K Side: Purple

Шли дни. Летний полдень — чтобы слушать голоса цикад; долгая осенняя ночь — чтобы смахивать золотые опавшие листья, и зимнее утро, когда дыхание напоминает белые облачка, — Юкари не упускал ничего. Никаких заметных перемен не произошло. Юкари лишь стал старше на один год и один класс, а в остальном продолжал вести ту же самую жизнь. В те дни он иногда вспоминал слова Таки-сана. Безусловно, однажды он найдёт то, что окажется «тем самым». К сожалению, это «однажды» ещё не наступило. Юкари даже не был уверен, что это случится. Он считал, что людей, у которых нет красивых вещей, в мире гораздо больше. Стану ли я когда-нибудь таким человеком? Он проводил дни, смутно думая об этом. Красивые вещи нашлись благодаря мусору. В куче мусорных мешков громко кричал скорчившийся мужчина. Юкари окинул его холодным взглядом. Это случилось летом, с утра. Заявление Саюри о том, что уборка перед магазином — это работа Юкари, и что утреннее солнце на следующий день после большого количества выпитого сакэ будет очень сильным, заставило Юкари рано подняться. Утро в баре не слишком приятное. Это потому, что утренний свет безжалостно обнажает разные уродства, которые мягко скрывала ночная тьма. Разбросанные банки и бутылки, исторгнутые кем-то лужи слюны, в которых копается стая ворон, и пьянство без начала и конца. Ему нравилось смотреть, как люди выпивают, но пьянство он не любил. Употребление алкоголя до состояния откровенности совершенно отличается от того, чтобы напиваться до состояния уродства. Не желая даже видеть этого, на улице он как будто бы отключался и спал. Однако убраться, не переместив его, было невозможно. Юкари вздохнул и присел на корточки. — Дядя? Вы живы? Ответа не было. Человек просто повторил своё мычание. Мишакуджи позвал ещё раз, убедился, что ответа нет, потом поднялся и крикнул снова. Через минуту Мишакуджи вернулся с полным ведром воды в руках. Как бы то ни было, он плеснул в лицо мужчины водой без всякого согласия. — Ого, что это? Ведро воды оказалось очень эффективным. Когда мужчина вскочил на ноги, он вытаращил свои чёрно-белые глаза и огляделся. Юкари посмотрел на него и сказал тоном служащего: — Замотали спать перед магазином. Пожалуйста, спите где-нибудь ещё. — Хм, прости, мальчик. Мужчина внезапно оглянулся на Юкари и потёр свою мокрую бороду. — Нет, ты девочка? — Я парень. — Хорошо, мальчик. Извини. Я был так голоден, что подумал, может, сон меня успокоит. В животе у мужчины заурчало. — Кажется, это не сработало. Ха-ха-ха. Глядя на лицо смеющегося мужчины, Юкари слегка покачал головой. Похоже, он не пил. Определённо, на его лице и в его дыхании не осталось следов спиртного. Вероятно, как и было сказано, он спал здесь просто для того, чтобы избежать голодания. — Пожалуйста, подождите немного. Оставив мужчину, Юкари вошёл в Ханаварабэ. Умывавшаяся Саюри удивлённо спросила: — А? Ты уже закончил уборку? — Сестрица, у вас оставались багеты. Разрешите мне взять их? — Хорошо, но зачем? Ты собираешься кормить голубей? — Что-то вроде того. Когда он вернулся с багетом туда, где находился мужчина, тот уже встал во весь рост. Юкари невольно остановился и принялся его разглядывать. Это была громадина. Возможно, около двух метров? Тело, облачённое в грязную рабочую одежду, сплошь состояло из мышц и выглядело как гигантское старое дерево. Он не испугался этого облика, возможно, из-за атмосферы размытости, которая напоминала просыпающегося кота. Увидев, что Юкари вернулся, мужчина смягчил свой взгляд. — Прости, что мешаю тебе, мальчик. Я сейчас ухожу. — Это вам. Сказав это, Юкари протянул багет. Мужчина вытаращил глаза. — Я даю это вам. — Э? — Я принял вас за надоедливых пьяниц, поэтому окатил водой, но это была моя ошибка. Прошу прощения за это. Если вы голодны, пожалуйста, съешьте его. Мужчина несколько раз перевёл взгляд с багета на Юкари, и на его большом лице появилась широкая улыбка. — Я не могу этого вынести! Я возьму его, мальчик! Юкари с благодарностью протянул руку, и мужчина выхватил у него багет. Багет был большим, как рука Юкари, но закончился в мгновение ока. Проглотив всё до последнего кусочка, мужчина похлопал себя по животу со словами: «Хлеб!» — М-м! Хорошо, но мало! Спасибо большое! — Вы действительно голодны. — Я ничего не ел последние три дня. Я злюсь на свою бесполезно большую фигуру. Я голоден, даже когда ничего не делаю. Юкари окинул мужчину взглядом. Мужчина заметил этот взгляд и смущённо рассмеялся. — Нет, мне очень жаль. Ты же занимался уборкой. Ещё раз спасибо. Ну, я пошёл. Согнув в поклоне своё большое тело, мужчина повернулся к Юкари спиной и зашагал прочь. Юкари окликнул его. — Эй. — Да? Мужчина обернулся, что интересно. На мгновение растерявшись, Юкари спросил: — Как вас зовут? Мужчина лишь один раз моргнул, затем должным образом повернулся к Юкари. — Меня зовут Иссин Хасэ. Ты позаботился обо мне, мальчик. Улыбнувшись, он спокойно пошёл прочь. Снова взявшись за уборку перед магазином, Мишакуджи ругал себя за то, что сделал. Зачем я спросил ваше имя? В Ниибангае много бездомных людей. Некоторые также знают их имена. Однако человек по имени Хасэ был «чужаком». Пришедшим из мест, которых он не знает, и идущим в неизвестные ему места. Он никогда не интересовался именами людей, но почему это так взволновало его? Это сбивало с толку, но ответа не было. В любом случае, он больше никогда не увидит его. А раз так, то бесполезно об этом думать. Заставив себя так сказать, Мишакуджи отбросил эту мысль. Однако этого не произошло.

* * * * *

— А? Мишакуджи-чан, у тебя закончился Имбирный эль*? Заглянувшая в холодильник Саюри сказала это примерно за 10 минут до открытия магазина. Юкари, который был на заднем дворе, быстро проверил запасы, прежде чем ответить. — Думаю, что да. — Ох, прости. Я была так занята, что забыла проконтролировать свои запасы. Саюри, хмыкнув, почесала в затылке. Как только Юкари вернётся в магазин… — Так почему бы не взять его у «Крепких парней»? «Крепкие парни» — это гей-бар, которым управлял Така-сан. Он был очень похож на Ханаварабэ, и когда чего-то подобного не хватало, у них были отношения взаимной совместимости. Саюри сложила руки и сказала с выражением подлизы: — Пожалуйста, ты не мог бы сделать это? Торопиться не нужно. — Хорошо, я иду. С этими словами Юкари вышел из магазина. С наступлением ночи в Ниибангае жизнь кипит вовсю. Юкари шёл, окружённый повседневным пейзажем, где из магазинов тут и там раздавались фальшивые голоса, пьяницы обнимали друг друга за плечи, иностранные туристы фотографировали атмосферу переулков и т.д. Он неуклонно шёл вперёд. В эту минуту раздался сердитый голос, и Мишакуджи на мгновение приостановился. Быть городом баров означает то, что здесь много выпивох и алкоголиков. Независимо от первых, последние часто выходят за рамки разумного. Ругань является постоянной и часто переходит в драку. Саюри также сказала ему не подходить близко к тем местам, где очень шумно. Но хуже всего было то, что казалось, будто это определяется судьбой Юкари. — Это же глупо, да? Убирайся отсюда! Он услышал этот крик из открытой двери «Крепких парней». Пьяницы, проходившие мимо по улице, на мгновение оборачивались и шли дальше, как ни в чём не бывало. Никто не хотел попасть в неприятности. И Юкари тоже. Однако следующий голос, который он услышал, донёсся до Юкари наперекор людскому потоку. — Эй, успокойся. Вот, выпей воды. Это был голос Таки-сана. От голоса, пытавшегося успокоить, ярость усилилась ещё больше. — Ой, не прикасайся, ты спятил! Да?! Эй, ты слушаешь? — Послушай, это мешает другим клиентам. Давай поговорим об этом в подсобке? — Э? Речь идёт о моём деле! Стало хуже не только с лицом, но и с ушами? Из «Крепких парней», сцепившись, вышли двое мужчин. Одним из них был Така-сан, мускулистый мужчина в платье. Вторым — мужчина, одетый в рубашку с расстёгнутым воротом и тёмно-синий пиджак. — Эй! Эй, ты слушаешь? Эй! Этот человек был явно не в себе. Его лицо было красно-чёрным, глаза запали, и он, возможно, был пьян. Така-сан продолжал улыбаться, несмотря на то, что уже получил много ударов от этого мужчины. Наверное, потому что знал: в этом месте можно решить всё только спокойно, и успокоив другую сторону. Однако мужчина был в ярости даже от этой улыбки. — Какого чёрта ты смеёшься?! Как ты думаешь, сколько раз я надеру тебе задницу? От этого решительного голоса выражение лица Таки-сана впервые омрачилось. — Эй. Это… — Ты тупой? И для других точно также? Нехорошо! Казалось, он распаляет сам себя огнём гнева. Мужчина ударил Таку-сана кулаком в нос, отчего у того вздулись кровеносные сосуды. — Ох… — Если тебе это не нравится, это конец! Вот так! Мужчина сильнее надавил на верхнюю часть тела Таки-сана, который отпрянул, получив внезапный удар. Огромное тело Таки-сана содрогнулось, и он ударился задом о стену. Пьяницы остановились среди возникшего беспорядка и образовали круг на большом расстоянии. Внутри него мужчина медленно вытаскивал нож. — Я это сделаю. Эй. Я сделаю! Така-сан не двигался, словно заледенев. Он смотрел на сверкающий нож потрясённым взглядом. Другие зрители, точно так же, даже не кричали, не говоря уже о том, чтобы остановить его. В этом, казалось бы, застывшем моменте мужчина слегка споткнулся. Перед ним стоял Юкари. — Что? Это что, ребёнок? Юкари не испугался вида убийцы. Согнувшийся позади него Така-сан поспешно подал голос: — Мишакуджи-чан? Что ты делаешь?! Уходи! — Мне это не нравится. Юкари не смотрел назад. Но он смотрел на человека, стоящего перед ним. Спокойно смотрел на красно-чёрное одутловатое лицо, заляпанную спиртным шею и безумные глаза. — Вы некрасивы. Он произнёс только это. Смысл слов не дошёл до мужчины. Однако намерение было передано. Ненависть и презрение. Он вложил в руку, держащую нож, столько злости, чтобы хватило пересечь последнюю черту. Юкари просто смотрел на занесённый нож. Даже когда лезвие остановилось прямо перед тем, как коснуться его бровей, он всё ещё смотрел на него, не закрывая глаз. — Большое мужество, мальчик. Едва он повернулся на голос, то не успел опомниться, как рядом с ним уже оказалась большая рабочая одежда. — Хасэ-сан? Когда глаза Иссина Хасэ встретились с глазами Юкари, он улыбнулся широкой улыбкой. — О, ты помнишь? — Что за хрень здесь творится?! — закричал мужчина с чёрно-белыми глазами. Это было не удивительно. Гигант около шести футов ростом, которого ещё секунду назад здесь не должно было быть, броском своего ремня остановил руку с занесённым ножом у самого края. Хасэ посмотрел на мужчину. Улыбка на его губах приобрела свирепый оттенок. — Меня? Да я… То, что случилось в следующий момент, стало для Мишакуджи незабываемым событием на всю жизнь. Вездесущий ремень волшебным образом двигался в руках Хасэ. Хасэ проделал все эти движения всего за полминуты, перемещая нож, поднимая его челюсть и приставляя нож к его горлу. — Ох… Не в силах даже повысить голос, мужчина нацелился ему ножом в колено. Нож со щелчком выскользнул из его руки. Глядя на упавшего человека широко раскрытыми белыми глазами, Хасэ положил руку ему на плечо и сказал: — Стиль Мива Мэйдзин, господин. Меня зовут Иссин Хасэ. Если у вас есть какие-либо жалобы, всегда обращайтесь ко мне. Глаза Юкари горели от всего случившегося. Юкари увидел пружинящий шаг, текучую руку и удивительную силу, притаившуюся между вдохами. То, чего никогда не видел раньше. Он никогда не соприкасался с этим в своей жизни, это было нечто родное. — Это прекрасно. Вот и всё. ________________ * Имбирный эль (Jinjaeru в японском варианте или Ginger Ale в английском) — сладкий сильногазированный безалкогольный напиток с ароматом имбиря. Употребляется в чистом виде или в качестве компонента коктейля с крепким алкоголем (водка, джин, виски).