Неприступный хоббит

Бильбо глазам своим не поверил. Торин сказал что-то то ли на кхуздуле, то ли еще на каком-то языке и, бросив племянников, побежал куда-то. Хоббит не сводил глаз с Азога, боясь, что тот нападет на Кили. Орк медлил, зло щерясь вслед гному. Прямо перед Торином в землю влетел огромный огненный шар, в один миг расползшийся огненными струями во все стороны. Гном, не сбавляя хода, отмахнулся от ревущего пламени и, к изумлению Бильбо, оно послушно прилегло, пропуская Короля-под-Горой, и сомкнулось за его спиной. Это было просто невероятно! Медливший до этого Азог подозвал своего варга и, усевшись верхом, пришпорил зверя пятками, что-то рыча. Хоббит торопливо завозился, пытаясь перетянуть ногу лоскутами жилетки, чтобы остановить кровотечение. Азог ушел, но это не значило, что вокруг нет ни одного орка или гоблина. Бильбо ни в коем случае нельзя был сейчас лишиться чувств от потери крови, кто кроме него сможет защитить принцев? Фили застонал, приходя в себя. Бильбо стало не по себе оттого, как быстро с лица молодого гнома сошли краски. И все же он потратил силы на то, чтобы оказаться рядом с братом и убедиться, что тот жив. – Кили, – прошептал он, морщась от боли. – Я рядом, все будет хорошо. Он сам слабо верил в то, что говорил. Слишком ясно он ощущал, как жизнь покидает его, утекая вместе с кровью. Кили приоткрыл глаза, услышав родной голос, и прохрипел что-то, кажется, варг переломал ему ребра. Старший осторожно дотронулся до пораненной ладони брата, стараясь утишить боль. Бильбо прикусил губу, даже в таком состоянии принцы больше переживали друг за друга, чем за себя самих. Он поудобнее перехватил клинок и приготовился защищать юношей, молясь, чтобы помощь подоспела вовремя. – Больг! – прогремел Торин, отвлекая огромного орка от его добычи, и только потом разглядел, кого тот так сосредоточенно убивал. Балин был в порядке, только доспехи изрядно промялись в нескольких местах. Он в очередной раз прокатился по земле после удара тяжеленной палицей и, подхватив оружие, мигом заставил гогочущих орков заткнуться. Отпрыск Азога ринулся прямиком на Торина. Гном увернулся от первого мощного удара, собрал всю злость и отчаянье, вложив их в бросок, но одноглазая тварь оказалась не менее проворной, чем сам Бледный орк. Взвыв от боли – Оркрист все же вспорол его плоть, но недостаточно глубоко, чтобы прикончить, Больг махнул палицей, отправив Торина в довольно продолжительный полет. Удобная броня сильно сдавила грудь, промявшись, но Торин не сразу осознал, насколько плохо дело. Шлем оглушительно звякнул о камень, поэтому узбад никак не мог разобрать, что кричит ему Балин, а когда увидел опасность, стало слишком поздно. Подрезанное сухожилие не мешало Азогу править несущимся во весь опор варгом. В здоровой руке он сжимал копье, добротное, с наконечником, выкованным в Железных Холмах. Торин отчетливо понял, что если Бледный орк попадет наконечником во вмятину, проделанную Больгом, то у него есть все шансы пришпилить его к камню. К сожалению, он уже просто не успевал ничего сделать. Раздался страшный треск, потом полный боли вопль Балина, а в следующий миг грудь пронзила просто ошеломляющая боль, настолько сильная, что ненадолго он провалился в черноту беспамятства. И та же боль привела его в чувство. – Потерпи, королева, – пророкотал громадный медведь, и в следующий миг мощная лапа переломила копье, намертво вгрызшееся в камень. Король-под -Горой сам не заметил, как сорвал голос. Когда муть перед глазами рассеялась, он увидел, что вокруг нет врагов, а Больг валяется всего в паре шагов, выпотрошенный и с разодранным горлом. – Торин, – позвал Балин. Больно было видеть наставника, вытирающего слезы бородой. – Потерпи немного, Беорн сейчас отвезет тебя к Таркуну. Узбад был не в состоянии перечить, он хотел отказаться, приказать везти к магу Фили и Кили, но просто не мог выговорить ничего внятного. Сын Фундина помог ему взгромоздиться на медвежью спину и сел позади, осторожно поддерживая. – Не пугай меня так, – попросил Балин, осторожно погладив родича по волосам. – Ты так долго пролежал без сознания… – Охламоны, – наконец выдавил из себя Торин, преодолевая дурноту. Каждый медвежий шаг отдавался болью, обломок копья слегка смещался, одежду пропитывала горячая липкая кровь. – Они у двурогой скалы… – Мы найдем их, – торопливо согласился Балин. – Не разговаривай, береги силы. К счастью, медведь достаточно быстро одолел расстояние до палаточного лагеря, который успели организовать для раненых. Навстречу Беорну бросились Двалин и Гэндальф. Сыновья Фундина помогли измотанному болью королю спуститься на землю, но тот не подпустил к себе мага. – К двурогой скале, – сказал он, обращаясь к медведю. – Вези его. – Ты ранена, дура, – безапелляционно заявил Беорн. – Перетерплю, – Торин зажмурился, пытаясь не дать себе провалиться в подступающую черноту. – Им нужнее… Гендальф пронзительно глянул на него, но, узнав этот упрямый взгляд, покорился королевской воле. Сейчас каждая секунда была на счету, и нельзя было тратить время на споры. Он уселся на спину медведя, баюкая руку на перевязи, и тот повез его к приметной скале, где Торин оставил племянников. Двалин постарался устроить родича поудобнее и достал флягу с настойкой. Торин благодарно вздохнул – переносить происходящее на трезвую голову уже не было никаких сил. – Не спеши, понемногу, – уговаривал воин, поднеся горлышко к губам родича. – Оставь мне чуть-чуть для храбрости. Торин знал, что настойка действует скоропостижно, но не мгновенно, поэтому никак не мог списать на ее действие возникшее виденье. Брат подошел и, присев рядом с ним, положил бесплотную руку ему на грудь рядом с торчащим древком. Такой же красивый и юный, как в день своей смерти. Он улыбался совсем как при жизни, хоть и выглядел грустным. Гном закрыл глаза и тут же почувствовал грубую ладонь Двалина на своей щеке. Старый воин попросил не спать. Торин послушно открыл глаза, стараясь смотреть только на родича, но не обращать внимания на Фрерина было очень трудно. А зелье, как назло, действовало очень медленно и неохотно. Враги уже спотыкались о трупы своих неудачливых предшественников. Бильбо сбился со счета, скольких уже положил. Они приходили один за одним, как будто чуя кровь молодых гномов. Хоббит ругался последними словами и думал о том, когда же закончится эта проклятая битва. От того места, где он находился, было трудно понять, какова расстановка сил, а лезть по камням вверх, чтобы это выяснить, у него просто не находилось времени. Он то и дело оборачивался, чтобы посмотреть на юношей. Фили лежал на левом боку, Кили лицом к нему, так близко, что их лбы соприкасались. Бильбо прислушивался к их дыханию и к своим ощущениям. Как тогда, в Лихолесье, он знал, что Торин где-то на пустоши, но он не мог понять, почему гном не идет? Что его задержало? Очередной противник пал, сраженный невидимкой. И вдруг за спиной раздались слабые голоса. Юноши как будто прощались друг с другом. Хоббит развернулся и сдернул с пальца кольцо. Оба были пепельно-бледными, по запачканным щекам текли слезы, было больно смотреть. Маэгнас слегка завибрировал в ладони, эльфийская магия преподнесла хоббиту еще один сюрприз. Он решительно подошел к Фили и Кили, вытирая лезвие о собственные штаны. – Мы сами уйдем, – пошутил старший, увидев совершенно отчаявшегося полурослика с мечом в руке. – Я не позволю, – покачал головой Бильбо. – Я уверен, вам нужно совсем немного продержаться. Кили только слегка дернул уголком губ. Он чувствовал, что это конец, раны смертельны, а сердце отсчитывает последние удары. По крайней мере, они отправятся в чертоги Махала вместе. – Простите меня, – попросил хоббит, примериваясь, как бы отравить Кили, не заставив его потерять драгоценную кровь. – Не бойтесь, вы просто уснете. – Всего лишь маленькая царапина, – Фили понял его мысль и успокаивающе погладил Кили по щеке. – Я побуду с тобой, пока ты не уснешь. Темноволосый юноша кивнул и прикрыл глаза. Лезвие Маэгнаса, отдающее зеленцой, чуть ощутимо чиркнуло по плечу, проступило несколько бисеринок крови. Юношу сразу начало клонить в сон. Он сжал здоровой рукой ладонь брата, слушая его успокаивающий голос. Дыхание его становилось все медленнее, грудь приподнималась едва-едва, кровь перестала сочиться из ран. Фили и сам уже едва противостоял действию отравы. Хоббит вскочил, надев кольцо, и бросился на троих варгов, принюхивающихся и облизывающих уродливые морды. Перед этим он успел пообещать Фили: «Когда вы с братом проснетесь, то будете в безопасности! И мы победим!»