Я — Северус Снейп?? Вот это подфартило…

Замок впечатлял. Не знаю пока что, как он выглядит в вечернее время, однако даже днём творение Основателей поражало своими габаритами. Подобные строения я видел только в документальных фильмах. Здесь же, чтобы представить нечто подобное, нужно было сложить друг на друга десять многоэтажек. Невдалеке взаправду располагалось Чёрное озеро, в котором должно пройти одно из испытаний Турнира Трёх Волшебников. Интересно, там действительно водятся русалки? Заявившись в замок за трое суток до начала учебного года, мне посчастливилось в первый же день столкнуться сразу с четырьмя преподавателями из постоянного штата Хогвартса. Это не считая медсестры Помфри, с которой пришлось в дальнейшем контактировать постоянно: всё-таки именно Снейп варил зелья для местного медпункта. В целом, встречи меня не потрясли. Минерва МакГонагалл оказалась такой себе строгой бабулькой, типичной деканшей, от одного взгляда на которую так и хочется сказать: даже если из пушки выстрелить возле её уха, она ни капельку не отреагирует. Даже мой обновлённый внешний вид тётку не очаровал. Смерив быстрым взглядом, Минерва встретила меня типичным суровым взором прямо у входа в Большой зал. — Северус, ты-то мне и нужен, — МакКошка глядела на меня снизу вверх, однако разница в росте её явно не смущала. — Директор Дамблдор просил тебе передать, что в срочном порядке колдомедику требуется костерост. Двое учеников упали с лестниц и сломали себе руки. Запасы зелий у медсестры закончились ещё месяц назад. — А вы не пробовали, Минерва, остановить лестницы, чтобы поменьше школьников падало с большой высоты? И пострадавших будет немного, и мне меньше работы. Семидесятилетняя бабка (во всяком случае, она выглядела настолько) напряжённо сжала губы, отчего очки на носу смешно сползли вниз. Ох, как не нравится, когда ей перечат. — Северус, ты не хуже меня знаешь, что ни я, ни директор лестницами управлять не можем. Замок живёт сам по себе. А теперь, будь добр, двум хаффлпаффцам срочно требуется помощь. Не успел даже возразить, как строгая деканша (буду называть её так) на своих костлявых ногах развернулась и убралась восвояси. Что ж, нечто подобное я и ожидал. Отношения между МакГонагалл и Снейпом можно охарактеризовать политикой холодного нейтралитета. И здесь дело даже не в том, что они — лидеры противоборствующих факультетов, постоянно в погоне за Кубком школы, на который хаффлпаффцам и когтевранцам насрать с большой колокольни. Минерва не очень высокого мнения о Снейпе ещё со времён школы. Похоже, бабулька в курсе тёмных делишек коллеги со Слизерина, когда тот был Пожирателем. Зато визит к мадам Помфри оказался более чем дружеским. Она поинтересовалась, как моя жизнь, хорошее ли здоровье и порекомендовала кушать больше овощей, ибо прозвище «Летучая мышь» ко мне прикрепилось не просто так. Поппи ассоциировалась у меня с типичным доктором, который заботливо относится ко всем своим пациентам, независимо от факультета. Да и сама школьная медсестра оказалась упитанной тётушкой по возрасту приблизительно в конце четвёртого десятка: ей сбросить десяток годков и килограмм двадцать живого веса, и я тогда был бы не прочь ей вдуть прямо на больничной койке. Работать пришлось не покладая рук. Местной школоте, как ни странно, понадобится в будущем куча всяких зелий, учитывая, что магический мир застрял в столетии, эдак, пятнадцатом. Хогвартцы регулярно попадали в больничное крыло с разными ушибами, переломами, травмами лица и рук. Однако в списке Помфри страннее всего смотрелись списки контрацептивных зелий. Как оказалось, никаких заклинаний для предупреждения беременности в этом мире не существовало: во-первых, это было не принято, поскольку «дети — дар магии», во-вторых, сомнительно, что волшебники прекрасно разбираются в анатомии. И термины «сперматозоид», «яйцеклетка» для них звучали столь же странно, как понятие «человечность» для Терминатора. Попивая винцо в своём подвале (да-да, Снейп оказался неплохим самогонщиком), я чуть ли не ржал над тем, насколько маги отстали в развитии. Кстати, по характеру из преподавательского состава мне больше всего понравился Флитвик. Натолкнулся на него, когда в четвёртый раз бегал между медицинским крылом и своей профессиональной обителью, работая, как негр в поте лица. Бородатый коротышка, чуть выше мне по пояс, напевал себе под нос песенку, но чуть не споткнулся, когда увидел быстро идущего в свой кабинет зельевара. — Северус, — глаза у полугоблина расширились от удивления, — вы сменили имидж? — Именно, — прохожу мимо него с невозмутимой физиономией. — Вам идёт, — крикнул он мне вдогонку. — Аврора будет рада! — и почему-то захихикал. Вообще Флитвик создавал о себе прямо-таки полярные мнения: одни считали его просто весельчаком, который любил рассказывать интересные истории на уроках, другие считали чуть ли не главным троллем Хогвартса, то бишь, любителем розыгрышей на уровне с близнецами Уизли. И, пожалуй, я бы мог согласиться со вторым вариантом, если бы не парочка занятных воспоминаний. Флитвик — десятикратный чемпион по дуэлям в прошлом и ухитрился завоевать почти все кубки на спортивных соревнованиях. И с боевой магией полугоблин точно знаком. Как по мне, так коротышка точно входил в топ-3 сильнейших преподов школы. А вот светоча всея Хогвартса, его величества Альбуса Дамблдора, мне увидеть в первые дни не удалось. Да, в принципе, не было и свободного времени на это. Пришлось пахать, как папа Карло: не говоря уже о чудовищном количестве нужных зелий, захотелось параллельно навести порядок в классе зельеварения, поскольку внешне он напоминал дом Фредди Крюгера. Неудивительно, что первоклашки чуть ли в штаны не ссались, когда впервые сюда заходили.

***

— Снейпа вчера не было, кстати, на распределении, — заявил Рональд, когда Золотое Трио подходило к кабинету зельеварения. — Может, он умер в своих подземельях? — Профессора Снейпа, — поправила его на автомате Гермиона, удобнее закинув сумку себе на плечо. — Я его профессором не считаю, — огрызнулся Рон. — Он постоянно снимает баллы за малейшие прегрешения. Согласен, Гарри? — обратился рыжий к задумчивому брюнету. — Профессор Снейп снимает с тебя баллы, потому что ты бездельничаешь на его уроках! — сказала девушка, поправив свою мантию. Однако парень лишь отмахнулся от Гермионы. — Гарри, ты чего молчишь? Неужели это из-за пророчеств этой ненормальной Трелони? — спросил Рон. Гермиона презрительно фыркнула. Эту шарлатанку она никогда не уважала. — Тебя что, напугали её предсказания? — Не сколько предсказания, — пробормотал Гарри, опираясь спиной о стену. Он поёжился от холода. Всё-таки в подземельях Слизерина было прохладно и сыро. — Меня больше тревожит Турнир. — Будешь участвовать? — сразу же оживился Рональд. — Нет ни малейшего желания, — сообщил Гарри, смотря в пол. — Но что-то мне подсказывает… — фразу четверокурсник так и не договорил, заметив встревоженный взгляд Гермионы. — А вот я бы поучаствовал, — мечтательно сообщил Уизли, широко ухмыльнувшись. — Как же, целая тысяча галлеонов.  — Если хочешь, Уизел, я тебе дам эту жалкую тысячу. Мой отец всегда нищим подавал, — послышался язвительный голос. Слизеринцы единогласно рассмеялись. — Отвали, Малфой! Вряд ли такой трус, как ты, вообще решится бросить своё имя в Кубок, — вскинулся Рон, сжав кулаки, когда к нему подошёл белобрысый юнец с двумя громилами по бокам. Драко довольно осклабился. Он поправил свою элегантную причёску. — Мне это и не нужно. Я же не тупой лев, который бросается с обрыва за маленькой птичкой. — Это я-то тупой? Ах, ты, змея подколодная! Пока Рон и Драко перебрасывались язвительными фразочками, Гермиона тоже прислонилась к стене. — Гарри, у тебя снова болит шрам? — заботливо поинтересовалась она. — Нет, просто плохое предчувствие, связанное с Турниром, — искренне признался Гарри. — Может, напишешь Бродяге? — всё так же тихо спросила девушка. — Что такое, Поттер? — повысил голос Драко, переведя взгляд на стоявшую невдалеке пару. — Обжимашки с грязнокровкой? — слизеринцы загудели с осуждением, в то время как гриффиндорцы покосились на соперников с недобрыми намерениями. — Ты падаешь в моих глазах всё ниже и ниже. Однако не успела Гермиона среагировать, как в разговор тут же вмешался Гарри: — Мне, по крайней мере, есть с кем обжиматься, — рассердился Поттер. Грейнджер стеснительно сжала губы. — Это тебе только и остаётся, что обнимать Крэбба и Гойла. Гриффиндорцы грохнули смехом. Малфой покраснел. Его бодигарды шутки не оценили и всё так же продолжали стоять с каменными физиономиями. — Так, значит, парочка Грейнджер-Поттер занимается всякими непотребствами. Какого это, быть третьим лишним, Уизли? — усмехнулся Драко. — А ты в своих вкусах ушёл недалеко от своего папаши, Потти. Он тоже любил грязнокровок. — Что ты сказал? — Гарри удобнее перебросил школьную сумку на плечо. — Ну-ка, повтори-ка ещё разочек. — Да, Малфой, лучше расскажи, как твой папашка на Матче по квиддичу развлекался. Многих маглов замучил? Наверное, и ваш декан там бывал. То-то его нет, — Уизли не заметил, как лицо Драко немного вытянулось, а слизеринцы напряглись. — Надеюсь, ваш зельевар уже червей кормит. — Боюсь, мистер Уизли, — послышался холодный голос аккурат за его спиной. Рональд повернулся и чуть не оступился на месте, — слухи о моей смерти преувеличены. По десять баллов со Слизерина и Гриффиндора за разжигание межфакультетской розни. А также минус десять баллов с Гриффиндора за оскорбление преподавателя. Школьники нервно сглотнули и после открытия двери в кабинет принялись заходить в класс. Побагровевший Рон шёл за Гермионой, которая следовала за помрачневшим Гарри. — Мисс Паркинсон, мисс Гринграсс, вам нужны особые приглашения? — поинтересовался зельевар, когда заметил, насколько изумлённо на него смотрят вышеуказанные слизеринки. — Простите, — пискнула Паркинсон, тут же предпочтя скрыться в кабинете. Без слов Гринграсс последовала за ней. — Профессор Снейп, — в подземном коридоре Слизерина раздался женский голос. — Подождите! — Заходите в класс и сидите как мыши! — обратился препод к школьникам и повернулся к темнокожей женщине, которая уже подбежала к нему. — Профессор Синистра, вы что-то хотели? Усевшись за партой, Рон толкнул Гарри. — Слушай, а чего это со Снейпом? — на вопросительное выражение лица Уизли уточнил: — Ну, мантия новая, подстрижен и волосы даже не сальные. — Может, у него женщина появилась? — предположила сидящая на передней парте Лаванда. — У Снейпа? И женщина? — с хохотом уточнил Финниган. — И то верно.

***

— Сегодня обнаружилось, что телескоп показывает неправильную картинку. Уроки у меня завтра начинаются. Вы не могли бы помочь его исправить? — спросила меня Аврора, пытаясь ввести в курс проблемы. — А других преподавателей вы попросить не могли, мисс Синистра? — интересуюсь я. — Северус, я же знаю, что ты знаком с магловской техникой. — «Знаком» — ещё не значит, что я разбираюсь в телескопах. — Но, может быть, посмотришь? — с надеждой в голосе произнесла Шоколадка, прикусив нижнюю губу. — У меня есть чертовски вкусное кофе, которое недавно привезла подруга из Бразилии. Считай это в качестве компенсации. — Из Бразилии, говоришь? — заинтригованный, полюбопытствовал я. — Звучит заманчиво. Но ничего не обещаю. Будет свободное время — постараюсь зайти. — Спасибочки, — карие глаза мулаточки радостно смотрели на меня. — Я — твоя должница. Двадцатипятилетняя преподавательница астрономии повернулась ко мне спиной и бойко зашагала из местных катакомб. Проводив её оценивающим взглядом по пятой точке, я лишь замысловато хмыкнул. Определённо, Хогвартс не без интересных персонажей, о которых в каноне практически ничего не было известно. Ладно, пора возвращаться к местной школоте. Зайдя в кабинет зельеварения, неспешной походкой в стиле Эдварда Каллена я остановился около своего рабочего стола и внимательно посмотрел на четверокурсников фирменным коршунским взглядом. — Как вы знаете, в этом году будет проведён Турнир Трёх Волшебников. В Хогвартс прибудут гости с материка. И мне не хотелось бы, чтобы вы показали своё незнание даже элементарных методик зельеварения, которые изучают на младших курсах. Слизеринцы внимательно следили за моими словами. Даже гриффиндорцы вели себя намного тише, насколько я помню из воспоминаний оригинального Снейпа. Причём у некоторых девочек глаза были настолько огромными, словно при созерцании настоящего НЛО. Ей-богу, неужели достаточно надеть тёмно-синюю мантию, постричься и побриться, как местные ученицы начинают прямо слюни бросать? Серьёзно? — Потому в ближайший месяц вы не только повторите материал первых трёх курсов, но и изучите темы четвёртого. И да упокоит Мерлин ваши души, — я специально ухмыльнулся как можно ужаснее; похоже, подействовало, поскольку Лонгботтом поёжился, — если вы не сможете повторить даже азы зельеварения. Вопросы есть? — выжидающе обвожу взглядом учеников. — Вопросов нет. Чудненько. А теперь вы сдадите краткий тест по теоретическим знаниям первого курса. Посмотрим, как вы смогли их усвоить. Взмах палочкой. Стопка белоснежных листов поднимается со стола и подлетает к ученическим партам, раздаваясь школьникам. — Напоминаю, мисс Грейнджер, — останавливаюсь около самой знаменитой в каноне гриффиндорки, — это тест, не экзамен. Мне нужны лаконичные ответы, а не полноценная диссертация. Кудрявая четверокурсница покраснела и что-то прошептала, но я уже отошёл от её стола, где она сидела рядом с темноволосой соседкой. Странно, что, кстати, Браун с передней парты училась на четвёртом курсе, потому как этой дылде следовало бы учиться на пятом как минимум. Или же Лав-Лав рано расцвела? Акселерация, мать её. — Профессор Снейп! — слышится робкий голос со второго ряда. — Громче, мисс Дэвис, — говорю я, остановившись около своего рабочего стола. — Вы же не Лонгботтом. Лёгкий смех по столу слизеринцев, однако после строгого взгляда смешки прекратились. — Профессор, здесь магловские ручки и тетрадные листы, — сообщила мне кареглазая каштановолосая девушка. Явно заметно недоумение со слизеринского стола и некоторое удивление со стороны гриффиндорцев. — Кто не хочет, может продолжать и дальше работать привычными инструментами. Поскольку гости приезжают через месяц, то придётся вам попривыкнуть к некоторым переменам. Напомню, даже в Колдотворце уже как десять лет отказались от перьев и пергаментов. Шармбатонцы и дурмстранговцы не должны видеть в вас варваров, — я уселся на стул, взяв «Ежедневный пророк». — Однако… — пришлось повысить голос, чем привлёк к себе дополнительное внимание, — если вы решили пользоваться перьями, то будьте добры, соблюдайте нормы правописания. Мне осточертело любоваться вашими кляксами, выступами за пределы абзаца и постоянными исправлениями. Закинув ногу на ногу в стиле типичного бизнесмена, я удобнее уместился в новеньком кресле. — Особенно это касается вас, мистер Уизли, — рыжий гриффиндорец вскинул голову, услышав свою фамилию. — А также мистера Гойла, —слизеринец вопросительно посмотрел на меня. — И ещё кое-что: мистер Крэбб, — теперь на меня со страхом посмотрел ещё один телохранитель Малфоя, — ещё раз увижу то ли на пергаменте, то ли на тетрадном листе следы от ваших пирожков, лично куплю мешок яблок и буду вас ими кормить. Физиономия Винсента покраснела от столь некорректного замечания. Ну да, обычно Снейп не отчитывал слизеринцев при других факультетах. — У вас один час, время пошло, — резюмировал я после непродолжительного молчания.

***

Закончив читать газету, решил наконец внимательно осмотреть, что же мне досталось в качестве наследства от Снейпа. В общем, с творением Криса Коламбуса — или кто там снимал — реальная ситуация имела мало общего. Для начала взглянем на факультет змей. Драко Малфой оказался практически таким же, как его сыграл Том Фелтон — невысокий, смазливый, с прилизанными волосами подросток с эго похлеще, чем у римского Нерона. Судя по внешности, среди девчонок довольно популярен. Эдакий мажор факультета. С ним два идиота — Винсент Крэбб и Грегори Гойл — один упитанный кабанчик и второй — качок выше Малфоя почти на голову. Позади сидели Паркинсон и Булстроуд. На этих страшил наверняка даже у вассалов Малфоя не встанет. С лицом у первой явно какой-то непорядок, действительно похожа на мопса. Рядом с ней сидит Милисента, своеобразная пышка, но с сильным гонором, если учитывать воспоминания Снейпа. Сразу за девчушками сидит ещё одна пара представительниц прекрасного пола — Гринграсс и Дэвис. Ничё так, если честно. Особенно Гринграсс. Светловолосая, молчаливая и даже несколько холодная. За ними находились Теодор Нотт и Блейз Забини. Забини реально оказался негром, хех. А вот Нотт с грубыми чертами лица больше похож на сбежавшего из психбольницы пациента. Впрочем, может, у него просто такое выражение лица. Перейдём к гриффиндорцам? За первой партой третьего ряда находились индианочка Патил и будущая пассия Рона Лаванда Браун. Что ж, первую можно смело назвать красоткой с азиатскими корнями: привлекательные черты лица, густые волосы цвета смолы, сплетённые в косу, смугловатая мордашка. Справа от неё сидела русая гриффиндорка Браун, привлекательной внешности, которая явно обогнала биологически свой возраст. Сразу за ними находились Грейнджер и неизвестная мне брюнеточка. Ага, память Снейпа подсказала, что передо мной Фэй Данбар, поклонница квиддича. Внимательно рассматриваю эту пару, изредка поглядывая для конспирации в газету. Гермиона Грейнджер оказалась ни суперкрасоткой, ни уродиной. Типичная стандартная внешность, как для коренной британки: невысокого роста, хрупкого телосложения, каштановые непослушные волосы. Интересно, она хоть расчёсывается? А то создаётся впечатление, как в том высказывании: «Я летала на метле и тормозила головой». Незабываемо смотрятся её крупные передние резцы. Ах, ну да, это потом во время стычки с Драко она уменьшит зубы. В целом, Эмма Уотсон для меня явно красивее этой оригинальной Грейнджер. Хотя куда больше бесит её характер всезнайки. Смотрим дальше. Гарри Поттер и Рон Уизли. И если Рон Уизли оказался обыкновенным высоким лоботрясом, который был для меня малоинтересным персонажем, то при виде на Гарри Поттера у меня внутри что-то неприятно кольнуло. Мальчишка действительно похож на своего отца чисто внешне, однако по характеру он больше близок к Лили Эванс. Её сын унаследовал черты внешности и матери, и отца: непослушные волосы, зелёные глаза, постоянно задумчивое выражение лица. Сейчас он глядел в тест и пытался правильно ответить на вопросы. Скользнув взглядом по Лонгботтому, который почему-то таращился на соседнюю стену, я сложил газету на столе. — Осталось пять минут, — подсказываю школоте негромким тоном. Кто-то реагирует на мои слова довольно бурно, как Уизли, а кто-то вообще не реагирует. За слизеринским столом с тестом давно уже справились Малфой и Гринграсс, среди гриффиндорцев — Браун и Патил скучающе смотрели в пол. Заметны презрительные взоры Малфоя, когда тот поглядывает на гриффиндорок, будто бы он вступил в кучу дерьма. Зато Финниган с интересом оценивает спину Трейси Дэвис. Так-так, а это что такое? Куда глядит явно хандрящая светловолоска Гринграсс, опираясь на приподнятую руку? Прослеживаю за взглядом. На Поттера? Мальчик-Который-Выжил, разумеется, этого не видит. Интересненько. — Время закончилось, сдаём работы. Где-то слышится возглас недовольства, но гуськом школьники встают из-за парт, собирают свои вещи и, проходя мимо моего стола, кладут листы с тестом. Каждого ученика провожаю внимательным взглядом. Поттер и Уизли проходят мимо, чуть не сбивая по пути Паркинсон. Она что-то шипит, и по лицу Трейси Дэвис мелькает едва заметная улыбка. — Лонгботтом, смелее, я вас не съем, — реагирую раздражённо на четверокурсника, который топчется на месте. Паренёк тут же кладёт свой лист с тестом поверх других, и наконец кабинет свободен от учеников Хогвартса. С облегчением запираю дверь. У меня ещё два часа до следующего урока зельеварения. Подумываю заварить себе кофе, поскольку нужно проверить ученические работы. Неприятности приходят внезапно. Только беру банку с будущим напитком бодрости, как левая рука становится словно парализованной, а резкая боль пронизывает кожу прямо до плеча. Банка с кофе падает на пол подсобки, теряя драгоценные зёрна. — Севв-ерр-ус! — слышу позади себя голос со змеиными нотками. В панике оборачиваюсь, но никого не вижу. В это время боль распространяется почти по всему телу. Из последних сил задираю рукав и потрясённо наблюдаю, как метка Пожирателя шевелится у меня на руке, словно живая. В глазах темнеет, из последних сил пытаюсь не заорать от болезненных ощущений. Шипящие звуки заполонили сознание. Последнее, что помню, как стремительно теряю равновесие. Рухнув вперёд, ударяюсь головой о поверхность пола, и дальше полнейший мрак.