цзюлун'1982

Мордред резко швыряет что-то на стол, я едва успеваю убрать кружки. Мне очень хочется в яростной форме высказать, что я думаю о его манере доставать вещи, но потом я понимаю — это приведет к новым спорам, а потому замолкаю. С идиотами лучше не спорить. Лилиум врать не будет. Тот стирает пот со лба — долго копался в ящиках — прежде чем объявить: — Это доска Уиджа. — У Халдеи такая, — я осторожно касаюсь ее пальцем, подвигая. — Зачем тебе-то? — Так, — с придыханием говорит Мордред, — мы будем связываться с Шабашом. Шабаш — легенда. Ну, то есть, вполне реальная, если мне память не изменяет, но кто реально будет призывать одну из ведьм, тех, кто близок к Праматери и ее выводку детишек, когда они на связь с людьми почти не выходят? С другой стороны, думается мне, Мордред все же тоже не обычный человек. Он демон то ли первого, то ли второго эшелона, запертый в мясной оболочке, а значит, с ведьмами у него могут быть какие-то связи. Тот выглядит напряженным, и я знаю, почему — Лилиум что-то хочет от Мордреда, прямо душу ему изъедает, а тот ничего не делает. Не потому что не хочет, нет, я слышу после Выключения, как Мордред копается где-то в подвале во дворе. Что-то другое мешает. Что-то, что сдерживает его настоящую сущность и дает Лилиуму возможность шантажировать и контролировать демона такого высокого порядка. Мы кладем тарелку — Мордред утверждает, что нужна именно та самая тарелка, которую Лилиум купил за сотни денег, а я считаю, что он просто хочет насолить — на стол и начинаем двигать. Призыв, общение, все это выглядит слишком сложным. Я тут лишь потому, что мне скучно. Мордред же согласился на мою компанию из-за одиночества. Даже такой твари как он нужна компания. Доска на ангельском, где он только ее раскопал. Даже Халдея переделала ее на современный язык. — Этот кусок говна я нашел на свалке прямо около Моря Пророка, — Мордред отмахивается. — Тут еще полна дерьма, оставшегося после буйства Праматери, просто вы, дебилы, искать не умеете. Я не отвечаю на эту намеренную провокацию. Ведь так? — Дерьма пожри, урод. — Ну-ну, не умничай, — Мордред смотрит на меня с широким оскалом. — Сейчас я покажу тебе настоящее чудо. Свяжусь с ведьмой поважнее, может хоть они не будут меня игнорировать. И начинается. Мы делаем Вещи (понятия не имею, что из этого шуточки Мордреда, а что — настоящие действия для подготовки), а затем начинаем двигать тарелку. Но это происходит недолго. Даже моего плохого знания ангельского хватает для того, чтобы понять, что говорит ведьма — ведьма же? — на некий неназванный вопрос Мордреда. Медленно, буква за буквой... «Ты облажался. Чуда не будет». Облажался в чем? Я вижу, как начинает потряхивать Мордреда, но он ничего не говорит. Его взгляд упирается в доску, пальцы нервно скребут по поверхности стола. В полутьме от лампы лицо его кажется непривычно белым. Словно передо мной труп. Хотя, по сути, так оно и есть. Чье-то тело и демон внутри. Не человек. — Ха. Вдруг Мордред хмыкает. У него на лице расползается кривая ухмылка. — Меня поимели.