Неприступный хоббит

По прибытии в Эребор хоббит переложил ответственность за поведение четверых бывших разбойников на плечи Бомбура. Торин пообещал, что только проведает племянников и сразу отправится в постель. Он и сам понимал, что едва стоит на ногах, конная прогулка его совершенно вымотала. Хоббит же отправился к Ори, которому нужно было поручить поиски карт. В одном из коридоров на него натолкнулся сын Дейна, а быть сбитым с ног молодым гномом – то еще удовольствие. – Прошу прощения, мистер Бэггинс, – Торин легко поставил его на ноги и подобрал выроненный, но не потухший факел, сунув его в кольцо на стене. Выглядел он донельзя смущенным, и отчего-то у Бильбо не возникло сомнений в том, что Ори где-то поблизости и, вероятно, не один. Гном признался, что шел из библиотеки и очень спешил, потому что отцу наверняка не понравится, что он разгуливает в одиночестве. – Я охотно провожу тебя, – улыбнулся Бильбо, вынимая факел и приглашая молодого гнома следовать за ним. Тот охотно закивал, хоть и не нуждался в сопровождении старших. Хоббит хихикнул про себя – он воспринимал Ори как мальчишку, хоть и знал, что в действительности тому семьдесят пять лет. На каком-то каменном балконе гном остановился, всматриваясь в темноту, клубящуюся за бортиком. Должно быть, он все же поймал завистливый взгляд Бильбо, потому что вдруг начал рассказывать: «Отсюда открывается красивый вид на город. Дракон разрушил не так уж и много домов, по крайней мере, отсюда не видно явных руин. Одинокая отличается от Железных холмов, я и подумать не мог, что она вся пустая внутри и город уходит вниз по спирали, кое-где дома лепятся прямо к отвесным каменным стенкам, такое чувство, что хозяева спускались домой по веревкам. Вот бы увидеть все это днем, когда в гору будет заглядывать солнце, а внизу зажгут огни. Наверняка это очень красиво!» – Спасибо тебе, – улыбнулся Бильбо. – Теперь мне еще больше хочется увидеть все это своими глазами. – Вам повезло, вы ведь будете жить здесь, – юноша мечтательно улыбнулся. – Интересно каково это – быть Королем-под-Горой, а? Смотреть на все это великолепие и знать, что оно принадлежит тебе… – А гномы в Железных холмах тоже живут под землей? – спросил Бильбо, которому стало очень любопытно разузнать побольше. – У нас в Шире тоже есть небольшие холмы, в которых прорыты норы. До встречи с компанией я считал их просто грандиозными сооружениями. – Мистер Балин рассказал мне, – охотно поддержал тему юноша. – Если бы не гоблины и расплодившаяся нечисть, можно было бы и у нас что-то подобное сделать. Хоббит поежился, вспоминая о чудищах, которых встречал в Мглистых горах. Вблизи Одинокой, кажется, ничего подобного не было, но как знать – не разведется ли оно в отсутствие дракона? – Мы живем в пещерах, не таких колоссальных, как нутро Одинокой, разумеется, – поделился Торин, задумчиво поглаживая ладонью каменные перила. – Самые крупные названы именами подгорных королей. Мастера как раз вскрыли новую полость накануне отъезда, жаль, нельзя назвать его в честь… Юношу прервал громовой рев родича. Бильбо пригнулся от неожиданности, так резко голос Дейна звучал в густой тишине. Хоббит все никак не мог привыкнуть к тому, что слова на кхуздуле не порождали эха, отражающегося от стен, а юноша как ни в чем не бывало откликнулся, сложив ладони наподобие рупора: «Khagam, men ai menu».* – Приятно было побеседовать, мистер Бэггинс, – Торин был воспитан намного лучше отца, возможно, так проявлялось влияние матери или наставника. – И лучше не ходите в библиотеку, там вам не дадут почитать в тишине. Хоббит распрощался с юношей, но вынужден был пренебречь его советом. Он очень надеялся, что Двалин и Ори насытятся друг другом, пока он тут прогуливается и осматривает достопримечательности, насколько хватает света от факела. Вернувшись в нужный коридор, он вдел факел в держатель на стене и на всякий случай использовал кольцо, не желая беспокоить товарищей. За дверью было тихо и светло. Взломщик неслышно прошмыгнул между приоткрытыми створками, обошел стеллаж, да так и застыл. Его бы поразило величие этой библиотеки, но взгляд намертво приковала к себе пара гномов. Двалин разложил супруга на наклонной столешнице прямо посреди внушительного читального зала так, что его задница оказалась несколько выше головы. Паренек едва переводил дыхание, спина часто поднималась и лопатки ходили ходуном. Бильбо вздрогнул, увидев на золотистой коже красноватые следы от ремня. «Он же весь посечен! – ужаснулся хоббит. – Двалин озверел, что ли?» Старый воин отложил плетку с гладкой деревянной рукоятью, жестко раздвинул ягодицы Ори и не преминул вслух отметить: «Ты все еще такой раскрытый…» Молодой гном застонал и попытался вывернуться, но широкая ладонь легла на его спину, припечатав к столу. – Я же только что… – запротестовал Ори, уронив голову на отполированную доску, на которой еще виднелись пыльные разводы. – А говорил, что не нравится, – Двалин от души шлепнул мужа по заднице, отчего тот вскинулся. Воин любовался супругом, и взгляд его был тяжелым и хищным, от него мурашки пробегали по коже. Он расстегнул ремень и поправил крупное золотое кольцо, пронизывающее головку. Его член был еще толще, чем рукоятка плетки, которая только что явно побывала в теле его супруга. Бильбо понимал, что оба ему уши надерут, если снова застукают за подглядыванием, но ничего не мог с собой поделать. «Ори такой же сумасшедший, как Двалин! – думал он восхищенно. – Неужели он и правда пришел к финалу оттого, что его высекли? Или дело в том, кто именно это делает и как?» Хоббит попробовал представить себя на месте Ори. Покорного, может быть, даже связанного, в полной власти Торина. И плеть, гуляющую по спине и бедрам, оставляющую на коже горящие следы. Двалин заставил мужа вывернуться и поцеловал его так, словно хотел сожрать живьем, а потом резко, одним движением, вошел на всю немалую длину. Парнишка заорал, срывая голос, с силой подался навстречу и захлебнулся воплем, когда возлюбленный подхватил его и с легкостью поднял в воздух. Бильбо тихонько отступил назад. Не стоило мешать, когда они так разошлись. Временами страсть гномов начинала пугать его. По ту сторону книжных стеллажей загрохотало, упало несколько книг. Кажется, теперь Двалин впечатывал мужа спиной в полки. Ори цеплялся за его крепкие плечи, стискивал бедра ногами и задыхался от острого удовольствия, смешивающегося с легкой болью. Когда супруг грубо раздел его и разложил прямо на столе, Ори приготовился к новой вспышке бешеной, неконтролируемой страсти, однако никак не ожидал, что Двалин вытянет его плеткой вдоль хребта. Он бил даже не вполсилы, но все равно довольно ощутимо, так что Ори оставалось лишь извиваться под хлесткими ударами. Внутри екало всякий раз, когда кожаные хвосты со свистом рассекали воздух, и нельзя было предугадать, куда плеть придется в следующий раз. Двалина заводила покорность Ори, который не пытался избежать ударов или скатиться со стола, а только вскрикивал и просил пощадить его. Все было как в тумане, Ори явственно ощущал возбуждение своего мучителя, то и дело упирающееся в бедро, которое уже украшало несколько продолговатых следов. Старому гному хотелось в полной мере ощущать свою власть, а Ори странным образом нравилось покоряться его воле. Он прикусил собственные пальцы, чтобы хоть немного заглушить рвущиеся из горла крики и попробовал дотянуться до своего члена, болезненно упирающегося в жесткую поверхность. Заметив это, Двалин хлестнул супруга по руке, не сильно, а только предупреждая. Ори ожидал нового удара, но вместо этого получил довольно ощутимый толчок сапогом в голую лодыжку. Поняв, чего хочет воин, молодой гном расставил ноги чуть шире и тут же почувствовал гладкое скольжение согретой ладонью Двалина деревяшки. Ори сам не ожидал, что сумеет выдержать такое, но рукоятка вошла в привычное к таким проникновениям тело легко и сразу задела нужную точку. Вкупе с грубыми словами на кхуздуле, на которые Двалин не скупился, это было даже слишком. И вот его муж овладел им, даже не дав отдышаться после острого, почти непереносимого удовольствия. Сын Фундина врывался внутрь без всякой жалости, рыча и стискивая его до хруста ребер. Удивительно, что в таком состоянии он сумел расслышать заунывный скрип двери. – Кого там несет! – рявкнул Двалин так, что нечаянно задевший дверь плечом хоббит обмер от ужаса. – Ори не с тобой? – нашелся он, так и замерев в дверях. – Торин просил добыть карты горы для морийцев. – Передай, что мы приступили к поискам, – послышалось в ответ после очередного задушенного стона Ори. – И дверь закрой! Второй скрип был еще более душераздирающим, чем первый. Старые петли натужно провернулись, и створки плотно сошлись. Ори пропустил это мимо ушей, с каждым движением горячего поршня внутри его все сильнее захлестывало безудержное удовольствие, такое сильное, что он прокусил губу до крови, даже не почувствовав. Молодому гному казалось, что он вот-вот умрет от разрыва сердца, которое бешено колотилось изнутри о ребра. Сквозь гул в ушах он услышал яростный рык Двалина и почувствовал, как тот изливается глубоко в его тело. Этого хватило ему, чтобы броситься с головой в пучину сладострастия. Он зажмурился, выгнулся всем телом в руках супруга и закричал, но из горла вырвался только хрип. Разрядка была такой сокрушительной, что молодой гном обмяк в объятьях возлюбленного. Только сейчас он почувствовал, как напряжение, терзавшее его все эти дни до битвы и после нее, наконец, отпускает. Ори уткнулся во влажное от пота плечо Двалина и тихонько всхлипнул. – Ну, что ты, – воин погладил его по спине и поцеловал в висок. – Я больно сделал? Ори сморгнул слезы и слегка улыбнулся: «Не сделал, melethron,** просто мне слишком хорошо…» Паренек прикрыл глаза, наслаждаясь близостью своего избранника, его теплом, ощущением единения и тем, что Двалин не торопился покидать его тело. – Отдыхай, счастье мое, – сын Фундина с нежностью погладил возлюбленного по мягким волосам. – Men lananubukhs menu…*** *Khagam, men ai menu – Отец, я иду к тебе. **Melethron – синд. возлюбленный. ***Men lananubukhs menu – кхузд. Я люблю тебя.