Осенние истории

      Это чудное изобретение привезли из соседнего королевства, славившегося ремесленниками и изобретателями. Они певуче называли его «грам-мо-фон», звонко выделяя последнюю «о» и задирая при этом нос. Шрайк так и подмывало ухватить в этот момент говорившего за самый кончик, но останавливало то, что обещала Персивалю вести себя прилично и не выделяться. С последним были проблемы — на празднике урожая она оказалась единственной фейри. Борра с Удо отказались, сославшись на важные дела, а остальные не особо-то и любили появляться в людском городе. Даже Персиваль и тот не мог выкроить пары минут на Шрайк, следя за порядком на главной площади. Тропической фейри только и оставалось, что развлекать себя самой.       Её взгляд вновь скользнул по граммофону. Объёмная коробка с воткнутым рупором и ручкой сбоку. Чем-то он напоминал музыкальную шкатулку, да и звуки издавал схожие. Вот только в какой-то момент, державший граммофон на специальном лотке мужчина вытащил из сумки чёрную лепёшку, демонстрируя её всем желающим.       — А сейчас, — громогласно заявил он, вы услышите чарующий голос леди Верелен. Увы, она не смогла почтить сей восхитительный праздник своим присутствием, но была столь любезна, что согласилась записать несколько песен на пластинку.       Шрайк едва заметно усмехнулась: чем же это леди Верелен писала? На угольно-чёрной поверхности не было видно ни слова.       Мужчина приподнял крышку коробки, обнажая нутро, сдвинул что-то и музыка со скрипом оборвалась. Шрайк пыталась хоть что-то разглядеть, но увидеть удалось лишь как одна чёрная лепёшка сменилась другой. Спустя мгновение зазвучала скрипка — тонко, протяжно. Умолкла и заиграла вновь, поддерживаемая флейтами и каким-то ещё инструментом, которого Шрайк не знала, но который напоминал дождь, звонко ударяющий по полому дереву. И, наконец, зазвучал голос. Мужчина не соврал, у леди Верелен действительно был чарующий голос. Он обволакивал, проникал в самое сердце, звал за собой. Шрайк прикрыла глаза, позволяя песне увлечь нежно душу, показать дальние страны о которых пелось, поделиться радостью и тоской. Теперь граммофон казался не чудным изобретением, а волшебным. Шрайк лукаво улыбнулась. Интересно, на что тот мужчина согласится обменять граммофон? И найдётся ли в гнезде Персиваля для него место?..