Неприступный хоббит

Торин очень обрадовался, увидев, что с Бильбо все в порядке. Он уже успел вырвать увязший Маэгнас и отереть его об одежду дохлого орка. Увидев жениха, целого и невредимого, он с облегчением вздохнул: «Сердце мое, постарайся больше не забывать меч в трупах». – Волновался? – хитренько спросил полурослик, вкладывая клинок в ножны. – С чего бы? – Король-под-Горой напустил на себя безразличный вид. – Я знал, что с Флои ничего не случится, пока ты рядом. Бильбо оценил шутку, и судя по тому, как вспыхнул полукровка, в этом что-то было. А Торин, выпачканный черной кровью, улучил момент и сгреб упирающегося возлюбленного в охапку. Он так крепко стиснул хоббита, что у того дыхание перехватило, но все равно это было приятно. Гном действительно занервничал, когда жених оказался за пределами пещеры, где мог попасть в лапы оставшимся снаружи оркам. Полурослик на его месте и сам бы перепугался не на шутку. Ему всегда было не по себе, когда Торин, забыв об осторожности, бросался в самую гущу врагов. Сейчас горячка боя отпускала, и взломщик постепенно осознавал, как сильно рисковал, когда отделился от друзей. Хотелось как-то отвлечься от пугающих мыслей. – Скажи, – Бильбо потер щеку, пытаясь избавиться от липкой подсыхающей гадости. – А почему Флои зовет Нори братом? Хоббит выглянул из-за плеча жениха, чтобы посмотреть на зеленоглазых гномов, уже вторично треснувшихся лбами и о чем-то оживленно болтающих на кхуздуле. Судя по тому, как Нори потирал поясницу, речь шла о Лони. Впрочем воришка не выглядел недовольным. – Потому что они родичи. Если не ошибаюсь, у них общий прапрадед, как у меня с сыновьями Фундина, – Торин наконец освободил взломщика из объятий, им всем нужно было почиститься и как можно скорее уходить. – Они сами этого не знали, но когда Нори рассказывал о своих похождениях и предках, это выплыло. – Я правда не знал, что мы – родня, когда поручился за братца! – вмешался менестрель, обиженно фыркнув, как умеют только гномы. – Ох, и получил бы ты от меня за такую самодеятельность, – пригрозил Торин и переглянулся с Балином: – Все готовы, узбад! Бильбо оставалось подивиться тому, какое значение гномы придают даже таким далеким родственным связям. В Шире принято было скрупулезно изучать историю своей семьи, но каким бы длинным и разветвленным ни было генеалогическое древо, такие близкие и искренние отношения между родичами, как у гномов, были огромной редкостью. Вонь орочьей крови уже становилось трудно выносить, так что компания торопилась покинуть пещеру. Пони, которых вели в поводу, беспокоились и не хотели переступать через мертвые тела, а оказавшись на свежем воздухе, торопились убраться как можно дальше от пещеры. Приходилось сдерживать их, чтобы не поскользнулись и не сорвались с узкой тропы. День был пронзительно-ясным. Прозрачный воздух, какой бывает только в горах, будто звенел. При ярком солнечном свете Бильбо наконец смог как следует рассмотреть пони новых компаньонов и, не удержавшись, прыснул – лошадка Флои была ему в масть. Ее шерсть и грива в точности совпадала с двухцветными волосами и бородкой хозяина. Менестрель ничуть не обиделся и даже нагнулся в седле, мазнув волосами по лошадиной холке, чтобы взломщик смог убедиться в удивительном совпадении. Гномы оживленно обсуждали кое-какие трофеи, которые ухитрились добыть после схватки. Орки явно были из тех, что обосновались в Мории, иначе откуда бы у них взялись две мифрильные бляхи, которые гномы обычно крепили на щиты, и небольшой кинжал гномьей работы, пусть с испорченной рукоятью, но из того же металла. Лони уверял, что приведет его в порядок и подарит Нори, а воришка краснел и ерзал в седле. Когда карниз, по которому их вел Балин, закончился и компания въехала в неглубокое ущелье, менестрель поравнялся со взломщиком. Тот сразу извинился за свое поведение, но гном только рукой махнул – это был не первый раз, когда на него с пони так реагировали. – Все шуточки Торина… подарил мне жеребенка, – объяснил он, весело щурясь, и без малейшего намека на зависть подметил: – Не такого дорогого, как твой иноходец, разумеется. Бильбо стало немного неловко. Он как-то не задумывался о стоимости Георгины, а ведь она и правда могла быть баснословно дорогой. Ведь Торин с племянниками ехали на самых обыкновенных пони, недешевых, разумеется, но явно уступающих тем, которых они потеряли в Лихолесье. Бильбо вздохнул, вспомнив бедных лошадок, и пообещал себе, что не даст в обиду новую любимицу. Балин отправил Торина и Фили разведать путь, и Бильбо озадаченно почесал затылок. У него складывалось странное впечатление, будто гномы без всякой карты прекрасно знают, куда едут. Он поделился им с менестрелем, который, конечно же, рассмеялся: «Нет, конечно, мы не знаем всех горных троп, тем более они порой непредсказуемо меняются… не без помощи каменных великанов». Хоббит нервно оглядел стены ущелья, начавшие вдруг казаться чересчур напирающими и неустойчивыми. А вдруг это не стены вовсе, а ноги одного из этих громадных существ, которому пришло в голову растянуться во весь рост, чтобы выпрямить каменный хребет? Но никакого шевеления на запорошенных скалах не происходило. – Я так понимаю, вам тоже довелось с ними столкнуться, – угадал Флои, тоже стрельнув зелеными глазищами по сторонам. – В горах и под горами мы в некотором роде чувствуем нужное направление, так что не беспокойся, не заблудимся. Хоббит, может, и рад бы был заблудиться. Нечто, называемое Погибелью Дурина, пугало его куда сильнее, чем в свое время дракон. И в то же время он понимал, что отступиться сейчас будет большой глупостью. Отсрочка ничего не изменит. Мория влекла и будет лишь сильнее притягивать Балина и Кили, травить души Бифуру и Бофуру. Кроме того, неразумно было оставлять логово орков, где они могут плодиться, чтобы снова разорять окрестности. По ущелью разнесся грохот копыт. Торин и Фили подхлестывали пони, чтобы скорее присоединиться к отряду. Принц выглядел бледновато, а король – хмуро. Он остановил пони перед Балином и доложил громко, чтобы все слышали: «Гоблины копали неподалеку какие-то ходы. Их разорила нечисть, но пройти можно». Известие явно было не слишком хорошим, но Бильбо не догадывался, насколько. Когда компания шла через Мглистые горы, эти жуткие твари, конечно, попадались на пути, но по большей части приходилось иметь дело с одной или двумя. Оказалось, зимой они могут сбиться в стаю, чтобы как следует поохотиться. По мере того, как они приближались, в холодном воздухе появился мерзкий запах гниющего мяса. Любопытный Нали выехал вперед, заглянул в проход и согнулся, зажимая рот рукой. Умненький пони убрался в сторону и стряхнул седока, пока того ненароком не вывернуло ему на холку. Бильбо натянул шейный платок на лицо и приготовился к худшему. Но то, что он увидел, было ужасающе. Стены, пол и даже потолок пещеры были сплошь покрыты кровью, сверху свисали ленты кишок. Что-то не просто убило множество гоблинов, не решившихся, как видно, выбраться на яркий солнечный свет. Их заживо разодрали в клочья, превратили в сплошное месиво. – Здесь пировала целая стая, – подметил Двалин хмуро. – Что, братец, сунемся туда? – Не мешало бы проверить, что гоблины здесь делали, – Балин не выдержал и прикрыл рот и нос бородой. – Как насчет голосования? К сожалению Бильбо, против высказались только он, Фили, Нали и Бифур. А Кили, не дожидаясь команды узбада, соскочил с седла, достал факел и, запалив его, направился прямиком в темноту, следя, чтобы пони не изгваздался. Что-то подсказывало ему, что этот путь быстрее приведет их к Казад-Думу, и он просто не мог ничего с собой поделать. Бофур и Фили поспешили за ним на случай, если твари еще где-то рядом.