Инктобер по-писательски, или один месяц из клановой жизни

– Почему мы пришли сюда? – спросил Кенсан. Со стороны могло показаться, что паладин разговаривает сам с собой. Он лежал на траве у подножия статуи Акеми, вокруг которой на полянке росло множество разных цветов. В прошлый раз, когда они с Марией были тут, статуя паладинской принцессы, сидящей на валуне, треснула с одной стороны, и растения у ее подножия засохли. Сейчас трещина почти разделила статую пополам, и только если смотреть на нее со стороны лица, то казалось, что все в порядке. Каменная статуя по-прежнему сидела с поджатыми ногами, а ее руки были сложены у груди в молящемся жесте. В этом месте Кенсан чувствовал себя в полной безопасности, это ощущалось каждой частичкой тела. И только где-то в затылке нарастала едва заметная боль, которая становилась сильнее, если он слишком долго стоял рядом со статуей, – его соседке по сознанию здесь было не уютно. Но сегодня Мария попросилась сюда сама. – Статуя разрушается, – наконец ответила вампирша. – И теряет свои магические свойства. Если она в самом деле охраняет паладинов в Такаре и поддерживает жизнь в том, что нуждается в солнце, тогда дело дрянь. Южный ветерок колыхал высокие заросли травы. Кенсан молчал, всматриваясь в облака, бегущие по серому небу. Он никогда всерьез не воспринимал легенду, но сейчас состояние статуи вызывало тревогу. – Дело в твоих снах, верно? – спросил парень. – Может, это всего лишь сны... – Что-то надвигается, – ответила Мария из сознания. – Что-то дурное и тревожное. Мне всегда снится, что паладины... Вампирша умолкла, а через мгновение продолжила: – Паладины погибают. Я вижу вас мертвыми. Тебя и Штейн. На снегу. Это не может не беспокоить. Кенсан прикусил губу, мысленно улыбнувшись тому, что Мария беспокоится и о нем тоже. Это немного грело душу. – Надеюсь, это всего лишь сны, – сказал парень. – Только надежда у нас и есть, – отозвалась вампирша. Кенсан еще какое-то время полежал, невидящим взглядом смотря на небо, пока боль в затылке не начала беспокоить сильнее, а затем встал и направился в сторону клановой цитадели. Сегодня он впервые покидал это место и не ощущал полного спокойствия. Где-то внутри засела тревога. Маленький комочек, пустивший корни навязчивой мысли в голове, как сорняк. И от него будет очень трудно избавиться.