Мягкое кресло, клетчатый плед, не нажатый вовремя курок...

Время было позднее. Огни большого города постепенно угасали, уступая своё место ночной темноте. Людей на улицах практически не осталось, только редкие пьяные компании дебоширили, не позволяя спокойно отдыхать людям в спальных районах. Яркие жёлтые такси развозили последних заказчиков и, наконец, до утра отправлялись на парковку. За последний час сильно похолодало: казалось, что ночь нарочно выгоняла всех с улиц, чтобы город замер, а она окончательно вступила в свои права. Тишина сопровождаемая лишь тихим шуршанием простыней и мерным дыханием где-то под ухом, прервалась.  — Олеееж… — голос Серёжи был тихим и спокойным. Олег не спал, он знал это, но всё равно в такой темной и спокойной атмосфере хотелось говорить тихо.  — А? — Олег повернулся, вывернувшись из объятий Сергея и лёг лицом к лицу. Даже в кромешной темноте они смотрели друг другу в глаза, лёжа так близко, что чуть не соприкасались кончиками носов.  — Я тут подумал…  — Обычно это плохо заканчивается. — Волков издал тихий смешок, и вскоре получил не сильный, но все же заметный пинок. Сергей так и не понял, куда он попал ногой, но Олегу вроде было не очень больно. Он ведь осторожно…  — А что если бы мы завели ребёнка? Волков даже закашлялся. Он ожидал, казалось, любой, даже самой немыслимой идеи, которую могла сгенерировать эта бедовая голова, но вот это застало его врасплох.  — Серёж, ну ты же знаешь…  — Да-да. Я прекрасно все знаю. Но если бы… Давай просто пофантазируем? Если бы так всё сложилось, и мы бы не были официально мёртвыми и пропавшими без вести, и если бы в медкарте не было бы подписи доктора Рубинштейна. Просто представь себе это. Если бы это было правдой, мы бы взяли ребёнка из приюта? Недолгое молчание повисло в маленькой комнате. — Мы взяли бы двоих. Потому что тогда им было бы веселее играть вместе. Серёжа расплылся в улыбке.  — Мальчика и девочку?  — Ага. — Мальчика, я думаю, лет четырёх, и девочку лет двух. Они уже и не грудные, забот будет меньше, и ещё не взрослые. Слушай, а может ещё надо было бы взять подростка? Помнишь же, малышей всегда разбирают, а ребята постарше сидят там годами…  — Ну, не все хотят оттуда свалить к другой семье.  — Не все. Но такие есть я думаю, надо просто найти того, кому действительно нужна семья… Я, например, никогда не хотел к новым псевдородителям, даже в детстве. Потому что в детдоме у меня был ты, а я никогда не хотел уходить от тебя. — Сергей невесомо, легким касанием дотронулся до губ возлюбленного. — Как-то раз какие-то будущие опекуны пришли познакомиться со всей нашей группой, и когда женщина, чья-то новая мама, просто подошла ко мне, мило спрашивая моё имя, я закричал и убежал из комнаты. Нагоняй от воспиталок тогда получил хороший. — тихо засмеялся он.  — Ты мне про это даже не рассказывал…  — Не было повода. Волков нежно сжал Серёжину руку.  — Тогда с подростком будет сложнее. — продержав минутную паузу вновь начал Серёжа.  — Однозначно. Но мы бы справились. Всё-таки воспитывать детей — не самая сложная из тех задач, которые мы с тобой выполняли в этой жизни. И у нас есть что внукам рассказать. Сергей тихо хихикнул. — Представь себе картину: рано утром мы встаём по будильнику, сами собираемся, а после ты идёшь, готовишь очередной умопомрачительный завтрак на кухне, а я бужу детей. Я заплетаю дочке красивые косички, одеваю всех по очереди в кружевные платьица и костюмчики, и мы идём к тебе. Все целуемся, желая друг другу доброго утра, и, наконец, садимся за стол. Потом отвозим детей в школу, и остаемся только вдвоём. Вторую половину утра мы сидим в обнимку на диване, отдыхая, а после я еду развозить детей по кружкам, а ты на тренировку с Лерой. А потом семейный ужин… Зоопарк и музеи, парки развлечений и магазины игрушек по выходным… Мы были бы самыми лучшими отцами. Волков жмурится от удовольствия и тепла, разливающегося по всему телу от таких мыслей. Это было похоже на сказку…  — А теперь представь уютные зимние вечера: ты будешь включать новогодние фильмы, разбрасывать по полу гирлянды и подушки с пледами, я буду варить какао для детей и глинтвейн для нас, а потом все вместе будем печь печеньки или маффины. А потом в прикуску с ними в обнимку смотреть кино… Серёжа мечтательно вздохнул.  — А потом утром, в первый день Нового Года нас будят с криками «Папочка, Папочка! Смотри какую куклу мне подарил Дедушка Мороз! Правда у неё было всего одно платье, но я сама сшила ей новое! Смотри какое красивое! Такое же, как твой любимый костюм, правда здорово?», а в тоненьких девичьих ручках кукла, замотанная в вырезанный прямо с нового пиджака кусок ткани. Они оба рассмеялись.  — Ладно. Тогда на гардеробной будет замок с биометрическими данными. Они оба ненадолго замолчали, каждый зарываясь глубже в свои мысли, словно в одеяло. — Никогда бы не подумал что реально захочу детей… Они же ноют, плачут, писаются, пачкаются, они противные и изматывающие. Они требуют ухода, внимания, нервов, денег… И ещё надо суметь воспитать их нормально! Ну какой адекватный человек сам подпишется на такое? А теперь и сам захотел всего этого… Это старость, да, Олеж? — мыслил вслух Серёжа, задумчиво поглаживая руку Волкова. — Наша с тобой жизнь никак не подходит для детей… Пускай я больше не в разъездах, а ты в своей голове наконец… — Олег прикусил язык, и задумался, как бы тактичнее сказать, —…один, наши жизни всё ещё непригодны для кого-то третьего. И речь даже не про новую затею с Валерой. Погляди: у нас нет постоянного места жительства, ведь база всё-таки только временна для нас, у нас нет официального стабильного дохода… Да о чём я говорю! Официально даже нас с тобой нету, Серёж!  — И всё-таки, отцами мы были бы замечательными. — Сергей коротко чмокнул его в самый кончик носа. — Спокойной ночи, Папочка! Он издал тихий смешок и отвернулся от Олега, утянув за собой его руку и насильно обняв ею себя. Волков тихо вздохнул и тоже устроился поудобнее, прижимая к себе возлюбленного.  — Спокойной ночи. — лёгкий поцелуй запечатывается на рыжей макушке.