Терновника шипы

– Значит, бесконечность не предел? Будем звёздной пылью? – Вернёмся к тому из чего были созданы, наверное. – Заметил Феликс. – О нет, хочешь порассуждать о вечном? – Просто сообщаю, что после смерти не отказался бы просто раствориться, исчезнуть… не выбирая для себя ещё при жизни: ад или рай, следующая жизнь или реинкарнация в червячка. – Почему сразу червячок?! – Люмьер изобразил неприязнь. – Буду червяком, которому кроме земли ничего не нужно. Так проще, правда же? – Ох, не хочешь снова найти меня и влюбиться? – Смотри раньше меня не влюбись, а-то ради чего я жить буду?? – Хорошо-хорошо. – С улыбкой на лице и лёгким смехом в голосе Люмьер кивал головой. – В общем, Феликс. Мне нравится эта песня. – Это радует.        • часть 4. – Чем займёмся сегодня? – Приготовим имбирное печенье? Кажется, в Рождество ещё домики пекут. – Феликс сразу же воодушевился. – Может, лучше чизкейк с корицей и карамелью? – Звучит отлично, Люм. – Тогда в магазин? – Тогда в магазин! В субботнее утро так здорово пройтись по улице с ним, за руку. Мне бы хотелось чаще чувствовать тепло его рук. Мои, конечно, бывают холодным время от времени, но его руки согревают меня, точнее, мою душу. Приятно осознавать, что он рядом со мной. Люмьер рядом со мной. Он рядом. Никогда бы не подумал, что буду ходить по магазину, просто бегая за ним. Он передвигается с такой скоростью, что я не успеваю понять, какие продукты он берёт. Наверное, за этим не стоит следить, Люм зануда не меньше, чем я. Уверен, он ничего не забудет купить. А если и забудет, то пройдусь до магазина, пока он будет на кухне воплощать свои рождественские идеи. Почему мы уже на кассе? Не прошло и 5 минут… он электроник? Или робот какой? Может, он куда-то спешит? Ах, как хочется «напридумывать» себе что-нибудь приятное с его стороны: наверное, он позовёт выпить по чашечке глинтвейна? О! Ещё лучше, если потанцевать со мной. Аа, он уже уходит даже без меня!! Совсем забыл обо мне? Вот бы успевать за ним… Вернувшись домой мы помыли руки. Разгрузив пакеты, приступили к приготовлению чудеснейшего чизкейка! Вот только я понял, что не приготовил для него подарка. Мне будет стыдно, если он мне что-то подарит, а я ему – нет. – Отмерь нужно количество сахара и приготовь кастрюлю для приготовления карамели. Ещё марлю влажную принеси тоже. – Есть! Что-нибудь ещё, месье? – Хочу тебя. – А?? Н-но мы ещё никогда не делали так. – Значит, давай сделаем это? – Прямо тут? Прямо так? Прямо сейчас? – Да! Мне срочно нужны объятия… – О-объятия?? – Объятия. – Объятия… – Феликс? – А-а, д-да, конечно… Я подошёл и обнял его, но было так стыдно. О чём я только подумал… отношениям стоит развиваться постепенно, наверное? А я уже о поцелуе и обо всём сразу. Что за чудо у него растёт… Приготовление хотя и заняло около 3 часов в общей сумме, для меня оно пролетело быстро. Зато я успел понаблюдать за Люмьером. И насладиться. Мало, конечно. Но мне всегда его мало. Хочется больше… Наш вечер прошёл замечательно. Танцы, кофе, чизкейк, мороженое, фильмы, попкорн, караоке, свечи и загадывание желаний, фейерверк. Он подарил мне свитер и позвал съездить к морю на зимних каникулах. А я… решил подарить ему первый поцелуй. Но обязательно в поездке подарю ему что-нибудь. Очень этого хочу. – Люмьер, я люблю тебя. Я не говорил тебе этого. Ещё раз, я люблю тебя. – Смотрю, кто-то смущается. Но это приятно слышать. Я тоже люблю тебя, Дорогой. Я подошёл к нему, приблизившись к его лицу. Он явно понял, к чему я. Люмьер не оказал сопротивления, и я посчитал его действие согласием. Тишина поглотила эту комнату вновь. Кажется, можно было услышать, как бьётся моё сердце. Меня начал окутывать страх, но я тянулся к нему. Прикоснувшись к его шее руками, я понял, что не хочу отступать. Встретив взаимное прикосновение, я слегка дёрнулся: Люмьер обхватил меня за талию левой рукой, а правую ладонь. Одно мгновение, и я уже прикоснулся к его губам своими. Кажется, это было немного по-детски для него. И я почувствовал, что могу зайти дальше. Так был обеспечен тёплый вечер поцелуев. Время летело незаметно. Около двух часов ночи мы начали говорить о жизни, обсуждать наши чувства и ощущения, вспомнили школу. Мы говорили вплоть до рассвета, а после уснули.