Бездна взывает к бездне

Тюрьма. Серое безжизненное место, полное холода и страха. Тяжёлые промёрзлые стены сковывают липкими щупальцами, обвиваясь вокруг тела, высасывая все эмоции и чувства. Каждый здесь человек — оголённый провод, и лучше бы их не трогать, если не хочешь болезненной смерти, где даже после того, как твоё сердце остановится навсегда, ещё будешь помнить каждый удар. Олегу же плевать, он и так давно находится в списках смертников. Он хватает искрящиеся провода руками, не чувствуя боли и аккуратно выкидывает на помойку. Ему не больно, ему смешно. Ведь все они как клоуны в цирке, а зрители все те охранники изо дня в день за ними наблюдающие. Олег здесь уже почти четыре месяца, и с каждой секундой к тюрьме привыкаешь всё больше, впитываешь атмосферу в себя, и впитываешься сам в напряжённый кровавый воздух, растворяясь между стенами и камерами. Здесь ни разу не страшно, лишь противно с непривычки, но не более того — рядом со всеми этими злобными, пустыми рожами, рядом с их потерянным, полным отвращения взглядом, Волкову хочется смеяться. Но ведь и правду шутка жизни довольно смешная. Олег Волков — знаменитый миллиардер и поставщик оружия в тюрьме. И не из-за коррупции или чёрного рынка, а из-за простого развлечения. Чумной Доктор — вот шутка, а тюрьма лишь её последствия. Но для Олега всё перевернулось и стало давно наоборот. Кто бы мог подумать, что эта девчушка, столь хрупкая на вид, сможет его посадить. Он помнит, как смотрел на неё, бегающую по Саду Грешников, аккуратно, очень размеренно потягивал дорогой виски из гранёного стакана и думал, знал, что конец близок. Юлия Пчелкина, майор полиции, умная и не менее сильная, оказывается, девушка смогла провести его вокруг пальца, с самодовольной улыбкой застёгивая на нём наручники. Олег её зауважал. Олег захотел отомстить. Олег хотел узнать, как далеко она и он смогут зайти. И все те мысли скрашивали его срок, будто ускоряя его, вводя в режим безвременья. Он думал и думал, что он может, что ему нужно: украсть телефон дела техники, и детские годы на улице научили его настоящей ловкости рук, оттого задача упрощалась; но в то же время — связи нет, а дозвониться или найти что-нибудь или кого-нибудь, смеющего помочь дело сложное. Но думать он не переставал. Сидел и размышлял, прикидывал планы, не двигаясь по нескольку часов так, что иногда и после пошевелиться не мог, потому что тело хватало судорогой. И тишина была его музыкой. Но в камере он был не один, как будто кривое отражение смотрело на него, стояло рядом прислонившись к стене. Смотрело и скалило зубы, открывая обзор на острые клыки — такими в раз можно разорвать жертву, — и лишь ухмылялось каждому новому плану. Волк был помощью, Волк был им. Олег помнил его, помнил детские мечты, детские воспоминания и судя уже по всему галлюцинации. Олег не боялся, Волка бояться смысла не было — убежать или убить всё равно невозможно; а потому миллионер слушал и вникал. Не особо они и различались, если уж так смотреть — единственным можно отметить лишь более яркую жажду крови и страданий. Смех пробирает до костей, а в его расписание дня добавляется врач — тот самый, что главный по психам. С ним смешно вдвойне и интересно втрое. Олег говорит, говорит не боясь, врач кивает, и Волков уверен, что нифига ему это неинтересно, и что тут он только лишь бы получить деньги и уйти после домой спать и страдать ничем — Олегу кажется, что попроси он того, вытащить его из тюрьмы, тот лишь пожмет плечами, но справки наведёт, Олег смеётся опять. Опять на приёме, опять одно и тоже. Почти. Свет вырубает быстро и изящно, но не столько неожиданно, от чего Волков лишь поднимает одну бровь, в немом вопросе смотря на потухшую лампочку. Доктор же тушуется — боиться. За дверью шаги: тяжёлые, уверенные. С петель слетает дверь и наёмник вваливается, кидая сумку в Олега, в тоже время раздаётся выстрел, и его столь долгий собеседник, падает без чувств на пол, заливая всё кровью. Миллионеру плевать, он лишь хмыкает и меняет тюремску робу, на обычные спортивные штаны и футболку, когда наёмник говорит: — Ваш билет на свободу прибыл, прошу быть аккуратными Олег Волков, — ухмыляется он, а шрам, проходящий по глазу, некрасиво сгибается, представляя собой некрасивую полоску морщин, — тут немного больше крови, чем нужно. Олегу наплевать, он идёт за мужиком, плечом к плечу; руки в карманах, на лице интерес. Камеры отключены, система безопасности — тоже, наемники явно профессионалы. Два и два складывается мгновенно, и Волков смеётся, разводиться в истерике внутри себя, снаружи на лице лишь появляется улыбка, довольная, счастливая. — Кто ваш наниматель? — коротко спрашивает он, хватая мужика за плечо. Олег выше, что помогает, нагоняет страх. — Он сказал нам, чтоб молчали, — хмыкает тот. — Вы сами узнаете, как мы прибудем. И мгновенно после его слов появляется чёртов вертолёт. База встречает их тишиной, лишь пара наёмников о чём-то шепчут. А перед ними появляется, как из воздуха новая, но столь давняя для Олега, фигура с длинными рыжими волосами, собранными в хвост. Наёмники замолкают мгновенно, вытягиваясь по струнке смирно. Сергей Разумовский, гениальный хакер, идёт сюда. Волков улыбается. Но не так долго, как хотелось бы — щеку резко продирает боль: — Ненавижу, — ядовитый шепот, но столь громкий в этой тишине. Вторая пощечина прилетает уже на другую сторону. — Как ты мог, — уже более громко с нотками истерики. И в завершении спектакля повтор удара по прошлой стороне. — Идиот! Н-да, не так Олег думал произойдёт их встреча спустя столько лет. Не улыбнуться невозможно. — Успокоился? — спрашивает миллионер, насмешливо гладя сверху вниз. Рыжий лишь хмурится, надувает губы и демонстративно отворачивается. Олегу так плевать, и потому он хватает чужие руки, не давая и пискнуть, сразу же утаскивает за собой, в первую попавшуюся комнату, чтобы с силой и жаждой прижать к стене и накрыть столь родные губы, не переставая удивляться. Серёжа узнал, что Олег в тюрьме и сразу начал составлять план побега, подготовливаясь, изучая и находя все подводные камни. Разумовский чертов гений, Разумовский его спаситель. Разумовского хочется завалить и втрахивать в любую горизонтальную поверхность — этим они и будут заниматься ближайшие часы. И Олег чувствует себя невероятно счастливым. А зеркале лишь криво ухмыляется Волк.