Дневник наблюдений некой экономки

— Брат! Шэнь Цзю резко обернулся, впиваясь взглядом в лицо растрёпанного Юаня. Тот раскраснелся от бега и тяжело дышал, но упорно встал напротив, выпрямив спину, и не показывал ни намёка на слабость. Так было всегда: если А-Юань был в чём-то уверен, он стоял на своём, несмотря ни на что, и делал он это с таким серьёзным видом, что оппонент невольно проникался уважением. Старший брат, к сожалению, со всеми уловками Шэнь Юаня был знаком, потому сразу отрезал: — Я не собираюсь ничего с тобой обсуждать. Возвращайся к себе. Шэнь Юань вздыбился, подобно злому белому коту, выпустившему на хозяина когти. — Так и я тоже! Какие с тобой обсуждения? Зачем ты его прогнал? Шан Хуа замечательный, почему бы тебе просто не сделать что-нибудь со своей неуёмной гордыней? Почему никого не слушаешь, даже если не знаешь, как будет лучше? — А почему ты снова капаешь мне на мозги? — буркнул Шэнь Цзю. — Я тебя и так давным-давно наслушался. — Ну так послушай ещё! — проорал младший брат так громко, как только мог. — И я буду говорить это ещё столько, сколько понадобится, пока ты не поймёшь, пока твои мозги не начнут работать по назначению. Ты отталкиваешь каждого человека, который хочет тебе помочь. Ци-гэ, Лю-шиди, всех, даже меня! Почему твоё желание держать жизнь под полным контролем перевешивает всё остальное? Сколько раз ты собираешься наступить на те же грабли, прежде чем поймёшь, что остался один? Тебе легче избавить себя от всех раздражителей, чем принимать заботу, любить и быть любимым! Это не нормально! С каждым словом Шэнь Юань всё больше распалялся, повышая тон. Он неистово махал руками в попытке донести что-то до старшего брата. Тот прищурился, поджав губы, и отступил на шаг. — Хватит, — сказал он. — Не желаю тебя слушать. — Никто не хочет слушать правду! — взорвался Шэнь Юань, глядя, как старший брат разворачивается и степенно уходит, расправив плечи. — Ну так и иди к чёрту!

***

— Вкусно, — довольно мурлыкнул Ло Бинхэ, стоя у плиты. — Братец Шан готовит всё так же замечательно, как и раньше. Шан Хуа, прежде возившийся с закатанными рукавами, неопределённо махнул рукой. — Что ты меня нахваливаешь, маленький подлиза? Ты ведь давно научился делать это гораздо лучше, — фыркнул он. — Удивительно, что ты не забросил кулинарию после переезда. Ло Бинхэ смущённо улыбнулся, будто только и ждал, когда мужчина это скажет. — Отец очень хвалит мои шарлотки. Говорит, что получаются, как у мамы. Но это ведь твоя заслуга, братец Шан. — И ничего не моя, просто ты оказался талантливым учеником, — отозвался Шан Хуа. — Но учёбу-то ты не забросил? Бинхэ надулся, скрестив руки на груди, и пробубнил: — Ну конечно, я лучший ученик из всех! Ты что, во мне сомневался, поверить не могу! Шан Хуа рассмеялся и потрепал юношу по кудрявой макушке. — Ну-ну, да разве ж я бы так поступил? С Ло Бинхэ Шан Хуа познакомился, когда тот был совсем зелёным юнцом. Он наткнулся на грязного ребёнка в лохмотьях в подворотне, в которой сам прятался от хулиганов. Тётушка в любой момент могла устроить взбучку за неподобающий вид, изо всех сил приучая племянника всегда сохранять передник снежно-белым,не допуская ни единого пятна. Поэтому больше всего в уличных драках Шан Хуа боялся того, что же станет с его одеждой, и не придётся ли опять вручную вычищать каждый камень на садовой тропинке до поздней ночи. Ло Бинхэ, мальчик с поразительно красивыми глазами и милым лицом лет десяти от роду, жадно взгрызся в протянутый парнем хлеб, чуть не подавившись. И, только прожевав пару кусочков, преисполнился таким слепым доверием к Шан Хуа, что его можно было черпать вёдрами, и всё равно бы не кончилось. Тогда шестнадцатилетний Шан Хуа взял в руки всё своё мужество и привёл заморыша домой, чувствуя, что несёт ответственность за то, что тот так быстро к нему привязался. Сначала тётушка хотела дать ему по лицу, но случилось чудо, не иначе. В Ло Бинхэ она разглядела знакомое лицо и, должно быть, из-за прилива старческой сентиментальности, сделала Шан Хуа его нянькой, наказав воспитывать, как следует, да хорошенько всему обучить. Тогда Шан Хуа и узнал, что как раз около десяти лет назад в доме работала женщина по имени Су Сиянь. Сам юноша её не помнил. Та пробыла здесь всего несколько месяцев, а он, тогда ещё ребёнок, привезённый тётушкой в новое место, толком и не знал всех местных работников. Су Сиянь занималась уборкой, всяческой грязной работой и иногда помогала на кухне, когда рук не хватало. Тётя описывала её, как женщину с серьёзным лицом, любящим сердцем и удивительно нежными руками без мозолей, которая пропала незадолго до родов. Как оказалось, она была в положении уже тогда, когда нашла в доме Джирон временное пристанище. А ещё она пекла восхитительную выпечку с яблоками, которой научила тётушку, а тётушка, в свою очередь, передала все свои знания Шан Хуа. Больше всего прочего Ло Бинхэ любил готовить, и юноша с удовольствием учил его. По вечерам он читал ему сказки, которые сам сочинял и заплетал косички из мягких волос. А потом в дом приехал очень важный гость. А потом очень важный гость оказался отцом бедного потерянного Ло Бинхэ. Так и объяснялось близкое знакомство Шан Хуа с молодым наследником богатой семьи, которая отчего-то считала, что все они ему должны, и должны так много, что им вовек не расплатиться за неоценимую помощь. Сам Шан Хуа, конечно же, ни о чём таком даже и не думал и твёрдо отказывался от вознаграждений, но всё равно стоял на кухне семьи Цзюнь, попросив у них такую малость, как работу и жилую комнату.