Октябрь одной ведьмы

Вкус у дикого винограда кислый, но с приятным послевкусием, так что Хельги уплетала его за обе щеки. А цвет у него — фиолетовый с тусклыми отблесками, глубоким и завораживающим, и ведьма решила оставить гроздь, чтобы потом нарисовать. Напротив сидела довольная Ребекка и блаженно улыбалась. Только недавно она вернулась из очередного путешествия и по дороге заглянула к Хельги. И когда она только успела проводить Абхилашу и куда-то снова улететь? У Ребекки были пышные каштановые волосы до лопаток и чёлка, почти закрывающая глаза, так что порой непонятно было, куда она смотрит, подозрительно их прищуривает или бросает оценивающий взгляд. Сделала она это специально, ведь в путешествиях встречала не только таких дружелюбных оборотниц вроде Нефертари, но и куда более опасных и злобных существ. Глаза — зеркало души, и поэтому Ребекка надёжно их спрятала, чтобы никто не мог навредить ей. Сама Ребекка была маленькой, совершенно миниатюрной, но с сердцем таким же храбрым, как у льва. По телу её тут и там змеились шрамики, которые даже волшебная мазь ведьм не смогла исцелить. И каждым из них она безмерно гордилась, как напоминанием о каком-то из её подвигов. — Где ты была на этот раз? — спросила Хельги после очередной виноградинки. — О, я была в джунглях. Видишь это шрам? — она показала змейку на руке. — Это осталось от тигра. Я всё пыталась его сфотографировать, а он кааак бросится на меня! Еле успела увернуться, да превратиться в птицу! Хельги поёжилась, представив всю эту картину. С превращениями у Ребекки всегда было туго — она смогла осилить одну-единственную форму дикой утки, чтобы летать на огромные расстояния, и потому всегда была лакомой мишенью для всяких хищников. Страшно представить, что бы случилось, схвати тигр своими огромными зубищами крохотную уточку. Сама же Хельги была сторонницей удобного салона самолёта, небольшой, но уютной гостиницы и приятных достопримечательностей. К тому же, если самолёт начнёт падать, она сумеет спасти людей. Но Ребекка не искала лёгких путей, она искала приключения! Она путешествовала, чтобы взбудоражить мир и, порой, отправить северную ведьму на запад… ну, и так далее. Круговорот ведьм, помните? — Но зачем ты его фотографировала? — почти в отчаянии воскликнула Хельги. — Затем, что надо же мне что-то есть! Я фотографирую для журнала о дикой природе. Да и вообще: нравится мне всё это. Животные… они истинно прекрасны. И вся природа прекрасна. А я стараюсь ей помочь, потому что люди хоть и пытаются, но как-то вяло. Всё больше вредят. Ребекка пела деревьям, чтобы они скорее росли. Ставила обереги на диких зверей, чтобы браконьера, который вышел на их след, преследовали сотни несчастий: уплыла палатка, сломалось ружьё, прохудился ботинок, а если уж и это их не останавливало, то набег маленьких вредителей уничтожал все запасы еды и питья… крепкого питья. Вот без него охоту продолжать никто не желал! — А по пути обратно вот винограда набрала. Хельги вздохнула и подарила на прощание Ребекке несколько оберегов от несчастий и всякой потусторонней ерунды. Та пообещала ещё как-нибудь заглянуть, но когда это случится, знают только судьба и руны — первая ни за что не скажет, а вторые Хельги из-за таких пустяков не бросала. И, конечно, после того, как маленькая уточка улетела, Хельги обошла соседей и предложила попробовать дикий виноград из далёких лесов.