Инктобер по-писательски, или один месяц из клановой жизни

– Мда, это надолго, – Роккель плотно закрыла ставни и вернулась за барную стойку. Шторм пришел со стороны моря после обеда, накрыл Такару ураганным ветром и дождем, оставив хозяев борделя взаперти в одиночестве. Обычно клиенты приходили ближе к вечеру, а в такую погоду никто просто не рискнет прийти, а прилететь тем более. По счастливой случайности с ними оказалась Ника, решившая опрокинуть кружку эля после выполненного задания, и Рил. – Пришлось закрыться, да. Эх, а сколько выручки можно было бы собрать, – утробно ворчал Горыныч. – Не ворчи, лучше доставай свой лучший эль! – лукаво ухмыльнулась кицунэ. – Согреемся! – Щаз! – рыкнул змей. – Не в этом месяце! – Жадина, – Ника обиженно вздернула носик. – Скучно зенки заливать, знаете ли, – зевнула Роккель. – Поинтереснее бы придумать занятие. – Например? – оживилась кицунэ. Пока Роккель думала над ответом, дверь в бордель шумно распахнулась, впуская порывы ветра, дождь и двух гостей в плащах с капюшонами. Горыныч хотел было рявкнуть, что закрыто, когда двое сняли капюшоны. Это были Кенсан и Феанор. Парни поспешно закрыли за собой двери, и Роккель вдруг хитро улыбнулась... *** Штейн угрюмо топала под шквалистым ветром и дождем в сторону главной площади. Она уже понимала, что до цитадели в такую погоду просто не доберется, учитывая тропу в горах, по которой придется подниматься. Паладинка подумывала о том, чтобы остановиться у Бенжиро, но таверна оказалась закрыта, и Штейн даже сначала растерялась, но вспомнила еще одно место, которое точно будет открыто, по крайней мере, для нее. Паладинка не очень любила это заведение, но выхода у нее не осталось. Штейн толкнула дверь и ввалилась в бордель, подгоняемая очередным порывом ветра. Она закрыла за собой дверь и только потом огляделась. Внутри было пусто. От слова совсем. Девушка сняла капюшон, нахмурилась и огляделась. У бара горел свет, все как обычно, но даже у стойки не оказалось Горыныча. Штейн даже растерялась, но вдруг услышала чей-то приглушенный смех со стороны подсобного помещения... Штейн зашла в подсобку в тот момент, когда Кенсан, сидевший на полу в одних штанах, громко чихнул. Расположившиеся на полу кругом сокланы повернулись в сторону паладинки, и та удивленно вскинула брови. Роккель сидела без сапог и чулок, Горыныч стащил с себя пару пряжек, а Ника осталась без любимых поккури. И только сосредоточенный Феанор был в полной экипировке. У каждого в руках были карты. Ну, кроме Кенсана и Рил. Эти двое сидели у стеночки, поджав колени. Паладин в одних штанах, а Рил угрюмо куталась в плащ, потирая правой ступней левую ногу и вдыхая аромат чая из кружки. Остальная их одежда лежала рядышком. Мечница поморщилась, уставившись на этих двоих, и Кенсан вдруг решил непонятно зачем оправдаться: – Феанор мне штаны выиграл и вернул. – Это ненадолго! – с азартом выкрикнула Роккель. – Давай, Ника, твой ход! У Штейн дернулся глаз, она молча отвернулась и вернулась в бар, намереваясь вскрыть первую попавшуюся бутыль и отхлебнуть из нее. Чтоб согреться. А может и не только поэтому.