Неприступный хоббит

Гномы, как один, скверно спали после рассказов Беорна, в результате чего решили покинуть его дом очень рано, даже не позавтракав. Торин неохотно влез в седло своего медного жеребчика с темной гривой и коротко скомандовал: «Поехали». Он был мрачнее обычного и вопреки обыкновению не пожелал ехать впереди всех. Бильбо тоже пристроился в хвосте, в последний раз любуясь цветущими пчелиными угодьями и украдкой поглядывая на возлюбленного. Компания затянула какую-то бравурную песенку, пытаясь подбодрить пригорюнившихся принцев и Ори, который ослушался Торина, чтобы записать слова Беорна. Двалин разыскал его под кустом, парнишка свернулся калачиком, прижимая к животу свою тетрадь, и стучал зубами. Кончилось все тем, что старый воин влил в него столько крепкой медовухи, что горе-летописец уснул у него на руках, а теперь едва держался в седле, тихо постанывая и потирая виски. – Торин, – тихо позвал Бильбо. – Скажи, а эти обереги… Как они действуют? Гном протянул руку и потрепал его кудряшки, попытавшись изобразить на лице ободряющую улыбку: «Тебе они не нужны, сердце мое. Беорн правильно сказал, наши татуировки не слишком нравятся бесплотным, но не останавливают их, а специфические обереги от призраков мало у кого есть». – Значит, тот, что у Фили, от них? – начал хоббит. Торин качнул головой: «У сыновей Фундина они есть, и еще у Бифура с Дори видел». – Но они выглядят такими же озабоченными, как все, – заметил Бильбо. – Их волнуют не призраки, а эльфы. Они не помогли отцу, когда он пропал на старой тропе. От отряда тогда… – Торин оборвал сам себя и признался: – Я последний раз был в Лихолесье мальчишкой, и, знаешь, мне там не слишком понравилось. Думаю, небольшому отряду вроде нашего будет куда легче пересечь его. Хоббит виновато потупился. Ему вовсе не хотелось напоминать Королю-под-Горой, как он вместе с беженцами покидал Эребор, равно как и о гибели Траина. Мысли об этом мигом вымело из головы, когда он глянул вперед, на черную стену деревьев, сомкнувших ряды так плотно, что непонятно было, удастся ли найти между стволами лазейку, в которую протиснутся пони с поклажей. Фили приподнялся в стременах, к чему-то приглядываясь, а потом махнул товарищам рукой, призывая следовать за ним. Через несколько минут компания остановилась у начала тропы. Торин пробормотал несколько слов на кхуздуле, то ли заклинание, то ли ругательство, и щелкнул поводьями, однако пони явно не горел желанием уходить с луга в неуютную чащу. Гному пришлось пихнуть его ногой. Хоббит пролез вторым, хотя остальные пытались запихать его вместе с принцами и Ори в середину процессии. Впрочем, между Торином и Бифуром полурослик пока чувствовал себя в полной безопасности. До поры лес казался не таким уж и страшным, в такой можно было забрести и в Шире. Деревья с непривычно черными стволами слегка скрипели, точно так же, как их собратья в любом другом месте, и так же шуршали кронами. Однако листва на них имела невзрачный буроватый оттенок… «Похоже на цвет запекшейся крови… – отметил про себя Бильбо и поежился. – На редкость неприятное место!» Он попытался представить себе маленького Торина, ехавшего здесь с отцом и дедом. Наверняка маленький храбрый гном не испугался гнетущей тишины и заунывных стонов древесины. Еще через несколько минут хоббит совсем сник. Полчаса назад было погожее осеннее утро, ласково светило еще чуть теплое солнышко, а под деревьями царил сумрак, как довольно-таки поздним вечером. – Много корней! – предупредил Торин, но его голос прозвучал как-то гулко. – Следите, чтобы пони не переломали ноги! – Много корней! – повторил ехавший позади Бифура Нори. – Следите, чтобы пони не переломали ноги! Слова, должно быть, передали дальше по цепочке, но звук тонул в странно сгущенном воздухе. От этого становилось очень неуютно. Выходило, случись что, и те, кто едут с одного конца, не услышат криков тех, кто находятся с другого. – Вот бы тропа расширилась, – пробормотал хоббит. – Ты прав, тут лучше не растягиваться, – подтвердил Король-под-Горой. Бильбо не ответил. Впереди, в раззявленном, точно пасть, дупле, ему почудилась какая-то жуткая рожа. Землистого цвета, с выпученными глазами и кривым ртом, в котором поблескивали мелкие острые зубки. Зрелище было просто отвратительным, даже Голлум не вызывал такого омерзения, как это существо. Бильбо даже попытался приглядеться получше, чтобы понять, не мерещится ли ему. После рассказов Беорна любая тень этакой пакостью покажется. Тварь уставилась прямо на него и прищурилась так, что глаза превратились в две мерзкие сморщенные щелочки, Бильбо едва не заорал. Вдруг совсем рядом хрустнула ветка, да так оглушительно громко, что хоббит подскочил в седле и инстинктивно глянул в ту сторону, вдруг такая же тварь вылезла прямо под копыта его лошади. – Торин, впереди слева! – предупредил Бильбо, положив ладонь на рукоять Маэгнаса, и снова посмотрел на дупло, но там уже ничего не было. – Леший нас поприветствовал, – проворчал гном. – Они тут кусачие, так что рядом с дуплистыми деревьями лучше не останавливаться… – Кусачие? – округлил глаза полурослик. – Беорн не предупреждал… Торин пожал плечами: «Потому что их укусы не опасны». Подумав, он решил предупредить полурослика еще кое о чем. Он не хотел пугать избранника, но не знал, как сложится эта часть пути. Не стоило скрывать подобные детали, чтобы малыш не попал в беду. – Он и про реку ничего не сказал, – Торин помолчал, отгоняя неприятные воспоминания. – Мы переправлялись вброд, и кто наглотался, на какое-то время уснули, а когда проснулись, оказалось, что они потеряли память. Узбад ничего не сказал о том, как жутко было видеть сородичей, заново переживающих то, что не стало их близких, а Эребор разорен драконом. Однако Бильбо без слов понял это и горько вздохнул. За время путешествия он успел проникнуться к подгорному народу искренней симпатией и очень сочувствовал гномам, пережившим такие лишения. Вдруг Бифур соскочил с пони, к чему-то прислушиваясь, Нори уже не было в седле, он пробирался назад и звал Ори. Торин остановил лошадку, но не торопился что-то предпринимать. Вскоре выяснилось, что леший напугал молодых гномов, да так, что Ори вывалился из седла, а Кили нашпиговал пару деревьев стрелами, которые Фили скрупулезно собрал, заработав укус чуть повыше колена. После этого инцидента компания постаралась держаться поближе, так что идущие впереди пони задевали хвостами морды тех, что следовали за ними. Несколько часов все ехали в гнетущей тишине, Бильбо был так напряжен и напуган, что забыл о голоде. По счастью, тропа стала посвободней, и Бифур выехал вперед, а позади него и справа от хоббита теперь ехал Нори. Именно он заприметил небольшую прогалину и предложил переночевать на ней. Именно тогда Бильбо понял, что пропустил не только завтрак, но и обеденное время. Над лесом уже начинало вечереть, а под деревьями сгущалась очень неприятная темнота, да так быстро, что становилось ясно: еще немного - и двигаться дальше будет просто невозможно. – Глойн и Двалин, Дори и Нори, – скомандовал Торин. – За дровами, парами и не отходите далеко. Хоббит сразу смекнул, что Король-под-Горой рассчитывал на их обереги. Тем не менее, все четверо вернулись с полными охапками веток и сучьев и даже приволокли сносное бревнышко, однако выглядели какими-то нервными и остаток вечера просидели, нахохлившись. – Там… было что-то? – спросил Ори, протянув Двалину миску каши и усевшись рядом. – Ничего там не было, – воин недовольно насупился. – Только звуки без того, кто их издает. – А еще ветки, – Нори не торопился есть. – Ты ее берешь с земли и чувствуешь – тянет кто-то за другой конец. Глойн веско сплюнул в огонь, а в следующий миг подхватился и принялся тушить тлеющий спальный мешок брата. Бильбо нервно осмотрел черные кроны над головой, больше всего на свете боясь обнаружить размочаленную, полуистлевшую веревку или что похуже. Ему совсем не хотелось, чтобы среди ночи кто-то принялся душить его, как в рассказах оборотня.