Осенние зарисовки.

      Костик значения снам не придавал никогда. Приснилось и приснилось, мало ли перевозбудился днём, переволновался или ещё что. Просто что-то впечатлило. Причин на самом деле могло быть великое множество. И если о каждой задумываться, то недолго и с ума сойти.       Алиса Витальевна, в отличие от самого Костика, верила в то, что каждый сон имеет значение. И если кому что-то приснилось и он, на свою беду, решил с женщиной поделиться, то тут же доставался потёртый и потрёпанный годами сонник. Достаточно объёмный, чтобы там находились значения практически каждого сна. А если ничего не было, то она на ходу изобретала что-нибудь. А уж к плохому или хорошему зависело исключительно от отношения женщины к конкретному человеку.       Ромин, на свою беду, один раз всё-таки проговорился про сон. А дальше всё, как по сценарию. И сонник, и толкование, и охи-вздохи в духе «как так-то, Костенька?»       Сам парень, правда, ни во что такое не верил, но с тётушкой предпочёл всё-таки согласиться. Уж с кем с кем, а с ней он ругаться не собирался как можно дольше. Прекрасная всё-таки женщина, терпеливая.       Встреча с незнакомцем говорит о неожиданных новостях, а разговор с ним — об интригах и романтических приключениях.       Интрига действительно была. Кто, что откуда, почему. Ни на один вопрос у Ромина ответа не было. И романтические приключения потом тоже пришли, хотя и обходились до последнего.       Но толкование сна в голове всё-таки отложилось. Как всегда в духе «а вдруг когда-нибудь пригодится». И из головы почему-то выкинуть всё это тоже не получалось. Тем более что и сниться парень стал едва ли не каждую ночь. Ничего не делал, просто сидел рядом и говорил, что в голову придёт. Костик даже иногда поражался, как можно больше него болтать. А вот получалось, однако.       А вообще с Кириллом — имя было узнано уже на следующую ночь — было очень интересно. И рассказывал он иногда такие вещи, которых в этом мире точно быть не могло. Про нечисть, про магию... Ещё и утверждал, что всё своими глазами видел. Ромин, конечно, не верил, но слушал внимательно. Когда ещё такое чудо встретишь.       А потом Кир начал появляться во снах реже, пока встречи не стали происходить всего пару раз в неделю. Объяснял, путался в словах, но в итоге выходило, что чаще он сейчас просто не может. Костик не докапывался до причин, видя, что говорить парень об этом явно не намерен. Или просто не готов, что, в сущности, одно и то же.       После только, в предпоследнюю встречу, сказал, что срочные дела навалились, про которые лучше не знать. Все возмущения по этому поводу прерывались банально, но приятно — поцелуем. Костик даже подумывал чаще возмущаться, чтобы вот так затыкали.       В последнюю встречу просто молчали, обнявшись. Сказать можно было много чего, но просто не хотелось. Просто не тянуло на пустую болтовню. А серьёзные вопросы озвучивать было банально боязно.       Костик, хоть и с трудом, но отпускает. Понимает, что надо. Что это всё просто сон, в конце концов. Просто плод его воображения, который почему-то не хочет уходить из головы даже спустя месяц. И отчего-то непроизвольно он пытается на улицах найти хоть что-то знакомое, какую-нибудь деталь. Не хочет, всё понимая, но всё равно пытается.       И когда замечает на улице знакомую русую макушку, не может поверить. Ну не может же такого быть, да? Только язык как всегда работает быстрее головы.       — Кир?! — Костик едва не бегом кидается за парнем. — Кир!       — Нашёл всё-таки? — тот разворачивается, улыбаясь. — Костик.       Тот только улыбается, радостно повиснув на чужой шее. Вот теперь для счастья больше ничего не надо.