Неприступный хоббит

Бильбо пришел в себя довольно быстро. В ветвях только-только начинали подавать голоса птицы, приветствуя зарю, навеки превратившую последнего из троллей в камень. Легкий ветерок ласково шевелил кудряшки, лежать было довольно уютно, один бок грело потрескивающее пламя, и с другой стороны, как ни странно, было тепло. – То, что сломано, можно перековать, – раздался над головой спокойный голос Торина. Стукнул перстень о жестяной бок кружки, когда король переложил ее в другую руку. – Всего лишь кончик отломился. – Так ты не сердишься? – с надеждой спросил Фили, заметивший этот хитрый маневр. Теперь нельзя было догадаться, что минуту назад дядюшка задумчиво расправлял волосы лежащего рядом с ним полурослика. Торин не стеснялся племянников, они были уже достаточно взрослыми, чтобы понять его чувства. Хоббит, наконец, открыл глаза, обнаружил, что лежит на расстеленном плаще, а рядом сидит Торин и преспокойно попивает трофейное пиво. Поспешив отстраниться, сконфуженный Бильбо сел спиной к огню, неприлично с его стороны было так прижиматься к бедру друга, даже в беспамятстве! Ойн и Глойн разделывали пережаренного барана, выбирая съедобные куски, Кили хлопотал вокруг брата, который все еще баюкал правую руку и жаловался: «Как же мой первый меч? Он так и остался в этой проклятой глыбе!» – Мы наверняка подберем в тайнике троллей что-нибудь взамен твоего кинжала, – заверил его младший брат. – Это был не кинжал! – начал распаляться принц. – Это был мой меч! Мне его мама подарила, помнишь?! Я хранил его на счастье! – Мы тогда еще детишками были, – умиленно вздохнул Кили. – Я так завидовал! – Не хочу в такой день видеть уныние на твоем лице, Фили, – Торин вручил хоббиту кружку с довольно сносным для тролльского напитком и поднял свою. – Сегодня мои племянники убили своего первого тролля! Юноши счастливо заулыбались, от души чокнулись с дядей и полуросликом, а потом выпили до дна и начали выкрикивать что-то на кхуздуле, но быстро притихли, глядя куда-то. Бильбо поднялся на ноги, чтобы тоже взглянуть, и его сердце болезненно сжалось. Старый добрый Двалин… Дори и Нори волокли его в собственном плаще. Ори кинулся к братьям и убедившись, что они в порядке, принялся вместе с Балином хлопотать над поверженным воином. – Жить будет, – успокоил его Торин. – Бильбо, будь добр, подай мне вон ту палку. Хоббит закусил губу, когда король поднимался, опираясь на нее. И как он раньше не заметил темного пятна у него на штанине и дыры, сквозь которую проглядывает повязка? Впрочем, рана не так сильно беспокоила гнома, когда он шел проведать родича. Двалин выглядел жутко – ухо надорвано, по бледному лицу расплывается синяк. Он уже пришел в себя и ворчал, что голова болит и солнце светит слишком ярко. Торин позвал родича, заглянул в глаза и, нахмурившись спросил: «Мы у костра троллей. Где, по-твоему, мы оставили пони?» Тот заворчал, но все же ткнул куда-то пальцем. Бильбо озадаченно посмотрел в указанном направлении, гном ошибся, хотя обычно прекрасно ориентировался даже в лесной чаще. – Молодец, отдыхай, - похлопал его по плечу Торин. – Подожди, – рука с содранными костяшками с некоторым трудом нашла ладонь Торина. Сын Фундина заговорил на кхуздуле: – Я же говорил насчет полурослика. Как он у реки прелестями перед тобой сверкал… И не совестно ему? – Да брось! – Король-под-Горой высвободил руку. – О, Махал! Двалин, ты на него пялился? – Да я только присматривал, чтобы к вам никто не подкрался! – старый воин потер затылок и страдальчески прикрыл глаза. – И вообще, его все разглядывали, а Нори сказал, что… – Слышать не хочу! – отрезал Торин, неодобрительно зыркнув на хохочущих племянников. Хоббит смотрел на него озадаченно. Почему-то складывалось нехорошее впечатление, что речь шла о нем. Увы, воспитание не позволило ему прямо спросить о сути разговора. В конце концов, гномы и раньше переговаривались при нем по-своему, не считая это чем-то зазорным. Почему же сейчас Бильбо встревожился? Может, из-за многозначительного взгляда, которым одарил его Двалин? Впрочем, скорее всего это было совпадением, бедняге было так плохо, что он не мог даже на присевшем рядом родиче глаза свести. *** Вскоре гномы привели пони с поклажей, и вся компания оказалась в сборе. За принцев то и дело поднимали кружки, тролль был засчитан им единогласно. Фили даже перестал расстраиваться из-за оружия и ноющей руки. Во всеобщем веселье не принимали участие только двое. Двалин лежал в тени раскидистого бука, а Ори, взяв свою порцию слегка пережаренного мяса, отошел к нему. Бильбо краем глаза наблюдал, как бережно молодой гном смывает кровь и осматривает ухо сородича. Несмотря на вялые протесты, он обработал рану какой-то мазью, а потом бережно подложил под голову воина свернутый плащ. То, как он перехватывал мешавшие ему руки Двалина, выглядело немного странно. Кто другой получил бы болезненный щелчок по пальцам и замечание: «Лежи смирно, я тут делом занят!» Надо отметить, в компании все гномы худо-бедно разбирались в том, как помочь пострадавшему. А Бофур и Ори специально учились этому. Первый прекрасно справлялся с вывихами и мог соединить и зафиксировать сломанную кость. Второй умел накладывать швы, очищать зараженные раны и разбирался в травах. Дори как-то обмолвился, что Бифур обязан его брату жизнью, и у Бильбо не было оснований ему не верить. – Не хочешь помочь дяде? – предложил Кили, украдкой показав брату незамысловатый ключ длиною больше ладони. – Нашел в кармане у нашего тролля, пока лез к вам с Балином. – Спрячь и никому не показывай, – посоветовал Фили. – Он наверняка от схрона! – Вот именно! – заулыбался еще шире младший. – А дядя единственный из тринадцати, кому довелось замки мастерить. Угадай, кто будет учить нашего взломщика? – А это разумно? – усомнился старший. – Таркун говорил… – Таркун говорит одно, Двалин – другое, – лучник запрятал ключ в голенище сапога. – Предоставь им самим разбираться! Кили был похож на дядю не только внешне, однажды в его жизнь так же без спросу ворвался отчаянно кудрявый мальчишка, заставивший его так же маяться ночами. Юноша не мог понять, что поражает его больше: невинность Бильбо, который не замечает чувств короля, или внезапная нерешительность Торина, которому потребовался целый месяц, чтобы рискнуть просто прикоснуться к волосам избранника. В том, что хоббит его суженый, не сомневался никто из видевших реакцию Короля-под-Горой, когда тот впервые столкнулся с хозяином норки. Обычно спокойные омуты его глаз наполнились сапфировым пламенем, сполохи которого можно было заметить и сейчас, стоило Торину взглянуть на Бильбо. Принцам было еще рановато так влюбляться, да они и не спешили. У Кили с Ллэрдом в распоряжении был всего месяц, и оба знали, что жизнь разведет их, скорее всего, навсегда. Последняя их ночь, наполненная горькими обещаниями помнить, была самой горячей. А наутро молодой гном едва держался в седле, и если бы не тычки брата, непременно заснул бы и свалился с пони. И все же это было пусть и быстротечное, но счастье, так что лучник не представлял, как можно добровольно себя этого лишать. – У троллей должна быть выкопана где-то яма или пещера, куда они прятались от солнца! – бодро заявил Глойн, дожевав кусок баранины и вытерев жир с пальцев об штаны. – Не мешает в нее заглянуть! Ойн тут же поднялся на ноги и вызвался пойти на поиски вместе с братом. Вскоре они вернулись и объявили, что обнаружили в кустах запертую каменную дверь. При этом они многозначительно поглядывали на Бильбо. Тот обреченно достал сверток с отмычками. Торин потянулся к посоху: «Я пригляжу, чтобы никто не мешал взломщику выполнять прямые обязанности». Гномы дружно и очень понимающе закивали, даже Ори, сидящий подле уснувшего Двалина и поправляющий компресс у него на лице. При таких недугах пострадавшему требовался только покой и отдых, значит, Ори хотел поскорее свести синяки. – Я не уверен, что смогу вскрыть замок, – признался Бильбо, смущенно глядя на короля. – Не говори глупости, ты же – взломщик, – гном похлопал хоббита по спине. – Я только помогу немного, и все получится. Мистер Бэггинс не мог ему не поверить. Для начала Король-под-Горой познакомил его с инструментами, хотя некоторые сам видел впервые. После чего предложил заглянуть в скважину, благо она была достаточно большая. Бильбо честно наклонился вперед, опершись ладонью на наклонную плоскость двери, и рассмотрел все внутренности замка, но ничего в нем не понял. Тогда гном неловко опустился на колено рядом с ним. Это было ближе, чем позволяли приличия, да еще Торин приобнял его за плечо, удерживая равновесие. «Должно быть, нога болит», – краснея, напомнил себе Бильбо. – С замком надо, как с любым другим строптивцем, – посоветовал Король-под-Горой, заглядывая внутрь, доставая пару причудливых железяк из свертка и вкладывая их в ладони хоббита. – Стоит проявить терпение, понять, куда надавить и за что потянуть, и он – твой. – Можно подумать, ты сам – взломщик, – хоббит не знал, куда ему деваться. Слова Торина были еще двусмысленнее положения, в котором оказался Бильбо. – Ничуть, – отозвался гном. – Я – кузнец, а кузнецам иногда заказывают такие вещицы. – Может, ты тогда сам его вскроешь? – с надеждой спросил полурослик, пытаясь хоть немного отодвинуться. Вместо ответа Торин взял его за руку, направив инструмент в отверстие. Бильбо зажмурился, когда что-то щелкнуло. – Теперь другой рукой освободи скобу слева, – дыхание гнома коснулось чувствительного ушка, и хоббит задрожал. – Тише, не бойся, тут нет никаких потайных ловушек. Бильбо уже чувствовал себя в ловушке. В ловушке сильных рук гнома, который снова вел себя, как в день их встречи. Хоббит склонился еще ниже, опершись левым локтем на камень. Гном тут же подался назад, тоже перенеся вес на руку. Бильбо заметил внутри замка стержень и толстую проволоку, зацепленную за выемку в нем. Стоило поддеть ее и слегка потянуть, как стержень отскочил куда-то вверх, камень дрогнул и провалился вниз, а вместе с ним и кузнец со взломщиком.