Принесите солнышко с собой...

Гарри проснулся в кровати, что весьма его удивило, ведь последнее, что он помнил, было падение в никуда… Удивляясь, он лежал и прислушивался к окружающим звукам и к своему телу. Звуки были самыми обычными: чирикали птички и шелестел ветерок в листве. А в теле… в себе он ощущал непривычную, почти забытую легкость. Плохо веря своим ощущениям, Гарри выпростал из-под одеяла руку и с робкой недоверчивостью ощупал лицо: никакой поросли на верхней губе не обнаружил. А рука оказалась снова мальчишечьей, а не кошмарной волосатой взрослой граблей. Чувствуя, как его распирает от счастья, Гарри сел в постели и страстно огляделся, ища, куда бы свою радость излить. И увидел. Возле его кровати сидел Зевс. Двойная порция счастья и восторга затопили Гарри по самую маковку, запищав, он протянул руки, и Зевс без реверансов прыгнул к нему в объятия. Зевс! Живой и в своем настоящем виде! Такой же львиный и крылатый, как и прежде! Хохоча и вереща, мальчишки покатились по кровати, крепко обнявшись и душа друг друга. Тем временем в комнату, привлеченные шумом, заскочили ещё шестеро: Нели, Торин с Пенни и Дерек с Гермионой и Невиллом. С полувзгляда поняв, что Гарри очнулся, они с радостными воплями попрыгали на кровать всем скопом, создав свалку и неразбериху. К чести сказать, столь массированную атаку стольких тел кровать выдержала с блеском, даже не скрипнув. Наобнимавшись и выплеснув восторги, Гарри с трепетом огляделся ещё раз, заинтересовавшись двумя вещами: комнатой и отсутствием отца. Ну, комната оказалась впечатляющих размеров, просторная, светлая, справа от кровати — окно в полстены, занавешенное прозрачным тюлем. Тюль колыхался от легких дуновений ветерка, за окном слышались птичьи трели и виднелись кроны деревьев. Кроме кровати, в комнате почти совсем не было мебели, лишь в углу притулилось глубокое кресло, что-то в его положении подсказало Гарри, что в нем ночью дремал отец и, судя по откинутому пледу, совсем недавно ушел. Его догадку подтвердил Дерек: — Профессора хозяева прогнали спать, сказали, что он утомлен и ему надо отдохнуть, — помолчав, он добавил: — Ты знаешь, он всё время был с тобой с того момента, как очнулся. Сначала ругался, хотел нам всем задницы надрать, потом рукой махнул и приклеился к тебе, сел в то кресло и не слезал с него полные сутки. — Я так долго лежал без сознания? — удивился Гарри. — Все мы долго были в отключке, — просунулся вперед Зевс. — Мы сами только что очухались, тебя только минут двадцать пришлось подождать. Гарри улыбнулся, погладил друга по львиному плечу, проникновенно сообщил ему: — Как же я рад видеть тебя настоящим. — Ой… — скривился сфинкс. — Зачем напомнил? Как вспомню себя, так и вздрогну… мало того, что крохотный, как хомяк, так и беззаботный в придачу, насилу удерживал себя в котячьем теле… — А что такое? — насторожился Гарри. Зевс поморщился и пояснил: — А котёнок-я всё время порывался куда-то поскакать, куда-то попрыгать, что-то половить и с чем-то поиграться, просто караул. Всё время приходилось удерживать свои шаловливые лапки при себе и не дать им разбежаться. Гарри нахмурился. — Как Дерек, да? Помню, он всё порывался телячьи окорочка откушать… Тут вздохнул Дерек, покивал и благодарно проговорил: — Знаете, я бесконечно благодарен вам за намордник, если бы не он… Поверьте, я бы потом всю жизнь жалел, что Торина съел. Спасибо, что уберегли меня от этого. — Ну вам прямо позавидовать остается! — встрял Нели. — Я вот ничего не помню, только зрению удивлялся — всё вокруг желтое… А как козел я вообще ни о чем не думал и потому начинаю сомневаться, что у этих парнокопытных есть мозг. Невилл и девочки только слушали, смотрели на них и улыбались, как и Гарри, счастливые донельзя. А когда и эти эмоции немного стихли, Гарри поинтересовался: — Так что же это за место? И откуда мы свалились? Не в буквальном же смысле с небес?.. — Нет, — хихикнул Нели. — Это иллюзия. На самом деле там высота едва ли метров пять вниз по склону. Просто тот лес находится в контрольных землях, нейтральная полоса вокруг портала. А порталов, оказывается, два! — Два?! — поразился Гарри. — Ага, — закивал Нели. — Один — тот, через который мы прошли, а второй — природный. А самое странное знаешь что? То, что они в нашем мире находятся в разных местах, но ведут в одно и то же место, то есть сюда. — А куда «сюда»? — взволновался Гарри. — Мы-то сами где? Друзья не успели ответить — в дверях комнаты появилась высокая фигура, при виде которой Гарри внезапно проглотил язык. Хм, попробую описать хозяина дома… Общими очертаниями он, возможно, походил на человека, но только так, с налету. А при более внимательном рассмотрении становилось понятно, что он далеко, очень далеко не человек, лицо его и всю фигуру покрывал полупрозрачный серый балахон, который, однако, состоял не из ткани, а, скорей, из тумана, так как подол его рвано колыхался от малейшего движения тела и воздуха. Уф, простите, всё же это сложно — своими словами описать дементора. Он не стоял на полу, а парил в полуметре над ним, и в комнату он не вошел, а… впарил, давайте скажем так. Подплыв по воздуху к кровати, он внимательно оглядел оцепеневшего Гарри, потом медленно кивнув, прошелестел чуть погромче листвы: — Добро пожаловать в солнечную долину Саншор, маленький мистер Снейп. Увы, Гарри смог только кивнуть, ибо ненадолго онемел. Гермиона и Пенни с Невиллом тоже оробели при господине Дементоре, зато Дерек и прочие мифики смотрели на него довольно приветливо, чуть ли не с обожанием, видимо, они что-то знали о нем, что-то такое, из-за чего не воспринимали его как чудовище. Отметив это, Гарри вдруг разозлился на себя — да когда же он перестанет гоняться за стереотипами? Когда перестанет считать дементоров монстрами, как все волшебники? Тут в память закралось воспоминание: кучки одежды в салоне самолета, и ужас снова охватил его, а страх — сильный мотиватор, заставит сделать всё что угодно, вот и сейчас из глотки Гарри против его воли вырвался крик: — За что вы с ними так, что они вам сделали?! Как ни странно, дементор понял его вопрос, потому что ответил по существу, разведя руками и шурша горным фёном: — Тела уничтожены, души сохранены. Когда-то я был Джеком Флинном, овцеводом из Монтаны, одним из пассажиров того самолета. Вам нет нужды беспокоиться об их судьбе, маленький мистер Снейп. Столь неожиданное заявление прямо-таки вышибло дух из Гарри вместе с удивлением, он так и вытаращился на бывшего американца. Это что он только что тут услышал?.. — Правда, Гарри, — Зевс положил лапу ему на плечо и слегка сжал когтями. — Не нужно о них беспокоиться. Чистильщики душ крайне бережно к ним относятся, каждую душу они осторожно очищают от скверны и передают… куда надо, чтобы она возродилась в ком-то новом или вернулась на землю доделать недоделанные дела. — Э-э-э… Чистильщики душ? — переспросил Гарри, в смятении глядя на высокого дементора. Тот плавно кивнул и прошептал-прошуршал: — Одно из наших настоящих наименований, помимо Жнеца Смерти. У людей такая смешная фантазия… Гарри сглотнул, но не успел задуматься, потому что дементор продолжал говорить: — Большому мистеру Снейпу нельзя долго находиться здесь. Вам следует поскорее найти себе Проводника, чтобы вернуться обратно в свой мир. Если большой мистер Снейп задержится здесь дольше обычного, он утратит себя, станет одним из нас, — говоря это, дементор поднял руку, демонстрируя покрытую пергаментной серой кожей восковую плоть. После чего договорил: — Таково условие этого мира. Человеку здесь не место. — А… а нам? — с трудом выдавил Гарри. — Вам спешить незачем, можете пожить здесь до двадцати лет, а потом да, станете новыми, молодыми, дементорами. Ой. Ну ничего себе перспектива! — А сколько времени папе можно быть здесь? — торопливо прочастил Гарри. — Крайний срок — месяц, не более, — четко и корректно сообщил дементор. Гарри облегченно закивал — время есть, уже хорошо, и поинтересовался: — А почему с нами такие странные перемены произошли, сэр? — Так действует контрольный фильтр, маленький мистер Снейп, — степенно начал объяснять хозяин. — И только со стороны земного портала. Я знаю, вы слышали, что написано на площадке и на самой арке, поэтому не буду объяснять очевидное. А вот природа морского портала, увы, объяснению не поддается: он пропускает сюда только синтетику и металлы, мертвое дерево и прочую переработанную органику, а также организмы, не имеющие разум. Это не магия, а какая-то земная аномалия, известная вам под названием Бермудского Треугольника. Средств борьбы с ней не существует, она сильнее нас, как и все силы природы. Одно хорошо — душа нетленна, а магия этого места позволила нам выжить. Как люди мы погибли, но мы живем как дементоры. Гермиона подняла руку, словно в классе: — Сэр, а почему же вы столько страху там нагоняете на нас? Вместо ответа дементор лишь руками развел, мол, без понятия, и вообще, это не мои тараканы… Позднее, когда ребят позвали в столовую, Гарри, придя туда, не узнал отца, столь необычно тот выглядел в галантном костюме старинного покроя: в черном бархатном камзоле с золотой вышивкой и с пышным белым бантом на шее. Ей-богу, папа выглядел, как какой-нибудь зажиточный лорд, виконт или герцог. На ногах у Северуса были узкие лосины и высокие сапоги со шпорами, последние просто убили своим мелодичным позвякиванием при ходьбе… А ещё у папы были тщательно вымытые и роскошно расчесанные, красиво уложенные по плечам блестящие волосы. Отвалив ротик, Гарри так и уставился на шикарного папу, не в силах отвести от него восхищенного взгляда. Сам Гарри и его друзья были одеты в добротную прочную одежку из натуральной ткани, один Нели выпендрился, выпросив у хозяев для себя камзольчик с шейным платком, как у Северуса. Обед изысканностью не поражал: простая и калорийная пища, опять же, из натуральных продуктов — зерновые каши, хлеба, зелень, овощи. Крестьянский бутерброд достоин отдельного описания: длинный ломоть серого хлеба, на него вдоль укладывается толстый шмат печеного окорока, сверху пара веточек зеленого лука, и вперед, жуй и не дыши полдня — все валятся с ног в радиусе двух метров… Людей, кроме них, тут не было. Ребята честно обошли поместье и его прилегающие территории в поисках хоть кого-то, похожего на человека. Но увы, в долине Солнышка жили кто угодно, но только не люди, все, кого они видели, относились к нечеловеческим расам: были медвелоры с гваделорами, вельфы с эльфами, гранки и гномы, вилки и бывшие оборотни из Норвегии. Последние, понятно, не были земляками нашим британцам, а все прочие были сугубо коренными, стопроцентными аборигенами. А время поджимало. Хоть и сказал дементор Джек, что у Северуса есть в запасе месяц, да Гарри понимал: время-то течет, неумолимо идет, не останавливается, и чем больше папа проведет здесь, тем сильнее идет разрушение его тела. Гарри прямо холодным потом покрывался, едва представлял, как с каждой прожитой минутой у дорогого папочки истончается, тает и опадает плоть… как он медленно с течением недель превращается в… нет! Не думать об этом!!! В очередной раз перепугавшись своих представлений, Гарри, обливаясь холодным липким потом и весь покрытый мурашками, выскочил из комнаты в сад, ошпаренный ужасом. Зачем он сюда приехал?! Из-за него теперь папа умирает!!! Раздираемый страхами и придавленный тоннами виноватых плит, Гарри похоронным шагом брел по саду, куда глаза и ноги ведут. На душе скребли сотни обиженных кошек, добивая его плачущим мявом. Хотелось забиться в какую-нибудь тесную норку и заснуть-забыться во сне, где нет никаких горестей и печалей. Что ж, норка не нашлась, только лавочка перед гротом, со скалы струился тонкий водопадик, впадающий в ручеек, а тот, неприхотливо извиваясь, тек в миленький прудик, которых была целая уйма в этом зеленом и густом саду. Чувствуя такую же зеленую и всеобъемлющую тоску, Гарри сел на лавочку и предался черной меланхолии. Наверное, надо экспедицию снарядить на поиски людей, но что-то ему подсказывало, что он тут до двадцати лет может бродить по всем землям этого мира, а человека и при свете дня с Люмосом не найдет. Просто потому, что представителей славного рода хомо сапиенс тут нет. До его слуха откуда-то издалека донеслось тоненькое ржание и топот конских копыт. Вздохнув, Гарри поднял голову и посмотрел на приближающийся табун. Лошадей здесь было очень много, были они и в поместье Джека — небольшой табунок диких красавцев. За те несколько недель, что они провели здесь, Гарри заметил, что кони живут вольной жизнью, свободными табунами носясь по просторам лугов и полей. Дементоры и прочие местные народы их никак не использовали. Мохнатые и гривастые коньки диких мышастых и соловых мастей задорно проскакали вдоль излучины реки далеко в низине, и глаз Гарри зацепился за темное, ярко выделяющееся пятно — черного жеребца. Этот конь отчего-то выглядел чужеродным в табуне местных аборигенных лошадок, как пришелец среди… понятно кого. Он был высок и явно породист. Гарри уже не раз видел черного коня за прошедшие недели и привычно восхитился его красотой. А сейчас, когда в его душе царила меланхолия, приятных эмоций захотелось ещё больше, да что там — они ему жизненно понадобились, чтобы хоть как-то утешиться, успокоить свою боль, унять страхи и переживания за отца… Встав, Гарри направился к мостику, пересек ручеек и спустился к реке. Лохматые лошадки насторожились при его приближении, а поняв, что человек действительно идет к ним, развернулись и поскакали прочь. Гарри жалобно крикнул: — Нет, постойте, не убегайте! К его удивлению, остановился черный конь, пропустив табун мимо себя, он повернулся и пошел навстречу мальчику. Маленькие уши были подняты, глаза внимательны, и Гарри понял, что конь не угрожает ему, а просто заинтересовался им, человеком. Подошел вплотную, высокий, красивый, глянцево-вороной, пристально заглядывающий в глаза, что обычно несвойственно лошадям. В свою очередь, Гарри получил возможность рассмотреть коня поближе: длинные грива и челка давно не чесаны, в хвосте полно репьев и веточек, шкура пыльная, на ногах тонкая корка глины… — Ну, красавец… — протянул Гарри, удрученно качая головой. — На кого ты похож, чучело? Конь вдруг дернул головой вверх, тоненько заржал и ткнулся в ладони Гарри плюшевым храпом, отчего-то радуясь ему как старому знакомому. Удивившись, Гарри погладил коня, прикидывая, где бы щетку достать, чтобы почистить замарашку. Отодвинул со лба длинную челку и заморгал от ослепительного блеска белой звезды, сверкнувшей во лбу коня. — Ничего себе! — шепнул Гарри, разглядывая идеальный ромб. — А ты ещё краше, чем кажешься… Пойдем-ка со мной, приятель. Конь принял приглашение — кротко и послушно пошагал рядом. Приведя его к дому, Гарри позвал друзей и попросил у Джека щетки и скребницы. Ведра и тряпки ребята нашли сами, подогрели воды и начали отмывать коня от грязи. В процессе мытья на задней ноге обнаружили белый чулочек, маленькое белесое пятнышко на холке и вихрь на крупе над хвостом, а также плачевное состояние передних ног — на обоих коленях была голая кожа, уродливые серые безволосые пятна. Пенни огорченно покривилась: — Эх, жаль, на выставке такой конь не будет блистать. Гарри с сочувствием погладил шрамы на коленях и печально заметил: — Похоже, он падал, так сильно упал, что разбил ноги. И увидел вытаращенные глаза Пенни, она в полнейшем шоке смотрела на него из-под шеи коня. Занервничав, Гарри гулко сглотнул и спросил: — Что?.. — Черный Красавчик! — выдохнула Пенни. — Чего? Да ну, не может быть!.. — Гарри потряс головой. — Он жил сто пятнадцать лет назад, ты что, Пенни, не выдумывай! — Это ты не выдумывай, Гарри! — пылко возразила Пенни. — Сам смотри: чулочек на ноге, звезда во лбу, вихор на крупе и пятнышко на холке. Джон Менли называл его «красавчиковой монеткой». И ты сам же сказал, совсем как лорд У. в свое время — «этот конь, похоже, падал». Гарри задумался, смотря на коня, тот стоял и внимательно слушал их разговор, водя туда-сюда ушами и кося добрым глазом на ребят. Неуверенно проговорил: — Я помню, читал про него. Пенни, а зачем ему шерсть с колен вытравили? — Видимо, потому, что когда сошло «дикое мясо» и раны зажили, выросшая шерсть стала белой, поседела в месте шрамов. Что, конечно, выглядело не очень красиво. Позже Гарри спросил Джека, откуда взялся этот конь. Дементор ответил не сразу, повспоминав, он упарил куда-то, вернулся с кипой пожелтевших бумаг и передал Гарри. Ребята, столкнувшись головами, склонились над ними, вот что было в старых документах:

Судовой журнал "Святой Анны"

Среди нудного перечня груза… «Вороной конь английской породы, отправлен в Филадельфию на постой к леди Гордон. Сдал коня (одна штука) Джо Грин с просьбой передать в руки встречающего в форте Лодердейла с сопроводительной запиской». И приписка: «До берегов Северной Америки корабль не доплыл, угодив в морскую аномалию в районе Багамских островов, наиболее известную как Бермудский феномен. На борту люди не обнаружены, только брошенные животные (собака, кот, куры, свиньи, козы, конь). Как и всегда, впрочем». На вопрос Гарри, почему конь жив, дементор ответил: — Потому что над зверями время здесь не властно. Вам надо радоваться, маленький мистер Снейп, этот конь дожил до встречи с вами и может послужить вам билетом в обратную сторону.