***
Эдвард сжал зубы. Гарри и эти Уизли по соседству явно не заботились о том, что кто-то рядом мог пытаться уснуть. Эдвард накрыл голову подушкой, покачивая головой. Пусть в этом месте будет библиотека…***
Эдвард очнулся от сна без сновидений. Он готов был поклясться, что где-то рядом слышно щебетание птиц. Эд повернулся, еще не до конца проснувшись. — Ал… — пробормотал он. — …иди…закрой…окна… не хочу вставать… — он пошевелился, чуть приоткрыв глаза, чтобы крикнуть брату. Первое, что бросилось в глаза Эдварду, была черная дверь с серой ручкой. Двери же в Центральном управлении в Аместрисе были коричневыми. Эдвард вскочил с кровати, оглядываясь по сторонам. Нет, он точно был не в Аместрисе. Вместо его богато украшенного письменного стола из красного дерева с пресс-папье в виде дракона стоял самый простой письменный стол. Он посмотрел на пол, где лежали чемодан и дорожная сумка. О. Я надеялся, что это был дурной сон. Эд посмотрел вниз. Он был в футболке и шортах, и было хорошо видно его металлическую руку и ногу. Лучше сначала переодеться. Закончив одеваться, Эд поплелся вниз по ступенькам, заплетая волосы в косу прямо на ходу. Он не знал, который час, знал только, что было довольно ранее утро. Кто-нибудь еще проснулся? Ответ он получил на кухне, куда осторожно заглянул из-за двери. Миссис Уизли стояла к нему спиной и что-то нарезала. Эдвард медленно постучал в дверь. — М-миссис… Уизли? Эд поежился. Заклинание перевода за ночь снова исчезло. Миссис Уизли обернулась и широко раскрыла глаза, увидев Эда. — Эдвард! Ты уже встал? Эд застенчиво указал на свой рот. Мне все же стоит взяться за изучение английского. Миссис Уизли в мгновение ока повторила заклинание. Эдвард откашлялся. — Благодарю вас, мэм. — Пожалуйста, зови меня миссис Уизли. — Извините, миссис Уизли. Сила привычки. Женщина прищурилась. — Значит, ваше правительство допускает, чтобы солдатами становились дети? — Нет, нет, — поспешно сказал Эдвард, поднимая руки в перчатках. — Я решил присоединиться к армии по собственному выбору. Мои коллеги все взрослые, пожалуйста, не волнуйтесь. Если поведение тупых подчиненных Мустанга можно назвать «взрослым». Молли еще немного пристально посмотрела на него, потом вздохнула и вытерла руки о фартук. — Мне все равно, вундеркинд ты или профессор, Эдвард, тебе все равно всего лишь пятнадцать. Я просто немного беспокоюсь за тебя. Эдвард почувствовал легкий укол в сердце, это напомнило ему о любви его собственной матери. — Спасибо. Женщина указала на стол. Там были тосты, яйца и колбаса — все в изобилии. Эдвард тут же сел и принялся за еду, стараясь избегать молока, стоящего сбоку от него. Меньше чем через минуту в комнату зашел Сириус. Он заправил волосы за уши и схватил со стола ломтик тоста. — Доброе утро, Эдвард, Молли, — напряженно поздоровался он. — Доброе утро, Сириус, — сухо ответила Молли. После вчерашних событий они видимо еще в ссоре. Эдвард кивнул Сириусу, проглотил кусок намазанного маслом тоста и потянулся за следующим. Сириус все это время наблюдал за ним. — Ты говорил, что ты военный, это так? Эд поспешно кивнул, запихивая в рот очередную порцию еды. — Да. Я — Государственный алхимик. В Аместрисе это звание приравнивается к чину майора. — Ух ты. Я и не знал, что это такой высокий уровень. Эдвард уставился на Сириуса. — Вы знаете о… — он запнулся на непривычном ему слове. — маггловских военных? Сириус кивнул. — Когда я сам был немногим старше тебя сейчас, у меня была мечта поучаствовать в каком-нибудь сражении. Конечно, это было еще до первой войны волшебников. — Хмм. — Как тебя так быстро повысили? — Ишварская гражданская война, — Эд помахал рукой в воздухе. — Я сражался за Аместрис. Мы победили. Меня повысили. Ложь не так легко слетела с его губ. Он подумал о докторе Ноксе и Марко. Полковнике Мустанге и Хьюзе. Старшем лейтенанте Хоукай. Он лгал о том, ради чего они в свое время рисковали жизнями. Но Сириус только издал слабый звук согласия. Желая сменить тему, Эд спросил. — Вы крестный отец Гарри? — Да, именно так, — Сириус потягивал сок из стакана. — Гарри узнал об этом только два года назад. — За вашу голову назначена награда в десять тысяч галеонов. — Я был обвинен в массовом убийстве. Эдвард продолжал есть, как будто ничего не слышал, уже доедая пятый кусок хлеба и с новой энергией принимаясь за сосиски и яйца. — Эд, ты ведь слышал, что я сказал? — Эдвард поднял голову и посмотрел Сириусу прямо в глаза. — Я все слышал. Но дело в том… — он подумал о полковнике Мустанге. Нас называют «армейскими псами». Я знаю, что Мустанг был одним из самых полезных алхимиков во время Ишварской войны. Интересно, сколько жизней он забрал? — …Я знаю несколько людей, которые оказались в такой же ситуации, как и вы. Так что для меня вы не такой уж и страшный. А где здесь библиотека? На лице Сириуса отразилось удивление. — Библиотека дальше по коридору и налево. — он ткнул пальцем в сторону. — Но ты вряд ли захочешь сейчас там оказаться. Ее еще не почистили. — Небольшое количество пыли мне не страшно. — Пыль там и правда есть. Но нет, я не об этом говорю. В библиотеке, наверное, еще полно докси, и я думаю, что лучше сначала все там убрать. — Что такое докси? — А, так ты же не знаешь. Ну, это такие маленькие волшебные существа. Уродливые, полностью черные, похожи на странных жуков. Они любят гнездиться в местах, которые давно заброшены. — Именно поэтому ты, Рон, Гарри, Гермиона, Джинни и близнецы проведете утро за уборкой Докси, — мрачно сказала миссис Уизли, убирая со стола многочисленные пустые тарелки Эда. — Боже мой, Эдвард, ты в одиночку съел столько же, сколько съедают два или три человека! Эд сразу почувствовал смущение, он быстро опустил голову. — Простите, мэм, — пробормотал он. — Нет, нет, Эд, дорогой, я рада, что ты хорошо ешь! Это заставляет меня меньше беспокоиться, — миссис Уизли, казалось, поняла ошибку своего высказывания. — Не мог бы ты разбудить остальных? Что она имела в виду, говоря: «заставляет меня меньше беспокоиться»? Миссис Уизли переживает обо мне? А с чего бы ей волноваться? Я человек, с которым она только вчера познакомилась. Она не может уже начать беспокоиться о ком-то вроде меня. Эдвард поднялся наверх, его армейские ботинки громко стучали при каждом шаге. Эд потер руки в перчатках. В Аместрисе было уж точно теплее, чем в Англии. На нем не было красного плаща, он оставил его в своей комнате и уже начинал жалеть об этом решении. Эд остановился перед комнатой Рона и Гарри. И что ему теперь делать? В армии солдаты стучали в дверь и спрашивали разрешения, хотя к Мустангу в кабинет Эдвард всего врывался без лишних церемоний, но сейчас-то они не в армии. Ал прав, я слишком много думаю. Эдвард постучал, сделав уверенный шаг к двери, и, не услышав в ответ никакого звука, открыл дверь. Рон и Гарри спали в разных позах на противоположных концах комнаты. Рон храпел с открытым ртом, а Гарри хмурился во сне. — Вставайте. — сказал Эдвард, слегка повысив голос. Рон слегка пошевелился, но потом снова захрапел, как ни в чем не бывало. — Я сказал, вставайте! — но эти двое все еще продолжали спать. Эдварду пришлось прибегнуть к более серьезным мерам. Он ненавидел этот метод с особой страстью, вместе со всей военной подготовкой. Эдвард набрал полные легкие воздуха. — ПРОСЫПАЙТЕСЬ! — оба мальчика резко вскинулись на своих кроватях и уставились на Эдварда еще затуманенными ото сна глазами. — Кто… кто ты? … — Твоя мать послала меня разбудить вас. — Не хочу. — Рон сердито посмотрел на Эдварда. Алхимик усмехнулся. Он протянул руку к выключателю и начал быстро включать и выключать свет. Очень быстро. Это было то, что обычно делал Мустанг, чтобы разбудить Эда, если он не просыпался вовремя. Ну, или если Альфонс был слишком занят игрой с кошками, чтобы разбудить своего старшего брата. Полковник также прибегал к этому способу, когда Эдвард уделял больше внимания книге, которую читал, чем Огненному алхимику. Рон прикрыл глаза ладонями, а Гарри прищурился. — Мои глаза! Какого черта ты творишь? — Отлично. Вы проснулись. Мы должны убирать дом от докси, кем бы они ни были. — Угу. Эдвард прошел в комнату близнецов, где сценарий пробуждения повторился почти в стопроцентной точности. Не обращая внимания на проклятия и угрозы близнецов, Эдвард вышел, оставив дверь приоткрытой, а свет включенным. Он остановился у комнаты девочек. И помедлил. Они же девчонки. Врываться к ним в комнату совершенно неуместно. Эдвард постучал. Один раз. Второй. Третий. К счастью, сонный голос ответил на четвертый стук. — Кто там? Эд откашлялся. — Это Эдвард. Миссис Уизли попросила меня разбудить вас. Ей нужна помощь по хозяйству. Он ушел прежде, чем услышал ответ, но не раньше, чем Рон успел бросить на него злобный взгляд из своей комнаты. Вскоре все они стояли в гостиной с перемотанными тряпками по самые глаза лицами и перчатками на руках, держа в руках то, что миссис Уизли назвала «Доксицидом». Это был большой баллончик с черной жидкостью внутри, вероятно, средство против докси. — Прикройте лица и возьмите спрей, каждый из вас, когда я скажу вам… о, Привет, Сириус. — Привет ребята. Гарри. Молли, ты сказала, что в этом шкафу боггарт? — мужчина бросил пакет на крышку шкафа, который слегка дрожал. Он заглянул в замочную скважину. — Похоже на боггарта, но я полагаю, мы должны подождать, пока Грозный Глаз посмотрит первым. Что это за имя такое — Грозный глаз? И что такое, черт возьми, этот «боггарт»? В этот момент раздался звонок в дверь, после чего сразу послушались приглушенные крики портретов, такие же странные, какими Эд их запомнил с прошлой ночи. Сириус пошел проверить новоприбывших, в то время как Гарри подозрительно долго закрывал за ним дверь гостиной. — Ну что, все готовы? — оживленно спросила миссис Уизли. — Укусы докси ядовиты, так что будьте осторожны. Я бы предпочла обойтись сегодня без применения противоядия. Брызните пару раз доксицидом им в лицо, этого должно хватить, чтобы парализовать их. Когда вы это сделаете, бросайте их сюда. — она указала на ведра, стоявшие возле них на полу. — Ладно, распыляйте! Тут же все начали брызгать средством на заплесневелые занавески. После нескольких секунд распыления из-за занавесок выскочили докси с оскаленными клыками и широко раскрытыми глазами. Эд от неожиданности отпрыгнул назад, но все-таки успел попасть одному из докси в лицо струей доксицида. Существо упало к его ногам, и Эд осторожно поднял его, рассматривая странное тело, полное черных волос, и лишнюю пару конечностей. Жуткие существа есть у этих волшебников. Надо послать несколько изображений Алу, они скорее вызовут у него любопытство, чем отвращение. Он бросил тельце в ближайшее ведро, где уже лежало с полдюжины других обездвиженных. Во время распыления он мельком увидел близнецов и Гарри, разговаривающих вполголоса, и, он мог поклясться, что видел докси в руке Фреда. В середине распыления один из докси налетел на Эдварда с такой яростью, что застал его врасплох. Эд инстинктивно поднял правую руку, блокируя ядовитый укус, который собиралось нанести существо. Пока докси пытался прокусить его руку, Эд быстро опрыскал его ядом. Ловко отшвырнув докси от своей руки, он бросил его в ведро, которое уже было переполнено телами. Так, хорошо. Здесь никто не знает о моем автопротезе руки. И ноги. И пусть лучше все остаются в неведении. Надеюсь, никто ничего сейчас не заметил. Наконец, после двенадцати, все они тяжело дышали и были покрыты потом, а занавески были влажными от доксицида. Парализованные докси лежали на полу, а рядом с их телами стояли три ведра, наполненных до краев тем, что миссис Уизли назвала «яйцами докси», и на которые Эдвард бросил взгляд, полный отвращения. — Я думаю, мы займемся этим после обеда, — миссис Уизли указала на пыльные застекленные шкафы, стоящие по обе стороны каминной полки. Там был набор кинжалов, настолько ржавых, что они казались сделанными из дерева, змеиная кожа в аккуратном кольце, несколько потускневших серебряных коробок с каким-то рисунком, который Эд не смог разобрать, и что-то подозрительно похожее на пузырек с кровью. Дверной звонок зазвонил снова, опять вызвав крики миссис Блэк. Миссис Уизли бросилась к двери. — Об этом не беспокойтесь. Я принесу вам сандвичи, когда закончу внизу. Она вышла из комнаты, осторожно прикрыв за собой дверь. Все сразу же бросились к окну, чтобы посмотреть вниз на порог. Эдвард последовал за остальными, хотя и не с таким энтузиазмом. Они смогли разглядеть макушку неопрятной рыжеватой головы и стопку ненадежно сложенных друг на друга котлов. Эдвард подавил смешок. Значит, волшебники используют котлы. Может быть, они смешивают в нем жаб и змей. Кого я обманываю? — Наземникус! — воскликнула Гермиона. — Зачем он принес все эти котлы? — Наверное, ищет безопасное место, чтобы спрятать их, — предположил Гарри. — Разве не этим он занимался в ту ночь, когда должен был следить за мной? Подбирал чужие котлы? — Да, ты прав! — сказал Фред, когда входная дверь открылась; Наземникус просунул в нее свои котлы и исчез из виду. — Разрази меня гром, маме это не понравится… Лондонцы говорят странно. Что еще за нелепое «разрази меня гром»? Фред с Джорджем подошли к двери и остановились возле нее, внимательно прислушиваясь. Крики миссис Блэк снова прекратились. — Наземникус разговаривает с Сириусом и Кингсли, — пробормотал Фред, сосредоточенно хмурясь. — Плохо слышу… как ты думаешь, может стоит рискнуть воспользоваться Удлинителями ушей? — Может, оно того и стоит, — сказал Джордж. — Я могу прокрасться наверх и взять пару. Но в этот самый момент, прежде чем Эдвард успел подумать о том, что такое «Удлинители ушей», внизу раздался разъяренный крик. Миссис Уизли кричала во весь голос и они все могли разобрать каждое слово. — У НАС ТУТ НЕ ТАЙНИК ДЛЯ КРАДЕНОГО! — Мне ТАК нравится слушать, как мама кричит на кого-то еще, — сказал Фред с довольной улыбкой на лице, когда приоткрыл дверь на дюйм или около того, чтобы голос миссис Уизли лучше проникал в комнату. — Это такая приятная перемена. —… СОВЕРШЕННО БЕЗОТВЕТСТВЕННО, КАК БУДТО НАМ НЕ О ЧЕМ БЕСПОКОИТЬСЯ, ТАК ТЫ ЕЩЕ ТАСКАЕШЬ СЮДА СВОИ КРАДЕННЫЕ КОТЛЫ! — Эти идиоты позволяют ей продолжать кричать, — сказал Джордж, качая головой. — Ее надо останавливать пораньше, иначе она даст себе волю и будет продолжать кричать в течение нескольких часов. Мама умирала от желания напасть с лекцией на Наземникуса с тех пор, как он улизнул, когда должен был следить за тобой, Гарри. О, а вот и снова мама Сириуса. Голос миссис Уизли затерялся среди новых визгов и воплей с портретов в холле. Джордж попытался захлопнуть дверь, чтобы заглушить шум, но прежде чем он успел это сделать, в комнату прокрался домовой эльф. Если не считать грязной тряпки, повязанной на теле, как набедренная повязка, он был совершенно голым. И выглядел очень старым. Его кожа свисала с тела, и хотя он был лысым, как и все домашние эльфы, из его больших, похожих на летучих мышей, ушей росло множество белых волос. Его глаза были водянисто-серыми и налитыми кровью, а мясистый нос был большим и довольно рыхлым. Эльф абсолютно не обращал внимания на Гарри и остальных, в то время как Эдвард явно обратил внимание на домового эльфа. Выругавшись, он попятился назад, почти прячась за спинами близнецов. — Что это за чертовщина? — спросил Эдвард, указывая на домового эльфа с немалой долей отвращения и раздражения. Фред поддержал Эда, схватив его за руку. — У вас в Аместрисе нет домашних эльфов? — Когда Эдвард яростно замотал головой, Джордж указал на него пальцем. — Смотри. Делая вид, что не видит их, эльф медленно и упрямо поплелся в дальний конец комнаты, все время бормоча себе под нос хриплым, глубоким голосом, как лягушка-бык. — … пахнет канализацией и преступник в придачу, но она не лучше, мерзкая старая предательница крови со своими отродьями, которые портят дом моей хозяйки, о моя бедная хозяйка, если бы она знала, если бы она знала, какую мразь они впустили в ее дом, что бы она сказала старому Кикимеру, о позор! Грязнокровки и оборотни, предатели и воры, бедный старый Кикимер, что он может сделать… — Привет, Кикимер, — очень громко сказал Фред, захлопывая дверь. Домовой эльф замер на месте, перестал бормотать, а затем очень резко и довольно неубедительно вздрогнул от удивления. — Кикимер не видел молодого хозяина, — сказал он, оборачиваясь и кланяясь Фреду. По-прежнему глядя на ковер, он добавил совершенно отчетливо. — Мерзкое отродье предателей крови. — Прости? — сказал Джордж. — Я не расслышал последней фразы. — Кикимер ничего не сказал, — ответил эльф, отвесив Джорджу второй поклон, после чего добавил отчетливым шепотом. — А вот и его близнец, неестественное маленькое чудовище. Эдвард не знал, то ли вскрикнуть, то ли пнуть это проклятое существо. Эльф выпрямился, глядя на них очень злобно, и, очевидно, решив, что они не слышат его, продолжил бормотать. — …а вот и грязнокровка, стоит там наглая и смелая, о, если бы моя Госпожа знала, о, как бы она плакала, а вот и новый мальчик, Кикимер не знает его имени, что он здесь делает, Кикимер не знает… — Это Гарри, Кикимер, — неуверенно сказала Гермиона. — Гарри Поттер. А, ну да. Разве Поттер не должен быть знаменитым? Или типа того. Да, он предположительно победил Волди-как-его-там, когда был ребенком. Светлые глаза Кикимера расширились, и он забормотал быстрее и яростнее, чем до этого. — Грязнокровка разговаривает с Кикимером, как будто она мой друг, если бы хозяйка увидела его в такой компании, о, что бы она сказала… — Не называй ее грязнокровкой! — одновременно рассердились Рон и Джинни. — Это не имеет значения, — прошептала Гермиона, — он не в своем уме, он не знает, что говорит. — Не обманывай себя, Гермиона, он точно знает, о чем говорит, — сказал Фред, глядя на Кикимера с неприязнью во взгляде. Эльф все продолжал бормотать, не сводя глаз с Гарри. — Это правда? Это Гарри Поттер? Кикимер видит шрам, это должно быть правда, это тот мальчик, который остановил Темного Лорда, Кикимер удивляется, как он это сделал… — Все удивляются, разве нет? — спросил Фред. Но эльф проигнорировал его, уставившись на Эда. Эдвард неловко заерзал на месте под взглядом стеклянных глаз Кикимера. — Кто этот мальчик с золотыми глазами и такими же светлыми волосами? Кикимер не узнает его, он бы узнал такого иностранца, как он… — И вообще, чего ты хочешь? — спросил Джордж. Огромные глаза Кикимера метнулись к Джорджу. — Кикимер убирает, — уклончиво ответил он. — Очень правдоподобно, — раздался голос позади Гарри. Группа обернулась и увидела Сириуса. Сириус вернулся и сейчас сердито смотрел на эльфа с порога. Шум в прихожей утих, возможно, миссис Уизли и ее спутники ушли, а может спор с Наземникусом перешел на кухню. При виде Сириуса Кикимер склонился в смехотворно низком поклоне, отчего его нос расплющилась об пол. — Встань прямо, — нетерпеливо сказал Сириус. — Итак, что ты задумал? — Кикимер убирает, — повторил эльф. — Кикимер живет, чтобы служить благородному дому Блэков. —… и с каждым днем дом становится все чернее, все грязнее, — сказал Сириус. — Хозяин всегда любил эту маленькую шутку, — сказал Кикимер, снова кланяясь и продолжая вполголоса. — Хозяин был мерзкой неблагодарной свиньей, которая разбила сердце его матери. — У моей матери не было сердца, — отрезал Сириус. — Она поддерживала себе жизнь чистой злобой. — Как скажете, хозяин, — Кикимер снова поклонился, а затем яростно пробормотал — Хозяин не достоин вытирать грязь с сапог своей матери, о моя бедная госпожа, что бы она сказала, если бы увидела, как Кикимер прислуживает ему, как он ненавидит его, какое разочарование она испытала… Если бы у меня была такая же мать, как у Сириуса, сомневаюсь, что я все еще был бы в здравом уме. — Я спросил, что ты задумал, — холодно ответил Сириус. — Каждый раз, когда ты появляешься, притворяясь, что убираешь, ты утаскиваешь что-то в свою комнату, чтобы мы не могли выбросить это. — Кикимер никогда ничего не сдвинет с положенного места в доме хозяина, — сказал эльф, а затем очень быстро пробормотал, — госпожа никогда не простит Кикимеру, если гобелен будет выброшен, семь веков он был в семье, Кикимер должен спасти его, Кикимер не позволит хозяину, предателям крови и соплякам уничтожить его. — Я так и думал, — сказал Сириус, бросив презрительный взгляд на противоположную стену. — Я не сомневаюсь, что она наложила на него Чары вечного приклеивания, но если я смогу от него избавиться, то обязательно это сделаю. А теперь уходи, Кикимер. Казалось, Кикимер не посмеет ослушаться прямого приказа. Тем не менее, взгляд, который он бросил на Сириуса, шаркая мимо него, был полон глубочайшего отвращения, и он бормотал всю дорогу из комнаты. — Возвращается из Азкабана, командует Кикимером, о моя бедная хозяйка, что бы она сказала, если бы увидела дом сейчас, мразь, живущую в нем, ее сокровища выброшены, она поклялась, что он не ее сын, а он вернулся, они говорят, что он тоже убийца… — Продолжишь свои бормотания, и я действительно стану убийцей! — раздраженно выкрикнул Сириус и захлопнул дверь перед эльфом. — Почему бы просто не убить его? Гермиона в ужасе посмотрела на Эдварда, который говорил, уставившись туда, где только что стоял Кикимер. — Кажется, это достаточно легко сделать. — Тут ты прав, Элрик. — Сириус устало потер виски. — Сириус, у него не все в порядке с головой, — умоляюще сказала Гермиона. — Я думаю, он не понимает, что мы его слышим. — Он слишком долго был один, — сказал Сириус, — выполнял безумные приказы с портрета моей матери и разговаривал сам с собой, но он всегда был отвратительным маленьким… — Если ты просто отпустишь его, — с надеждой сказала Гермиона, — может быть… — Мы не можем освободить его, он слишком много знает об Ордене, — резко сказал Сириус. — И в любом случае шок убьет его. Предложите ему покинуть этот дом и посмотрите, как он это воспримет. — Так что же должен делать домашний эльф? Джордж и Фред посмотрели на Эдварда. — В большинстве старых волшебных семей есть домовой эльф, они убирают… — …И должны следовать всем указаниям членов семьи. Большинство домашних эльфов очень полезны, но Кикимер? Он больше, чем немного не дружит с головой. Жуткий. — Ланч, — послышался голос миссис Уизли. Она держала палочку высоко перед собой, балансируя в воздухе огромным подносом, нагруженным бутербродами. Она сильно покраснела и все еще выглядела сердитой. Остальные подошли к ней, желая поесть, но Гарри остался с Сириусом, который наклонился ближе к гобелену. Эдвард одним из первых подошел к миссис Уизли, но, увидев боковым зрением Гермиону и Джинни, отступил в сторону, чтобы дать им возможность взять бутерброды первыми. Джинни хихикнула, а Гермиона густо покраснела. — Спасибо, Эдвард. Эд галантно наклонил голову. За все время, проведенное с Мустангом, он усвоил несколько вещей, одна из которых была самой важной — будь добр к дамам. Хотя Мустанг обычно заходил намного дальше, и Эду приходилось оттаскивать его в сторону. Фу, ублюдок-полковник умудряется раздражать меня, даже когда он за много миль отсюда. К Эдварду подошли близнецы, пока он еще ел. Один посмотрел на него. — Фто? — спросил Эд, все еще держа во рту бутерброд. — Я все еще не верю в это, — сказал Фред, толкая Элрика плечом. — Вы, наш профессор алхимии? Эд проглотил свой бутерброд. — Советую тебе поверить в это, я буду учить тебя в течение девяти месяцев. — Просто интересно, Эдвард, ты разбираешься в химии? — Джордж пошевелил бровями. — Ну, знаешь, всякие вещества, от которых тебе станет плохо, или от которых тебе будет лучше… — Ты что, думаешь, я новичок? — Эдвард нетерпеливо оборвал Джорджа. — Все алхимики знают химию и хорошо разбираются в естественных науках, в этом нет ничего особенного. — О, круто. — Но почему? — Эдвард нахмурился. Близнецы дружно пожали плечами. — Да так, просто интересно. Они оставили его с дурным предчувствием. Вскоре они вернулись к уборке. К счастью для него, это была работа, которая требовала большой концентрации, так как многие предметы там, казалось, очень неохотно покидали свои пыльные полки. Сириус получил сильный укус от серебряной табакерки — через несколько секунд его укушенная рука покрылась странной коркой, похожей на жесткую коричневую перчатку. — Все в порядке, — сказал Сириус, с интересом разглядывая руку, прежде чем легонько постучать по ней палочкой и привести кожу в нормальное состояние. — Должно быть, там Бородавочный порошок. Он бросил табакерку в мешок, куда они складывали мусор из шкафов. Эдвард вздрогнул. Умение лечить сыпь одним лишь прикосновением волшебной палочки было ему чуждо. Эд сделал мысленную пометку о том, что нужно потом это все записать. Они нашли неприятного вида серебряный инструмент, что-то вроде многоногого пинцета, который, как паук, скользнул вверх по руке Гарри, когда тот поднял его, и попытался прокусить кожу. Сириус схватил его и разбил тяжелой книгой, озаглавленной «Благородство природы: Волшебная генеалогия». Тут была музыкальная шкатулка, которая издавала слегка зловещую, звенящую мелодию, когда ее заводили, и все они почувствовали себя странно слабыми и сонными, пока Джинни не хватило ума захлопнуть крышку. Также нашелся тяжелый медальон, который даже автоматическая рука Эдварда не смогла открыть. Несколько древних печатей и, в пыльной коробке, заплесневелый сертификат под названием орден Мерлина первой степени, который был вручен деду Сириуса за «Заслуги перед Министерством». Эд сразу понял, что награда фальшивая, этот человек, вероятно, пожертвовал золото и сокровища. Он показал орден Сириусу, и тот подтвердил его мысли. — Он заплатил им кучу золота, — сказал Сириус с немалым презрением. — Откуда ты знаешь? — Я работаю в правительстве, помнишь? Я не могу сосчитать, сколько раз я видел, как люди подлизываются к начальству. — он сразу подумал о лейтенанте Йоки, вернувшемся в угольные шахты. Рон уставился на него. — Значит, ты не лгал, когда говорил, что ты военный? — Нахально спросил он. — Нет, я бы не стал лгать об этом. — Эдвард раздраженно вскинул бровь. Несколько раз Кикимер бочком пробирался в комнату и пытался утащить вещи под набедренную повязку, бормоча ужасные проклятия каждый раз, когда его ловили за этим занятием. Когда Сириус вырвал из его рук большое золотое кольцо с черным гербом, Кикимер разразился яростными слезами и вышел из комнаты, тихо всхлипывая и называя Сириуса такими словами, которых Эд и Гарри никогда раньше не слышали. — Он принадлежал моему отцу, — сказал Сириус, бросая кольцо в мешок. — Кикимер не был так предан ему, как моей матери, но на прошлой неделе я все же застукал его в обнимку со старыми брюками моего отца. Миссис Уизли заставила их всех очень много работать в течение следующих нескольких дней. Только на дезинфекцию гостиной ушел целый день. Наконец, единственными нежелательными вещами, оставшимися в ней, были гобелен с родословной Блэков, который сопротивлялся всем их попыткам снять его со стены, и дребезжащий письменный стол — Грозный Глаз еще не заходил в штаб-квартиру, так что они не могли быть уверены, что там внутри. В столовой Эд открыл ящик, в котором они нашли пауков размером с блюдца, и пока он и остальные были заняты пререканиями, как от них избавиться, Рон таинственно исчез, чтобы снова появиться, как только с уборкой этой комнаты было покончено. Фарфор с черным гербом и девизом дома Блэков был бесцеремонно брошен Сириусом в мешок, та же участь постигла набор старых фотографий в потускневших серебряных рамках, чьи обитатели пронзительно завизжали, когда стекло, покрывавшее их, разбилось. Эд все еще чувствовал себя неуютно от разговаривающих портретов и фотографий. Это слишком сильно напоминало ему о трансмутации души, хотя Сириус заверил его, что фотографии находятся под действием магии и ни одна душа не пострадала. Во второй половине дня раздался звонок, и миссис Уизли пошла открывать дверь. Как обычно, все бросились вперед в надежде что-нибудь услышать, но на этот раз миссис Уизли довольно быстро вернулась, указывая на Эдварда. — Эд, два человека пришли к тебе. — Кто там? — спросил Гарри, и миссис Уизли поджала губы. — Это профессор Макгонагалл и Снейп. Наверное, они хотят поговорить с ним о Хогвартсе. Эд шагнул вперед, чувствуя на себе чей-то пристальный взгляд. Он спустился вниз, где его ждали сурового вида женщина и мужчина с кислым выражением лица. Первой заговорила женщина. — Добрый день. Вы Эдвард Элрик? — Да, мэм. Я новый профессор алхимии. — Эд нервно сглотнул. — Меня зовут Минерва Макгонагалл. Я профессор трансфигурации в Хогвартсе. Эдвард протянул левую руку, и они обменялись коротким рукопожатием. Минерва кивнула в сторону мужчины. Мало того, что его лицо было недовольным, его волосы были длиной до плеч и довольно сальными. — Я позволю тебе представиться, Северус. Мужчина протянул ему руку. — Северус Снейп, мастер Зелий. Они с Эдвардом пожали друг другу руки. Макгонагалл внимательно посмотрела на него. — Сколько вам лет? — Пятнадцать, мэм. — Всего пятнадцать? Снейп склонил голову набок. — Вы государственный Алхимик? Я помню, Дамблдор говорил нам, что в вашей стране Государственный алхимик — это довольно высокий ранг для алхимика. — Да, сэр. — Вы очень вежливы. — Дело привычки, сэр. — Какого рода обучение? — Военный, сэр. — Вы служите в армии? — ахнула Макгонагалл. — Да, мэм. Был на военной службе в течение трех лет. — Боже мой! — она покачала головой. — Так, так, — глаза Снейпа буквально сверлили его. — Возможно, вам будет легко справиться с тем, что ждет вас впереди. Я уверен, вас уже ввели в курс дела? Темные силы поднимаются. — Я знаю. — Мы еще поговорим в Хогвартсе, там безопаснее. До свидания, профессор Элрик. Хорошо, что хоть один человек не недооценивает меня. Макгонагалл последовала за Снейпом, кивнув Эдварду. — Будьте осторожны, Эдвард. Увидимся в начале сентября. — До свидания, мэм, сэр.***
Снейп подождал, пока Макгонагалл закроет дверь, и начал говорить. — Что вы думаете о мальчике… простите, о профессоре? — Он все еще мальчик, Северус, с какой стороны ни посмотри. — она вздохнула. — Боже мой, эти аместрийцы, если они принимают в солдаты детей… — Он может неплохо попортить нервы Амбридж. — И этот мальчик будет преподавать? — Макгонагалл нахмурилась. — Получается, что так. — Как страшно. — Действительно. — Как ты думаешь, он сможет учить студентов? Северус достал маленькую бумажку. Это была небольшая фотография Эдварда Элрика, а под ней текст. — Служил в Ишварской войне, — прочел он. — Почетная отставка. Я думаю, что он может преподавать студентам алхимию, это так. Я просто надеюсь, что он не ничего не расскажет Амбридж. — Так и будет. Мало кто знал, что Эдвард Элрик не участвовал в Ишварской войне. Он не сражался со своими товарищами по оружию. Нет, он смотрел смерти в лицо в одиночку, если не считать души своего младшего брата.***
Эдвард протопал обратно в столовую. Как только он вошел, на него тут же набросились с вопросами. — И что же они тебе сказали? Эд нахмурился. — Они только представились и сказали, что увидят меня, когда начнутся занятия в школе. — О. Эдвард ушел от них в библиотеку, прежде чем они смогли придумать более остроумные вопросы. Он ведь помог, не так ли? Он заслужил передышку.***
Эдварду захотелось разбить лицо о пыльный деревянный стол. Чушь. Дрянь. Мусор. Таково было содержание почти каждой книги в библиотеке Блэков. Страницы и страницы восхваления «чистокровных линий» и «высшей расы». Эда от этого уже начинало тошнить. Теперь, когда он подумал об этом, он смутно припомнил, что Сириус говорил что-то о своей семье. Они были… сумасшедшими? Самодовольными? Что-то в это роде? Я должен написать отчет. Лучше раньше, чем позже. Надо и Альфонсу написать, раз уж на то пошло. В своей комнате Эдвард быстро просмотрел отчет, изложив самые обыденные вещи, которые только мог вспомнить. Покончив с отчетом, он отложил его в сторону, чтобы написать своему младшему брату. Дорогой Альфонс, Во-первых, волшебники — сумасшедшие. У них есть волшебные палочки, которые они называют просто «палочками», при помощи которых они могут делать почти все, от подъема в воздух овощей до заживления мелких ран. Но я думаю, что есть определенное правило, касающееся магии и несовершеннолетних, поэтому только взрослые выполняют большую часть магии. Существа. Тебе бы они, наверное, понравились, а вот мне — нет. Есть нечто, называемое докси. Они напоминают волосатых насекомых, которые выглядят абсолютно ужасно, но ты явно найдешь какую-то причину называть их «милыми». Занятия в Хогвартсе еще не начались, я живу в старом волшебном доме. Их библиотека огромна, но книги — полный мусор. Я содрогаюсь при мысли о студентах, которых мне предстоит учить. Живу с другой волшебной семьей, их фамилия Уизли. Они все рыжеволосые, и, на мой взгляд, их слишком много. Вместе с нами еще живут одна девочка и мальчик. Мальчика зовут Гарри Поттер, помнишь, я тебе о нем говорил? Я должен присматривать за этим сопляком. Я расскажу тебе, что будет дальше. Надеюсь, сова тебя не напугает. Передавай чертову полковнику мои наилучшие пожелания. Скучаю по тебе, Эдвард Он сложил письмо и отчет в конверты, готовясь отправить их. А потом понял — как он собирается отправить их? К большому огорчению Эда, им не разрешалось выходить наружу, так как же ему тогда отправить почту? Эдвард спустился по лестнице. Он увидел Гарри и остальных, сидящих у камина. Он прочистил горло. — Я написал рапорт в Централ-сити, но как я могу отправить его туда? — А ты не знаешь? Волшебники посылают свою почту совой. — ответила Джинни. Гарри поднял руку. — Можешь одолжить мою. Ты сможешь купить свою собственную сову позже. — Спасибо, Гарри. — Эдвард кивнул.***
Когда Гарри повел Эда наверх, вокруг них, несомненно, царила атмосфера неловкости. Мальчики почти не разговаривали, скорее вообще не разговаривали. Гарри был невысок для своего возраста это, скорее всего, было из-за того, что он большую часть своей жизни провел в чулане. Гарри был среднего роста, может быть, на дюйм или два ниже. Но рядом с Эдвардом Гарри чувствовал себя высоким. Эд был, ну, коротышкой, но после первой встречи Эдварда с Роном Гарри очень старался этого не говорить. Может быть, еще одной вещью, делающей сейчас ситуацию еще более неловкой, — это постоянный стук ботинок Эдварда. Они напоминали сапоги, которые в кино носили солдаты. Его сапоги так щелкают… Интересно, он сказал, что служит в армии, участвовал ли он в каких-нибудь войнах? Эдвард указал на дверь своей комнаты. — Я заберу свои письма. Гарри просунул голову в комнату Эда, пока тот забирал письма. Комната Эда была не такой грязной, как у Гарри и Рона. Эд помахал конвертами, которые держал в руке. — Значит, мы просто привяжем это к сове? — Да, ты привяжешь их к ноге совы. — Откуда сова знает, куда их доставить? — Даже не знаю. — Гарри пожал плечами и открыл дверь в свою комнату. Букля тихо ворковала на другом конце комнаты. — Ты просто держишь ее здесь? — Эд вздрогнул. — Да. Я хотел бы выпустить ее, но Дамблдор не хочет привлекать слишком много внимания. — Гарри погладил свою сову. — Но полагаю на этот раз он сделает исключение. Вот, протяни руку. Эдвард вытянул левую руку с конвертами, наблюдая, как Букля рассматривает ее, после чего сова вытянула одну лапку. Эдвард привязал письма с немалым трепетом, и они с Гарри смотрели, как сова улетает в открытое окно. — Сколько времени ей понадобится, чтобы вернуться? — Аместрис ведь далеко отсюда, верно? — Гарри склонил голову набок. — Может быть, через неделю? Они услышали, как миссис Уизли позвала их снизу на ужин.***
Эдвард ужинал с привычной ему энергичностью. Он сидел напротив Гарри, а миссис Уизли повернулась к Поттеру, чтобы что-то сказать. Эдвард уловил что-то о «лучшей одежде», «мытье волос» и, наконец, «хорошее первое впечатление может творить чудеса.» Наступила тишина, заставившая Эдварда на мгновение прекратить есть. Он огляделся по сторонам. — Что происходит? — Я забыла, что ты не знаешь, Эд… — миссис Уизли вздохнула. — На Гарри напали дементоры, одни из самых опасных созданий волшебного мира. Он использовал магию, и Министерство теперь хочет исключить его из Хогвартса. — Как я туда буду добираться? — спросил Гарри, желая сменить тему разговора. — Артур возьмет тебя с собой на работу, — мягко сказала миссис Уизли. Мистер Уизли ободряюще улыбнулся Гарри через стол, но потом нахмурился. — О, теперь я вспомнил. — мужчина вытащил из кармана пиджака листок бумаги. — Министерство хочет, чтобы Эдвард присутствовал на слушании. — А? — Эдвард вздрогнул. — Почему они хотят, чтобы я присутствовал на слушании? — Он потянулся за бумагой, которую держал в руке мистер Уизли. — Не знаю, Эдвард. Но тебе все равно лучше приехать. Эд развернул листок бумаги. Первое, что он заметил, была печать, официальный штамп Министерства. Ниже шло письмо, адресованное «Гарри Поттеру», которое было довольно коротким. Гарри Поттеру по поводу его завтрашнего слушания, Напоминаю, что мы ожидаем, что мистер Эдвард Элрик, профессор алхимии Хогвартса, будет присутствовать на вашем слушании. Хорошего дня, Муфалда Хмелкирк, отдел неправомерного использования магии, Министерство магии Эд вернул листок мистеру Уизли. — Зачем я им понадобился? — Об этом мы можем побеспокоиться позже. Во-первых, дорогой, что ты собираешься надеть? — миссис Уизли посмотрела на Эдварда. Государственный алхимик смущенно опустил глаза. — А что плохого в том, что на мне надето? — Эд, дорогой, я все-таки не думаю, что Министерство оценит профессора, одетого в черную кожу и джинсы, да еще и с этими ботинками. Он тихо выругался. Казалось, во всем мире люди не ценили вкус Эдварда в моде. — Не волнуйтесь, миссис Уизли. — Эдвард провел рукой по лицу.