Войд пока ехал в участок четыре раза вывалился из полицейской машинки бип бип, причём совершенно случайно. Когда уставшие полицейские и Войд, весь чумазый как чёрт у Гоголя на хуторе близ Диканьки, наконец добрались до участка, Войд как в крутых фильмах выходил из машины, споткнулся о бардюрчик, опять упал и отказался вставать. Полицейские психанули, схватили его за беееелу рученьку и поволокли ужас Пустоты, как сумку с учебникам Васьки Антонова — профессионального руфера. В итоге Войд ещё больше извалялся в грязи и даже прокатился в гигантской луже как кораблик, ми ми ми ми ми). Когда его притащили в здание, Войда бросили в небольшую клетку. Там он даже не открыл глаза, а развалился раскинув ноги и руки. Войд лежал в горизонтальном положении примерно минуты две, а потом услышал вопль:
— Подождите! А кто Жору будет кормить?! Я требую Херобрина! Верните мою каструльку!!!
Дверь открылась, и Войд пожалел, что не отполз вовремя. На него швырнули орущую тушу в маске. Войд жёстко спихнул кого-то с себя и, недовольно сверкая глазами, отполз в дальний угол места своего заключения. Вообще Войд собирался ЭТО съесть, потому что хотел жрать как мэдвэдь после спячки, но, увидев, что это всего лишь Лик, Войд посчитал его ядовитым.
Тем временем у Лика начался приступ твоей беременной сестры. Он плакал и кричал, что Жека накормит Жору своими пирожками, что его Жорочка помрёт без пэльмешей, что Жека наверняка острижёт Жорика налысо и свяжет из его шерсти шапку. Войд смотрел на всё это и прямо скажем обалдевал. И это Лик— повелитель растений и животных, владыка грома и молний?! Мдаааа… Жалкое зрелище…
Войд шатаясь от голода, поднялся и подошёл к истерящему фермеру, обхватив его плечи, приподнял над землёй и тряхнул в воздухе. Лик поднял на Войда карие глаза на секунду прекратил рёв, а потом зарыдал на сто сорок пять тысяч децибелов громче. Войд так обосрался, что отпустил Лика и пытался понять, почему ничего не слышит. Когда к нему вернулся слух он обнаружил Лика вопящего на полу и стучащего кулаками как ребёнок, у которого забрали Киндер Пингви Киндер Пингви
мама смотри мы нашли созвездие пингвина. Лик причитал о том, как теперь без них все будут жить, куда в случае депрессии пойдёт Налл, как не к Войду, и опять ПРО КАКУЮ-ТО ЖОРУ!!!
Вдруг Лик прекратил свою душераздирающую рапсодию и настороженно прислушался. В камере повисла звенящая тишина, которую нарушила беготня в коридоре, протестующие крики и похоже звуки выстрелов. Лик за ногу оттащил офигевшего в который раз Войда. Лик забился в угол, а сам друг-из-Пустоты шлёпнулся рядом. Лик вцепился в лодыжку Войда и вытарищив моргала смотрел на дверь их камеры. Войд просто отключался от голода, а его живот урчал так, будто морского котика забивают кочергой.
Тем временем в коридоре стих шум и прекратились выстрелы и в клеточку волоком полицейские затащили черноволосого парня с фингалом под глазом и наскоро перемотаной рукой, в которой он крепко сжимал розовый тапочек. Когда стражи порядка покинули помещение, Налл поднял чёрные с белыми зрачками глаза и плотоядно обшарил взглядом клетку. В поле зрения попал Войд.
— Приве…ик…т, милаха, ик, моя ненаглядная! — промурлыкакал Налл и побежал обнимать Войда. Крика Войда испугался даже глухой кареец из Вашингтона, дежурный мент выронил пятилитровую банку с пивом, Трамп подавился борщом Веры Ивановны, а Сталин оценил гамбургер из Макдоналдса.
Тем временем Лик смотрел и едва не треснул по швам от милоты. Даж прослезился. Войд увидев это, зло зыркнул на фермера и тот, хихикая, отполз подальше…
***
Обмотанного ляпотной занавеской Херобрина тащили десять человек. Сам тёмный император болтался как член упоротой секты боевых червяков. Когда его приволокли в участок
с огородом, он заголосил на всё княжество Московское так, что князь Владимир Красно Солнышко встал и сказал: «Дайте уже ребёнку пожрати кортошку». Херобрину страшно, очень страшно, он не знает, что это такое, если бы он знал, что это такое, но он не знает, что это такое. Его пихнули в тёмную и стрёмную клетку с железными прутьями. И тут его накрыло… Херобрин, зарычав, стал биться лобешником об стенку и облизывать её. А из угла на него, округлив глаза, вытаращились Войд, Лик и Налл.
— Владыка, — пискнул Налл не своим голосом.
Херобрин швырнул в него резкий взгляд и буквально прибил несчастного Налла к стенке. Пробежавшись по нему голодным взглядом, он переключил внимание на тапок Войда. Неожиданно тёмный император с ором Тарзана подскочил к Наллу, выдрал из его рук тапок и попытался запихать себе в рот. Налл с испуганным визгом налетел на Херобрина, пытаясь спасти туфельку своей Золушки от съедения. Примечательно, что Войду на свой тапок было откровенно насрать.
Когда Налл таки вырвал
челюсть тапок у Херобрина, последний с воплем кинулся на Лика. Несчастный фермер с глазами на выкате с ором убегал от Рассольчика по всей камере, размахивая руками. К решётке подошёл командир полиции Леонид Воронин и увидел такую картину: Херобрин, пытающийся укусить отбивающегося Лика; Налл, сидящий в углу рядом с Войдом прижимает к сердцу тапок и читает «Нотче наш».
— Эй, парни! — сказал Лёня. — Тише тут. Мне телевизора не слышно!
В камере повисла тишина. Её нарушило дружное урчание в животах сущностей.
— Слушайте, — тактично спросил Налл. — А его съесть можно?
Все перевели голодающий взгляд на Лёню.
В этот момент у Лёни перед глазами пролетела картинка с мемом «Туби континюид».
— Это… парни, — сказал Лёня, подняв руки. — Я вас пивом угощу. Окей? Окей?
— Пиво? — ошарашенно спросил Налл.
— Да-да, пиво, — кивнул Лёнька.
Херобрин сделал умную морду лица:
— Это что, грибы?
— Да не, грибы это сильно сказано, скорее отрезвитель с эффектом бабочки, — пошутил Воронин.
— Да как ты смеешь бабочек обижать?! — возмутился впечатлительный Лик.
— Ну это… — пробубнил Лёня. — Вы подождите, я щас вернусь…
Через пару минут вошла банка пива с Лёней. Мифы с интересом, а Херобрин с умным выражением морды лица посмотрел на это чудо природы. Леонид вытащил из шляпы пять кружек и протянул их сущностям. Жидкость запенилась.
— Будем здоровы! — отсалютовал Лёня и залпом выпил кружку пива.
Переглянувшись, мифы повторили смертельный номер.
Спустя час…
— Я требую продолжения банкета! — еле ворочал языком Херобрин, лёжа лицом в пол.
— Рюмка водки на столе-е-е… — тянули в телеке на МУЗ ТВ.
Налл сидел на скамье и гладил волосы Войда, который лежал, положив голову ему на коленки.
— Дело в том, что, — сказал Лик. — Дело в том, что. Именно в том. Что.
Он пытался сфокусировать взгляд на Херобрине.
— Бедное Жора… — прослюнявил Лик, раскачиваясь взад-вперёд. — Жора накормит Жеку коноплёй. Жора плотоядный баран… он ест пауков…
— Слушайте… мужики, — прохрипел Лёня. — А чё это мы, собсно, внутри сидим? А я вам скажу! Ничего в этой наруже хорошего нету! Нету! — он потряс пальцем.
— А что в наруже плохого? — удивился Лик. — Можно мы пойдём в наружу?
— Та вапше не вопрос. — Лёня, шатаясь как при
поносе сильном ветре, открыл камеру, поклонился и сказал:
— Сильвуппе синьёраты.
Лик встал, поклонился и вывалился из клетки, завалившись на одну сторону. Херобрин выполз из клетки. Налл взял Войда на руки
как невесту и бормотал что-то про радужного кота-печеньку с пельменями. Когда они вышли, Херобрин наполовину заполз обратно в камеру и спросил:
— Извените, челодой маловек! А вы не видели картографа? Он нам снег должен.
— Да тут… вернее там… в школе живёт, холопов учит, — Лёня неопределённо махнул рукой и отключился, захрапев так, что с потолка посыпалась штукатурка. Херобрин пробурчал «спасибо» и выполз. Не найдя двери, алкаши вывалились через окно в кучу листьев. Дворника чуть инфаркт не хватил, когда листья снова разлетелись по улице. Демонстративно плюнув, дворник бросил метлу в мусорный контейнер и пашол глазеть Арол и Решка на Пятнице.
Едва соображая, мыфы шли куда глаза зырят. А зырили они в парк. Завалившись под пальму, которую в Москве Наполеон собственноручно посадил (просто в учебнике истории забыли об этом сказать), мыфы уснули. Завтра они найдут картографа…
