Конорс вела машину достаточно уверенно и расслабленно, позволяя себе периодически отвлекаться на то, чтобы достать из пакетика очередной сэндвич. Тёплая домашняя еда блаженно опускалась в пустой желудок, заставляя Джулию отчаянно сдерживаться, чтобы не прикрыть глаза от наслаждения. Идеально приготовленный макиато лишь завершал эту палитру вкусов и позволял ей насладиться по-настоящему отличным кофе, а не тем, который приходилось покупать в автомате участка или обычным американо из кофемашины.
Хадсон сидел, отвернувшись в боковое окно. В какой-то момент Конорс начало казаться, что он заснул, однако именно это играло ей на руку и предоставляло отличную возможность задержать на нём взгляд, стоя на светофоре без того назойливого и неприятного опасения, что он вдруг может обернуться. Но пользовалась она этой возможностью далеко не часто — сейчас её внимание было сконцентрировано на дороге с параллельным наблюдением за задней частью машины. Тот автомобиль, стоящий у её дома утром, до сих пор не выходил из головы.
— Что-то не так? — вдруг заговорил Хадсон, взглянув на неё.
Джулия нахмурила брови и мимолётно бросила на него взгляд, не понимая.
— Что не так?
— Мы выехали относительно недавно, — он развернулся вполоборота и, сделав паузу, сам посмотрел назад, — но ты уже раз десять посмотрела в зеркало заднего вида. Ты напряжена и… встревожена, и вовсе не из-за бессонной ночи. Так расскажи мне, что происходит?
Она воздержалась от того, чтобы перевести на него взгляд, и вовсе не из-за понимания, что он смотрит на неё, а из-за того, что Рик прекрасно видел и чувствовал её состояние, как бы она ни старалась это скрыть.
Конорс откровенно не понимала: то ли она сама прилично сдаёт перед ним, то ли, узнав её секрет, он действительно начал видеть её насквозь.
— Всё в порядке, — сильнее сжав руки, постаралась ровно ответить она.
— Джулия…
— Ричард.
В его тоне мелькнули нотки напора, и ей ничего не оставалось, как ответить тем же, ведь стоило только подумать, как перед глазами вновь возникал тот седан без номера, а в ушах — шум работающего двигателя, разрешавшего утреннюю тишину. И страх перед тем, что это может оказаться правдой, а не плодом её детективного воображения, заставлял внутри всё сжиматься, но если произнести это вслух — значит, принять всё именно так, как виделось ей, а к этому пока не готова ни одна клетка её тела.
— Я не готова сейчас разговаривать об этом, — холодно проговорила Конорс, наградив Хадсона не менее ледяным взглядом.
— Это связно с этим делом? — раздражённо спросил он, продолжая сканировать её взглядом.
— Да, — резко выпалила Джулия и тут же покачала головой. –Нет… Не знаю. Это просто мера предосторожности — мне так спокойнее, понимаешь?
Хадсон промолчал, лишь громко вздохнув, и покачал головой, вернувшись в своё положение.
«Спасибо», — мысленно выдохнула Конорс и на секунду прикрыла глаза, расслабившись.
— Как твои дела в Филадельфии? — спустя время неуверенно спросила она, глянув на Хадсона.
Она помнила о причине переезда и о дальнейших планах Рика на этот город. В её воспоминаниях до сих пор всплывал свежий образ того, как он светился, рассказывая ей про жизнь, которая ждала его в Филадельфии: хорошие возможности развития своего агентства и процветание бизнеса в сфере ресторанов. Ему лишь следовало заключить пару контрактов с влиятельными людьми, которые обратили на него внимание после публикации его имени в местной газете два года назад, когда серийный убийца был пойман. Тогда как таковая известность не обошла стороной и Джулию, но не принесла ей той радости, которую испытывал Хадсон. Конорс считала, что поимка убийцы — это заслуга каждого из отдела, поэтому она не считала справедливым то, что камеры были направлены только на неё и Хадсона, и старалась избегать любых стычек с репортёрами и журналистами.
Рику это дело принесло куда больше радости и пользы, чем ей. Он получил возможность продвигаться и развиваться дальше, тем временем как она обрела лишь головную боль и долговременные игры в прятки от людей с камерами и диктофонами. Однако это не испортило обретённое чувство лёгкости от закрытия этого дела — её долг перед родными был выполнен, и впереди ждала другая жизнь. Жизнь Джулии Конорс, а не той, кем она была раньше — Сары Гросс.
Только вот сейчас ей было неясно одно: почему он вернулся? Да, она представляла себе этот момент, но никогда не думала, что он и правда произойдёт, ведь тогда Рик сам говорил, что навсегда покидает Бостон.
— В Филадельфии всё прекрасно, — еле слышно проговорил Хадсон.
— Почему тогда вы вернулись обратно? — она нахмурила брови. — Ты же хотел там и остаться.
Тишина вновь повисла между ними, но всего на какие-то секунды.
— Я добавил условие при заключении договора, чтобы продолжить своё дело здесь, а не в Филадельфии, — спокойно пояснил он. — Знаешь, насколько бы хорошо там ни было, Бостон — вот мой дом. Здесь моя жизнь, жизнь моей дочери…
Хадсон посмотрел на неё, вдруг замолчав, и Конорс перевела на него свой взгляд, в сию же минуту встретившись с зелёными глазами, и постаралась быстрее вернуть внимание на дорогу.
— Только уехав, ты понимаешь, где именно твой дом, — понимающе произнесла она, и Рик кивнул, согласившись. — И как обстоят дела здесь?
Он пожал плечами, устремив взгляд прямо.
— «Тихую гавань» было принято решение расширить, а для этого нужно новое место и внесение дополнений в меню, — Хадсон хмыкнул и отрицательно покачал головой. — Мой агент рвёт и мечет, но, кажется, нужное помещение он нашёл, но пока… — его голос сошёл на нет, и он опустил голову вниз.
Если этой ночью Конорс ещё могла подпустить к себе мысль о причастности Рика ко всему этому, то сейчас она целиком и полностью была уверена в том, что он — лишь жертва. Отец, чья дочь находится в лапах неизвестного преступника. Они ничего не найдут на него, только зря потратят время.
— Почему Алисия пошла гулять в парк с подругой в самый разгар жары?
— У Сабрины есть маленькая сестра — Миранда, и её мама всегда прогуливалась с ними в этом парке. На этот раз они позвали Алисию с собой, потому что девчонки очень давно не виделись. В этом парке очень много деревьев и фонтанов, и, пожалуй, это лучшее место для того, чтобы пережить подобную погоду.
— Тогда почему у того входа никого не было? Разве это тебе не кажется странным? — она вскинула руку и начала загибать пальцы. — Город изнывает от жары, сад — единственное столь доступное место в городе, где её можно пережить легче всего, однако вход с одной стороны был абсолютно безлюдным… Что-то здесь не так, Хадсон, — Конорс покачала головой, в очередной раз вскинув взгляд на зеркало.
— Думаешь, что всё было спланировано? — неуверенно предположил он.
— Что если Алисию заприметили давно, и похитители прекрасно знали о том, что сегодня именно в это время она будет именно у этого входа? Ты ничего странного не замечал в последнее время? — Конорс пристально посмотрела на него.
Рик призадумался, устремив взгляд в ветровое стекло автомобиля, явно прокручивая в памяти прошедшие дни.
— Нет, — спустя несколько минут выдохнул он и покачал головой. — Я был занят предстоящей работой с расширением…
Джулия тяжело вздохнула и прикрыла глаза, понимая, что даже если слежка и была, Хадсон её просто не замечал, потому что его голова была занята совершенно другими делами.
«Зацикливаясь на чём-то одном, мы очень часто пропускаем то, что творится вокруг нас», — подумала она, опустив голову вниз.
— Я так сильно ушёл во всё это, что жил просто на автопилоте, думая только о том, как всё провернуть, — серьёзно проговорил Хадсон. — Что если слежка и правда была? Если бы я проявил немного внимания ко всему окружающему, то ничего бы этого сейчас не было…
— Хадс… — Джулия окликнула его, но он даже не услышал её.
— Что если я виноват в этом?!
— Рик! — она чуть повысила голос, заставляя его прийти в себя и перевести на неё взгляд. Его глаза были безумными и бегали из стороны в сторону, а губы дрожали. — Ты не можешь винить себя. Да, ты отец, но это не значит, что ты виноват в случившемся, ясно? Виноваты те, кто провернул всё это, а не ты. Ты даже и подумать не мог, что нечто подобное коснётся твоей семьи… Ты не мог предвидеть этого. Так что перестань казнить себя… Сейчас это последнее, что нам нужно. Ты понял меня?
Конорс чуть наклонилась вперёд, пристально смотря в его зелёные глаза, наполненные слезами, и полностью сконцентрировала его внимание на себе в надежде, что он услышал её. Ей не нужно было, чтобы Рик потерял здравый разум и с головой ушёл в подобные мысли, ведь тогда всё это значительно осложнит и затормозит поиски его дочери.
Стеклянный безумный взгляд не сразу сменился осмысленным, но она видела, что он услышал её, и терпеливо ожидала хоть какой-нибудь реакции.
Хадсон, придя в себя через несколько секунд, откинулся назад и несколько раз кивнул головой, виновато опустив голову вниз.
— Да, я понял тебя, — едва слышно прохрипел он, проведя рукой по лицу и тяжело вздохнув.
Конорс облегчённо выдохнула и распрямилась, переключив внимание на дорогу. Красный сигнал светофора, кажется, уже давно сменился на зелёный, но позади было пусто, и именно поэтому ей ничего не помешало ненадолго отключиться от вождения и сконцентрироваться на Хадсоне. Она медленно нажала на газ, трогаясь с места, и провела рукой по лицу, приходя в себя.
— Спасибо, — едва слышно прошептал Рик и неуверенно посмотрел на Джулию.
— Мы живём, Рик, и никогда не знаем, что ждёт нас за углом в любую минуту, — не смотря на него, серьёзно сказала Джулия, но в голосе всё равно слышалась боль. — Мою семью убили, и я винила себя в этом, потому что заснула на том чёртовом чердаке, но не я была виновата в этом, а Томас Блэир — психопат, чей взгляд пал на моих родителей. Моя сестра погибла, сорвавшись с обрыва, и в этом я тоже винила себя, потому что выбрала работу, а не совместную поездку. Но и здесь нет моей вины — простое стечение обстоятельств. Несчастный случай. Она сама подошла близко к краю. Мы не можем винить себя в том, на что практически не могли повлиять. Да, я могла бы быть настырней и остаться с родителями или хотя бы просто остаться слушать их разговор, но где вероятность, что и я бы тогда не стала его жертвой? Да, я могла поехать с сестрой и не пустить её на тот чёртов обрыв, но где гарантии, что она не встала бы на похожий где-то ещё и меня бы тоже не оказалось рядом? — Конорс проглотила слёзы и глубоко вздохнула. Её едва заметно трясло. — Порой мы берём на себя слишком много, совершенно не разобравшись и не копнув глубже в ситуацию. И рано или поздно тебя убьёт это. И нет, я не призываю тебя становиться хладнокровным и бесчувственным по отношению ко всему этому, я призываю тебя не терять разум и мыслить здраво. Иногда то, что мы видим, не всегда оказывается именно тем, что таится внутри, и об этом нужно помнить.
Звенящая тишина в сопровождении раздирающего на части напряжения повисла в салоне. Им обоим было предельно некомфортно сидеть в полнейшем молчании, однако даже при огромном желании никто из них не мог подобрать какие-либо слова. Джулия высказала всё, что хотела, пусть и совсем не планировала уходить в настолько личное, но платину сорвало, и ей ничего не оставалось, как рассказать всё пережитое на личном опыте.
Хадсон же сидел, виновато склонив голову. Он то и дело едва заметно постукивал большими пальцами друг об друга в понятном только ему ритме.
Отпустив свои воспоминания, свои нахлынувшие эмоции, Конорс почувствовала дикую усталость и поняла, что веки намереваются в любую секунду самостоятельно закрыться, и страх от вдруг возникших мыслей о несчастном случае накрыл её с головой, заставив полностью сконцентрироваться на дороге и собственном состоянии.
До детского дома они доехали, так и не проронив ни слова. Какой бы тяжелой ни была возникшая между ними атмосфера, оба не решались разрядить обстановку.
Покинув прохладный салон автомобиля, они окунулись в стремительно нагревающийся воздух, несмотря на совсем недавно поднявшееся из-за горизонта солнце. Конорс подняла голову — небо было кристально чистым. Ни облачка, только одно беспощадно палящее раскалённое солнце. Сегодняшний день снова обещал быть неистово жарким.
— Сколько… — Хадсон заговорил нерешительно, обогнув машину и медленно подойдя к Джулии. — Сколько ты поспала сегодня?
Она переключила своё внимание на него и, выдержав паузу, захлопнула дверь автомобиля, не глядя нажала на кнопку блокировки на брелке и задержала секундный взгляд где-то вдалеке.
— Минут двадцать, наверное, — Конорс пожала плечами, двинувшись к воротам, окрашенным жёлтой краской. Работа не раз заставляла её идти на подобные жертвы, именно поэтому говорила она это с невозмутимым спокойствием.
— А когда у тебя… — он замолчал, подбирая слова. — Когда ты потеряла… всех…
— Я не жила, если ты об этом, — холодно и твёрдо проговорила она, перебив его. — Ни в первый раз, ни во второй. Существовала? Да. Но не жила.
Из громкоговорителя послышался хриплый мужской голос, и Конорс, так и не взглянув на Хадсона, представилась.
Она не желала говорить о своём прошлом. В такие моменты боль всегда возвращалась, несмотря на любые усилия как-то заглушить или облегчить её. Такое не проходит, именно такая боль не забывается, и с каждым разом она лишь вскрывает всё больше внутренних ран. Поэтому лучше не ворошить то, что уже немного осело.
Толкнув железные ворота, которые с коротким скрипом оповестили о прибывших гостях всех присутствующих на закрытой территории, Конорс твёрдой походкой ступила на выложенную кирпичом дорожку до самого входа. Хадсон, чуть потерявшись в ней, поторопился, чтобы не остаться по ту сторону улицы.
Джулия обратила на него внимание.
«Что сейчас творится в его голове? В его чувствах? О чём он думает и думает ли вообще, или просто существует, находится в той же прострации, где нет ни мыслей, ни чувств, ни эмоций?», — она окинула его взглядом, пытаясь дать себе ответ хоть на один вопрос, но ничего это не дало — он был собой. За исключением измученного вида, поникших плеч и потухших глаз. Всё это определённо не пройдёт бесследно, и в скором времени на его лице точно появятся несколько новых морщин как свидетели о тяжёлых временах. В этом она была полностью уверена.
Осторожно поднявшись по каменным ступенькам, они остановились у большой коричневой двери, замок которой повернулся в ту же секунду. Пожилой мужчина в форме охраны предстал на пороге и внимательно осмотрел прибывших, затем сделал шаг назад и пропустил их внутрь. Этого времени вполне хватило для того, чтобы подметить жидкие седые волосы, потускневшие тёмные глаза и осунувшуюся спину — этот бедолага давно должен был находиться на пенсии.
— Напомните, с кем вы хотели поговорить, детектив? — пройдя за свой стол, он расположился на стуле и надел очки в тоненькой оправе, только после этого взглянув на Конорс.
— С руководителем этого учреждения, — мягко повторила она, и старик кивнул, потянувшись за трубкой. — Подождите минутку.
Конорс кивнула в ответ и сделала шаг назад. Обернувшись, она на секунду потеряла Хадсона из виду, но затем тяжело вздохнула, заметив его у большого окна, выходящего на детскую площадку.
Во дворе громко чирикали птицы, сидя на ветках деревьев. Где-то на верхних этажах слышался шум воды и гул детских голосов. В воздухе витал приятный запах предстоящего для детей завтрака. Джулия уловила момент и осмотрелась, скользнув взглядом по стенам, на которых красовались различные рисунки по мультикам Диснея. Кто-то из героев летел спасать мир, а кто-то, широко улыбаясь, переговаривался с птицами, собравшимися на ветке дерева. Это место и правда было создано для детей, только вот насколько бы ярко ни были расписаны стены, ничто не могло избавить их от нескончаемой тоски и грусти.
Конорс тяжело вздохнула.
— Детектив?! — у стола охранника словно из ниоткуда возникла белокурая женщина лет сорока пяти с пышными формами. Пёстрый синий сарафан с большими цветами сразу привлекал внимание к её фигуре. — Я Ванесса Косси — руководитель этого учреждения. Вы хотели меня видеть?
— Я детектив Джулия Конорс, это, — она указала на Рика, — Ричард Хадсон. Нам нужно задать вам несколько вопросов.
— А чем именно вы интересуетесь? — Косси даже не сдвинулась с места.
Конорс тут же заметила, как недоверчиво и враждебно сверкнули её глаза, и поняла, что разговор, возможно, будет далеко не из простых.
— Катриной Фишер, — холодно произнесла она.
Ванесса сглотнула, оцепенев, но достаточно быстро пришла в себя и кивнула.
— Пройдёмте ко мне в кабинет, — деловито произнесла она, сделав шаг назад. Однако ни от Хадсона, ни от Конорс не скрылись металлические нотки в её голосе. Вдруг остановившись, Ванесса обратилась к охраннику: — Дон, пришлите ко мне Коуфман. Сейчас же.
— Как скажете, — поспешно кивнул старик, вновь вернувшись к телефону.
Косси гордо шагала впереди, ведя детективов сперва по широким лестницам, затем по длинным коридорам со множеством комнат. В этой части крыла было относительно тихо, чего нельзя было сказать о том, что находилось напротив — там шум стоял несусветный, и порой Конорс и Хадсону казалось, что от гула сами стены начинали вибрировать.
Маленький мальчишка вдруг ловко прошмыгнул в одну из комнат. Остановившись в дверях всего на несколько секунд, он задержал взгляд сперва на Ричарде, затем на Джулии, после чего скрылся из виду. Однако эти тёмные большие глаза, словно до блеска отполированные камушки, ещё долго не угасали перед глазами каждого. Переглянувшись между собой, Конорс и Хадсон промолчали, хотя оба понимали, что сказать им было что, но всё же оставили это на потом.
Мягкий поролоновый кубик неожиданно пролетел мимо плеча Хадсона и упал чуть дальше, не долетев до идущей впереди Ванессы. Рик и Джулия обернулись одновременно. Посередине коридора стоял тот же мальчишка, который обогнал их пару минут назад, и на сей раз прятаться в комнате он не собирался, а терпеливо выжидал, пристально смотря на Хадсона.
Джулия, почувствовав что-то неладное, коснулась плеча Рика и кивнула в сторону мальчишки, безмолвно прося его подойти к нему. Хадсон без лишних колебаний согласился, проведя кончиками пальцев по тыльной стороне ладони Конорс, и специально сделал шаг назад, отставая. Она же продолжила следовать за Ванессой, но на этот раз в одиночку. В мыслях замелькали вопросы и предположения касательно этого мальчишки: что именно ему нужно от Хадсона? Понял ли он, что они из полиции? Если понял, тогда, возможно, ему есть что сказать, но он настолько мал…
Звук поворачивающегося ключа в замке заставил её прийти в себя. Ванесса, даже не оглянувшись, прошла в кабинет и, только разместившись в своём кресле, подняла глаза на Конорс. Она указала ей рукой на стоящее у стола небольшое кожаное кресло и в очередной раз сверкнула глазами.
***
Хадсон остановился, смотря в спину удаляющейся Джулии. Как только они завернули за угол, он развернулся — мальчишка так и стоял посреди коридора, даже не моргая. Словно привидение.
От этого взгляда ему даже стало некомфортно. Хоть парнишка и был ещё совсем мал, — на вид всего лет пять, — его взгляд был далеко не детским. Вздохнув, Рик медленно направился к нему.
— Хэй, привет, парень, как тебя зовут? — он присел перед ним на колено, чтобы оказаться на одном уровне и смотреть прямо, а не сверху вниз. Глядя глаза в глаза, установить контакт и показать, что ты находишься наравне с ним, куда проще. Хадсон узнал об этом ещё несколько лет назад, когда штудировал книги по воспитанию, пока Алисия сладко спала в своей кроватке.
— Это Нес, — из комнаты вышла девочка-подросток с пронзительно серьёзным взглядом и коротко остриженными рыжими волосами. — Эрнесто, — кивнула она, потрепав мальчонку по голове. — Вы из полиции?
Хадсон поднялся на ноги, пристально смотря на неё.
— Я частный детектив, — кивнул он. — Но сейчас работаю с полицией.
— А женщина, — девчонка взглянула на него исподлобья, — которая пришла с вами… Она полицейский?
— Да, — снова кивнул Рик, мысленно стараясь понять, что именно творится в этом месте и почему эти дети настолько твёрдо интересуются ими.
— Я Нина, — подросток заметно стала мягче и протянула руку Хадсону.
— Ричард, — он принял протянутую руку, но сильно сжимать не стал, вдруг испугавшись раздавить тоненькие детские пальчики.
— Вы здесь из-за пропажи Катти? — Хадсон снова кивнул, поняв, кого именно имеет в виду Нина. — Тогда нам, наверное, есть что вам показать.
Она приподняла край своей клетчатой красной рубашки и вынула из-за пояса белый листок, сложенный в несколько раз.
Хадсон, нахмурившись, принял бумагу, но развернуть её Нина не позволила, крепко перехватив руку.
— Здесь этого делать не нужно. Никто не должен знать, что это попало в руки полиции, — она говорила тихо и смотрела прямо в глаза Хадсону. Холодно. Не моргая. В какой-то момент ему даже показалось, что он увидел в них отголоски опасности. И пусть это был всего лишь ребёнок, подросток, Рик сделал так, как она и сказала, и убрал листок в карман своих брюк. Только тогда Нина отступила. — Это рисунок. Нес рисует его из раза в раз после исчезновения Катти. И я как её лучшая подруга хочу отдать его вам. Может, это поможет в её поисках… Или в поисках виновного.
Хадсон нахмурился.
— В каком смысле?
— Катти не сбежала самостоятельно, и, взглянув на рисунок, вы сами поймете это, поэтому… — она замолчала, и Рик заметил, как задрожали её губы. — Я стараюсь гнать эти мысли, но всё равно чувствую, что что-то случилось. Она уже не здесь.
Рик понял, что Нина имела в виду под этими словами. Этим мыслям даже не требовалось уточнение. Дрожащие губы и наполненные слезами глаза говорили ему, что ей неизвестно о найденном теле подруги. Может, оно и к лучшему.
«Порой лучше жить в неведении, чем убеждаться в своих опасениях», — подумал он, и неприятное чувство, как будто он предал её, скрыв эту информацию, возникло внутри.
Он посмотрела на Эрнесто, который по-прежнему стоял рядом и молча рассматривала его, глядя большими глазами снизу вверх. Мальчишка, заметив его взгляд, мило улыбнулся и наклонил голову набок. Сердце Хадсона вмиг сжалось от боли, но он всё же улыбнулся ему в ответ.
— Я передам его полиции, — кивнул Рик, сглотнув, и поднял глаза на Нину, снова став серьёзным.
— Прошу, — она бросилась к нему и крепко схватила за руки. — Мы очень долго ждали, пока нам удастся поймать кого-нибудь из полиции. Ванессу и остальных не особо заботит её исчезновение, они просто свесили это на полицию. Но я прошу, найдите её… или виновного в её исчезновении. Это же Катти…
По её щекам скатились слёзы, а бывалая решимость и холодность сменилась той же грустью, которую он прочитал в глазах этого маленького мальчишки. Ему вдруг захотелось обнять её. Защитить. Такую хрупкую. Такую беззащитную девчушку, чья боль и грусть в глазах, кажется, навсегда оставила след в его душе.
Нина быстро утёрла слёзы со щёк, словно боясь, что их кто-то увидит, и распрямилась, сжав руки в кулаки. В этот момент сам Хадсон увидел в ней то, что видел в своей дочери — силу и безграничную стойкость. Они определённо были чем-то похожи. И волна тоски и грусти с головой захлестнула его.
«Где ты, моя Лиса? Где моя девочка?».
— Мы разберёмся со всем этим, — чуть подавшись вперёд, Хадсон взял её за плечи и взглянул в глаза, слегка нагнувшись. Он всегда так делал, когда хотел, чтобы Алисия услышала его и смотрела точно в глаза.
Рик отпустил её, когда Нина несколько раз кивнула.
— Нам нужно идти, пока никто не хватился, — она посмотрела на Эрнесто.
— Конечно, — Хадсон потрепал мальчонку по голове, улыбнувшись ему, и отступил назад.
Они развернулись и быстро побежали в сторону противоположной части корпуса, откуда по-прежнему доносился шум. Но Эрнесто вдруг остановился, развернулся и энергично помахал Хадсону рукой на прощание, одарив его детской, светлой улыбкой, после же вновь рванул с места и скрылся за большой белой дверью.
Рик остался один. Он стоял посреди пустого длинного коридора наедине только со своими мыслями и чувством боли, сдавливающей грудь. Эти дети… Сколько их там, за той белой дверью? Определённо не меньше двух десятков, и все они находятся без родительской любви и заботы.
Сунув руку в карман, он коснулся пальцами сложенного рисунка и развернулся в сторону, куда ушла Конорс. Пусть вокруг никого и не было, он не решился разворачивать рисунок в этих стенах.
***
Конорс задавала интересующие вопросы как обычно: спокойно, безэмоционально и непоколебимо. Конечно, на некоторые Ванесса отвечала без особого желания и даже переступала через себя, однако подобное поведение лишь играло Джулии на руку — Косси определённо было что скрывать. То же касалось и стоящего рядом с ней недавно пришедшего медицинского работника. Коуфман то и дело переваливалась с ноги на ногу, заметно нервничая в ожидании, когда Конорс всё же обратится к ней.
— Мисс Косси, вы утверждаете, что Катрина сбежала сама после того, как её положили в лазарет, — Джулия мельком взглянула на свои записи в блокноте, сделанные по ходу рассказа руководителя. — Тогда скажите мне: как ей удалось пройти через пост охраны, а потом и покинуть закрытую территорию учреждения?
Она заметила, как Ванесса замерла, кажется, даже перестав дышать, и где-то внутри почувствовала огонёк, словно от зажжённой лампочки. Именно в этом направление у Косси были секреты, и теперь Конорс это было известно.
— Я видела у вас камеры видеонаблюдения над входной дверью и у калитки, разве никто не мог увидеть её? — она сложила руки у себя на коленях, не спуская взгляда с Косси, глаза которой бегали от одного предмета к другому. — Как вы умудрились проглядеть беглянку, мисс Косси?
Напряжение в комнате давно достигло предельно высокой отметки, но это никак не задевало Конорс: она терпеливо ожидала ответы на свои вопросы.
— Камеры не работали на тот момент, — с силой сжав ручку, Ванесса со психом бросила её на стол и откинулась на спинку стула, вскинув холодный взгляд на Конорс, словно бросая вызов и спрашивая: ну что, ещё есть вопросы? Этого недостаточно? И та прекрасно это видела, мысленно ухмыляясь. Ей не было достаточно этого ответа.
— Почему они не работали?
— По техническим причинам, и, по моим подозрениям, Фишер знала об этом, поэтому воспользовалась моментом.
— Но причин для побега у неё не было, — Джулия повторила её ранее сказанные слова, окончательно посадив в лужу. Ванесса только хотела показать, что ситуация была под контролем, но на самом деле она ничего не знала о случившемся.
— Она подросток, детектив, им разное стукает в голову. В любом случае она могла это спланировать, попросить кого-то отвлечь охранника, а потом сбежала, — Косси говорила это так легко и просто, словно, в первую очередь, пыталась убедить в подобной версии себя.
— Без веской на то причины?
— Без причины.
Конорс едва сдержалась, чтобы не покачать отрицательно головой и не поджать губы. Ничего никогда не происходит без причины, всему есть своё объяснение, именно поэтому она не верила ни единому слову Ванессы Косси.
В дверь постучали, привлекая внимание обоих, и в следующую секунду на пороге показалась молодая черноволосая девушка. Косси уже было вскинула руку, чтобы спровадить её, но Конорс опередила, подав голос первой.
— Мисс Коуфман? — девушка вздрогнула, стоило только услышать голос Конорс, и после недолгой заминки несколько раз кивнула. — Я хочу поговорить с вами наедине.
— Да пожалуйста! — Ванесса, психанув, вскочила на ноги и быстро покинула кабинет вслед за заглянувший к ним девушкой, хлопнув дверью.
Джулия проводила её взглядом. Конечно, обращаясь к медсестре, она не подразумевала, что хочет поговорить с ней в этом кабинете, но, кажется, сама Косси не могла больше выносить присутствие детектива и именно поэтому, взорвавшись, ретировалась.
— Думаю, у неё проблемы дома, — виновато произнесла Коуфман, опускаясь на небольшой светлый диванчик. — Она спокойная и сдержанная только тогда, когда её сын… — она осеклась.
— Что её сын? — нахмурилась Джулия.
— Я не должна говорить этого, — Коуфман сглотнула. — Он проходит реабилитацию после наркозависимости. Иногда у них с Ванессой не всё складывается.
«Или просто эта особа привыкла чувствовать себя всезнающим победителем, и ей не понравилось то, что мне удалось завести её в тупик», — подумала про себя Конорс, но всё же отметила на всякий случай пунктик про сына руководителя.
Она не спешила задавать вопросы Эрике, потому что видела, как та нервничала всё то время, пока на вопросы отвечала Косси. Из своего же опыта ей было известно поведение людей в такие моменты, а также то, что они могли сказать куда больше, находясь под властью своих нервов.
Из разговора с руководителем Конорс удалось заранее выяснить, какую должность здесь занимает Коуфман, насколько долго она на ней уже держится и, конечно же, как хорошо выполняет свои обязанности. И, со слов Ванессы, Коуфман была медицинским работником на вес золота, ведь могла буквально жить на своём рабочем месте.
— Мисс Коуфман, в чью смену пропала Катрина Фишер? — она довольно резко вскинула на неё взгляд, озвучив вопрос.
Эрика потерялась, округлив глаза.
— В мою, — сглотнув, неуверенно проговорила она, и Конорс кивнула, поставив точку в своём блокноте — её слова совпали с ответом Ванессы на тот же вопрос, который она задавала ей до прихода самой Эрики. — Тогда была моя ночная смена. Наверное, я крепко заснула в сестринской, — её затрясло. — Поэтому упустила её из виду.
— Почему Катрина попала в лазарет?
— Она очень часто болела. Могла болеть с промежутком всего в несколько дней. И в этот раз анализы вновь показали воспалительные процессы, так что было принято решение поместить её в лазарет под наблюдение. Но, кажется, мы не до конца оценили её состояние — Катрина была не настолько слаба, раз сумела сбежать.
— Мне нужна её медицинская карта.
— Конечно, — Эрика поднялась на ноги. — Несмотря на то, что мы постепенно переходим на электронные, обычные всё же до сих пор имеются и даже заполняются. Пройдёмте в медкабинет.
По вопросам, касающимся медицины, они прошлись достаточно быстро, но подвернувшуюся возможность Джулия упускать не стала и по дороге до медицинского кабинета расспросила о других детях. Заочно она познакомилась с некой Ниной Сендрикс, ровесницей Катрины, с которой они обе отличались не совсем хорошим здоровьем. На пару с Катриной Нина сама постоянно попадает в лазарет из-за частой потребности в капельницах. Обе девочки не были общительными среди других детей, однако хорошо дружили друг с другом. Мысленно сделав пометку для себя, Конорс захотелось услышать её версию произошедшего, ведь очень часто самым сокровенным делятся именно с друзьями, а не со взрослыми.
Медицинский корпус представлял из себя примыкающее к основному небольшое, но двухэтажное здание с белыми стенами и разрисованным разными геометрическими фигурами бетонным полом. На одном этаже находилось не больше четырёх комнат: для пациентов, сестринская, медкабинет для осмотра и туалет. Состав второго этажа был идентичным, за исключением смотровой. Подпустив к себе мысль о том, что Катрина и правда могла сбежать, воспользовавшись окном, Конорс заглянула в одну из открытых комнат и наткнулась взглядом на решётку, которая в тот же миг разрушила все предположения.
Получив медицинскую карту Фишер, а также имеющиеся в электронном варианте копии, Джулия намеревалась вновь подняться на второй этаж и отыскать некую Нину, но вибрация телефона в кармане пиджака заставила её остановиться.
На экране мигало сообщение от Эйдана:
«Меган напала на след фургона. Возвращайся. Сейчас же».
