Друзья всегда будут с тобой. Несмотря ни на что.
И как общительный и очень амбициозный человек, состоящий в настоящем союзе, который ребята решили прозвать «Фэшн Бичез» — над названием поработала госпожа Раскольникова, но все посмеялись и согласились, ибо спорить причин не было: они правда самые модные и самые крутые на этом районе, — Вова всегда был рад поддержать разговор. И прямо сейчас в беседе происходил какой-то хаос, инициатором которого являлся Сашенька Чацкий, решивший, что будет смешно самому снять мем в тикток, где он на фоне трясущейся камеры и громкой музыки материт математичку. Всё бы ничего, если бы не актёрский дар Чацкого, который буквально бил из него и заставлял друзей отправлять голосовые, где они громко смеются и просят снимать ещё. Авдотья Раскольникова: ахахахах Авдотья Раскольникова: icon просто icon Дмитрий Разумихин: У меня только один вопрос… А ГДЕ ВОВА? ГДЕ ИСТИННЫЙ КОРОЛЬ ВСЕЯ ТИКТОКА?! Авдотья Раскольникова: точняяяяяяк Авдотья Раскольникова: Ленский, пиздуй сюда! Эти сообщения всеми избранный лидер трендов и модных танцев, Вовочка Ленский, прочитал лишь спустя пять минут, когда вернулся в спальню с большой кружкой чая, собранными в высокий пучок кудрями и супер популярными патчами под глазами. Свой аутфит на вечер он назвал «модель отдыхает». Владимир Ленский: вы ебанутые 200 сообщений Ольга Ларина: мы требуем тикток!!! Владимир Ленский: а я требую спокойствия Авдотья Раскольникова: ну получил ты двойку по геометрии, ну и забей хуй ты на неё. Ленский звонко засмеялся: поддержка Дуни всегда была что-то с чем-то. А про двойку, которая портит всю картину четвёрок и пятёрок, заработанных не самым честным, но сложным путем, он уже забыл. Голова была забита совершенно другими вещами, и если ещё вчера он убивался и проклинал себя за то, что пошёл в десятый, то сегодняшним вечером эта глупая оценка не создавала и малейшего повода для переживаний. Владимир Ленский: тикток, значит? Владимир Ленский: сразу говорю, что выгляжу максимально как бомж, но ладно. Евгений Онегин: не правда Авдотья Раскольникова: Оль… ты это чувствуешь? Ольга Ларина: ага:) Евгений Онегин: не понял. Владимир Ленский: + Авдотья Раскольникова: :) В следующую секунду телефон зазвонил, и Вова, смахнув зелёную кнопку вверх, закатил глаза: — Слышь, Раскольникова, ты чего удумала? На экране появилась иконка Дуни, и квадратик, где была её аватарка, «ожил». Девушка широко и хитро улыбалась, при этом ехидно посмеиваясь, смотрела прямо в камеру. Через пару секунд к ним присоединились и остальные, и теперь Ленскому посчастливилось видеть всех своих друзей в полном составе. Все чем-то занимались, кроме этих двух особ, задумавших что-то страшное, по мнению Володи. — Так, у меня вопрос, — заговорил Верховенский, — вот мы когда на каникулы пойдём, а это уже очень скоро, между прочим, мы же будем праздновать хэллоуин? — Не так вопрос ставишь, Петруша, — улыбнулся Ставрогин, который лежал на диване и с нереальным аппетитом заваливал в себя вторую порцию спагетти. Рядом с ним вальяжно развалился такой же красивый и статный кот, удовлетворённо глядевший куда-то в окно. Говорят же, что питомцы похожи на своих хозяев. — У кого хата тридцать первого свободна? Прошёлся заинтересованный гул. Молчалин, который до этого разговаривал с кем-то, кто стоял не в зоне видимости фронтальной камеры, отвлёкся и спросил: — У нас пьянка намечается? — Нет! — категорически отрезал Чацкий. — Бля, Санёк, ты ещё первым накидаешься, спасибо скажешь потом, — захихикал Ленский. — Да я ни капли не выпью! Громкий смех раздался приятной свирелью из динамика, и Вова улыбнулся: друзья счастливы — он счастлив. — Все запомнили его слова? Вы все это слышали?! — разголосился Ленский. — Проиграешь — должен будешь сотку. — По рукам. — Я хочу быть Вероникой Лодж, — заявила Дуня. — О, нет, нет, нет, Володя, даже не дум- — БЕТТИ КУПЕР! ГДЕ ОГОНЬ? ШЕРИЛ БОМБШЕЛЛ. С ГЛАЗ ДОЛОЙ! И такие выходки уже вошли в распорядок: все знали, что если рядом Вова, то ждите если не гиперактивности, когда парень буквально светился и пылал самыми светлыми чувствами, то прикола из тиктока точно — ибо залипание в данном приложении вошло в его рутину два года назад, и он знал буквально всё: каждый тренд, каждую песню и популярные штучки, которые собирают лайки. Ленский и сам любил снимать — фантазировал с разными историями, старался вложить в какой-то минутный ролик столько же, сколько он вкладывал в стихотворение, посвящённое лучшему миру. На его аккаунте даже есть ролик с Онегиным, снятый в прошлом году зимой, когда не было и намёка на карантин, и все было прекрасно.***
На улице белыми хлопьями, плавно опускающимися на ресницы и волосы, метёт снег. Серое небо Петербурга сегодня было по-особенному тёмным, но несмотря на лёгкий морозец и уже позднее время, Володя выбегает из школы и кружится вокруг себя, мысленно благодаря всех и вся за отмену допов по математике. На часах почти семь вечера, а Володя совсем не торопится домой — стоит, прикрыв усталые от недосыпа глаза, и наслаждается моментом. В воздухе витает аромат… Зимы. Да, именно так бы и назвал это явление Ленский, чьи литераторские способности давали о себе знать. Он видел этот мир по-другому, на том всё сказано. На кону конец четверти, а дальше каникулы, новогодние, наполненные просмотрами старых советских фильмов, прогулками допоздна, тёплым малиновым чаем и походами на площадь, где он с Сашкой будет кататься на ледянках. Вся эта декабрьская атмосфера всегда нравилась Ленскому, он бы даже мог сказать, что влюблён в неё. Стоять на крыльце долго не пришлось, ибо в голову стукнула идея, и Вова с горящими глазами полез в карман за телефоном. Открыл приложение, куда когда-то давно его завели чертоги аппстора, и начал активно листать ленту, прослушивая каждый звук, старался придумать идею. Вот небо — снимай, деревья, покрытые инием — снимай, багрового цвета пальто и чёрные брюки — ты уже в рекомендациях. — Что ты делаешь? — скептическим тоном спросили сзади, и Вова обернулся. Как обернулся, так и застыл. Перед ним возвышался Евгений Онегин — мальчик-сердцеед из параллельного класса, который успел вытянуться и вырасти в плечах. Голос был хриплый, и Ленский невольно улыбнулся, окидывая Онегина взглядом. Тот выглядел, мягко говоря, очень, очень, очень красиво. Ещё бы — густые русые кудри, скулы, высокий рост и он, кажется, знает физику. Идеально. — Тикток хочу заснять, — пожал плечами брюнет, — хочешь со мной? — Нет. — отчеканил, будто на автомате. Тёмные брови взлетели вверх, и Вова, уже понадеявшийся на партнёра по съёмкам, ещё раз пожал плечами: — А почему? Евгений, сверливший его своим обыденным взглядом «сверху», сунул руки в карманы: — Это глупо. Ленский усмехнулся, парирующе взглянул на холодного принца, чьё лицо выражало абсолютное ничего (Вова не удивился, ведь он знает, кто такой Онегин). Сделал шаг ближе, и, уткнув руки в боки, улыбнулся — хитро, с ухмылкой и довольным прищуром карих глаз. Это был некий контраст: глыба и солнце, предпринимающее попытки устроить глобальное потепление одним своим видом. На улице стало немного морознее, и началась метель, поэтому Вове пришлось спрятать лицо за плотной тканью своего жёлтого шарфа. Онегин же только поежился. — Почему это глупо? — Говорят, в тикток снимают только дурачки. Вова поднял одну бровь вверх: — Я похож на дурачка? Онегин помедлил, глядя на этого нахохлившегося птенчика. Холодный ветер пробрался под пальто, и Женя вздрогнул, резко выпрямив спину. Ботинки заворошились в снегу, а руки неприемлемо замёрзли, даже пуховые карманы не спасали, и пальцы, покрасневшие и раздраженные красной сыпью, дрожали. Непривычно было так долго стоять на улице, да ещё и в такую погоду, но Онегин продолжал стоять, не отводя глаз от Ленского, про которого он был уж как наслышан. Разговоры о нём были как хорошие, так и плохие, но Женя был убеждён точно: хуйню о Ленском могут разглашать только завистники. — Ты похож на художника. Володя, запрокинув голову кверху, рассмеялся: — Правда? Онегин кивнул. — Ну, а ты… Ты похож на музыканта. На пианиста. Ты играешь на пианино? — Возможно. — А я рисую. — Это… Здорово, — Женя знал, что тот рисует, ведь его творчество обсуждают все, в том числе и педагогический состав. Вова слабо кивнул, подняв глаза наверх: цвет неба был непонятен — смесь коричневого и тёмно-синего смешалась в одной палитре, которую вылили на холст, забыв воспользоваться кисточкой. Облака плыли, а Вова, глядя на этот зимний макет, улыбался — расслабленно так, спокойно, словно всё в этой жизни хорошо. Тишина стояла умиротворенная, никакого неловкого напряжения, искрящегося крапинками неуюта не было. Просто спокойствие и плывущие во тьму небеса, звёзд на которых сегодня не видно. — Вов. — Что? — Ленский взглянул на Женю, сверкая одними глазами из-под шарфа. — Пошли снимать эти твои тиктоки. Вова, радостно взвизгнув, тут же достал телефон из кармана и начал показывать что да как. Женя стоял близко и, кажется, вникал в суть, легко кивал и глядел на воодушевленного Ленского, выглядевшего сейчас так, словно осуществилась его главная мечта. Снежинки гулкими вихрями затуманивали глаза, и лишь в свете тусклых фонарей Жене удалось скрыть по-дурацки смущенную улыбку, невольно пытающуюся выдать себя и испортить образ Айси из Винкс. — Готов? — лучезарно улыбнулся Володя, поставив телефон на небольшой кирпичный выступ в стене. — А что надо делать? — Женя тоже иногда смотрел тикток, но всё там было таким разным, что даже после маленьких пересказов Володи, где он говорил, что он любит эстетичные видео, а значит всё должно быть… спокойным и плавным, не совсем понимал. Ленский, установив таймер, который тут же дал обратный отсчет, отошёл назад, и, поправив съехавшую вбок шапку, одним глазком глянул на экран, оценил обстановку, а потом широко улыбнувшись, взял Женину руку и прошептал: — Просто будь собой. Онегин оторопел, но отталкивать не стал — почему-то всё казалось правильным. Вова громко смеялся и кружил его в непонятном даже для самого себя танце, но это не делало происходящее каким-то неловким. Вова снимал небо, снимал фонари, снимал их самих и всё время смотрел на Женю, улыбаясь и весело хихикая. Дома их ждут целые груды учебников и забытый тест по биологии, но всё это будет потом. Женя слышал, как Володя поёт — песня английская, а Вова учит немецкий, и оттого слышен акцент. Мимо них проходят освободившиеся со второй смены восьмиклассники, смотрят на них странно, и Онегину почудилось, что кто-то крикнул им «фрики», хотел было оглянуться, но ему не позволили — Ленский, который тоже услышал не самое лучшее слово в свой адрес, только покачал головой и рассмеялся, пробурчав, что лучше прыгать в омут к сумасшедшим, чем барахтаться в проруби с мнимыми святошами, и продолжил танцевать. Женя смерил ребятню холодным взглядом, и те сразу разошлись. Музыка, доносившаяся из динамика была прелестной, и Онегин не помнит, слышал ли он её раньше, но ему нравилось. Он держал Ленского за руку и пытался двигаться в такт, стараясь не отпускать ладонь, спрятавшуюся за тёплой красной рукавичкой, цветными нитками на которой была вышита маленькая неаккуратная радуга. Сам, что ли, шил? Под подошвами тёплых ботинок хрустел блестящий даже в мутном свете снег, на горизонте стояли многоэтажки, и в каждом окне горел свет — где-то уже висели гирлянды, где-то виднелись мишура и новогодние шары. Некое удовольствие расползлось по всему телу щекотящими маневрами, и Онегин позволил себе засмеяться, когда Вова поскользнулся, рухнув на спину в рыхлый сугроб. Ленский, заметив это, демонстративно хмыкнул и попытался встать сам, но упал обратно и начал сам заливаться хохотом. По итогу белоснежную скучную гладь разбавил снежный ангел. Когда видео было снято, то Вова поспешил показать результат. — Ты выглядишь так, будто тебя заставили, Жень, — покачал головой Ленский, коротко усмехнувшись. — Давай ещё тогда снимем. Вова, кажется, офигел от такого предложения, но кивнул и включил другой звук: — Прошу Вас, мисье, — галантно протянул тому руку, улыбнувшись уголками губ. — Вы так любезны, — саркастически закатив глаза, Онегин, лицо которого озарила ухмылка, принял приглашение. Музыка заиграла, но всё стало по-другому. Вова пел, танцевал, но теперь Женя кружил его в неком вальсе, перед глазами маячили голые ветки деревьев, Вовина чёрная шапочка с помпоном, школьники, простые прохожие, и всё это смешивалось в одно целое, создавая нечто лёгкое и дурманное. Женя слышал музыку, и, кажется, с этой самой песни начинаетсяDo you know where the wild things go They go along to take your honey Break down now weep build up breakfast now Let’s eat my love my love love love
Всё вокруг заискрилось.She bruises coughs she splutters pistol shots But hold her down with soggy clothes and breezeblocks She’s morphine queen of my vaccine My love my love love love
Женя держался за Вовину руку, как за спасательный круг, словно боялся — отпусти он сейчас, и чудо исчезнет, упорхнет прямо как бабочка из-под пальцев, музыка затихнет, и огни, мелькающие в окнах школьных кабинетов, погаснут. Но Вова не отпускал, улыбался и смеялся, смотря с каким-то особым обожанием на Онегина, но не отпускал. В итоге где-то на сороковой секунде Женя толкнул Володю в сугроб и увалился рядом. Звонких смех озарил пустой стадион, на небе будто засияло солнце. По крайней мере, Володя сиял — румяные от мороза щёки и блестящие тёмные глаза, лукаво глядевшие на Женю. — Сыграешь мне Вивальди? — Нарисуешь летний рассвет? Зима, предвкушение каникул и замерзшие от снега ноги — всё правильно. Всё так, как должно быть. Женя не сразу заметил, что до сих пор держит Вовину руку, но и тот не отпускал. Потому, что это правильно.Please don’t go, please don’t go, I love you so, I love you so Please don’t go, please don’t go, I love you so, I love you so Please break my heart
Песня закончилась, но Женя, помня её текст, на выдохе пропел последние слова, слабо улыбнувшись: — Please don’t go, I’ll eat you whole I love you so, I love you so, I love you so.***
— Возможно, у меня будет свободна квартира, — улыбнулся Онегин, тряхнув отросшей чёлкой назад. — Но есть условие: никаких блядских разгромов. Я до сих пор не могу понять, как в прошлом году Верховенскому удалось разъебать хату Печорина. — Это был легендарный вечер! — засмеялась Раскольникова. — У меня даже где-то видео осталось, где он сальтом в сугроб прям с балкона прыгал. — То есть ты не на лестнице тогда упал, а? — уже зная ответ на собственный вопрос, предъявил Ставрогин. Вова в голос засмеялся, представив, как же нелепо выглядело оправдание Петруши в тот самый день, когда они устроили такой движ дома у Гриши Печорина (соизволившего свалить в шарагу после девятого), что к ним приезжали менты целых два раза. — А… Ой, а знаете, я, наверное, буду Вилли Вонкой, — отмахнулся Петя, широко улыбнувшись. — Этот разговор мы продолжим потом, — подозрительно прищурившись, отрезал Коля. — У-у-у, пошла вода горячая, — захихикала Оля Ларина. — Я чувствую радужную ауру, — сговорчески прошептала Раскольникова. — Вы охуели? Нашлись, блядь, два шиппера, — возмутился Верховенский, по-смешному закатав губу. — Что? Что ты там говоришь? — Оля приставила телефон к уху. — Что? Говори громче! — Перестань! — Что? Тань, ты слышишь, что он там бормочет? Ленский уже помирал со смеху, даже живот приятно скрутило, тело свело мелкой судорогой, а лицо покраснело. — Таня, скажи, чтоб она перестала! — Верховенский, прославивший себя лучшим актёрским мастерством, собирался драматично пустить слезу. — Я не понимаю гейского языка! — в голос захохотала блондинка, несмотря на упрёки старшей сестры. Все дружно засмеялись, даже на лице Пети мелькнула улыбка, но тот всё равно надулся. Разговоры были обо всем и ни о чем — золотая середина, когда сначала вы обсуждаете творчество современного поколения, а уже через минуту ржёте с мемов про волков. Просеивались подколы, безобидные подшучивания, и когда Оля увидела висящий на стене Верховенского радужный флаг, а потом увидела точно такой же у Коли, то, кажется, её визг слышал весь подъезд. — Оля, блядь, я в наушниках был! — шипит Чацкий, крепко зажмурившись. Теперь уже подъехали шуточки голубого характера в исполнении всеми любимого дуэта Раскольниковой и Лариной, которые мало того, что в открытую хохотали над латентностью мальчишек, так ещё и начинали вспоминать моменты, которые назвать натуральными уж точно не получится. Когда звонок был окончен, то беседа чудесным образом перемеиновалась в «Тут одни мальчики! Это же гей-клуб!» Авдотья Раскольникова: жду мемов и сама пошла снимать:) Ольга Ларина: что можно посмотреть на ночь? Александр Чацкий: посмотри во что ты превратилась! Владимир Ленский: не урыл, а закопал хахаха Владимир Ленский: тоже пойду снимать Ольга Ларина: трусы? Владимир Ленский: естественно.***
Проливной дождь, льющийся на протяжении нескольких часов, так и не дал возможности прогуляться хотя бы до магазина, поэтому Саше пришлось вместо чипсов по акции хрустеть старыми сухофруктами, которые показались слишком пресными, но делать было нечего. По телевизору показывают «Кухню», а на столе лежит недоделанный номер по химии, на которую Чацкий, как и на остальные не сделанные пять упражнений, попросту забил. В выходной хочется отдохнуть, а не морочить голову всей этой ерундой, которую задают в таких количествах, что синяки залегли под глазами, а усталость в теле и лёгкая мигрень стали близкими товарищами Сашеньки. На телефоне загорелось уведомление. Алексей Молчалин: Саш. Алексей Молчалин: САША, СОС! Александр Чацкий: Угомонись, блин. Александр Чацкий: что случилось? Саша легко улыбнулся, когда телефон зазвонил, а спустя секунду на экране появился ухмыляющийся Лёша, лежащий в компании мягких подушек и кота. — Привет, — улыбнулся Лёша, с теплотой во взгляде смотря на одноклассника. — Привет, что у тебя там случилось? — Ничего, просто захотелось поговорить с тобой. Молчалин откидывается головой на подушку, а Саша закатывает глаза. — Неужели совсем не хочешь поболтать со мной? — хмыкнул Лёша. Саша, немного помедлив, взглянул прямо в камеру, усмехнулся и покачал головой: — С чего это такие выводы? — Не знаю. — просто пожал плечами, глядя на собеседника. Чацкому такое «не знаю» показалось слишком… не таким. Обычно голос Молчалина был задорным, крикливым, ведь он был заводилой и почти всегда предлагал разные затеи, как говорится — за любой движ, кроме голодовки. — Что с тобой? — Что? — У тебя что-то произошло? Молчалин пожал плечами: — Да так… С родителями поссорился. Саша напрягся. — Что такое? — Пустяки, Сань, не обращай внимания. — коротко, ясно и тишина. Чацкий, поправив очки, всё равно видел, что «пустяки» — совсем не пустяки, ибо из-за всякой фигни Лёша не горюет. Внутри что-то защемило, хотелось расспросить, разузнать, выпытать, что же такого случилось, что сейчас на дисплее своего смартфона вместо заливающегося смехом от глупого прикола из ленты Лёши, он видит совсем иную его сторону. Часть, которую ещё не видел. Спросить то хотелось, но это Лёша. Будь это Вова или любой кто другой из друзей, Саша бы обязательно спросил! Но это Лёша. С Лешей по-другому. — Хочешь, я приду? — неожиданно даже для самого себя выдал Саша, как-то странно сжав губу в полоску. — Там дождь и холодно. Не стоит. — Я же вижу, что что-то не так. Не молчи только, Лёш, не надо молчать. Серия кончилась, и уже как с минуту играет реклама, но Саша не обратил на это внимания. Чай в кружке уже остыл и был невкусным, но сил встать с дивана и пойти налить вторую кружку не было — его будто пригвоздило. Тишина, прерываемая глубоким дыханием, давила. Лёша молчал, отвёл взгляд куда-то в сторону, и Саше на миг показалось, что тот хочет отключиться. — Лёш.? — У меня дядя такой прибахнутый и он это… Ну, в общем, мама с такой радостью рассказывала ему, какие хорошие у меня друзья, упомянула тебя, ну и я… Я сказал, что ты вообще клёвый, мол, время с тобой здорово проводить. А этот урод назвал меня пидором. Прикинь, меня назвать пидором. Я, конечно, прихуел. Но больше я прихуел с того, когда мама такая: «Сашенька очень приятный молодой человек и хороший друг!» На лице Чацкого тут же расплылась улыбка. — Твоя мама меня любит? — Я скажу тебе больше, — хитро улыбнулся и приблизил камеру так, словно собирался рассказать самый большой секрет, — мои родители тебя обожают. Саша приложил руку к сердцу, широко улыбнувшись: — Боги! Да неужели? — Ага. Ну и он, кароче, начал гнуть палку, мол, быть геем это хуево, таких надо сжигать и бла бла бла. Пиздец, а не семейный ужин. Я начал спорить, там ваще… Понеслась пизда по кочкам, вот. Сочувствующее молчание, и Саша, широко и ярко улыбнувшись, что даже Лёша непонимающе мотнул головой, на придыхании произнёс: — А моя мама тоже тебя любит. — Серьёзно?! — Молчалин подскочил с кровати. — Ага. — Са-а-а-аш, — протянул с такой хитрицой, как кот, замышляющий украсть что-нибудь со стола. — А? Реклама закончилась, и на большом экране опять появились полюбившиеся за столько лет герои. Этот сериал давно занял своё почётное место в сердечке Саши, он даже ходил на премьеру фильма, потащив с собой Вову. А когда месяц назад Лёша сказал ему, что тоже любит сериалы на СТС, то Саша в шутку засмеялся, сказав, что теперь женится на Молчалине и даже возьмёт его фамилию. В коридоре громко запиликал домофон, и Саша, нехотя встав с любимого диванчика, пошёл открывать. — Я тебе наберу чуть позже, мама пришла с работы, надо будет помочь пакеты разбрать, ладно? — виновато улыбнулся Чацкий. — Саша, а ты меня любишь? Послышалось хихиканье, а Саша, кажется, покраснел, но вовремя отшутился: — Естественно, пупсик. Бай-бай! Послал воздушный поцелуй и сбросил вызов.***
Авдотья Раскольникова: ловите прикол Авдотья Раскольникова: *вложение* Авдотья Раскольникова: гейские шуточки правят этим миром Ольга Ларина: О БОГИ Дмитрий Разумихин: как назовём этот пейринг? Ольга Ларина: Ставровенский??? Родион Раскольников: шикарно Авдотья Раскольникова: эх, Родя, Родя, про тебя тоже есть мем, но скину я его потом:) Родион Раскольников: стоп что Родион Раскольников: ты в соседней комнате, ты это понимаешь? Переписка между друзьями могла продолжаться бесконечно, и не было ни одного случая, где беседа умолкала, знаете, как когда темы для разговоров заканчиваются, и все постепенно затухает, люди выходят из чата, и беседа остаётся заброшенной. Тут же все было по-другому: приятные слова, тупые шуточки, цитаты из книг, совместные и просто смешные фотографии, рассуждения и политике и бомжах, фотки бомжей, глупые мемы, видео из тиктока и споры обо всём на свете. Кажется, за два месяца количество вложений перевалило за несколько тысяч. И это было чудесно — общение с друзьями, просто осознание того, что у тебя есть они — твои друзья, греет сердце и заставляет все внутри трепетать. Звёзды взрываются, заполняя этот мир счастьем и радостью. Татьяна Ларина: о, нет, нет, нет Татьяна Ларина: Оля пошла снимать в тикток Татьяна Ларина: я звоню в скорую Владимир Ленский: ХАХАХАХАХАХА Евгений Онегин: на твоём акке вышло новое видео, Вовочка Евгений Онегин: я тоже звоню доктору Владимир Ленский: хэй!!!!!! На самом деле видео получилось очень даже ничего: домашний Вова танцевал и творил самую настоящую эстетику, даря покой и красоту всем своим подписичкам, одним из которых являлся Онегин — тот всегда писал что-нибудь милое в комментариях и одним из первых смотрел новые ролики. Фанат — скажут они. Человек, неопределившийся с собой и непонимающий что происходит с его сердцем, чувствами и вообще в жизни, ибо этот мальчик сотворяет чудо и разжигает самые настоящие костры в его сердце — скажет он. Александр Чацкий: мама купила мне сырки:) Владимир Ленский: твоё — моё Евгений Онегин: у нас коммунизм? Владимир Ленский: ДА, МЕЖДУ ПРОЧИМ. Далее последовало голосовое сообщение с гимном СССР в исполнении Ленского. Пётр Верховенский: ебать Вову понесло Авдотья Раскольникова: ой бляяяя ахаха Алексей Молчалин: *голосовое сообщение* Николай Ставрогин: ясно, Лёша смотрит папиных дочек. Лайк. Авдотья Раскольникова: я жду мем от Вовы Авдотья Раскольникова: Вова, где наш мем?! Делать мемы в тиктоке и подшучивать друг над другом таким образом вошло в привычку только в прошлом году, когда Володя, будучи немного пьяным, заснял видео в радужном свитере и сказал, что их класс — пристанище гетеросексуалов. С тех пор аккаунты ребят, до этого совершенно пустые, пополнялись роликами с приколами, понятными только им самим. Личные шутки, которые понимаете только вы с другом. Владимир Ленский: я не знаю про что снять Владимир Ленский: а нет, знаю! Владимир Ленский: о, моё вдохновение!***
В пустующей библиотеке оставаться было до безумия скучно, но подготовка к экзаменам была необходима, поэтому Вова сидел и выписывал теоремы за седьмой класс, откровенно зевая с этого занятия — математика и остальные точные науки никогда ему не давались, но сдавать её всё равно нужно и желательно хорошо, чтобы не идти потом на пересдачу, которой грозилась их любезная преподавательница. — Если катет в два раза меньше гипотенузы, то… О, Господи, за что мне всё это?! — завалившись головой прямо на стол, завыл Ленский. Погода на улице стояла хорошая, тёплая, апрельская! Хотелось бросить эти дурацкие учебники прямо тут и бежать гулять — наслаждаться лёгким вечерним ветерком и ловить солнечные лучи, приятно опаляющих тёмную макушку. Дождей не было уже на протяжении недели, а потому юношеской весёлой душе не сиделось на месте. Где-то в глубине читальных залов слышалось тиканье часов, из открытого окна раздавались детские крики, а под тонкими пальцами, как всегда испачканными синими чернилами, шелестели страницы учебника по геометрии. — Фу, фу и ещё раз фу. В голове Ленского было всё, кроме математики. А потому и конспектирование, которое должно было занять полчаса, длится целых полтора. Он пообещал родителям хотя бы четвёрку за экзамен, а раз пообещал, будь добр выполнять. Руки так и тянулись залезть в телефон, полистать инстаграм, зайти в вк или же посмотреть тикток, но другая половина, более осознанная, твердила — чем раньше закончишь, тем раньше освободишься. После ещё трёх записанных в тетрадь теорем, Вова откинулся на спинку стула. Телефон, лежащий рядом, запиликал, и на экране высветилось уведомление. Немного удивившись, парень разблокировал дисплей: — Да кому я там- @_onegin_: Какой же ты красивый… — Нужен… Охренеть можно… — на выдохе прошептал Ленский, открыв приложение. И правда — сам Женя Онегин написал комментарий под его видео, и не просто комментарий, а комплимент! Вова даже ущипнул себя за руку, дабы проверить не спит ли он, а потом ещё раз и ещё, но на сон не походило. Уж слишком сильно болела голова от впереди лежащей книжки. Мысли, только настроившиеся на учёбу, улетучились, и Вова, в потрясении распахнув глаза, так и сидел — с посланием в телефоне, с телефоном в руках. Думать о геометрии уже было невозможно, и Вова подошёл к окну, распахнул деревянные ставни и вдохнул свежего воздуха. Пахло тающим снегом и свежим морозом, дети на стадионе вовсю резвились, а солнце начинало понемногу заходить за горизонт, раскрашивая голубое полотно оранжевой пастелью. Солнечные лучи красиво переливались в окнах многоэтажных домов, и Вове захотелось запечатлеть этот момент, но телефон остался на столе, а идти за ним было невыносимо жутко: вдруг, сейчас откроет, а там будет ещё сообщение? — Не думай об этом… Просто не думай. Пальцы коснулись заледенелого подоконника, и тело пробила мелкая, но ощутимая дрожь.***
Владимир Ленский: ловите Владимир Ленский: *вложение* Видео, где Володя танцует на цветном фоне, а впереди красуется надпись «Когда твой краш Женя Онегин, и ты понимаешь, что тебе ничего не светит», оказалось прочитанным почти сразу же. Вова не знает на каких эмоциях снимал это, что им двигало в тот момент, но получилось прикольно, и сейчас он ждал реакции друзей, которые сразу зашли в сеть. Чудо! Авдотья Раскольникова: МАТЬ МОЯ ЖЕНЩИНА Авдотья Раскольникова: Я… я..... АААААААААА Александр Чацкий: Ой, Вова, Вова…)))) Переписка мгновенно ожила, и шокированная реакция друзей очень позабавила Ленского — мем получился классным, а главное православным. С широкой улыбкой на лице он отправился досматривать сериал, попутно глядя в чат, где Дуня пообещала начать писать фанфики, а Оля забила себе место свидетельницы. Чай уже стоял заваренный, а сайт на ноутбуке активно загружался, Володя сидел в предвкушении новой серии, надеясь, что главная героиня не бросит своего парня. Евгений Онегин: что значит «не светит»? Евгений Онегин: Вова, ты слепой дурачок. Евгений Онегин: тебе не то, что светить должно, ты уже ослепнуть должен был! Серия началась с обыденной заставки, а у Вовы, кажется, сердце перестало биться.