Дамиан слегка улыбнулся и подошёл чуть ближе к больничной койке. На побитом столике горел ночной светильник, рядом кардиограф издавал медленные гудки. Макс был накрыт лёгкой больничной тканью, рядом стояла капельница, а левая рука была забинтована. Из-под прозрачного «одеяла» был виден забинтованный живот пациента, по всему телу были наклеены пластыри. Но напугало Дамиана не это. Глаза Макса были завязаны белой тканью.
Видеть своего врага в таком положении он не был готов. В голове была пустота, с губ не сошло ни одно слово. Тихо в голове прозвучал вопрос:
«Именно таким ты его всегда хотел видеть?»
— Как тебя зовут? — это единственное, что смог выдавить из себя Макс.
Говорить со своим спасителем ему не хотелось. Он чувствовал себя таким униженным, беспомощным неудачником, которого спас не ведь кто. Что он может ему предложить в благодарность? Деньги? Их у него, можно сказать, больше нет. Податься в рабство? Кому нужен такой покалеченный раб…
— Д…эм, — Дамиан, запнувшись, выдал сокращение своего имени, которое никто не использовал с детства. — Меня зовут Дэм.
— Дэм… Как я могу тебя отблагодарить, Дэм? — Макс повернул голову на правый бок, словно хотел держать с гостем зрительный контакт. — Прости, наверное, неприятно лицезреть меня в таком виде.
— Да уж, в таком состоянии поблагодарить ты сможешь только словесно…
Макс виновато нахмурился и сжал простынь тонкими пальцами, оставив ткань помятой. Сердце стало неприятно покалывать, а на грудь словно опустили тяжёлый булыжник. Было тяжело слышать такую правду. Но от неё не отвернёшься: что Макс вообще может сделать в таком состоянии? Спеть песенку?
Теперь верно можно сказать, что он больше не имеет звания босса, не имеет никаких средств, и числится к мёртвым в семье Габеллоти навсегда. Наверное, он бы предпочёл умереть, чем выглядеть настолько жалким у кого-то в глазах.
— Прости… — Дамиан уже хотел дать себе пощёчины за свои грубые слова. Не хотел бы он оказаться на месте Макса. Мог представить, что тот чувствует, будучи незрячим и на грани потери звания.
Дамиан сильно разочаровался тому, что Макс теперь не видит. Массимо теперь не в состоянии управлять семьёй и отрядами, по крайней мере до тех пор, пока его раны не сойдут, и ему не сделают операцию на глаза. Кузен Макса уже должен был отправить новые отряды к Вендетта, а раз ему приказал это не Макс, а кто-то другой – появились подозрения.
Дамиан тяжело вздохнул, с сожалением глядя на лежащего. Макс услышал шуршание и скрип неподалёку от головы: видимо, рядом находился стул, и Дэм сел на него. С целью продолжить разговор, либо намереваясь убить его. Пока Массимо не понимал, может ли он доверять своему спасителю.
— Как ты умудрился поранить так глаза? — Дамиан, сам не понимая для чего, помахал перед глазами Макса рукой. Не получив ответ через некоторое время, он озадаченно усмехнулся. — Винсент, перед тем, как я его застрелил, гордо сказал, что убил тебя. Мне стало как-то грустно… Но знаешь, я не поверил. Тебя-то попробуй убить.
— Да уж… — неожиданная улыбка появилась на лице Макса. — Это он хорошо постарался, я был на грани. Так ты убил этого ублюдка?
— Да, — Дамиан лучисто улыбнулся и, заметив это за собой, тут же убрал это выражение лица долой. Он испытывал неоднозначные чувства: впервые он общался с Максом в подобной обстановке.
— Если бы я остался боссом, то наверняка бы повысил тебя. Всё-таки эта тварь слишком много натворила…
Губы Дамиана вздрогнули. Неужели Макс подумал, что Дэм – кто-то другой, даже несмотря на очевидное сходство в голосе? Парень наклонился к лицу Макса и тихо уточнил на ухо. — Я не из семьи Габеллоти… я из семьи Конте.
— Что? — Макс вздрогнул, почувствовав дыхание Дэма на себе. Он почувствовал лёгкий запах одеколона. Он был таким знакомым. Макс был уверен, что таким пользовался либо он, либо кто-то из его подручных. Он часто слышал этот запах.
Кардиограф предательски указал на то, что пульс Макса участился, громко ускоряя свои гудки. Этот звук привлёк внимание дежурной. За дверью в коридоре послышалось цоканье каблуков, стремительно приближающееся к палате. Дамиан шустро нырнул под койку, где лежал Макс, а тот, в свою очередь, расправил правой рукой простыню так, чтобы она свисала и закрывала парня.
Дверь осторожно открылась, и медсестра зашла в палату. Она тихо подошла к кардиографу и стала что-то записывать в бумаги.
— Сэр? — она посмотрела на Макса, проверяя, очнулся ли тот. Не получив ответа, она жалобно прокомментировала. — Эх, такой красавчик с такими ранениями. Как жаль…
Сердцебиение Макса стало потихоньку сбавлять темп до обычного, и дежурная решила проигнорировать этот скачок, записав в тетрадь показания. Она вышла из палаты, осторожно прикрыв за собой дверь.
Прождав ещё несколько секунд в тишине, Дамиан вылез из-под кушетки и стал заправлять простыню обратно, чтобы не доставлять Максу какой-либо дискомфорт, да и стереть следы своего присутствия. Пока он осторожно поправлял простыню, случайно зацепил пальцы Макса, а те вздрогнули в ответ.
Осязание Массимо приумножилось во много раз с тех пор, как он потерял зрение. Даже тепло, казалось, чувствовалось гораздо больше. Как и сейчас, он почувствовал горячие подушечки пальцев Дэма, трепетно поправлявшего постель.
— «Красавчик», — Дамиан игриво улыбнулся, — не волнуйся. Я ничего тебе не сделаю, игнорируй тот факт, что я из Конте – всё равно сейчас у нас союз. Я просто думал, ты узнаешь мой голос…
Макс, позабыв обо всём, постарался отвлечься от тепла, исходящего от Дэма, и поправил свою чёлку:
— Прости… Хоть головой об стену бейся – я не узнаю́. Наверное, когда упал, сильно ударился головой… Значит, мы знакомы? Дэм… Наверное, у меня ещё и проблемы с памятью… Прости… Раз мы общаемся на «ты», мы довольно близки, так? Но ты прав, твой одеколон… кажется мне очень знакомым.
Дамиан злорадно усмехнулся.
— Я твой парень, — Дамиан как можно более печальным тоном ответил.
Он увидел реакцию Макса во всей красе. Сначала тот улыбнулся, подумав, что это шутка, но после длительного молчания, понял, что всё абсолютно серьёзно. Не терпя таких издевательств, он прошипел:
— Тебе смешно издеваться над калекой? Я не гей. У меня не настолько память ухудшилась, чтобы не помнить, что я ни с кем ни разу не встречался.
Дамиан прикрыл улыбку ладонью и, снова обличив грустную гримасу, ответил:
— Зачем ты так говоришь… Мы вместе уже два года. Я понимаю, ты потерял память, но… поверь мне, я могу доказать.
Макс скривил лицо, почувствовав руку Дэма на своей, и сбросил её.
— Я сейчас закричу, и придёт дежурная. Я тебе безмерно благодарен за то, что ты меня спас, но…
Не успел Макс договорить, как Дамиан стал рассказывать ему:
— Мы встретились в кафе, когда ты пил ежевичный чай. Меня привлекла твоя грустная физиономия, я подсел и начал с тобой разговаривать. Ты сказал, что один человек винит тебя в том, чего ты не делал. Вернее, ты не знал, правда ли то, в чём обвиняли. Мы с тобой разговорились, стали частенько видеться. Вскоре я полюбил тебя и мои чувства оказались взаимны. Мы вместе уже два года, — Дамиан чуть не растрогался от собственной речи. Он довольно потянулся рукой к чёлке парня и потрепал её, добавляя драматичности. — Макс…
— Не может быть… Я… я помню встречу в кафе. Но мы с тем парнем больше не пересекались, это точно! — Массимо прикусывал губу, не желая верить в это. Он бы никогда не влюбился в парня, тем более в кого-то чужого. Да и вообще его не интересуют отношения. Мозг отказывался воспринимать эту информацию.
Но история с незнакомцем и правда существовала. Это было два года назад.
<<<
В холодный осенний вечер Дамиан пришёл к Максу с «визитом», через окно. В руках он держал револьвер, а тот был направлен прямо на сердце Макса.
— Дамиан! — Макс спрятался за массивный комод, которому пуля была ни по чём. — Снова ты заявился ко мне? Это уже четвёртый раз по счёту!
— Пока я тебя не убью – я не перестану приходить, — Дамиан подошёл к комоду, однако Макса там уже не было.
— Давай решим всё без драк, я не ищу врагов, — Макс, спрятавшись под соседним столом, схватил ногу парня и повалил того на пол, — тем более в лице товарищей... Скажи, Дамиан. Что произошло, что я тебе сделал?
— Не притворяйся идиотом, — Дамиан пытался выбраться из хватки парня, однако тот схватил его запястья и выбил револьвер, припрятав его себе. — Я видел тебя на месте приступления, и плевать я хотел на тебя, ты заплатишь своей тушей!
Макс выудил клинок из пояса и подставил к шее нападающего:
— Уходи по-хорошему, Дамиан. Я не имею к этому никакого отношения, я никак не посвящён в дела группировки Конте – мне плевать на твои трагедии. Я не знаю, зачем ты приплетаешь меня ко всему этому, но одно могу сказать с уверенностью: семья Габеллоти никогда не искала себе врагов, а тем более таких сильных, как Конте. И я персонально, Дамиан. Никогда бы тебе не навердил. Ты ведь знаешь это.
Дамиан, обхватив ногами Макса, перевернул того и, хорошенько врезав аккурат в челюсть, встал и побежал к окну. Без оружия делать в логове Макса было нечего.
Настроение Макса было на нуле, он решил проветрить голову, сходить в любимое кафе и выпить чашку чая.
Макс не знал ровным счётом ничего о том, что случилось с прошлым главой Конте и об участии его семьи в этом инциденте. Все, что он успел – это увидеть, как бывший союзнический клан в один миг настроился против его. Он пытался как-то расследовать произошедшее, но все его поиски на этот счёт заходили в тупик.
Когда он спрашивал заместителя босса Конте – он пожимал плечами, говоря, что не стоит обращать внимания. А остальные люди из Конте просто молчали, не желая говорить с боссом клана, чья фамилия стала новым табу.
Он сел за один из столиков и стал потягивать чай, глядя в окно. Дамиан стал боссом почти в один момент, что и сам Макс.
Массимо покрутил ложечкой чаинки, держа лицо ладонью, и тяжело вздохнул. Он никогда не хотел быть боссом, он знал, что как только он станет главой – всё пойдет через пятую точку. Так, в общем-то, и случилось: Дамиан стал нападать на него и обвинять ни пойми в чём. Максу больше всего хотелось уехать в тихий город и торговать каким-нибудь холодным оружием, клинками, а не разъезжать по всей Италии, встречаться с сомнительными личностями и заниматься войнами за территорию.
За соседним столиком спиной к Максу сидел парень со светло русыми волосами. Он находился в кафе ещё до того момента, как пришёл Габеллоти. Не оборачиваясь к нему лицом, он начал диалог:
— Ну и что же такой статный парень так печален и пьёт чай в одиночестве? — конечно, Дамиан сказал это не без сарказма.
>>>
Однако, в отличии от того, что сказал сейчас Дамиан, диалог долгим не выдался, и Макс ушёл по делам, получив совет «выяснить всё самому, а не загоняться».
— Значит… я всё-таки потерял память? — Макс разочарованно вздохнул и убрал руку Дэма со своего лба, брезгливо скривив уголки губ. — Прости, но даже если это так – я не готов к тому, чтобы меня лапал какой-то мужик.
