Неприступный хоббит

Бильбо медленно шел по извилистому коридору в полной темноте. Двигаться приходилось очень осторожно. Чтобы ни на что не наткнуться, приходилось держаться за стену, отличимую от непроглядного мрака, царящего вокруг, лишь на ощупь. Вскоре до него начал доноситься какой-то смрадный запах, сырость, гниль, гарь и падаль. Хоббита замутило, и он натянул на нос ворот рубахи. Еще немного - и впереди забрезжил слабый свет. Послышалось тяжкое дыхание, очень громкое и хриплое. У Бильбо задрожали колени, когда он понял, что эти звуки производил дракон. Чудовище лежало среди золотых гор, завалившись на один бок. Оно разомкнуло веки, подернутый белесой пленкой глаз медленно раскрылся. Он был точно исполинский кусок янтаря, перечерченный вертикалью зрачка. Ноздри затрепетали, усеянная острыми клыками пасть приоткрылась, выпустив раздвоенный язык. Бильбо сунул руку в карман и стиснул в пальцах синий яхонт, уповая на то, что камень вновь принесет ему удачу. – Я слышу тебя, вор… – послышался вкрадчивый голос, похожий на змеиное шипение. – Я чувствую твой запах… – Я не вор, – поправил полурослик дрожащим голосом. Гномы не упоминали, что чудовище способно разговаривать. Однако мистер Бэггинс, как ни странно, почувствовал облегчение. С разумным существом можно попробовать договориться, тогда как кровожадное чудище не станет слушать никаких доводов и просто слопает любого, кому не повезет очутиться слишком близко. – Кто же ты, если не вор? – Смог сощурился, обводя взглядом свои сокровища. – Не человек и не гном, на севере я не встречал таких существ. – Я хоббит, – Бильбо откашлялся. – И мои сородичи не живут на севере. – И зачем хоббит тайком прокрался сюда? – из ноздрей дракона потекли струйки дыма, которые сразу не понравились Бильбо. – Боишься… Это правильно. Твое счастье, что мне теперь не нужна пища. Глаза полурослика начали, наконец, приспосабливаться к мраку, царящему вокруг, и он неожиданно ясно рассмотрел заострившийся хребет, впалые бока и выпирающие ребра некогда могучего зверя. Самое страшное зрелище представляли собой его крылья, исковерканные, изуродованные, с рваными перепонками, именно от них исходила тошнотворная вонь. Ящер вдохнул глубже, снова попробовав языком воздух. Сухой шорох его чешуи напугал хоббита, звук был таким, словно это вздымается и опадает пустая безжизненная оболочка. – Ты принес с собой запах, который знаком мне, – задумчиво проговорил Смог. – Он принадлежит мальчишке, по вине которого я лишился лапы. Чудовище шевельнулось, и Бильбо увидел, что передняя лапа заканчивается на месте, где должен был находиться сустав. Невольно ему вспомнил короткий клинок Фили, который намертво заклинило в туше тролля. Должно быть, лапа дракона перестала действовать после подобного ранения, начала мешать, и он попросту избавился от нее. Отгрыз, как это делают звери, попавшиеся в капкан. Смог издал звук чем-то напоминающий смешок: «Везучий и отчаянный, обычно те, кто на своей шкуре ощутили, как горячо мое пламя, бегут без оглядки. Он же оказался храбрее закованных в панцири коротышек. И как только дожил до старости?» – Торин еще не стар, – возразил Бильбо, наконец переборовший накатившую дурноту. – Пусть так, – дракон прикрыл глаза, тяжко ворочаясь. – Я уже готов перешагнуть за грань, и мне многое открыто, маленький вор. Хоббит шарил взглядом вдоль лестниц, выискивая сокровище Трора. Таинственно переливающийся камень оказался в каких-то десяти шагах. А рядом обнаружился резной серебряный ларец. Бильбо неслышно, так что под ногой не звякнула ни одна монета, подошел ближе, ловко подкинул камень так, что он плюхнулся на бархатную подложку и проворно отскочил в сторону. Как раз вовремя, потому что когтистая лапа сгребла ларец и с ним, наверное, целый мешок монет. – Вор, да еще и лжец… – констатировал дракон, с явным усилием переложив ларец в нишу под самым потолком. Как и следовало ожидать, алчность не оставила чудовище даже на пороге смерти. Снизу его тайника даже видно не было, и Бильбо довольно улыбнулся: «Спасибо, вам, господин дракон. Свет этого камня пугал меня, хорошо, что теперь он вне досягаемости». – Тебе не камня нужно страшиться, – пророкотал Смог, вновь укладываясь на золотые горы. – И даже не меня. Совсем скоро мое время истечет, а потом придут те, кому захочется обладать моим золотом. – И кто это будет? – испуганно спросил полурослик, пробираясь обратно к выходу, очень тихо и осторожно. – Орки? Гоблины? – Все, – голос Смога упал до едва различимого шипения, он утомился. – Любой жаждет обладать золотом. Орки и гоблины, гномы и люди, эльфы и даже ты, хоббит. Все слабы перед его блеском. Это прозвучало, как жуткое пророчество. И не успел Бильбо спросить, что еще открылось дракону, как тот снова заговорил: «Спасибо, что ты скрасил мои последние минуты, теперь уходи, этот путь я должен завершить в одиночестве…» Что-то в этих словах напугало хоббита, он с трудом выдавил из себя какие-то прощальные слова и поспешил скрыться в темном тоннеле. Назад он шел быстрее, скользя дрожащей рукой по шероховатому камню и все не мог поверить – неужели все закончится сегодня, возможно еще до рассвета. У самого выхода что-то звякнуло под ногой. Мистер Бэггинс машинально наклонился и подобрал металлический предмет, потом притворил каменную дверь, оставив лишь небольшую щель и, сев на землю, разрыдался. Ни одна живая душа в Средиземье не стала бы скорбеть о кровожадном чудовище, пожравшем множество людей и гномов. Никто кроме Бильбо не мог проводить в последний путь и оплакать одинокого старика… последнего дракона. Вытерев глаза и немного успокоившись, он зажег факел и побрел назад к лагерю. Преодолев узкий карниз и обрывистую тропу, хоббит увидел, что каменная осыпь сползла вниз, обнажив нечто вроде грубых ступеней, спустившись по которым он угодил прямо в руки взволнованного Торина. – Как же ты напугал меня, Бильбо, – воскликнул Король-под-Горой, крепко обнимая полурослика. – Где ты был так долго? Я места себе не находил от беспокойства. Хоббит только вздохнул тихонько и прильнул к гному. Глаза снова защипало, а он-то думал, что сумел пережить произошедшее. – Никто бы не оставил тебя в беде, – Торин погладил вздрагивающие плечи своего маленького избранника. – Мы бы искали всю ночь, если потребовалось. – Темноты я боялся только в детстве, – выдавил Бильбо. – Что это у тебя? – узбад наткнулся на большое металлическое кольцо, которое хоббит прихватил из скрытого за потайной дверью тоннеля. Когда взломщик взглянул на эту вещицу, то сумел вымучить улыбку: «Сдается мне, мой король, что это обронил один храбрый гном, когда спасал своего неразумного родича». – Где ты его нашел? – Торин озадаченно глянул на обруч, который носил когда-то, чтобы приструнить буйную гриву. – О, боги, ты был в горе? Сердце мое, ты не должен так рисковать собой! Почему ты не позвал меня и остальных? – Прости, – Бильбо всхлипнул. – Я больше никогда… Гном крикнул что-то на кхуздуле, должно быть, подал компаньонам сигнал возвращаться. Ветер донес ответ Двалина, Торин кивнул и предложил: «Идем, попросим Дори заварить тебе его любимую ромашку». Оказавшись в привычной и даже ставшей в некотором роде уютной пещере у весело потрескивающего огня Бильбо немного отмер. Торин укутал его в свой плащ с меховой оторочкой, но полурослику все равно было не по себе, он весь сжался и дрожал, как осиновый листок. Торин держал его за руку, поглаживал тыльную сторону ладони, старался как-то успокоить. Он рыкнул на шумную компанию: «Shazara»* - все, даже принцы, притихли, а Ори и вовсе поспешил спрятаться за спинами товарищей. – Что приключилось с нашим взломщиком? – Балин отечески положил ладони на плечи хоббита и узбада. – Сегодня день Дурина, – проговорил Торин мрачно. – Ох, Бильбо, я виноват, если бы я только забрал ключ… – Тогда мы бы не успели открыть дверь, – прошептал полурослик, уткнувшись в поданную Дори кружку с ароматным настоем. – Скважина появилась всего на пару мгновений… – Прости, дружок, но тебе придется рассказать нам, что ты видел, – как можно мягче сказал старый гном. Торин бросил на него пронзительный взгляд и покачал головой: «Это может подождать до завтра, расходитесь». Бильбо вопросительно посмотрел на Короля-под-Горой, но тот не собирался допытываться, что хоббит видел в сокровищнице. Вместо этого он заботливо спросил, не хочет ли малыш чего-нибудь. «Интересно, у него найдется веревка?» – самым будничным тоном полюбопытствовал ехидный голосок у самого уха и противно захихикал. «И не мечтай! – мысленно возмутился Бильбо, которому больше всего на свете хотелось просто спрятаться под одеяло, укрывшись с головой, и чтобы Торин был рядом. – Слушай, а без веревки никак нельзя?..» *Shazara – молчать.