Неприступный хоббит

Чудовищный грохот сотряс, казалось бы, непоколебимую толщу камня. Гномы повскакивали на ноги, Бильбо в кромешной темноте видел только дикие мерцающие глаза, да и то всего пару мгновений, а потом Торин втиснул его в стену и прикрыл собой, явно опасаясь обрушения. Бофур инстинктивно постарался защитить Кили, хотя сам не до конца понимал, от чего. Хуже того, он перестал понимать, где вообще находится. Было ощущение, будто провалился сквозь землю, но что-то подсказывало – почва не просто так просела. Произошло непоправимое. Перестало трясти, пыль оседала, и мориец с ужасом убедился в том, что Бифура нигде нет. Не было и мешка со взрывчаткой, которую Бофур готовил несколько ночей подряд, и подробных карт, на которых были отмечены обширные скопления горючего газа. Гном покачал головой. Он отказывался верить в то, что кузена больше нет. Этого просто не могло быть. Сколько он себя помнил, Бифур был рядом, готовый помочь или просто поддержать в трудный момент. Даже когда Бофур смешивал в нужных пропорциях составляющие для бомб, кузен одобрительно поглядывал на него и кивал головой. Должно быть, он начал восстанавливаться после ранения, но не подал виду. Видел и понимал все, а потом… Бофур клял себя последними словами. Как он мог заснуть, да так крепко, чтобы позволить забрать тщательно скрываемые вещи! Искорка сумасшедшей надежды осветила его душу – может быть, среди каменного хаоса, в который превратились нижние ярусы, кузен нашел способ уцелеть и сейчас прокладывает себе путь обратно к компании. Увы, здравый смысл и тщательные расчеты, которые он провел, говорили о том, что выжить там не смог бы никто: ни гном, ни сама Погибель Дурина. Гномы убедились, что потолок не собирается обрушаться на них, и принялись отряхиваться. Торин зажег факел для Бильбо, что-то сказал, но слышно не было – взрыв ненадолго всех оглушил. Пришлось временно перейти на иглишмек. Бофур выпустил Кили, чтобы тот мог проверить, не пострадали ли Фили с Флои, которых слегка обсыпало осколками. Чувствуя себя опустошенным, мориец сполз по шершавой каменной стене и лениво потянул из голенища нож. Компания постепенно приходила в себя, Балин послал юркого Нали на разведку в коридор, по которому собирался вести отряд. Звон в ушах постепенно унимался, и даже глуховатый Ойн вздрогнул, когда в воцарившейся тишине раздался явственный хруст. Тугая коса упала на пол. Кили ахнул, но Флои придержал его за шиворот. Бильбо оторопело поглядел на Торина, у него в голове не укладывалось, что гном по доброй воле может отрезать волосы. – Бофур, – несколько громче, чем нужно, позвал Торин, все еще не очень хорошо слышавший. – Что произошло, где Бифур? – Нет больше Бифура, – горько ответил тот, выпустив из пальцев вторую косу, и она шлепнулась рядом с первой. Король-под-Горой, не церемонясь, взял его за грудки и потащил в тупиковое ответвление тоннеля, где неожиданно открылся узкий проход, ведущий неизвестно куда. Торин мрачно выслушал рассказ о плане, который созрел у морийца, когда тот нашел подробные карты. – Как думаешь, что бы я сделал, если бы Фрерину вздумалось выкинуть подобный фортель? – полюбопытствовал Король-под-Горой. – Своими руками убил бы, – вздохнул Бофур, прекрасно представив себе подобную ситуацию. – Торин? Гном уставился в стену, впрочем, длилось это недолго. Следующие его слова заставили морийца засомневаться – то ли у него от горя сознание помутилось, то ли Торин снова начал сходить с ума. – Думаешь, Бифур бы хотел, чтобы ты теперь винил себя? – спросил гном, отвернувшись от видимого только ему силуэта. – Он поступил так, как считал нужным. Теперь мы просто обязаны не горевать, а довести дело до конца, очистить Казад-Дум от порождений тьмы. Мориец согласно кивнул, а Торин еще раз украдкой глянул в сторону той стены, где уже не было призрака. Оказалось так странно увидеть старого знакомого таким, какой он был до ранения. Еще не поседевшим и с прежней задорной улыбкой. За Гранью его ожидал мир и покой. Он верил, что оба кузена будут счастливы и встретятся с ним в свой срок. – Как он? – спросил Балин, когда Торин коротко доложил о произошедшем. – Держится лучше, чем после Азанулбизара, – признался тот, глянув, как Бофур обнимает Кили, нашептывая ему какие-то обещания. – Тогда он был мальчишкой, – согласился старый гном, отгоняя дурные воспоминания. – Нам пора, выдвигаемся! Торину тоже было не по себе, все же Бифур был другом и боевым товарищем, с которым они многое прошли. Он не мог не признать правоту узбада, по себе зная, что пережить утрату легче, когда чем-то занят. Совершенно не важно – складываешь ли погребальные костры или идешь по воняющим орками тоннелям. Примерно через час к этому запаху примешался еще какой-то. Свежий, перебивающий застарелую вонь. Бильбо, шедший рядом с Торином, с удивлением заметил, как тот сделал пару знаков, и Флои, сунув Фили свою сумку, высоко подпрыгнул, скрывшись в темноте. Потом погасли факелы, Фрар привычно забросил молча взбрыкнувшего хоббита на плечо. Что-то шлепнулось тяжело и гулко с противным чмокающим звуком. Бильбо перепугался и шепотом спросил: «Флои цел?» Фрар тряхнул его, чуть слышно фыркнув, видимо, это означало, что полурослик зря паникует. – Рыдван! – раздался откуда-то сверху раскатистый голос орка. – Мерзот ты эдакий! – Мерзот здесь! – тут же доложил какой-то визгливый голос. – Заткнись! – послышался звук оплеухи. – Рыдван опять барана профукал! Вот сам теперь и лезь за ним, балрогова отрыжка! – Больно надо! – провинившийся гоблин звучал поубедительнее и наглее. – Слышал, как там грохотало утром? Не полезу! – Тогда я сам тебя туда спущу! – вызверился орк. Раздался пронзительный, полный смертельного ужаса визг - и потом еще один удар, сопровождаемый явственным треском ломающихся костей. Мерзот, ничуть не опечаленный смертью сородича, уточнил: «А мясо-то как достанем?» – Моргот с ним, – выругался орк, смачно плюнув на пол. – Кто-нибудь найдет, когда протухнет. Фили брезгливо переступил через Рыдвана, который любезно положил тушу на самом краю обрыва, откуда ее и стянул Флои. Они с менестрелем ухватились за крутые рога. Кили потянул Бофура помогать им. Карие глаза юноши поблескивали золотыми искрами, это было так заразительно, что его муж чуть улыбнулся. – Какой баран тяжеленный, – прошептал Кили, облизывая губы, как будто уже успел перепачкаться соком от большого куска жареного мяса. – Тащить недалеко, – отозвался Бофур, пытаясь перехватить баранью ногу так, чтобы принять на себя часть веса, приходившегося на Кили. – Я хорошо помню карту – тут недалеко жилье было и корчма. Пока что они ни разу не прошли по тем залам, которые занимал старый город. Не мудрено, что Фили и Флои, услышав об этом, потянули тушу за рога с удвоенными усилиями, задавая темп всему отряду. – Братец, – позвал Двалин и подтолкнул засмущавшегося вдруг Ори. – Послушай-ка это. – Узбад, – немного запнувшись, начал паренек, тиская в руках какие-то бумажки. – Я делал кое-какие наброски, но, боюсь, не успею осуществить задуманное. Когда дело дойдет до восстановления Восточных врат и каменного стража, которого уничтожили орки. В общем… будет здорово, если Бифур будет охранять Казад-Дум, если, конечно… Тут Двалин прервал его, не желая, чтобы избранник подрывал и без того не слишком-то высокий боевой дух отряда: «Картинки и правда занятные, братец. Ну так что? Договорились?» Седобородый гном глубокомысленно кивнул. Он понимал, что пока рано задумываться о том, что будет после завершения их похода, ведь никто не мог дать гарантий, что четырнадцати гномам удастся выдворить засевших в Мории орков. Одно было ясно точно – по доброй воле никто ее покидать не собирался.