Неприступный хоббит

Торин выудил из сумки шарф, который Бильбо связал для него, и соорудил для любимого что-то вроде капюшона, тот заупрямился, но гном был непреклонен: «Я не хочу, чтобы ты простыл!» – Ты сам, чуть что, начинаешь нехорошо кашлять, – возразил Бильбо, выныривая вслед за возлюбленным из теплого шатра под дождь. Торин кашлянул на пробу, убеждая полурослика, что с ним все в порядке. Последовавший за ними Леголас усмехнулся и пообещал позвать целителя, чтобы тот подтвердил, что залеченное магией легкое короля в полном порядке. Бильбо благодарно кивнул и прислушался – звуки предполагаемого смертоубийства были подозрительно похожи на те, что он слышал в Ривенделле. – Двалин! – рявкнул Торин, подойдя к указанному шатру. – Остановись на минутку. – Как прикажешь, – недовольно откликнулся старый воин. – Ори, с тобой все в порядке? – поинтересовался узбад. – Запястье выбил, – пожаловался паренек. – А так все очень хорошо, так хорошо… Торин закатил глаза и попросил друга постараться ничего не сломать супругу. Потом с чувством фыркнул на пунцового эльфа, поднявшего тревогу, и потянул полурослика обратно под крышу. По пути Леголас сделал знак двум эльфийкам. Тауриэль расплылась в широкой улыбке при виде своего владыки и знакомых, а вторая склонила голову и молчаливо последовала за ними. Как и следовало ожидать, это оказалась целительница. Торину она не понравилась сразу. Просто потому, что тоже умела колдовать, хоть и довольно слабо. Грызться между собой было свойственно всем обладателям дара, даже Таркун, считавший подобные склоки ниже своего достоинства, мог прижечь встречного колдунишку таким взглядом, что тот буквально испарялся с пути чародея. Целительница была плодом стараний какого-то смертного, неведомо как оказавшегося в Лихолесье, где чужаков не терпели. Не такая высокая, как Перворожденные, и более женственная, она наверняка подвергалась нападкам соплеменниц. – Узбад Торин перенес ранение, которое пришлось залечивать магией, – сообщил Леголас своей подданной. – Я бы хотел удостовериться, что его здоровью ничто не угрожает. – Как прикажете, владыка, – почтительно произнесла целительница. – Если узбад позволит, я осмотрю его. – Позволю, – проворчал Торин, придерживая полог шатра для Бильбо. Эльфийка потерла ладонь о ладонь, как будто стараясь согреть вечно прохладные пальцы. Торин приготовился к довольно неприятному ощущению, а женщина чуть улыбнулась: «Я знаю, что большинство гномов избегают прикосновений Перворожденных. Хоть моя кожа и теплее, чем у сородичей, я не дотронусь до вас, просто расслабьтесь и постойте спокойно пару минут». Она вполне могла узнать об этом, когда помогала выловленным из реки Бомбуру и Бифуру. Торин покривился – скорее всего, именно она по приказу Трандуила сняла с волос морийцев заколки. Целительница снова потерла ладони и протянула к нему руку. Торин не двинулся, хотя ощущение чужой магии было не слишком приятным… каким-то скользким. Она заставляла заново ощущать каждый рубец на коже, даже прошлась по кромке рассеченного уха под серьгой. Она проверяла все – татуировки, совсем застарелые отметины, не только снаружи, но и внутри, чтобы лучше изучить рубец от копья, она дважды обошла вокруг Короля-под-Горой, но, кажется, утратила интерес. – Протяните руки, – попросила она и, закончив свои манипуляции, разрешила снова опустить их. Когда полукровка опустилась перед ним на колени, это выглядело немного двусмысленно. Торин даже подался чуть назад. Целительница и правда решила проверить его с головы до ног, не упустила даже маленькую серьгу, о которой ей вообще-то знать не следовало. Потом поднялась выше и поцокала языком: «Здесь есть следы магического заживления, – сообщила она, хмурясь. – Я не достаточно компетентна, чтобы вмешиваться и пытаться закончить работу другого мага. Впрочем, это и не требуется. Достаточно просто поберечься какое-то время. Меньше спать на земле и не подставлять этот бок». – Легкое точно в порядке? – не выдержал полурослик. – Я проверила дважды, теперь угрозы нет, – женщина снова провела над левым плечом Торина и ниже. – Такая рана убила бы любого… за исключением потомка Дурина, похоже. Могу ли я быть чем-нибудь еще полезна вам, господа? – Твоя помощь понадобится чуть позже, Най­ри­эль, – уведомил Леголас. – Можешь пока идти. *** – Двалин! – в голосе Торина, донесшемся из-за стенки шатра, слышалось явное раздражение. – Остановись на минутку. – Как прикажешь, – недовольно откликнулся старый воин. Они с Ори только начали отогреваться после этого проклятого дождя. Паренек подобрал все волосы кверху, но уже успел растрепаться. Влажные пряди липли к плечам, спине и лицу холодными змейками. – Ори, с тобой все в порядке? – поинтересовался узбад. – Запястье выбил, – пожаловался паренек и решил воспользовавшись заминкой, чтобы упереться локтями и попробовать выползти из-под супруга. – А так все очень хорошо. Как раз в этот момент Двалин придержал его, перекатившись на бок и втискиваясь до предела. Ори выгнулся до хруста в позвоночнике, прижимаясь к мужу, и длинно простонал: «Так хорошо…» Снаружи раздалось фырканье Торина. – Завидует, – горячо шепнул Двалин, и Ори слегка хихикнул, ища опору здоровой рукой. – Он-то, небось, ни разу и не трахал хоббита в полную силу. – Любопытно, – вставил паренек, пытаясь подстроиться под мощные толчки. – Как они… с Бильбо? Двалин вдруг до невозможности замедлил темп, почти остановился. Ори опешил – он уже приближался к финалу. Надо было только насадиться еще несколько раз на всю длину, но воин пресек все попытки проявить инициативу. Ори немного отдышался, сердце уже не грозило вырваться из груди, мускулы на животе поджимались, он даже почувствовал, как саднит горло, хотя минуту назад не обращал на это внимания. Поборовшись с соблазном, он подтянул к себе флягу и напился вдоволь. Двалин выждал немного, совсем остановившись и убеждаясь, что паренек расслабился в его руках и можно уже не стискивать его, а, например, провести пальцами по упругому животу, легонько прикусить плечо. Избранник – кто бы мог подумать, что Махал предназначил ему этого славного паренька – сильно изменился за прошедший год, стал под стать самому старому воину. Сын Фундина этого не сказал, но теперь обездвижить его оказалось намного труднее, и если бы Ори проявил упорство, то, скорее всего, уже опрокинул бы любовника на спину и уселся бы сверху, как в седло. Обычно Двалин не обращал особого внимания на ту связь, которая намертво сцепила его с Ори, а сейчас решил ее испытать. Если Бильбо с ее помощью мог определить самочувствие Торина, даже когда их разделяла половина Лихолесья, почему бы не попробовать использовать ее для чего-то попроще? Впрочем, и без того он неплохо угадывал желания избранника. Была своя прелесть в том, чтобы ласкать молодого любовника вот так неторопливо, наслаждаясь горячими стонами и вздохами, в сотый раз изучая его тело и, пожалуй, впервые не проверяя на прочность. Член так свободно двигался внутри охватывающей его плоти, что оставалось дивиться тому, как идеально они подходят друг другу. Двалин немного передвинулся и плавно проскользнул внутрь, заставляя Ори дрожать от наслаждения. Перед глазами вдруг неожиданно ярко вспыхнула развратная картина того, как они выглядят сейчас со стороны, дополненная почему-то цепью, сковывающей запястья Ори. – Напробовался? – догадался старый воин, вытягивая член из такой жаркой тесноты. – А ну-ка, иди сюда. Немного ошалевший Ори кое-как уперся одной рукой, поднимаясь, и уселся ему на живот так, что украшенная кольцом головка уперлась куда-то в копчик. Двалин заставил молодого гнома приподняться и для начала заправил внутрь сережку. Потом осторожно завел руки любовника тому за спину. – Запястье, – зашипел Ори, пытаясь отнять руку. – Знаю, – виновато откликнулся Двалин. – Вот так, помоги мне немного. После недолгой заминки паренек нашел удобное положение и начал двигаться так, как ему сейчас хотелось. Кажется, он даже находил это не более утомительным, чем верховая езда. Сын Фундина довольно зарычал – ему определенно нравился темп, который взял супруг… хоть это и значило, что лекарю придется час-другой подождать благоприятного момента, чтобы осмотреть запястье Ори.