Осенние зарисовки.

      Профессиональным поваром Яков себя, конечно, не мнил. Его рабочие интересы лежали несколько в ином направлении. Но и прям новичком назвать его язык не поворачивался. Мужчина в своей жизни собственными руками приготовил много чего и притом различной сложности. В какой-то степени даже этим гордился, что вот, могу. К слову, излишней скромностью он никогда не отличался.       В разряд хобби готовка вошла, когда Гуро пригрел у себя молодого Тёмного. Учитывая то, что его надо было избавлять от излишней худобы, то за это всё мужчина взялся сам. Примерно блюда продумал; решил, чем, когда и в каком количестве стоит мальчика кормить. При этом ещё важно, чтобы не переедал, это тоже на организме не очень-то хорошо бы сказалось в будущем. В общем, мороки было много, уговоров поесть — ещё больше.       Но уговаривал же. При том так, что тарелки потом были совершенно чистые. Гоголь в самом начале ворчал, что в него столько не влезет и ещё чуть-чуть и точно лопнет. А потом ничего, привык и втянулся. Даже изредка у Якова мог кусочек чего-то особо понравившегося стащить. Получал, конечно, за это, но скорее в шутку, чем в самом деле от раздражения.       Через несколько месяцев Николай окончательно пришёл к выводу, что правильное питание всё-таки вещь замечательная. А Яков, что бы там не говорил, — первоклассный повар. Хоть сейчас выставляй куда-нибудь, если бы не дела Третьего отделения.       А потом Гоголь и вовсе расслабился, изредка просил приготовить что-нибудь из любимого. И сам, если чувствовал в себе уверенность, тоже пытался помогать. Сам ничего не трогал, по крайней мере, без руководства, ибо знал, к чему такая попытка может привести. Минимум — к спаленной сковородке. Про максимум юноша старался вообще не думать, ну его... Куда-нибудь подальше.       — Яш, а можно сегодня что-нибудь этакое? — юноша просительно в глаза заглядывает, скоромно улыбается. — Очень хочется.       — А давай, Николай Васильевич, — Яков, явно что-то задумавший, улыбается. — Выбирай и готовь. А я присматривать буду.       Гоголь только глазами удивлённо хлопает. Он... сам? Не справится же, блюдо сожжёт, кухню! Вообще что угодно может произойти. Ну не создан он для готовки, как Яша не понимает?       — Заодно и посмотрим, какой из тебя повар.       Мужчина хмыкает, наблюдая за растерянностью на чужом лице. Надо было, похоже, ещё подождать, пока Гоголь окончательно в своих силах укрепится. А впрочем... Так тоже неплохо. Больше практики, больше умений. Если что-то уж совсем сложное из рецептов выберет, то помочь Яков готов. Чуть-чуть, чтобы не расслаблялся. Но пока не рассказывает, а то специально же может что-то найти.       Николай только покорно кивает на такое предложение. Примерно прикидывает, что он точно сможет сделать кроме варёных яиц. Ибо на ужин это как-то странно будет смотреться.

***

      Этакое, увы, не получается. Но без ужина юноша их тоже не оставляет.       — Ну что, Николаш? Для первого раза вполне себе неплохо. А то, что котлеты подгорели, совершенно не беда. Главное, что вкусно. Так ведь?       — Так.       Николай сам так ни к чему и не притронулся. Понимал же, что всё это выглядит отвратительно. И на вкус, вероятнее всего, так же. А Яков ещё и хвалит, не смотря на такой вот провал. Или совсем вкуса уже не чувствует?       — Так и не попробуешь? — Яков смотрит внимательно, даже не предполагая отрицательного ответа.       — Попробую...       Николай от котлеты кусочек отрезает, пробуя. На удивление, действительно вкусно, очень неожиданно. И, что главное, довольны в итоге оба.