Инктобер по-писательски, или один месяц из клановой жизни

Кенсан топал по мосту в сторону онсэна и внутренне радовался, что до источников было рукой подать, а ночь стояла безоблачная. И еще больше его радовало то, что Мария в сознании спит. С самого переезда в цитадель посещение горячих источников сопровождалось какими-то... проблемами. Онсэн был совмещенным, никакого разделения на мужскую и женскую половину, а особого графика не было. Кто первый занял, того и тапки, как говорится. Казалось бы, что сложного, нужно всего лишь ходить мыться с другими парнями... Но комментатор в голове не дремал, доводя паладина до красных щек своими высказываниями, а с закрытыми глазами особо не покупаешься. И вот идеальное время. Глубокая ночь, все сидят по своим комнатам или вообще спят. Вроде бы сегодня онсэн собиралась занять мужская половина, даже меньшая ее часть. «Соседка по сознанию спит, это главное», – крутилась в голове одна и та же мысль. Над горячими источниками поднимался пар, а свет от фонарей убедил Кенсана, что он все же будет не один, а это не очень радовало. Вдруг Мария проснется? Парень вздохнул, все-таки зашел в предбанник и начал раздеваться, аккуратно складывая вещи и то и дело ныряя в сознание, чтобы проверить состояние вампирши. Со стороны источников слышались приглушенные голоса, и если бы Кенсан не очень увлекался погружением в себя, то заподозрил бы неладное. Но нет. Обмотавшись большим полотенцем, паладин шумно отодвинул дверь и вышел к воде... Первой на глаза попалась обнаженная спина дроу Урсулы, сидящей на помосте и опустившей ноги в горячую воду. В самой воде среди пара можно было разглядеть других девушек. Светловолосая Харука и рыжая Ника. Первая недоуменно хлопнула глазами, а вторая хохотнула и беззлобно выругалась. Кенсан стоял бледный ровно до того момента, когда Урсула, заметив странную реакцию подруг, повернулась. Тут вся паладинова кровь, казалось, прилила к щекам (он искренне надеялся, что только к ним), и парень поспешил для начала отвернуться. И увидел стоящих сбоку Анвил и Селену. Рыжая лучница с пунцовым лицом крепче стиснула на груди полотенце и смущенно пискнула, а Селена подхватила стоящую рядом с ними бадью, наполненную холодной водой и молниеносно надела ее на голову Кенсана. Парень охнул, попятился, ощутил спиной дверь, в панике пытаясь нащупать уступ, чтобы ее открыть. У него это получилось, он ввалился в предбанник, обо что–то споткнулся и неуклюже рухнул на пол. Бадью снимать не хотелось, но... – Эй! Кенсан приподнял край бадьи и увидел Селену, стоящую в дверях. – Еще раз, и выбью зубы, – сказала вампирша. В ее словах не было злости, она просто поставила перед фактом и предупредила. – П-п-простите, – выдал Кенсан. – Зубы, – напомнила Селена и захлопнула сёдзи. Урсула тем временем улыбнулась и обратилась к вернувшейся Селене: – Зря ты так. Я была бы не против, если бы птенчик к нам присоединился. Вы видели его пунцовые щечки? Сама милота. Ника рассмеялась и хлопнула ладонью по воде, окатив брызгами дроу. Анвил снова покраснела и погрузилась в воду по самый нос, а Селена лишь пожала плечами, невозмутимо оглядываясь в поисках бадьи. Осознав, что нужная ей вещь осталась на голове паладина, вампирша вернулась в предбанник, но Кенсана там уже не было. Лишь мокрое пятно от воды на циновке и тот самый импровизированный шлем. Селена подняла бадью и, возвращаясь к источникам, подумала, что парень наверняка очухался и смылся сразу после слов Урсулы...