Неприступный хоббит

Бильбо показалось, что он всего на миг прикрыл слипающиеся глаза. Не успел он снова поднять тяжелые веки, как его губ коснулись губы Торина. Было просто восхитительно лежать рядом с ним и целоваться. Шум снаружи уже стих, прошла гроза, медведи угомонились. – Как ты себя чувствуешь? – мягко спросил гном, рассматривая сонную мордашку полурослика. – Ничего не болит? Хоббит прислушался к себе. Слегка ломило все тело, но это было почти приятное ощущение, побаливала поясница, но тоже терпимо. Он шевельнулся и вскрикнул. Торин вздрогнул, не решаясь притронуться к любимому. Тот сморщился и пробормотал: «Ноги… Ужасно больно…» Гном облегченно вздохнул и виновато проговорил: «Прости, я должен был это учесть. Не самое удобное положение… Просто я хотел видеть твое лицо…» Хоббит вспыхнул, вспоминая, как вел себя ночью, выходило, что Торин смотрел на него в этот момент. – Наверное, ты подумал, что я ужасно невоспитанный… – Бильбо попытался спрятать лицо. – Я подумал, что ты самый красивый, – шепнул гном, поцеловав его за ушком. – Давай-ка разомну тебе ноги. – Со мной никогда такого не случалось, – Бильбо чувствовал себя просто ужасно. От малейшего движения в мышцы словно иглы втыкали. – Ужасно больно… Торин уложил его на живот и принялся неторопливо поглаживать кожу, стараясь разогреть и разогнать кровь. Мышцы под пальцами были жесткими, сведенными. От малейшего нажатия хоббит начинал шипеть. Гном покачал головой, неторопливо переходя к более активным действиям. Он осторожно надавливал и сжимал, уговаривая дергающегося полурослика потерпеть немного. Бильбо терпеть не мог и не хотел. Он даже пытался вырываться, но Король-под-Горой легко удерживал. Дверь с грохотом распахнулась, на пороге возник Двалин и рявкнул: «Ты что тут вытворяешь, Торин?! – однако, взглянув на представшую его глазам картину, он ухмыльнулся. – А я-то на проклятье подумал». Воин подошел и, опустившись на одно колено, от души стукнулся с родичем лбами. Потом протянул руку, потрепал полурослика по волосам и крикнул: «Ори, все в порядке, не волнуйся! Ты не поверишь, Бильбо с нами наравне по горам лазил, а тут такой пустяк, а ноги разболелись!» Ори сунул любопытный нос в дверь, снова исчез за косяком, пропуская Двалина, и удивленно спросил: «А такое бывает? Я думал, у хоббитов ноги, как у кроликов из Росгобела!» – Вот уж спасибо, Ори… – смущенный Бильбо уткнулся носом в тюфяк. – А там Бомбур обед готовит… – сменил тему гном. – И Беорн хотел с тобой о чем-то поговорить, узбад Торин… – Кстати о Беорне, Ори, – заметил Торин. – Он считает, что мы с тобой – женщины. Молодой гном кивнул: «Я насилу Двалина удержал, когда наш проницательный хозяин выдал эту теорию. Пришлось схватить его за…» Паренек озорно стрельнул глазами и исчез. – Вот интересно, кого из моих племянников Беорн девушкой считает? – Король-под-Горой вернулся к прерванному занятию. – Наверняка Кили, – полурослик с облегчением отметил, что боль уже притупилась. – Я слышал один разговор… Хоббит задумался, стоит ли говорить о таком, но судя по тому, как Торин сильнее сжал пальцы, он вознамерился применить к нему изощренные пытки. – Скажи, это правда, что вы с Бофуром были любовниками? – спросил хоббит, вывернувшись и заглянув в синие глаза возлюбленного. Тревога в них сменилась очаровательными веселыми искорками. – Он до сих пор вспоминает о том недоразумении? – Король-под-Горой улыбнулся, но получилось немного грустно. – Видишь ли, Бильбо, сердце мое… Бофур был близок с моим братом, и нам обоим было тошно, когда Фрерин погиб. Я ненамеренно ввел его в заблуждение, получилось очень неудобно. – Серьезно? – хоббит удивленно уставился на Торина, он-то думал, что у них с морийцем все было очень серьезно. – И что случилось? – Смотри, ты сам попросил рассказать, – усмехнулся гном, легонько хлопнув в который уже раз зардевшегося избранника пониже спины. – Мы целовались, я позволил ему ласкать себя ртом, как делал с тобой вчера. Бильбо натянул на голову плащ Торина. Ему живо вспомнились слова гнома: «Мне самому такое очень нравится». Воображение легко предоставило смущающую картинку, да еще его ехидный собеседник подал голос: «Бофур проникал в него пальцами, прямо как было нынче ночью, и Торин был не против…» «Молчи, бесстыдник! Не хочу представлять такое, это неприлично!» – взмолился Бильбо. «Неприлично то, что он тебе так спокойно об этом рассказывает», – подметил тот. – Когда я понял, что Бофур решил зайти несколько дальше, чем мне бы хотелось, я попросил его прекратить. На его месте мне бы тоже было непонятно такое поведение любовника – дал себя подготовить, а потом заявляет, что хочет сверху. Оказалось, молоденький мориец, он еще не считался совершеннолетним на тот момент, никогда не ложился под Фрерина и вряд ли вообще под кого-то ляжет, как и я. Торин стянул плащ с головы хоббита и, к его величайшему облегчению, подытожил: «Иными словами, это был самый несуразный случай в моей жизни». Бильбо осторожно посмотрел на гнома, тот, по крайней мере, не выглядел расстроенным. Было приятно знать, что гном не держит от него секретов. «Хорошо, что мы узнали, что у них ничего не получилось, – послышалось ехидное хихиканье. – А то как бы ты в глаза Бофуру смотрел?» – Теперь удовлетвори мое любопытство, – попросил Торин. – Что Бофур говорил о Кили, он мой племянник, я беспокоюсь. – Конечно, – хоббит глубоко вздохнул, пытаясь привести мысли в порядок. – Насколько я понял, Бофуру нравится Кили, но у них приключилась ссора. За дверью послышались грузные шаги. Беорн не дождался узбада и пришел сам. Бильбо сжался, он побаивался эту волосатую гору мускулов, однако сейчас Беорн выглядел не таким суровым, несмотря на то, что вся шерсть на его теле стояла дыбом. Глаза его маслянисто поблескивали, как у кота, объевшегося жирных сливок или масляного крема с именинного пирога. – Эй, королева, ты и твой друг проснулись? – послышался его мощный бас. – Да, – отозвался Торин, ухмыльнувшись в усы, вот уж так его никогда не величали. – Не подскажешь, с кем ты видел мою дочь? – Так чернавка твоя с седобородым прохиндеем гуляет, ты уж гляди за ней, раз без спросу, – посоветовал Беорн и расплылся в довольной ухмылке. – Сейчас самый сезон, глядишь, понесет, как моя зазноба… Я, кстати, о том и хотел потолковать. Лучше вам до начала осени тут остаться, кругом медведей полно, разорвут на три счета. – Если радушный хозяин будет так гостеприимен, – гном ничуть не расстроился и, похоже, даже обрадовался тому, что они застряли в гостях у оборотня. – Да брось ты, дамочка, – махнул рукой Беорн. – Твои товарищи там уже вовсю яичницу уплетают. – Глазунью? – алчно уточнил Торин.