***
До дома Конорс они добрались, когда тёмное ночное небо уже начинало окрашиваться первыми лучами рассвета. За это время Джулия почувствовала, как бывалое напряжение отступило, а на смену ему по телу растеклась слабость. Последствия пережитого стресса, бессонных ночей и голодных дней особо ярко отразились на ней в этот момент, полностью лишив сил и проявившись в виде лихорадки. Она не знала, сколько не спала и когда в последний раз полноценно ела, но единственное, чего ей сейчас хотелось — оказаться наконец дома, встать под горячий душ и постараться забыться. Зажав себя в кулак, Конорс, с трудом передвигая ноги, покинула салон автомобиля, когда Хадсон заботливо открыл дверь с её стороны, и остановилась, когда взгляд наткнулся на стоящего на крыльце человека. И только приглядевшись, она вспомнила, что всего несколько минут назад Хадсон лично звонил управляющему её дома, чтобы решить проблему с утерянными ключами. Джулия не знала, где они — то ли остались в участке, то ли в кармане пиджака, который пропал ещё в том самом подвале. И сейчас, несмотря на то, что было только около четырёх часов утра, седовласый мужичок без каких-либо недовольств встретил Конорс и Хадсона прямо у подъезда, но какая-то часть Джулии всё же чувствовала себя виноватой перед ним. Управляющий мимолётно улыбнулся, увидев знакомое лицо, и распрямился. Он без лишних вопросов открыл дверь своим ключом, затем прошёл на второй этаж и воспользовался тем экземпляром, который ему некогда дала сама владелица квартиры, и всего через несколько минут Конорс наконец оказалась в родных стенах. Всё это время с ним переговаривался только Хадсон, и то о чём-то своём, и Джулия не пыталась вникнуть, концентрируя своё внимание на тёплой руке Рика, поддерживающей за талию и не дающей упасть на ступеньках. — Проходи, — бросила она через плечо, скидывая обувь у входа. В квартире было тихо, и, несмотря на духоту, Конорс облегчённо вздохнула, проходя внутрь. Она по привычке скользнула пальцами по поясу, чтобы отстегнуть кобуру с пистолетом, и тут же чертыхнулась, ощутив пустоту. Она окинула взглядом гостиную, закрытые окна и одинокий, так и не разобранный чемодан у дивана, прошла на кухню. — Я позвоню утром мастеру, пусть поставят новые замки, — захлопнув входную дверь, проговорил Хадсон. — Не стоит, — Джулия коснулась кнопки выключателя над маленькой лампой кухонного гарнитура. Включать яркий свет не было желания. — Вероятнее всего, они остались в участке. Здесь нет ничего страшного. — А если нет? — он медленно прошёл на кухню и остановился, спокойно смотря на Джулию. Она вздохнула, прикрыв глаза, и открыла шкафчик с посудой, вынула первый попавшийся под руку стакан и подставила его под тонкую струю холодной воды. В горле пересохло, словно сама пустыня образовалась внутри, заполняя всё своими песками. — Спасибо за заботу, Хадс, но если их и правда там нет, то я сама позвоню. Ей было неудобно принимать столько помощи с его стороны, даже если она и была предложена без корыстных целей. За долгие годы одиночества Конорс отвыкла от того, что кто-то может заботиться о ней, помогать решать проблемы, и сейчас любое подобное действие с чьей-либо стороны доставляло дискомфорт. Она просто не могла позволить кому-то позаботиться о себе, даже сейчас, когда сил просто не было. — Мне не трудно, — Хадсон пожал плечами, отмахнувшись. — Моя мать может трижды за месяц потерять ключи, потому этого мастера я очень хорошо знаю. Надёжный мужик, но всё-таки, мне кажется, он уже начинает вздрагивать от моих звонков. Поднеся в этот момент стакан к пересохшим губам, Джулия не успела сделать глоток воды, коротко и негромко рассмеявшись. Лицо Хадсона озарилось улыбкой. Она не стала перечить, оставила решение ему и, ухватившись одной рукой за столешницу, запрокинула голову, залпом осушая стакан. Прохладная жидкость блаженно растеклась по горлу и опустилась в пустой желудок, позволяя Конорс полноценно расслабиться. — Ты сделала ремонт? — осматриваясь, вновь заговорил Хадсон. — Очень красиво. — Спасибо, — оттолкнувшись от столешницы, Конорс поставила стакан на стол и вновь привалилась бёдрами к тумбе. — В прошлом году наконец-то дошли руки. Задумавшись, она не заметила, как Хадсон подошёл ближе, и вздрогнула, как будто вспомнив, что не одна. Он вдруг оказался предательски близко, но ей не хотелось его отталкивать и возвращать на привычную для них дистанцию. Она подняла голову и встретилась с его зелёными глазами. Такими тёплыми, такими нежными. И поняла, что могла больше их не увидеть, могла не почувствовать этого родного запаха одеколона, могла не услышать этого чуть хрипловатого глубокого голоса. В этот же миг вместе с осознанием пришла и боль, сжавшая всё в тиски, словно тысячи тоненьких верёвок обвязали сердце и с силой затянули, как лезвия вонзаясь в каждую клетку. — Шрам останется, — прошептал Хадсон, разорвав зрительный контакт и обратив внимание на заклеенную пластырем зашитую рану. Он осторожно коснулся края повязки кончиком большого пальца, попутно заправив выбившиеся пряди кудрявых волос за ухо Джулии, и вновь взглянул в её тёмные глаза. — Не смертельно, — едва слышно прохрипела она и дотронулась кончиками пальцев его чуть колючего подбородка, поджав губы. Хадсон усмехнулся, и Конорс тут же переключилась с его глаз на губы, закусив свою нижнюю. Напряжение росло слишком быстро. Их тянуло друг к другу, и скрывать это больше не имело никакого смысла. Она отчётливо ощущала покалывание на губах и небывалую лёгкость где-то в животе. Сердце бешено колотилось в груди, а кислород уже давно не поступал в лёгкие, на смену ему пришёл лишь едва уловимый аромат одеколона Хадсона. Сколько ещё они смогут продержаться? На сколько ещё их хватит, и не будет ли это время ожидания фатальным для чувств обоих? — Рик… — она, чуть приоткрыв рот, схватила воздух и подняла взгляд, вновь утонув в зелёных глазах Хадсона. Скользнула пальцами по щеке, по уху, и медленно зарылась в его волосы. — Ты нужна мне… — на выдохе произнёс он и, не решаясь больше тянуть время, накрыл её губы своими. Джулия ответила, подавшись вперёд, и почувствовала, как его рука скользнула по обнажённой части поясницы из-за чуть задранного края футболки. Они слились в нежном, чувственном, но временами требовательном поцелуе, и мир вокруг рухнул, сосредоточившись лишь на них двоих. На двух островах, столкнувшихся друг с другом. Конорс впервые за это время отпустила себя, отпустила свои мысли, и ни один кошмар не мог пробиться через заполонившие, словно туман, чувства к Хадсону. Когда их сердца бились как единое целое, а всё остальное просто не принадлежало никому: только чувства, только их сердца. Ощутив небывалый прилив сил, Джулия поднялась на носочки и прижалась к его груди как можно сильнее, углубляя поцелуй и пытаясь восполнить чувство, что ей его предательски мало. Но стоило Хадсону чуть разбить ту преграду, перейти за границы дозволенной открытой зоны и коснуться обнажённой талии своими чуть шершавыми пальцами, как ноги Конорс тут же подкосились от нахлынувшей вдруг слабости. Но, не растерявшись, он ловко подхватил её и в одно движение усадил на кухонную тумбу. Их поцелуи вдруг стали глубже, чувственнее. Конорс, обвив его шею руками, обхватила его торс ногами и сцепила их за спиной, тем временем как Хадсон продолжал исследовать её тело, всё выше задирая футболку. Его руки, его пальцы, блуждающие по спине, и каждое их прикосновение, малейшее касание отдавалось в её теле лёгким щекочущим чувством, как будто кто-то нарочно подавал слабый разряд тока и с каждым разом удваивал силу, сводя с ума. Воздух раскалялся, и становилось невыносимо жарко. В одно движение, потеряв контроль над своими действиями, Хадсон стянул с Джулии футболку, представив своему взору её белый бюстгальтер и плоский живот, и жадно осмотрел открывшуюся картину. Конорс замерла, оставив любые попытки справиться с пуговицами на его рубашке, и взглянула в глаза Рика, который, проведя языком по нижней губе, очертил пальцами контур её талии. — Мне тебя не хватало… — едва слышно прошептала она, коснувшись его подбородка, и медленно подалась вперёд, вновь вовлекая в поцелуй. Джулия вернулась к пуговицам, желая лишить его рубашки, оказаться на равных, но его губы, медленно переместившиеся на шею, всё больше лишали здравого разума. — Оставь их, — прошептал он. — Ни за что, — парировала она, схватив ртом воздух. — Ненавижу твои рубашки. Хадсон усмехнулся и вновь вернулся к её губам, попутно придвинувшись ближе и опустив руки на её обнаженную поясницу. Сердце замерло и рухнуло камнем вниз, превратившись в давящее чувство, когда его пальцы коснулись застёжки её брюк и замерли. Он разорвал поцелуй и взглянул в её глаза. Тёмные, глубокие и полностью затуманенные лишь одним чувством — желанием. Она застыла, тяжело дыша и пристально смотря в его глаза, ожидая дальнейших действий. Сможет ли он сделать этот шаг? Каким бы жадным и манящим ни было чувство стать единым целым, насколько бы сильно она ни была готова к тому, к чему всё шло, отголоски здравого разума всё ещё барахтались где-то вдалеке, даря хоть и маленькую, но достаточную каплю для того, чтобы выдержать эту вечно длящуюся паузу. Джулия откинула голову назад, уперевшись затылком в навесной шкафчик, прикрыла глаза и с силой закусила нижнюю губу. Она скользнула руками по его плечам и прерывисто выдохнула, когда Хадсон медленно убрал пальцы с застёжки, скользнул ладонью по её животу и переместился на талию. Она почувствовала, как он приблизился к её лицу и опалил губы горячим дыханием, но не поцеловал, словно играя. Переместив руку чуть выше, замер, наткнувшись большим пальцем на небольшой шрам от выстрела — последствия за спасенную жизнь. Его жизнь. Она коротко втянула носом воздух, открыла глаза и, тут же встретившись с его, утонула. Эти насыщенные зелёные омуты просто окунули её с головой, а прикосновение к столь значимому для них обоих шраму вновь унесло её в прошлое, и в ушах эхом отразился тот самый выстрел. Бывалая страсть испарилась, и Джулия почувствовала, как непрошенные слёзы вдруг навернулись на глазах — последствия пережитых стрессов. Медленно приблизившись, она скользнула руками под руки Хадсона и упёрлась лбом в его плечо, сомкнув пальцы в замок за его спиной. Две слезы упали на его рубашку, стоило ей моргнуть, и прежнее желание сменилось разрывающим чувством боли от всего переизошедшего за тот небольшой период времени: с момента появления Хадсона в её жизни и до сегодняшнего дня. — Это безумие, — хрипло выдохнул он, и Джулия кивнула, промолчав. Она поняла, что именно он имел в виду, произнося эти слова, и была полностью согласна с ним. Сорвись они сейчас, в большей степени оба бы пожалели уже завтра. Он обнял на этот раз нежно, без малейшего намёка на страсть. И она сильнее прижалась к нему, прикрыв глаза, позволяя слезам скатиться по щекам. Тело, взорванное волной чувств, приходило в норму, отзываясь постепенно возвращающейся болью в травмированных местах. Никто из них не знал, сколько времени они провели вот так, в тишине, в объятиях друг друга, но даже сейчас, когда здравый разум вновь вернулся к ним обоим, Конорс не почувствовала дискомфорт, находясь в его руках в одном бюстгальтере. В момент, когда всё вернулось на круги своя, лицо Рэвинса, его голос и стремительно приближающийся шприц со смертельной жидкостью вновь предстали во тьме закрытых глаз, и Джулия вздрогнула, резко открыв веки и вцепившись в плечи Хадсона как в спасательный круг, на секунду потерявшись, где именно находится. — Тихо-тихо-тихо, — успокаивающе прошептал он и коснулся её виска лёгким поцелуем. Он как будто чувствовал её, читал мысли и понимал, что сейчас творится в её голове. Именно поэтому не отпускал ни на секунду, и Конорс была ему благодарна. Медленное размеренное дыхание и спокойное биение сердца приводили её в чувство, но закрывать глаза она так и не решалась. Её взгляд был прикован к пустому стеклянному стакану с едва заметным отпечатком её губ на краешке. — Останься со мной, — прошептала она, чуть отпрянув назад, и заглянула в его глаза с надеждой, что он не откажется, ведь страх забирал в свои оковы только от одной мысли о предстоящей ночи. Хадсон кивнул, с нежностью смотря на неё, и по-прежнему не думал выпускать её из своих объятий. Но Джулия вдруг осеклась и упёрлась руками в его грудь. — Нет, Алисия… ты нужен ей, — прошептала она, пристально смотря в его глаза. — Она спит, — он успокаивающе улыбнулся. — Всё в порядке. Она не одна. Конорс, выдержав паузу, обдумала его слова и кивнула. Рик вновь прижал её к себе и зарылся носом в распущенные волосы. Они были готовы простоять так хоть всю ночь, пока ноги отчаянно не взвоют от напряжения, но усталость брала вверх, и оба понимали, что, даже несмотря на рассвет, отдых им необходим.23.
17 марта 2021 г. в 18:01
Включив свет в салоне автомобиля Хадсона, Джулия осторожно стёрла с лица пыль и следы крови влажными салфетками, переданными фельдшером. Потом перешла к рукам, старательно пытаясь хоть немного смыть последствия пережитого.
Перед глазами то и дело возникал Рэвинс, заставляя Конорс вздрагивать и прикладывать немало усилий, чтобы совладать со своими паническими атаками. В машине была молчаливая тишина, нарушаемая лишь едва слышным гулом мотора, и никто из присутствующих не хотел её нарушать.
Закончив, она взглянула на салфетки. Чёрный цвет местами смешался с красными следами крови и превратил их в чудовищный кошмар. Джулия выключила лампочку, коснувшись кнопки на потолке салона, и всё в тот же миг погрузилось в темноту. Свет уличных фонарей лишь изредка освещал их на несколько секунд, затем они вновь ныряли в ночную тьму.
Приковав своё внимание к едущей впереди патрульной машине, Конорс выпала из реальности, задумавшись над произошедшим. Но стоило в голове всплыть тому факту, что Рэвинс являлся братом Хадсона, как она прикрыла глаза, опустив голову. Затем нерешительно посмотрела на Рика. Его вид был расслабленным, лицо сосредоточенным на дороге, и, кажется, в этой тьме он не замечал, что она изучала его. Вопросы, зародившиеся ещё в том самом заброшенном здании, по-прежнему терзали её изнутри, но Конорс не решалась задать их Хадсону. По крайне мере сейчас. Именно поэтому она оставила эти мучения и, проведя рукой по лицу, расслабилась, отвернувшись к боковому пассажирскому окну.
Хотелось наконец довести дело до конца и вернуться домой, принять душ и забыться. Конечно, воспоминания никуда не денутся. Их не получится смыть водой, но осознание, что угрозы больше нет, всё-таки сможет сгладить предстоящие кошмары. И Джулия это прекрасно понимала.
Она вздрогнула, когда тёплая ладонь Хадсона коснулась её руки, а затем легла сверху. Они молчали уже больше половины дороги, но он, кажется, и без слов понимал её состояние. Этот жест, это прикосновение словно говорили ей, что она не одна, и он рядом. По крайне мере, ей самой хотелось в это верить.
Никто из них так и не проронил и слова за всю дорогу, но сцепленные в замок пальцы говорили сами за себя. И только остановившись у ярко светящегося в ночи здания аэропорта, оба на секунду задержали взгляд сначала на огнях, затем повернулись друг к другу.
— Идём? — едва слышно прошептал Хадсон, чуть сжав её руку. Конорс кивнула и, поколебавшись несколько секунд, потянулась к фиксатору ремня безопасности.
В этом районе город не спал даже ночью. Покинув тихий салон автомобиля, они окунулись в суматоху приезжих и спешащих на свои рейсы толп, в громкие разговоры таксистов и мимо проходящих людей. Конорс почувствовала внутри себя панику, которая в тот же миг болью отразилась на израненных запястьях, и она едва сдержала себя от того, чтобы не сжать их.
— Конорс? — Хадсон возник перед ней словно из ниоткуда и посмотрел прямо в глаза. Она вскинула на него взгляд, как будто придя в себя, и кивнула, оттолкнувшись от машины.
— Идём.
Она с силой стиснула зубы, беря эмоции и чувства под контроль, расправила плечи и уверенно двинулась к машине Фаулера, стоящей от них через несколько парковочных мест.
— Патрульные рассредоточились по всей территории, — махнув рацией, пояснил Эйдан.
— Прекрасно, — кивнула Джулия и уже было хотела продолжить, но её внимание переключилось на стремительно движущегося к ним Фьюри. Он мимолётно улыбнулся, поймав её взгляд, и его лицо тут же сменилось с сурового на более мягкое.
— Я рад тебя видеть, — Тобиас коснулся её макушки лёгким поцелуем и погладил по плечу. Джулия на секунду прикрыла глаза, облегчённо выдохнув:
— Я тоже.
— Какие наши дальнейшие действия? — он сделал шаг назад и остановился ровно на том же расстоянии, что и Фаулер, и от взгляда Конорс не скрылось то, как он посмотрел на Хадсона, стоящего за её спиной.
— Мы должны найти Эрику Коуфман. Черноволосая девушка, возраст около тридцати, — она взглянула на Эйдана. — Что с ориентировкой?
— В телефоне каждого патрульного, — тут же отчитался тот.
— Отлично, перешли её и Фьюри, чтобы все знали, кто именно нам нужен, — Джулия говорила ровно и уверенно. — Она может быть где угодно, поэтому смотрим в оба. Мы должны посадить хоть одного из них за решётку.
— Есть, сэр, — в голос отозвались Эйдан и Фаулер, улыбаясь.
Они покорно слушались её, пусть она и не главенствовала над ними, но была на один класс выше обоих, что уже делало её вполне эквивалентной руководителю и ближе стоящей к руководящей должности. Иногда, в шутку, Конорс слышала в свой адрес официальное «сэр» и не могла скрыть ухмылки. В том числе и в этот раз.
— А что с Рэвинсом? — с осторожностью спросил Фьюри, направляясь следом за ней.
— Мёртв, — холодно проговорила Джулия, вмиг став серьёзной.
Сейчас, когда перед ней стояла задача найти определённого человека среди толпы других людей, она была похожа на коршуна, летящего высоко в небе и во все глаза выслеживающего свою добычу.
Прохладный ветерок окутал открытые участки кожи, как только они вошли в здание аэропорта. Гул и периодический женский голос, доносившийся из громкоговорителя и сообщающий о посадке, окунали с головой в атмосферу этого места. Но никто не обращал внимания ни на снующих туда-сюда людей с чемоданами, ни на грузчиков с тележками. Площадь аэропорта была немаленькой, и шансы найти определённого человека, который без труда мог затеряться в толпе, сводились практически к нулю.
Фьюри удалось подключить несколько человек из местной охраны, показав им фотографию разыскиваемой девушки, и теперь Конорс могла молить лишь об одном — чтобы точно такое же фото успели разместить на проходных постах. Это бы значительно упростило поиски, ведь тогда они бы точно знали, что преступнику не позволят переступить границу города или даже страны и просто-напросто не пустят в самолёт.
Она пристально осматривала зал ожидания в поисках Эрики. Обращала внимание на каждого человека, находящегося в полном одиночестве, который вёл себя нервно или казался напряжённым. Ей словно удавалось чувствовать каждого присутствующего здесь.
Рация, переданная Фаулером и висевшая сейчас на её поясе, молчала, а значит, ни у одного из их поискового отряда не было результатов.
Конорс прислушивалась к каждому объявлению из громкоговорителя, затем кидала взгляд на табло с расписанием рейсов и посадками и переводила своё внимание на людей, движущихся по направлению к названному месту. Но Коуфман определённо до последнего будет ждать Рэвинса, ведь у них был уговор, а значит, в её руках должно быть два билета.
Минуты тянулись медленно, пока они в поисках сновали между людьми и разглядывали каждого. В один момент рация, скрывающаяся под футболкой Конорс, зашипела. Патрульный сообщил о девушке, похожей по описанию и направляющейся в сторону торговых точек. В сию же секунду Джулия рванула в ту сторону, меняя быстрый шаг с перебежками. И когда у тех самый торговых рядов в её поле зрения попала молодая девушка невысокого роста с чёрными, как уголь, волосами, где-то внутри чётко отозвалось: «она». В её руках находились два билета, которые были зажаты до побеления пальцев, а за спиной висел рюкзак.
Она развернулась точно тогда, когда Фьюри и Хадсон возникли перед ней во главе с Конорс, стоящей чуть впереди между ними, и больше сомнений не осталось — это и правда была Эрика Коуфман. Девушка ошарашенно замерла, пошатнулась и чуть приоткрыла рот. В её глазах читалась паника. Недолго думая, Эрика развернулась и бросилась бежать, но тут же остановилась, поскользнувшись от резкого торможения — Фаулер и Эйдан направлялись точно к ней с несколькими патрульными за своими спинами.
Все они окружили её, лишая шанса на побег. Под пристальными взглядами полицейских она сжалась, как беззащитное животное в окружении хищников, и с силой прижала к своему животу билеты на самолёт, с ужасом оглядевшись по сторонам.
— Всё кончено, Коуфман, — с ледяным холодом проговорила Конорс и, поняв, кого она пытается отыскать, продолжила, смотря на неё чуть свысока. — Он не придёт. И бежать тебе некуда.
В глазах Эрики сначала отразился страх, а затем в считанные доли секунд он сменился адской ненавистью, вспыхнувшей в тёмных глазах ярким пламенем.
Конорс же держалась твёрдым камнем, не реагируя абсолютно ни на что. Она не боялась ни её самой, ни её гнева и ненависти. Предельно ясно она ощущала страх, находясь наедине с Рэвинсом, теперь же пришло время самой начать внушать это чувство.
Держа спину ровно, Конорс, как будто невзначай, сделала шаг навстречу к ней, но нарочно держась на безопасном расстоянии и не приближаясь, играя. Как бы показывая, кто здесь является главным.
В отличие от Рэвинса, Эрика не была опасной. Лишь пыталась казаться.
— Ты должна была умереть, — сквозь зубы прошипела Коуфман, трясясь. — Всё шло по плану.
— Пришлось внести свои правки, — пожав плечами, легко ответила Конорс. — Мне непонятно лишь одно: зачем ты помогала ему? У него была своя цель, своя месть. Личная.
— Я ничего тебе не скажу! — Эрика повысила голос, внимательно следя за движениями Джулии. Та в ответ лишь усмехнулась.
— О, поверь мне, — она покачала головой, — скажешь.
Конорс махнула рукой, жестом разрешая заковать Коуфман в наручники.
— У вас ничего не выйдет! Вы ничего не найдёте, — затараторила та и резко подалась вперёд, желая броситься на Конорс, но Фаулер, крепко удерживающий её руки за спиной, не позволил ей этого сделать.
Джулия даже не шелохнулась. Она безэмоционально смотрела на неё, прожигая взглядом и находясь так близко, но в то же время в зоне полной недосягаемости.(ОПИСАТЬ КОУФМАН И ЕЕ ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НОРМАЛЬНОЕ БУДУЩЕЕ)
Они переглянулись с Фаулером, не обращая внимание на крики Коуфман, которая не замолчала даже после того, как Майк зачитал ей её права. Едва заметно кивнув, Джулия разрешила увести её, в последний раз взглянув в тёмные, горящие ненавистью глаза.
Конорс стояла на месте, пристально смотря в спину отдаляющейся Эрике, которая по-прежнему что-то кричала и временами дёргала руками, пытаясь вырваться. Но Фаулер крепко держал её, а после очередной попытки вырваться к нему подключились несколько патрульных и подхватили её под руки. Зеваки, подтянувшиеся на крики и столь большое количество полицейских, смотрели на эту картину со всех сторон, остановив жизнь во всём здании аэропорта.
— Это конец? — Хадсон подошёл со спины и едва коснулся плеча Конорс кончиками пальцев, но даже от этого лёгкого прикосновения она вздрогнула, резко обернувшись на него.
Вздохнув, Джулия вновь перевела взгляд на удаляющиеся спины, и только тогда где-то в глубине души зародились отголоски осознания, что это и правда конец, что всё кончено. Рэвинс мёртв, а его сообщник понесёт полную ответственность за содеянное, и больше никто не пострадает от их рук.
— Да, — выдохнула она севшим голосом и медленно развернулась к Хадсону, точно так же смотрящему вдаль. — Это конец.
Он перевёл на неё взгляд, смотря чуть сверху вниз, и осторожно коснулся её щеки, смахнув большим пальцем скатившуюся слезу.
Прикрыв глаза и тяжело вздохнув, Конорс приблизилась и крепко прижалась к его груди, желая в этот момент найти хоть каплю утешения, скрыться от всех посторонних глаз и просто почувствовать его тепло. Она уткнулась носом в его рубашку, когда Рик обвил её руками и положил щёку на макушку.
Ком больно сдавил горло от осознания, как же сильно ей его не хватало всё это время. Даже несмотря на присутствие Фьюри, все эти два года она нуждалась именно в нём. В его объятиях, в его глазах, а не просто в голосе, доносившимся из трубки телефона. И теперь, когда он стоял так близко, когда его руки покоились на её талии, передавая тепло, когда она могла вдохнуть его запах полной грудью, всё становилось абсолютно иначе.
— Отвези её домой, — голос Фьюри послышался откуда-то сбоку, и Конорс подняла голову. Он оказался куда ближе, чем она думала, и в эту же секунду её глаза встретились с его. Совесть больно кольнула сердце, когда в этом небесно-голубом взгляде промелькнули нотки боли, которые Тобби умело скрыл за мимолётной улыбкой и направился прочь.
Она чуть повернула голову, когда он скрылся из её поля зрения, но не стала оборачиваться и лишь задержала взгляд на опустевшем месте, склонив голову и позволив волосам закрыть лицо.
— Пойдём, — Хадсон погладил её по спине, — пора домой.