чимин разрешит, расстегнул ширинку и снял с него джинсы.
Старший приподнялся, полностью снял их и снова лег сверху, прижимаясь к губам. Брюнет улыбнулся в поцелуй, притормаживая Чимина, который небрежно и торопливо целовал его.
— Тише, детка, стой. — Тихо прошептал он, приложив руку к щеке, Пак слабо кивнул ему, выдыхая судорожно и прижимаясь носом к его ладони. — Не надо так спешить.
Он был так счастлив, что просто хотел поскорее почувствовать Чонгука, тот, конечно, не возражал, ему нравилось, когда он получал удовольствие, но сегодня Чон не хотел слишком сильно его утомлять и жестко трахать. Нет, сегодня должно быть нежно и мягко. Черт, что Чимин с ним сделал?
Старший медленно расстегнул молнию на брюках Чонгука и почувствовал, как тот успокаивающе гладит его бедра. Бросив на него взгляд, Чимин соскользнул с него и потянул брюки, скинул на пол и потянулся к поясу его черных трусов. Однако тот остановил его, взяв за запястье. Чимин тут же посмотрел ему в глаза.
— Не хочешь? — Пробормотал он.
— Очень хочу, котенок, — заверил Чонгук, сокращая расстояние между их лицами. — Просто хочу тебя поцеловать.
Смущенно улыбаясь, розововолосый прижался к его губам, покачивая бедрами вперед, легко потираясь. Всхлипнув, он закрыл глаза и вцепился в рубашку Чонгука, прежде чем поднять руки к плечам. Тихий вздох сорвался и с губ Чонгука, он вернул руки на чужие бедра, крепко сжимая.
— Вот так хорошо? — Прошептал Чимин, облизывая губы и глядя Чонгуку в глаза.
Брюнет ласково улыбнулся, проводя большим пальцем по его скуле.
— Прекрасно.
Пак уткнулся носом ему в плечо и потянул за пояс его трусы, освобождая член. Он невольно тяжело сглотнул от вида его твердеющей плоти.
— Можно потрогать? — Спросил он, переводя взгляд с эрекции Чонгука на его лицо.
Младший усмехнулся от того, как совершенно невинно тот задал вопрос, и промычал, кивая.
— Делай все, что хочешь, мой ангел.
Честно говоря, Чимин отчаянно хотел почувствовать его внутри себя, но понимал, что уже довольно поздно, что им рано вставать утром и не стоит ложиться слишком поздно. Но ведь есть и другие способы почувствовать его близость, верно? Внезапно Чимину пришла в голову идея, глаза загорелись, а сердцебиение участилось, он стянул свое нижнее белье и также бросил на пол. Чонгук облизнулся, проводя кончиками пальцев по молочно-белой коже.
— Гуки, — прошептал Пак, сглотнув, прежде чем лизнуть свою руку.
Младший удивленно расширил глаза при виде его милого высунутого язычка, покрывающего его собственную ладонь слюной. Старший обернул влажную ладонь вокруг его члена, вызвав стон.
— Ах, малыш, что…
— Можно, да? — Снова спросил он, приподняв бедра, проводя несколько раз про его члену и опускаясь.
— Черт, Чимин-а, я… — Выругался Чонгук, закрывая глаза, когда его член скользнул между ягодицами Чимина, которые тот специально сжал, чтобы обхватить его теснее.
Пак тяжело застонал от ощущения члена, касающегося его кожи, и тоже закрыл глаза, почувствовав, как рука Чона скользнула к его затылку. Чимин сам был удивлен своими действиями. Это не совсем в его характере инициировать какой-либо сексуальный контакт, но по какой-то причине сегодня ему очень хотелось самому позаботиться о Чонгуке. Обычно Чонгук был внимателен к ним обоим, следил за тем, чтобы они оба получали удовольствие, не использовал его как какую-то игрушку и не бросал после того, как кончал. Он оставался внимательным, несмотря на то, что иногда был более грубым. Он просто знал, что нужно Чимину, и следил за тем, чтобы ему было комфортно и приятно. На самом деле, иногда он уделял даже больше внимания ему, удовлетворению его потребностей, нежели своих. Так что сегодня Чимин хотел сосредоточиться исключительно на удовольствии Чонгука.
Младший мягко надавил на его затылок и тот наклонился вперед и соединил их губы в очередном поцелуе. Розововолосый заскулил, когда чужой член начал тереться о чувствительное колечко мышц.
— Так нормально? — Прошептал он, прижавшись лбом к Чонгуку, двигая бедрами в медленном и чувственном темпе, в отличие от его обычно быстрого и беспорядочного способа подпрыгивать на члене Чонгука каждый раз, когда седлал его.
— Ммм. — Довольно промычал младший, тяжело дыша ему в шею, крепче сжимая его бедра и направляя.
Чимин понял, что ему даже не обязательно сегодня кончать, он так хотел увидеть, как кончает Чон, и уснуть в его руках, зная, что доставил ему удовольствие. Однако брюнет явно не был согласен с этим, он протянул руку между ними и обхватил его член. Пак невольно вздрогнул и всхлипнул, когда Чонгук слегка сжал его и провел большим пальцем по чувствительной головке.
— Тебе не обязательно… — Начал старший, но закусил нижнюю губу, продолжая двигать бедрами и толкаясь в его руку.
Чонгук лишь улыбнулся, снова целуя его, сразу получая ответ. Они не торопились, младший продолжал направлять его и целовал страстно и нежно, сплетая языки. Чимин с радостью взял бы его член и просунул между своими ягодицами, наверняка удивив этим. Не то что бы Чон возражал против того, чтобы он инициировал какой-либо сексуальный контакт, нет, но точно удивился бы.
Самым странным было то, что по ощущениям им не хотелось кончать сегодня. Чонгуку, честно говоря, сегодня больше ничего не требовалось кроме как чувствовать медленные движения Чимина, обнимать его, целовать. Он был бы не против даже заснуть прямо сейчас. Да, блять, Чимин сделал это с ним. Его никогда не посещали подобные мысли при встречи с ним во время их уроков. Не то что бы он был против, просто теперь все было по-другому. И ему это нравилось.
— Гук-а, — промямлил розововолосый, тяжело дыша его в губы.
Взгляд младшего блуждал по каждому дюйму лица Чимина, словно он хотел навсегда высечь в памяти его красоту: розовые щеки, красивые карие глаза, пухлые губы. Он так прекрасен. Тонкие черты его лица были подобны произведению искусства, созданному самим богом, и по какой-то причине Чимин выбрал именно его. По какой-то причине Чонгук заслужил называть его своим парнем. Он точно спас вселенную в прошлой жизни.
— Я скоро… — Пробормотал старший, убирая волосы Чонгука с его лица, прежде чем уткнуться лицом в его шею. — Гук-а, скоро.
Милые короткие стоны Чимина возбуждали, член твердел от каждого вздоха, но его сердце все равно так сладко ныло. Черт, это нормально? В его жизни еще не встречался никто, кто мог бы так повлиять на него. Конечно, Чонгуку нравилось, как его предыдущие сексуальные партнеры громко выкрикивали его имя, доказывая, что он удовлетворял их, но с Чимином все было иначе. До Чимина секс не был связан с чувствами. Это была чисто физическая, платоническая потребность кончить. Но с ним было по-другому. Его сердце билось быстрее каждый раз, когда Пак смотрел на него, прикасался к нему. Чонгук не мог не чувствовать привязанности или любви, когда смотрел на него, когда они были близки в такой момент. В такие моменты он не разделял секс и чувства. С Чимином они всегда существовали вместе. И черт возьми, это прекрасно. Чонгук никогда бы не подумал, что секс может быть настолько другим, что могут быть чувства. До встречи со старшим он и не знал, что ему так этого не хватало.
Розововолосый, наверняка и понятия не имел, какой эффект производил на него. Его милые стоны возбуждали Чонгука и растапливали сердце. Чимин сладко убивал его и защищал одновременно. Только он мог сделать его таким слабым. От одного взгляда на этого невинного ангела он мог упасть на колени и подарить Чимину весь мир. Черт возьми, Чимин заслуживал большего, чем этот проклятый мир.
— Ммм, ах, — заскулил Пак, прижимаясь лбом к нему.
— Чимин-а, так приятно, — прошептал он в ответ, неровно дыша, чувствуя, что довольно быстро приближается к оргазму.
Они смотрели друг другу в глаза и мгновение спустя кончили, выстанывая имена друг друга. Младший обнял его крепче, член дергался между тесно сжатыми ягодицами Чимина, выплескивая сперму и пачкая кожу.
— Малыш, — прошептал Чонгук, закрыв глаза и прижавшись губами к его подбородку. Он тяжело дышал, отходя от оргазма.
Старшего потряхивало от оргазма, Чон осторожно убрал пряди розовых волос с его лица, улыбаясь, когда тот обессиленно упал на него сверху. Он мягко гладил его спину под футболкой и поцеловал в висок.
— Моя рубашка вся в твоей сперме, детка.
Поморщившись, Чимин сел, его щеки стали красными, когда он увидел белые пятна на черной рубашке Чонгука.
— Извини, — пробормотал он, смущенно прикусив нижнюю губу.
Посмеиваясь, младший с любовью в глазах покачал головой, поднялся и снял рубашку.
— Не волнуйся об этом, Чимин-а.
Смущенно улыбаясь, Пак опустил голову, он и не думал к чему может его шалость привести. Он судорожно вздохнул при виде обнаженного тела парня и сглотнул. Тепло тела Чонгука успокаивало и убаюкивало.
— Можешь наклониться ко мне, ангел?
Не совсем его понимая, Чимин наклонился и лег на грудь Чонгука, а младший потянулся к нему и осторожно вытер сзади своей испачканной рубашкой. Старший смущенно спрятал лицо, вцепившись в чужие плечи и услышав смешок.
— Я просто вытру тебя, ладно? — Произнес он, улыбаясь.
— Спасибо, — прошептал Чимин, прочищая горло.
— Тебе спасибо, ангел, за заботу.
Сердце затрепетало, он был так рад, что сегодня сам смог удовлетворить Чонгука. Тот неряшливо отбросил рубашку в сторону, обнял его за талию и прижал к груди, нежно лаская кожу под футболкой. Они довольно вздохнули и почти одновременно закрыли глаза. Они оба слишком устали, чтобы что-то говорить, Чимин едва мог поднять руку и провести ею по волосам Чонгука — привычка, которую он приобрел, заметив, что это успокаивает парня. Усталость и сонливость накрыли с головой, этот интимный момент после такого насыщенного событиями дня позволил им успокоиться и наконец погрузиться в крепкий сон.
