Неприступный хоббит

Ори осмотрел товарищей и лошадок. Сам он отделался разбитой губой, Бофура слегка помял пони, ухитрившийся упасть на седока. Кили растревожил пару следов от укусов варга, которые уже почти зажили, кровь показалась и тут же остановилась, а Двалин вывихнул палец и громко бранился, когда супруг возвращал его в правильное положение. Лошадки получили несколько незначительных царапин и были напуганы, но присутствие рядом хозяев действовало на них благотворно. – Что теперь? – спросил Кили, держа на прицеле варга, который уже с минуту капал слюной с края обрыва, примериваясь, как бы спуститься вниз, не переломав лапы. – Пойдем отсюда, – проворчал Двалин, перейдя на кхуздул, чтобы не выслушивать гулкое эхо. – Где-то в той стороне должны быть рельсы для вагонеток, по ним можно было выйти на поверхность даже с большими лошадьми. – Что значит «можно было»? – переспросил Кили, как и Ори, опасливо оглядываясь по сторонам. За свою жизнь молодым гномам не так уж и часто доводилось бывать под землей. Сородичи из Белегоста хоть и пустили чужаков в свои горы, но при условии, что те не будут расхищать скрытые в недрах гор сокровища. – Это угольные шахты, – с легкостью определил мориец. – Мы с братьями много работали в таких, пока с Бифуром не приключилась беда. За столько лет тут могло быть что угодно: пожары, обвалы, взрывы подземного газа. – Ты бы не болтал лишнего, – дал Бофуру добрый совет Двалин, показав все еще побаливающий кулак в качестве дополнительного аргумента. Тот понятливо кивнул и совершенно по-лисьи улыбнулся: «Как прикажет узбад!» Старый воин выбрал нужное направление и пошел вперед, держа пони под уздцы. Пламя факелов скоро выровнялось, и гномы предчувствовали довольно длительный переход в темноте. Пони сами заботились о том, чтобы не переломать ноги, иногда смешно задирая ноги и с превосходством поглядывая на спотыкающихся хозяев. Бофур беззаботно мурлыкал что-то себе под нос, однако Кили, в отличие от Ори, не поддался на его обман. Уж слишком сторожко тот прислушивался к малейшим звукам, слишком бдительно вглядывался в темноту, забывая поглядывать под ноги. Да и Двалин выглядел очень напряженно. – Разве мы с Ори похожи на трусов? – спросил Кили, упрямо поджав губы. – Мы имеем право знать, чего вы опасаетесь. Старый воин шикнул на него, но Ори осторожно тронул его за руку, прося успокоиться: «Кили прав, мы понятия не имеем, на что еще здесь можно наткнуться, и непременно попадем в неприятности». Двалин не сомневался, что при необходимости их маленькая группа сможет постоять за себя, но счел доводы мужа разумными. – Мы не видели на склонах Одинокой никакой нечисти, – напомнил воин, проведя факелом над какой-то ямой. – Осторожно тут! Что мешало тварям попрятаться в этих шахтах, когда дракон прогнал их? – И еще наши старые знакомые – пауки, – мрачно прибавил Бофур. – Не думаю, что они вырастают такими огромными всего за полгода, а в этих норах зимовать явно теплее, чем под снегом. Фрерин говорил как-то, что под землей можно было свободно войти в самое сердце Лихолесья, миновав патрули, когда они еще охраняли границы эльфийских владений. Ори проверил, легко ли сможет выхватить топорики, с которыми благодаря усилиям Двалина здорово научился управляться за время похода. Кроме того, прямо на ходу он набрал полные карманы камешков и выудил из сумки рогатку, запихнув ее на пояс. Скептический смешок супруга он гордо проигнорировал. Может быть, это оружие уступало луку Кили, но Ори был уверен, что раньше принца выбьет блеклый, похожий на блюдце глаз, если он вдруг появится из темноты. Однако время тянулось, а никаких признаков опасности видно не было. Младший из братьев Ри поймал себя на том, что уже в третий раз подряд отчаянно зевает, прикрыв рот ладонью - и дело было отнюдь не в том, что они уже несколько часов шли молча. Наверху наверняка уже взошла луна, а здесь ночь царила все время. – Давайте остановимся тут, – предложил он, обводя факелом небольшой зал. Никто не стал возражать, только подпоры проверили по несколько раз. Для экономии факелы погасили. Они требовались лошадкам, чтобы не переломали ноги, а гномы и в темноте неплохо видели. Кили и Бофур вызвались караулить первыми, но в большей степени они, конечно, целовались и всячески усыпляли бдительность друг друга. Кили сильно вымотался за день, хоть и старался не подавать виду, поэтому супруг уложил его на живот, подстелив их плащи, и стал неторопливо массировать его ноги, не забывая следить, чтобы какая-нибудь тварь не подкралась к месту их ночлега. Юноша сперва вздрагивал и извивался, когда жесткие пальцы разминали побаливающие мускулы, но когда муж принялся поглаживать бедра, шумно вздохнул и попытался перевернуться, чтобы расстегнуть ремень. Тяжелая рука морийца легла между лопаток, он не хотел торопиться - тогда как Кили уже изнывал от нетерпения. Минувшей ночью они были близки дважды, сначала в шатре, а потом у костра перед самым рассветом, но юноша никак не мог насытиться. Улыбнувшись в усы, Бофур слегка шлепнул супруга пониже спины и переместился, чтобы размять его плечи и спину, иногда спускаясь к пояснице и забираясь пальцами за пояс штанов. – Поучи меня еще играть на яшмовой флейте, – попросил он срывающимся шепотом. – Есть идея получше, – Бофур покосился на спящих товарищей и приспустил штаны. – Перевернись. Кили не подал виду, что удивился, когда муж расположился над ним, проследив, чтобы не наступить на разметавшиеся косы. Теплая гладкая головка коснулась губ, побуждая разомкнуть их, впуская глубже. В этот же момент Бофур звякнул его поясом и сразу забрал на всю длину. Кили впился пальцами в одежду супруга, тот не дал ему издать ни звука, сразу погрузившись до самого основания. Без действия чар тут не обошлось, но юноше было все равно, он зажмурился от острого наслаждения с легким привкусом страха. Упругий гладкий член заполнил рот целиком, начисто перекрыв возможность сделать хоть глоток воздуха. Никому другому Кили не подчинился бы, но Бофуру он доверял всецело. Мориец делал с ним разные вещи, но ни разу не причинил вреда. Правда, раньше их игрища не угрожали ему гибелью от удушья. Долго думать об этом молодой гном просто не смог, потому что супруг решил разом продемонстрировать ему все приемы обращения с яшмовой флейтой. Сердце колотилось, грудь сдавило, голова кружилась от накатывающего удовольствия, но Бофур по-прежнему не отпускал его. Молодой гном ощутил мимолетное прикосновение к поджавшимся яйцам, а в следующий миг такое сладостное давление, от которого все внутри скрутило в узел. Кили забился под морийцем, а потом, наконец, ощутил гладкое скольжение на языке и теплые капли, попавшие на лицо. Его сорванный вздох все же разбудил Двалина, который постучал костяшками пальцев по гладко выбритой голове: «Развестись вздумал, Бофур? Я тебе быстро палец оттяпаю. Ты так угробишь мальчишку, соображать иногда нужно». Кили демонстративно повернулся к родичу задницей, все еще с трудом переводя дыхание. Муж осторожно вытер подсыхающие капли с его лица и улегся рядом: «Не слушай его, я никогда не причиню тебе зла».