Брусничный сок

- Давай, Серый, двигайся, - Олег толкает друга в плечо и тут же отскакивает, выставляя кулаки перед собой и готовясь отражать удары. - Ещё немного. Ты же не хочешь, чтобы Щербатый тебя снова побил после уроков, когда меня не будет рядом. Запыхавшийся рыжий смахивает челку с лица, чтобы не лезла в глаза, и удобнее перехватывает бабочку, готовясь отработать ещё несколько ударов. Конечно, нормальному человеку показалось бы странно, что двое пятнадцатилетних парней учатся драться с настоящим ножом. Из-за этих тренировок на щеке Олега уже красовался небольшой порез. А от ранений на руках защищала плотная ткань старой косухи. Ее, как и бабочку в руках Разумовского, им дал пьяный панк, которого Олег покорил не только своим природным обаянием, но и неплохим исполнением КиШа под аккомпанемент старой гитары. - Все, я больше не могу, - когда Олег ловким движением выбивает нож из руки Разумовского, тот просто падает прямо пожухлую траву, от которой пахло сыростью и землёй. Руки болели от постоянных ударов по ним, костяшки были уже все в ссадинах, а на большом пальце правой руки виднелась кровь. Поэтому, выставив их под прохладный ветерок, Серый почувствовал самый настоящий кайф. - Вставай, а то простудишься, - Волков прячет бабочку во внутренний карман косухи. От туда и доставать удобно, и воспитали случайно не спалят. Ему и так уже угрожают детской комнатой милиции. Нагнетать обстановку лишний раз не хотелось. - Не могу, - рыжий недовольно фыркает, наблюдая, как Волков садится на корточки рядом и смотрит очень внимательно на его разодранные руки. - Ты меня загонял. Я ног не чувствую. - Ты просто ленишься, - грубые смуглые пальцы ловят разбитую ладонь Разумовского. Подносят к лицу. В следующее мгновение Сергей чувствует, как теплый язык проходится по ссадины на костяшках. Потом под напором теплого языка исчезает капля крови на большом пальце. Там оказывается небольшой порез, который Олег зализывает с особым усердием. У Сергея от такого перехватило дыхание. Он наблюдал за действиями Олега, не чувствуя, как с каждым движением у него лицо становится все более красным. Когда как Волков был самой невозмутимостью. - А теперь поднимайся и пошли на чердак, - Олег не опускает руки Сергея. Только тянет немного на себя, чтобы тот сначала сел, а потом и помогает подняться с земли. - Я притащил туда старые матрасы и одеяла со склада. Не самое романтичное место, конечно, но наше. Сергей кивает и молчит всю дорогу до чердака. За такое окончание тренировок он готов терпеть и отбитые пальцы, и гудящие ноги. Лишь бы потом Олег со всей нежностью, что скрывалась в нем, потом зацеловывал каждый синяк на его теле.