***
— Мм, Кея, слишком жарко, — недовольно прошептала Тсунаеши, когда они оказались в номере и через время закутались в одеяло. Она выпуталась из него. — На, — Хибари протянул пакет. В нем оказались футболка и шорты. Его футболка и ее шорты. — Шорты-то ты где откопал? — Как видишь, где-то, да откопал. Беги давай переодеваться, я пока фильм найду. — Хорошо~, — через пять минут появилась не школьница, а домашняя Тсуна. Домашняя Тсуна с распущенными волосами, волнами лежащими на плечах, в своих любимых джинсовых шортах и в черной футболке с незамысловатой надписью. Такая маленькая и милая. — Плюхайся, — девушка ложится под руку Кеи, укладывая голову на его грудь. Парень же приобнимает ее, нажимая кнопку на ноутбуке. — Ты всё спланировал с самого начала. Взял одежду, ноут, небось и вкусняшек накупил? — Конечно, — Хибари тянется в сторону и ставит две тарелки с читос, а затем протягивает шоколадку. — Ты чудо! — Я подумал, что ты устаешь после школы, еще и за этими следить, так что… Отдыхай, — он покраснел! О боги, он действительно смутился. — Спасибо, — легкий чмок куда-то в уголок губ. — Я им не мамочка, чтобы присматривать, не натворят ли чего-нибудь. Спустя два фильма Хибари почувствовал, что девушка уснула. Она часто повторяет, как спокойно с ним засыпать, но чтобы настолько? Это… Вау. Надо бы сводить ее в кинотеатр на ужасы или какую-нибудь романтику. — Принцесса, пора вставать. Твоя злобная мачеха достала насиловать твой телефон. — Ответь ему. — Его потом может отвезти скорая. — Не забудь добавить что-нибудь про постель, — Тсуна повернулась и открыла глаза. Её заспанный вид заставил пульс подскочить. — Упс… А тут уже не мачеха, — Кея протянул мобильный, на котором высветился входящий звонок от папы. — Мм, алло? — Солнце, ты где? — Я с Кеей. Гуляю. — Спишь ты, я же слышу. И, судя по всему, твой возлюбленный либо не рядом, либо дышит через раз. Передавай ему не задерживать дыхание надолго, а то помрет раньше времени. Оставайся с ним на ночь, я не против — сам знаю, каково расставаться надолго. Но чур в его доме, а не в мотеле! — Иногда мне кажется, что ты за мной следишь. Спасибо. Можешь перезвонить Хаято? — Без проблем. Заранее спокойной ночи, принцесса. — Спокойной, — Джотто бросает трубку. — Нам дали добро. Точнее, мне дали официальное разрешение ночевать с тобой, но при условии, что мы будем у тебя дома, а не в номере. — Дом, говоришь… — Что-то не так? — Не знаю… Я давно там не был. — Как давно? — С самих похорон, — Еши чуть сильнее прижалась. — Если не хочешь, мы можем остаться здесь. — Нет, пошли, по пути заскочим в супермаркет. — Хочешь, я что-нибудь приготовлю? — ее глаза загорелись. Хибари усмехнулся. — Так пойдешь или в форме? — Так. — Уверена, что не замерзнешь? — Да, — девушка нехотя встала с кровати и, улыбаясь, стала разминать мышцы. Кея немного понаблюдал, а после и сам поднялся, осмотрелся, убедившись, что беспорядка нет. — Пойдем? — Пойдем.***
— Я все хотел спросить, — начал Хибари. Тсуна напряглась. — О чем? — В тот раз дядя отвел меня на их могилу и оставил на пару часов. Чья это была идея? — В каком смысле? — Он сам бы так не сделал, вот я и спрашиваю, кто из вас его надоумил? — Я. По нему не скажешь, но дядя Ал действительно хотел найти с тобой общий язык. Правда… Он такой же нелюдимый, как ты. — Я не нелюдимый! — Не надо мне тут. Ты готов наброситься на человека, потому что он тебя бесит. А если вас кто-то бесит, вам плевать, откуда он — будете драться. — Тебя так-то тоже легко вывести. — Не настолько, солнце. Я просто даю людям знать, что они не правы. — Как скажешь. — Нам… Долго еще? — Еще половину Намимори. Не смотри на меня так, это была шутка. Устала идти? Надо было на метро доехать… — Нет. Просто интересно стало. — Видишь, где начинается частный сектор? Нам туда. — Так вы жили в доме? — Да. Попробуешь угадать, какой из них? — Ммм… Во-он тот, с зеленой крышей и черным забором с колышками? — Хотелось бы сказать, что ты не угадала, но ты права. Это действительно мой дом. А, да, точно, кого я спрашивал? У этой девушки до невозможности развита интуиция, полученная от отца, прибавить к этому женское чутье и логику… — вслух стал рассуждать парень. — Это ты так хвалишь или оскорбляешь? — Ваши королевские ножки не устали? — Уже начал повторяться. Что с тобой? Так не хочешь идти? Я предлагала остаться в номере. — Все со мной в порядке. Иди впереди меня, но далеко не уходи — тут плохо освещена дорога. Просто… Если мы сейчас покажемся, куча соседей захотят якобы случайно заглянуть и поболтать о том, какой же бедный и несчастный Кея, потерял родителей и младшего брата, а в этом мире есть только два человека, которым позволено меня жалеть. — Твоя мама и… А кто второй? — Сейчас идет возле меня. — Я-я? — Ты, ты. А еще я не хочу, чтобы они к тебе приставали со всякими вопросами. — Успокойся и расслабься. Никто ни к кому не будет приставать, я всех выпровожу и не дам ступить за порог. Ну или могу накрыть нас иллюзией. — Хотелось бы посмотреть на первый вариант. Знаешь… Как единственный хозяин этого дома, я передаю тебе права хозяйки, так что посылай всех соседей куда подальше. — Так! Это… У тебя был младший брат? Прости за такой вопрос… — Мог бы быть. Мама была беременна, 6 месяц. И хватит извиняться за каждый вопрос, они же не ставят меня в неудобное положение. И я, наверное, даже рад, что ты интересуешься… — Тогда… Я могу спрашивать что угодно? — Да, — Кея подошел к забору и стал рыться в карманах в поисках ключей. — Давай я пакеты подержу, пока ты калитку открываешь. — Нет, они тяжелые. — Ну Кея. — Нет. Боже, на один ужин, а набрала, будто месяц будешь готовить. — Ты будешь против? — Что? — не понял он. — Ты будешь против, если я буду тебе готовить? Жить меня к тебе не отпустят, но я же могу раз в день приходить, чтобы что-нибудь сделать… Как бы… — Если тебе не будет трудно. На ключи, — открыв ворота, парень передал вещь Тсуне, тем самым прося открыть входную дверь, пока он будет снова все закрывать. — В какую сторону? — В какую крутится. — В обе. — Влево. Кто здесь был, мать их? Участок явно не выглядит, будто меня не было больше года. — Может, дядя Ал через кого-то следил за домом? — Мог бы и меня поставить в известность. — Ты лучше меня знаешь характер своего дяди. Последний не поворачивается… — последний поворот требует больше физической силы, чем Тсунаеши думала. — Давай, — Кея уже и сам подошел, одной рукой держа пакеты, а второй разбираясь с замком. — Людей с ноги выносишь, а ключ довернуть не можешь. — На вид взрослый парень, а к самостоятельной жизни явно не готов, — в ответ буркнула девушка. — Кухня прямо и налево. Выключатель внутри, тебе посветить фонариком? — Нет, спасибо, я со своим. — На, разбирай пакеты, а я пока пройдусь. Вся кухня в твоем расположении — колдуй, что хочешь. — Будешь карри? Или мне сварить суп? А может просто мясо? — Сделай что-нибудь быстрое и немного, чтобы один раз поесть. — Значит просто рис с говядиной, — Хибари уже ушел из комнаты. Было слышно где-то вдалеке, что он ходит, поднимается по лестнице, даже слышно, что он вздыхает. Но уже через 40 минут, когда девушка готова была звать его к столу, он появился в традиционной одежде и прятал взгляд. — В гостиной на диване лежит кимоно. Переоденешься? — Никогда не носила кимоно, но уже давно хочу попробовать. Кушать готово, садись, а я сейчас, — Еши юркнула мимо Кеи и подошла к дивану. Ткань поражала цветовой палитрой, а на ощупь она была такой гладкой, что около пары минут Тсуна просто стояла и разглядывала ее. — Пояс завязать сможешь? — прозвучало с кухни. — Не знаю еще, — ответила девушка. Она все же поборола интерес и стала переодеваться. Сложив свои-Кеи вещи маленькой аккуратной стопкой, Еши подумала, что не помешало бы собрать нормально волосы. — Кея, а где ванная? — Если тебе нужно зеркало, то просто пройди в коридор, а если именно ванная, то на второй этаж, направо третья дверь, — сделав гульку и выпустив несколько передних, но коротких, прядей, девушка вернулась. Сидящий напротив входа парень чуть не поперхнулся едой. — Ты выглядишь просто шикарно. — Спасибо… У вас тут все так… — Родители, конечно, были людьми современными, но традиции любили больше новинок. Так что снаружи дом как дом, ничего такого, а внутри — сборник культуры Японии, какой ее показывают в истории. — Но старое и новое до того смешались здесь, что просто поразительно! Я такое только в кино видела. — Рад, что тебе нравится. — Оно твоей мамы? — Да, ее любимое. Как я вижу, подошло. — Я, если честно, и не разбираюсь… Но вроде сидит, как надо… — Сидит даже лучше, чем надо. Я думал, будет велико, хотя мама и не носила его с их с папой свадьбы. — Ого… — Ну и чего стоишь? Садись уже, — Тсунаеши присела, а взгляд ее случайно упал на парня. Тому, видимо, было жарко, потому что края кимоно были отодвинуты так, что карие глаза скользнули ниже, цепляясь за ямку между ключицами, а потом еще ниже… В общем, она густо покраснела и чуть не поперхнулась. — Что-то не так? Тебе плохо? — Н-нет… — но отвести взгляд было выше ее сил, поэтому Кея проследил за направлением и ухмыльнулся. — Нравится? — Это совращение малолетних, — пробурчала Тсунаеши. — Ну совращение и совращение. Жарко мне, чего бубнить-то. — Открой окно. Или включи кондиционер, — послышался звонок. Хорошо, что Хибари закрыл ворота. — Игнорируй. Понасилуют звонок и уйдут. — Кея-кун, дорогой, открой! Мы тебе пирог принесли! — крикнула женщина. Благодаря открытому Тсуной окну, они услышали это. — Не обращай внимания. Этих соседей я не люблю больше остальных. — Как скажешь. — Кея-кун, я знаю, что ты дома! А еще мы видели, что ты пришел с девушкой! — снова крикнула женщина. — Сиди, — Еши встала, но ее схватили за руку. — Ты обещала. — А я и не собиралась их впускать. Ты не прав. Такие люди не уходят, пока им не ответишь. — Просто. Игнорируй. Не хватало еще знакомить тебя с этими придурками. А если не можешь спокойно сидеть, мне придется самому взяться за дело. — О чем ты… Кея! — парень тоже встал, но чтобы потянуть Тсуну к себе, а затем усадить на свои колени. — Все, будешь сидеть так. Завтра я им все объясню, так что хватит беспокоиться. — Тебе же неудобно… — Глупости. Мне очень даже удобно, — одна рука обвила талию, а вторая выразила намерение покормить Еши. — Это… Слишком смущает! — Ничего не знаю. Свою порцию ты всё ещё не съела. — Ну Кея… — девушка повернулась, и ее взгляд зацепился за рисунок. — Так. Чья идея? — Где? — Это метка пламени. Метка пламени от Босса Хранителю наследника. — Они у вас еще и разные бывают? — Конечно. На мне метка наследника, на Хаято просто знак принадлежности Семье. У Мукуро ее еще нет, потому что он отказался от нее, сказав, что будет ждать, пока я не стану Боссом. То есть, он может не подчиняться приказам Вонголы, даже если живет на ее территории и за ее счет. Ты можешь по желанию слушаться моего отца, но мои просьбы и приказы намного весомее его. Хаято подчиняется и мне, и папе, и даже Занзасу. Думаю, говорить, кто он, не нужно. — Да, знакомились уже. Как ты его терпишь? — Как и всех остальных в их «компании». Киллеры из них прекрасные, не спорю, а вот как люди… Вести себя не умеют. Но пока они открыто не действуют на нервы конкретно мне, то пусть живут спокойно. — Опасная ты у меня. — Мгм, возможно. — То есть, если ты станешь следующим Боссом, то будешь делать новые метки? — Для Хаято да, но не для тебя. Твоя метка уже значит, что ты мой Хранитель, а не папин подчиненный. — А он об этом знает? — Нет. Но это обязательный «ритуал» во время церемонии наследования. Моя метка просто ляжет поверх папиной, перекрывая ее. — Что у вас еще есть обязательного? Мне же нужно быть морально готовым. — Спроси что-нибудь полегче. Думаешь, я вспомню все вот так сразу? — Ладно, по ходу дела разберемся. — О! Точно. — Что ты там вспомнила? — Зрительный контакт. Всем, кто по статусу ниже Босса, а это: слуги, за исключением Ланы, охрана, люди из подчиненных Семей, в дружественных Семьях не считаются Боссы, Вария, к слову, тоже сюда относится, обычные сотрудники и все наемные убийцы не имеют права смотреть Боссу в глаза, а также его наследнику и Хранителям. И, в принципе, обычным людям тоже не стоит долго играть в гляделки с мафиози, но это уже зависит от самого мафиози. Владелец строительной компании, которая делала нам ремонт в клубе и их прораб, например, тоже не решались поднять взгляд на нас и тому же учили сотрудников. — Как все у вас запущено. — Это общее правило для всей мафии. — Я почти передумал. — Только попробуй — я тебе нос откушу. — Стра-ашно. Спасибо за ужин, — Хибари прикасается губами к шее. — Какой первый урок? — Алгебра. — Страшная вещь. — Возможно. Учитель боится влезать, когда мы с Хаято спорим о возможных решениях задачи. — Кто ведет? — Имаеши-сенсей. — И он боится? Это же самый неукротимый из математиков. — Не знаю… Когда задачу решаем мы с Хаято, а потом спорим, потому что ответы у нас разные, а учитель говорит, что оба варианта решения правильные, наступает война. Одноклассникам в кайф, потому что их не трогают, а учитель закрывается учебником и прячет мел, чтобы мы не начали еще и на доске писать. — Мне его жалко. Это же что нужно устроить во время урока, чтобы прятался учитель, которого боится даже директор. Нет, я конечно не спорю, что нам директор попался такой, но все же. — Э-эй, Кея… — встал парень тоже вместе с ней, поудобнее перехватив ее одной рукой под коленями, а второй держа за спиной. — П-пусти. — Не хочу. — А посуда? — Утром помою. В моей комнате или в родительской? Обе, в принципе, большие. — Чего? — Спать, говорю, где будешь? — Одна я точно не усну… — Значит у меня. Это, кстати, должна была быть комната для брата. Мама долго выбирала цвета, а потом мебель, она даже уже выбрала, какие сказки ему будет читать и в какую школу отдаст, — просторная комната в пастельных тонах и с голубой кроваткой у стены. Рядом шкафчик с детскими книжками и куча плюшевых игрушек. — Ему бы очень понравилось. — Да… Тсуна. — М? — А ты хотела себе младшего? — Хотела старшего брата. — Почему старшего? — Не знаю. Наверное, хотелось, чтобы был парень, который бы защищал меня. Я бы могла придти к нему после школы и пожаловаться на своих одноклассников, но вместо этого у меня прекрасные отношения с папиными Хранителями. — Где-то теряешь, где-то приобретаешь, да? — Есть такое. Но, наверное, оно и к лучшему, что я единственный ребенок, — Кея аккуратно положил ее тело на кровать, а сам все еще стоял, согнувшись не до конца, удерживая себя одной рукой, которая стояла слева от лица Тсунаеши. Тсуна улыбнулась и расправила руки для объятий. — Обнимашки? — Иногда мне кажется, что ты немного издеваешься. Как ты можешь выглядеть так мило и обворожительно, улыбаться нежнее мамы… Клянусь, как только ты немного повзрослеешь, твоя фамилия изменится… — теплая ладонь ложится на его щеку, а большой палец слегка ее поглаживает. — Не рано ли говорить о таком и давать такие громкие обещания? — ей приятно. Ей до безумия приятно, а думать о том, что это может быть временным не хочется — эти мысли причиняют боль. И когда она успела влюбиться? Вот вроде бы бесил сильнее остальных, да и все… — Нет, — Кея хватается за талию Тсуны, поднимает ее и меняется местами, заставляя лечь на себя. — И я хочу, чтобы сейчас и до того момента, когда ты будешь готова, наши отношения были для тебя спокойными и романтичными, от которых щеки краснеют, а на лице улыбка. Я неисправимый болван. — Возможно. Но я люблю тебя, — Хибари одной рукой все еще держит талию, а второй аккуратно распускает длинные волосы, которые по цвету чуть светлее глаз. Ведет по ним, иногда распутывая непослушные пряди, и в жесте этом столько нежности, что у Тсунаеши сердце готово вырваться из груди и упорхать. — Но нам придется переодеться — в этом спать неудобно. — Да, еще немного так полежим. — Тебе удобно? — Очень. — Футболку и шорты? Или поискать у мамы? — Ммм, я не в состоянии сейчас думать, решай сам, в чем я тебе больше нравлюсь, — проговорила девушка ему в грудь. — Ты мне нравишься во всем. — Тогда одень меня во все. — Хочешь спать? — Нет. Они не говорили, а просто лежали. Тсунаеши не хотела вставать, потому что было лень, а еще из-за какого-то волнения она замерзла, так что просто грелась об это чудо. Кея же наслаждался тишиной рядом с ней и старался случайно не опустить руку ниже положенного или не сжать что-нибудь до боли. Завтра ей сидеть на скучных уроках, иногда на перемене она будет пересекаться с ним, но это все завтра. Сил переодеться хватило еле-еле, а выдержка Хибари поражала его самого. Эта девушка и впрямь как младшая сестра, только вот с этой сестрой он целу… Так, стоп! Не сестра. Тогда инцест получается… Отмена, отмена мыслей, Хибари Кея, спи давай!