Мистер Идеал

Кита Шинске [21-04-2013, 16:32]: Как дела? Ацуму [21-04-2013, 16:32]: через неделю тренировочный матч с карасуно Ацуму [21-04-2013, 16:33]: ты придешь? Кита Шинске [21-04-2013, 16:33]: Только если вы собираетесь победить. Ацуму [21-04-2013, 16:34]: МЫ ПОБЕДИМ Осаму толкает его: — Хватит залипать, — Ацуму стоит посреди раздевалки в расстегнутой рубашке. — С кем ты переписываешься? — любопытствует Суна. — Неужели девушка? Осаму отпускает смешок: — Сочувствую ей заранее. — Давайте без зависти, — тут же отвечает Ацуму, натягивая брюки, а потом спохватывается: — И вообще это не девушка. Суна и Осаму тут же обмениваются понимающими взглядами. — Да ладно, мы не будем ей рассказывать о тебе гадости, — говорит Суна, улыбаясь. — Это ни к чему, она и так через неделю обо всем догадается. — Кита-сан знает все гадости, которые вы можете обо мне рассказать, — Ацуму закатывает глаза и выходит из раздевалки, попрощавшись с оставшимися первогодками и второгодками. Суна нагоняет его в коридоре, на его лице тень легкой одержимости: — Ты переписываешься с Китой-саном? — он протягивает ему телефон. — Дай мне его номер. — Нет! — Осаму неспешно идет чуть позади, наблюдая за их перепалкой. — Зачем тебе? — А тебе зачем? — Мы с ним разговариваем о капитанских делах, он меня консультирует, — с напускной важностью отвечает Ацуму. Во взгляде Суны четко читается: “Ага, так я тебе и поверил”. — Дай мне его номер и почту, и ты можешь удалить любые пять фото с моего телефона либо одно видео, — улыбаясь, как опытный делец, предлагает Суна. — Нет! — говорит Ацуму, но его тут же отталкивает Осаму: — Десять фото и два видео, и я достану для тебя и номер, и почту. — Ты еще торговаться будешь? — удивляется Суна, убирая телефон обратно в сумку. — Конечно. Суна отвечает с возмущением, но Ацуму уже не думает об этом. Ацуму чувствует вибрацию телефона и проверяет сообщение: Кита Шинске [21-04-2013, 16:40]: Я постараюсь. *** Ацуму [22-04-2013, 18:15]: как твой день? Телефон летит на подушку, и Ацуму гадает, почему написание сообщения стоило ему таких усилий. В голову ничего не приходит, но Кита-сан не писал уже пару дней, и это… Ацуму хочет с ним общаться, Ацуму хочет его внимания, Ацуму не хочет, чтобы еще и Суна мог писать Ките, потому что только у него должна быть такая привилегия, и уж точно Ацуму не хочет, чтобы рядом с Китой крутилась какая-то однокурсница. — Что опять пошло не так, как ты пожелал? — не поднимая головы от тетрадки, спрашивает Осаму. Ацуму уже открывает рот, чтобы ответить, но телефон вибрирует, и он падает на кровать. Кита Шинске [22-04-2013, 18:17]: Только возвращаюсь с учебы. Кита Шинске [22-04-2013, 18:17]: Остался на дополнительный семинар. Не уверен, что мне это пригодится, но интересно. Ацуму [22-04-2013, 18:18]: похоже на тебя Кита Шинске [22-04-2013, 18:18]: Очень нравится изучать историю. Но у нас ее будет немного. Ацуму [22-04-2013, 18:18]: а на кого ты учишься? Кита Шинске [22-04-2013, 18:19]: Так что в целом неплохо. Надо будет приготовить ужин и пойду на подработку. Кита Шинске [22-04-2013, 18:19]: Факультет экономики. Специальность менеджмент. Ацуму [22-04-2013, 18:20]: ого Ацуму [22-04-2013, 18:20]: почему-то даже не думал что ты будешь что-то такое изучать Кита Шинске [22-04-2013, 18:21]: А что ты думал? :) Ацуму [22-04-2013, 18:21]: не знаю история археология литература — Теперь ты сопишь как-то иначе, — Осаму поворачивается к нему. — Ты от перенапряга весь покраснел. — Отстань. Делай там то, что делал. Кита Шинске [22-04-2013, 18:23]: У меня есть мечта. Хотя, правильнее сказать цель. И это образование поможет мне в осуществлении. Кита Шинске [22-04-2013, 18:23]: Придется много чего дополнительно изучать, но свое дело я хочу открыть, зная, что я делаю. Ацуму [22-04-2013, 18:24]: понимаю. делать все что поможет в будущем. это очень круто. Кита Шинске [22-04-2013, 18:25]: Думаю, я догадываюсь, какие у тебя мечты и цели :) А вот Ацуму в свою очередь очень надеется, что Кита-сан не догадывается об этом. Потому что “просто быть крутым” и “Осаму приползет в старости, рыдая оттого, что его жизнь была хуже” отдают ребячеством. Ацуму [22-04-2013, 18:27]: я так не думаю. Кита Шинске [22-04-2013, 18:27]: :) Кита Шинске [22-04-2013, 18:28]: Во всем быть круче Осаму? Кита Шинске [22-04-2013, 18:28]: (￢‿￢ ) Ацуму тут же засовывает телефон под подушку и бьется об нее головой. Потом резко поднимается, увернувшись от кровати, что над ним, и подходит к столу, где Осаму ошарашенно наблюдает за ним. — Дай я сяду математику сделаю! — Чего ж ты так кричишь, припадочный, — Осаму двигается, освобождая место для стула Ацуму. Когда через несколько минут телефон под подушкой отчетливо вибрирует, Осаму кидается к кровати вместе с Ацуму. — Да кто там тебе пишет! — Кто надо! — Ацуму крепко сжимает телефон так, что аж корпус немного трещит. Осаму забирается на него, пытаясь заставить разжать руку. Они толкают друг друга под ребра и в плечи — обычная домашняя борьба. — Какая тебе разница? Осаму тут же замирает, обиженно на него посмотрев: — В смысле — какая разница? — Раньше тебе не было дела, с кем я там переписываюсь, а сейчас весь всполошился, — Ацуму садится на кровати, поправляя сбившуюся футболку. — Потому что ты темнишь и залипаешь в телефон. А еще очень эмоционально читаешь сообщения. Такого раньше не было. — Я же уже говорил — Кита-сан, — бурчит под нос Ацуму. Осаму от этого только почему-то больше мрачнеет. — Что не так? — Ничего, — отмахивается Осаму и возвращается за стол. Кита Шинске [22-04-2013, 18:37]: Я не прав? :) Ацуму [22-04-2013, 18:38]: может быть Ацуму [22-04-2013, 18:38]: самую малость и прав Кита Шинске [22-04-2013, 18:40]: Вы оба крутые. — Почему это Кита-сан считает тебя крутым? — недовольно произносит Ацуму. — Это меня позвали в юношескую сборную. — У тебя мозг от перенапряга совсем работать перестал? — в тон ему отвечает Осаму. — Хочешь с ним переписываться — переписывайся молча. Ацуму [22-04-2013, 18:43]: да но я-то круче Кита Шинске [22-04-2013, 18:44]: Смотря в чем. Кита Шинске [22-04-2013, 18:44]: Даже я в чем-то круче тебя, если ты мне позволишь такую дерзость. Ацуму [22-04-2013, 18:45]: ну ты да Ацуму [22-04-2013, 18:45]: ладно Ацуму [22-04-2013, 18:46]: саму точно лучше меня готовит Ацуму все-таки садится за уроки, но телефон выключать не торопится. Делает упражнение — читает сообщение. Так дело идет легче. За пару часов он узнает, что Кита любит вечером пить зеленый чай с медом, иногда смотрит с бабушкой ее любимую телепередачу, если он не подработке в комбини и нет заданий в университете. Все эти факты Ацуму бережно собирает у себя в голове, незримо ставя штамп “мое”. Осаму весь вечер как будто дуется. Ну и черт с ним. Перед сном Ацуму устанавливает будильник и не выпускает телефон из рук еще некоторое время, вертя и так и эдак, набираясь то ли решимости, то ли отчаяния. Ацуму [22-04-2013, 23:32]: спокойной ночи Кита Шинске [22-04-2013, 23:32]: Добрых снов, Ацуму. Карасуно приезжают в субботу утром. Выходят они из автобуса все как один нежно-салатового цвета: долгая дорога им явно далась непросто. Ацуму, выспавшийся, перекусивший вкусным завтраком от Осаму, не может удержаться от улыбки и активно машет гостям. — В следующий раз вы к нам поедете, — говорит незнакомый Ацуму парень. — Энношита Чикара, капитан. И протягивает ладонь. Ацуму это не нравится. — Не помню тебя, — он пожимает руку, всматриваясь в его лицо. — Ты на площадку-то выходил хоть раз? — Я был в запасе, — Энношита улыбается почти приторно. — А ты, кажется, Мия Ацуму? Тот парень, что продул в первом же своем матче на национальных? — Ой-ёй, — кто-то тихо выдыхает за спиной Ацуму. — Крыть нечем, — спокойно говорит Осаму, отодвигая Ацуму чуть назад. — Осаму Мия, заместитель капитана. Давайте мы вам покажем комнаты, в которых вы сможете отдохнуть. Пока Осаму обменивается любезностями с капитаном Карасуно, Ацуму высматривает Тобио и Шоё, улыбаясь им той самой улыбкой, не обещающей ничего хорошего. Тобио не реагирует, а Шоё тянется к нему что-то прошептать на ухо, то и дело косясь на Ацуму. Осаму ведет Карасуно за собой по коридору к комнатам отдыха, поглядывая куда-то в сторону. Он делает это не очень часто, никто другой, кроме Ацуму, этого бы и не заметил. Он смотрит на Осаму, пытаясь найти причину… беспокойства? Или чего-то другого. Но ответ находится сам: — Ячи-сан, — у Осаму даже голос звучит на тон тише, когда он к ней обращается. Рядом с ней все еще стоит первогодка… нет, уже второгодка, без разницы, с неприятными планерами. Она смотрит на Осаму с недоверием. — Давайте я покажу вам вашу комнату. М-да, думает Ацуму, в волейбол не пойдет, еще и увлекся девчонкой соперников. Суна не может отлипнуть от очкарика-центрального блокирующего. Они стоят на небольшом расстоянии друг от друга и с равнодушными лицами обмениваются гадостями, пока не вмешивается Энношита. — Кей, иди отдыхать, — очкарик, чуть помедлив, повинуется и идет к своему футону. Энношита с той же улыбочкой обращается к Ацуму: — Спасибо за гостеприимство. — Всегда пожалуйста, — в тон ему отвечает Ацуму. — Мы бы вас сводили посмотреть достопримечательности, но, боюсь, за два дня успеем только в волейбол поиграть, — говорит Суна, не замечая воцарившегося напряжения. Он посматривает на Ацуму, как будто ждёт, что он тоже что-то скажет, но Ацуму не понимает, что. — Да ничего страшного, — Энношита как будто расслабляется. — Все-таки мы сюда приехали, чтобы играть. — Но не выигрывать, — не удерживается Ацуму, за что получает толчок от Суны. — Спасибо большое, что преодолели такой путь, — кланяется Суна, утягивая за собой Ацуму. Если честно, Ацуму бы предпочел, если бы эти два дня они просто каждый час играли против Карасуно. Но тренеры против — заставляют их делать новые и старые упражнения, а в перерывах команды сбиваются по кучам в разных концах зала, обсуждая предстоящий матч и отдыхая. Ацуму отдыхать надоело. — Хочешь я тебе попасую? — с улыбкой спрашивает он у Шоё, так и не найдя чем себя занять. — Мне? — глаза Шоё тут же загораются восторгом. — Конечно, хочу! — Не перенапрягайтесь, — говорит им вслед Энношита. Это довольно скучно, в общем-то, отработка паса всегда немного скучное занятие. Но не с Шоё. Шоё ждет каждый мяч и не отлынивает, как будто за сеткой не пустота, а армия соперников. И с каждым мячом он улыбается все шире. — Метишь в линию? — замечает Ацуму. — Ага, — просто отвечает Хината. Бояться ему нечего — высота и скорость все еще на его стороне. — Прыгать стал выше, но до сих пор удар слабый, — Шоё кривится, но даже не пытается возражать. Ацуму легко и почти мечтательно улыбается: — Поиграть бы с тобой в настоящем матче… — Так мы ж уже играли. — Да нет, по одну сторону. Это было бы интересно. — Я всегда не против сыграть! — Шоё довольно улыбается. — Мия-сан, покажите вашу силовую подачу. — Даже если ты повторишь технику, то у тебя все равно силенок не хватит, — но, польщенный, выполняет просьбу. — Что это было? — спрашивает Суна, заменяя Осаму, который, пока есть время, опять крутится вокруг менеджера Карасуно. — Волейбол, — сварливо отвечает Ацуму. — Тебе тоже было бы неплохо им иногда заниматься. Вон, взял бы Андо-куна под опеку. — Не надо меня брать под опеку, — хмурится тот еще пуще, сидя у стены, и вытягивает ноги. — Как же так, Андо-кун? — Ацуму прижимает руку к сердцу. — А кто после нас поведет первогодок в бой? За первый месяц Андо явно надоело отмахиваться от Ацуму, поэтому он просто смотрит на него полным усталости взглядом. Ацуму победоносно улыбается. — Отлично. Будешь играть в стартовом составе вместе с Суной, я поговорю с тренером. Когда Андо пробивает с паса Ацуму уже во время тренировочного матча, у него такое растерянное лицо. И все сразу становится понятно. Ацуму кладет ему руку на плечо и, улыбаясь, говорит: — Ну, что, подсел? — Какая же жуть, — тут же безэмоционально произносит Осаму. — Отвратительно. Но это уже не исправить, — кивает Суна. Ночуют они в школе, и Ацуму так ждет следующий день, что даже не может сразу заснуть. В воскресение к ним обещал присоединиться Кита. Ну, точнее, не обещал — всего лишь сказал, что постарается. Но он уточнял, в какое время будет лучше подойти. Так что шанс велик. Ворочаясь на футоне, он только сейчас понимает, что Киту, наверное, ждали бы все, если бы он сказал. Что он, вообще-то, бывший капитан Инаризаки. В какой-то момент для Ацуму Кита перестал ассоциироваться так прочно со своим званием и волейболом и стал просто Китой Шинске. Странное ощущение. Настолько странное, что он даже хватает лежащего рядом Осаму за локоть, чтобы успокоиться. — Тебе что, пять лет? — бормочет тот сквозь дрему. — Что случилось? — Не знаю, — говорит Ацуму и сбавляет тон голоса до еле слышимого: — Можно я тебя так подержу немного? — Конечно, — на выдохе отвечает Осаму. Первым на матче Киту замечает не Ацуму, а Суна. Он машет ему во время небольшой заминки, и только тогда Ацуму смотрит наверх, на балкон, где обычно собираются девочки-поклонницы. Сердце тут же камнем бухается куда-то в живот. Он одет почти по-летнему? В Кобе настала жара, необычная для конца апреля, и рубашка у него легкая и светлая… Ацуму моргает и включается в игру. Почему он вообще об этом думал? Андо играет сегодня даже как-то усерднее. В этот вечер и в Карасуно, и у Инаризаки больше новеньких ребят, первогодок, оттого игра угловатая и даже немного нелепая. Ацуму это не расстраивает, хотя он всегда больше любил сильные матчи, но теперь чувствует вызов самому себе. И с каждым удавшимся экспериментом только больше радуется. Когда Инаризаки берут тайм-аут, Гинджима улыбается во все лицо: — Ничего себе, Кита-сан и Аран-сан пришли посмотреть матч! Это ты их пригласил? — он толкает Ацуму в бок. — А когда Аран-сан пришел? — тупо переспрашивает Ацуму. — Да вместе с Китой-саном, — пожимает плечами Суна. Ацуму оборачивается на балкон и машет им, наконец, немного съежившись. И вправду, Аран-сан там, Ацуму просто его не заметил. Осаму смотрит на него долгим тяжелым взглядом. Если бы его можно было перевести в слова, то значение было бы: Ацуму безнадежен. Возможно, так все и есть, но остается вопрос, в чем именно. После тайм-аута очередь Ацуму подавать. Он не может удержаться и бросает один короткий взгляд в сторону балкона — Кита-сан там, смотрит прямо на него. Все внутри Ацуму от этого звенит. Подброс получается отличным, а удар — мощным. Но мяч летит за заднюю линию, при чем настолько очевидно, что из Карасуно никто не дергается. — Что, накрасовался? — говорит Осаму, когда Ацуму занимает свою позицию. — Отстань. Ацуму следит за новенькими в своей команде, подмечая их нервозность или усталость, а заодно и за соперниками. Узнать, каков Энношита, оказывается полезным. В нем есть что-то от предыдущего капитана Карасуно, но в игре над сеткой он проигрывает с легкостью — сил не хватает. А вот надежности и тому, как он влияет на команду, с его спокойной рассудительностью, можно только позавидовать. Ацуму и завидует. Немного. Зато как игрок он точно лучше. Еще у них первогодка-доигровщик — высокий, но неопытный, с трудом до сих пор попадает по мячу, несмотря на то, что ему пасует Тобио. Даже смешно немного. Победу Инаризаки все-таки одерживают, выиграв три сета из пяти. Когда Ацуму обменивается рукопожатиями с Энношитой, он не может удержаться: — Кажется, новый состав еще не так сыгрался, как предыдущий. — Время до национальных еще есть. Не думай, что мы будем терять время, — улыбается Энношита, кося под дурака. — Было бы глупо с моей стороны недооценивать соперников, — соглашается Ацуму. — Разбор полётов завтра, — говорит тренер Ооми, замечая нетерпение старших. — Шинске, Оджиро, рад вас здесь видеть. — У-у-у, Кита-сан видел, как мы играем, сейчас будет нас отчитывать, — шутливо говорит Суна. Кита выглядит расслабленным, а Аран пришел в форме команды первого дивизиона — наверное, сам с тренировки. — Зачем это, — отвечает Кита, легко улыбаясь. — Я же больше не ваш капитан. — Почему я чувствую себя так, как будто меня бросила мать, — негромко произносит Суна, и Осаму смеется. — Не переживай, отчитаю тебя завтра по полной, — Ацуму крепко сжимает плечо Суны. — Вам, наверное, нужно проводить гостей, — замечает Аран. — Это ненадолго, мы просто дадим в дорогу бенто. Путь неблизкий до Сендая, — говорит Осаму, оглядываясь на Карасуно, но Ацуму точно знает, что тот смотрит на менеджера Карасуно. — Они через минут пятнадцать выезжают. — О, — Кита улыбается Ацуму. Или всем, но вроде смотрит на него. — Мы тогда вас подождем, было бы здорово пообщаться. — Ага, — тупо соглашается Ацуму и приходит в себя от толчка Осаму. — Пойдем. Ацуму отдает пакет с бенто и угощениями Энношите, пока Осаму, конечно, свой пакет отдает менеджеру, да еще сверху вручает какой-то разноцветный, видимо, со сладостями. Девушка вся покрывается розовыми пятнами от смущения. На фоне Осаму она выглядит просто крошечной, оттого он немного сутулится, как будто пытаясь уменьшиться, чтобы меньше пугать ее. Если бы это не было так смешно, то было бы почти трогательно. Автобус отъезжает, и Ацуму вместе со своей командой машет рукой на прощание, пока Карасуно совсем не скрываются за поворотом. — Ацуму, подожди нас! — Гинджима тянет его за локоть в раздевалке, заставляя не так торопиться. — Да пусть идет. Посмотри на него, он же сейчас на стену полезет, — Осаму неспешно застегивает рубашку. Ну, Ацуму ему это еще припомнит. — Чего ты так торопишься, — удивляется Суна. — Ну они же нас ждут. Чего вы такие расслабленные. — Мы устали, — отвечает Гинджима. — Это были насыщенные дни, знаешь ли. — Дома отдохнете, — Андо вопреки стараниям Ацуму, хочет покинуть раздевалку первым, но тот его перехватывает у двери: — Таро-кун, тебе надо тренировать прыжок, чтобы хорошо играть в первом составе. Андо молчит некоторое время, возвышаясь над ним всего на несколько сантиметров. — Ладно, — и только тогда Ацуму его пропускает. — Йо-кун, приемы у тебя лажают, — обращается он к Тамуре. — Но реакция хорошая. — Сначала поругал, потом похвалил, — негромко говорит Гинджима. — Как он должен вообще реагировать? — Я… постараюсь, — повторяет Тамура заученную фразу. — Так, нам надо реально побыстрее собираться, а то он же и до нас доберется, — Суна закидывает сумку себе на плечо и выскакивает за дверь. Кита и Аран вправду ждут их на крыльце, мирно беседуя о чем-то. И тогда в зале, и сейчас, они выглядят почти чужеродно. Странно думать о них не как о своих семпаях. — Кита-сан, тебя так странно видеть не в строгой одежде, — говорит Суна, идя за Гинджимой. Кита только улыбается. Они идут в ближайшее комбини, разговаривая о том, чем занимаются теперь Кита и Аран, и о том, чем собираются заняться после выпуска нынешние третьегодки. Кита обращает свой вопрос ко всем, но отвечает первым Суна: — Я не знаю, — честно сознается он. — Как это? — Кита удивленно приподнимает брови. — Совсем нет идей? — Есть одна, — и в этот момент Суна почему-то косится в сторону Ацуму. — Но она тупая. — А я-то здесь при чем? — возмущается Ацуму. — Ты хочешь играть в волейбол? — спрашивает Кита у Суны. — Ага, — он хмурится, как будто уже жалея о своем внезапно откровении. — Но ты думаешь, что туда есть путь только таким, как Ацуму? — уточняет Кита. — Каким “таким”? — еще громче возмущается Ацуму. — Каким “таким”? — Упоротым, — вставляет Осаму. — Помешанным на волейболе. Кита негромко смеется. — Всегда во всем кто-то будет гениальнее нас, — они все замолкают, как обычно бывало, когда Кита начинал говорить. — Возможно, есть кто-то, кто гениально чистит зубы. Но мы не думаем об этом, когда утром собираемся на учебу. Нам нужно делать то, что должно. Каждый день. Не спуская себе. И если сравнивать, то только с собой вчерашним, — он в задумчивости запрокидывает голову. — Гораздо важнее, что тебе хочется этим заниматься, — Кита оборачивается на них с улыбкой. — Чего вы молчите? — Вот вроде, — говорит Осаму Ацуму, пока Гинджима расспрашивает о чем-то Киту и Арана, — все то же самое, то же пугающее ощущение. Но в то же время он как будто совсем не такой. — И ты заметил, — выдыхает Ацуму. — А вот ты что капитаном, что обычным игроком — все одно и то же. — Заткнись. — Вы хоть не шутите над первогодками? — Аран обращается к ним, когда они все вместе заходят в комбини. — Нет, — незамедлительно отвечает Осаму. — Мы теперь ответственные взрослые люди, — подхватывает Ацуму. — Шутим только над второгодками. — Ты же капитан, — с болью на лице говорит Аран. — И что, капитанам теперь юмор запрещен? — Как играется в первом дивизионе? — спрашивает Осаму, пока Аран берет напитки. — Да я еще и поиграть не успел… Ацуму дальше не слушает. Он видит, как Кита заворачивает между полками один-одинешенек, и не может упустить свой шанс. — Хочу криспы, — говорит он, замирая чуть позади Киты. Тот даже не вздрагивает: — С каким вкусом? — Ацуму вдруг замечает, что у Киты длинные ресницы. По мнению Ацуму, такое должно быть под запретом. Он молча указывает на нужную упаковку, и они медленно идут вдоль полки. — Ты хорошо сыграл. Впрочем, как обычно, — говорит Кита негромко. — Если бы я всегда хорошо играл, то я бы не проигрывал. — А если подумать? — со смешком произносит Кита, оглядываясь на Ацуму, и тут же отводит глаза, прикрыв их ресницами — все такими же невыносимо длинными. У Киты такое аккуратное лицо. Ацуму от этого короткого движения как электричеством прошибает, и даже дышать чуть сложнее. Он старательно не пялится, смотрит куда угодно, только не на Киту. — Ну да, ну да, это я так, поторопился, не подумав сказал, — голос Ацуму звучит ужасно, видимо, нехватка воздуха сказывается все-таки. — У Суны есть твой номер. Ацуму не знает, зачем он это сказал, просто чтобы продолжить разговор, наверное. Это так глупо. — Что? — Кита смеется и останавливается так, чтобы быть вровень с Ацуму. — Да, — Ацуму вдохновляет его смех. — Это Осаму ему дал, сказал, что где-то достал. А Суна просто сидел и пялился в телефон, не зная, что тебе написать. Зачем вообще просил — непонятно. — Спасибо, что ты мне написал, — говорит Кита так спокойно, как будто не говорит самую смущающую вещь на свете. — Ага. — Мне нравится с тобой общаться, — совершенно легко сознается Кита. Ацуму хватает за свою спортивку в районе груди, и он даже паясничает лишь на десять процентов. — Зачем ты так! — Кита закатывает глаза. — Мне тоже очень нравится… — Если хочешь, то мы могли бы встретиться как-нибудь на неделе или в выходные, если ты не будешь занят. Они останавливаются совсем, друг напротив друга. Ацуму приваливается к стеллажу, застигнутый врасплох этим предложением. Все остальные звуки и мысли о тренировочном матче, о том, что нужно сделать к завтрашней математике, вдруг уходят куда-то далеко на задний план. Даже смех сокомандников доносится как сквозь воду — хотя они тут рядом, в паре метров. — И Осаму взять с собой? — уточняет Ацуму, потому что, ну, обычно их зовут вместе с Осаму, потому что других вариантов как будто нет. Кита кажется немного смущенным этим вопросом, он растерянно моргает: — Если ты хочешь… — Не хочу, — немедленно отвечает Ацуму. Он только сейчас замечает, что его сердце, видимо, пытается вырваться из грудной клетки — так сильно бухает по ребрам. Кита улыбается: — Как насчет... — Кита-сан, — Гинджима заглядывает между стеллажей, и Ацуму вздрагивает. Кита делает шаг назад от него, крепче сжав корзину. — А мы вас потеряли. — А меня, значит, нет, — бурчит себе под нос Ацуму и идет в противоположную сторону, заворачивая в соседний отдел. Ацуму первым идет к кассе, пока его сокомандники и бывшие сокомандники выбирают закуски и слушают рассказ Суны о буднях в школе, старых знакомых и учителях. Суна всегда был лучшим из них рассказчиком, Ацуму думает об этом мимоходом и, расплатившись за покупки, тут же выскальзывает на улицу. Кита и Осаму выходят последними, на ходу распаковывая онигири, которые себе купили. Кита внимательно слушает и изредка кивает на слова Осаму. Осаму поднимает голову на Ацуму: — Хватит прожигать меня взглядом. Ацуму ничего не отвечает, только хохлится, застегивает спортивку до конца. Он старается не следить за их разговором так пристально, как минутой раньше, но все равно продолжает коситься, чувствуя себя ужасным придурком. Вся их компания далеко не отходит, располагаются тут же, на скамейке, под светом одинокого фонаря. К вечеру с океана тянет прохладой, Кита едва заметно ежится, и пока Ацуму раздумывает, дать ли ему верх от спортивной формы, руки действуют сами — он торопливо вручает Ките те самые его любимые печенья — в форме коал, в ярко-желтой упаковке. Кита удивлен — Ацуму видит, как у того приподнимаются брови. Он бросает короткий взгляд на их компанию, а потом засовывает упаковку в рюкзак. — Спасибо, — Кита редко улыбается, а особенно так — искренне и открыто. У него лицо словно и вправду светится изнутри мягким светом. Ацуму чувствует, что у него горит лицо, и еще — тяжелый взгляд Осаму, который направлен на них. Они болтают почти как в старые добрые: Суна показывает какие-то видео в интернете — сначала Осаму, только потом всем остальным, Аран рассказывает топорные шутки — Ацуму, конечно, посмеивается над ним, но в то же время думает, что этого им и вправду не хватает в зале. Гинджима жалуется на химию, как и всегда получая недоумевающий взгляд от Киты. После этого Гинджима обещает, что будет заниматься усерднее. Когда закуски заканчиваются, они потихоньку расходятся. Сначала Аран, оправдываясь, что у него с утра тренировка. Гинджима просит Арана приходить почаще и не забывать их, а Суна, конечно же, говорит, что у семпаев есть свои дела и им некогда ходить в школу каждый день. Когда Кита начинает собираться, Осаму подходит к нему и отвешивает легкий поклон, благодаря. — Не стоит, — Кита дарит ему одну из своих скромных и спокойных улыбок. — Надеюсь, у тебя все получится. На прощание Кита улыбается Ацуму и говорит, что они увидятся. Как-нибудь. Эти слова плавят что-то внутри, превращая внутренние органы в лаву. Когда Ацуму с Осаму уходят в сторону своей станции, тот даже не дает слова сказать: — Мы с ним говорили о выпуске и о специальности. Ацуму все равно хмурится, но уже сам на себя. Почему его вообще волнует, с кем разговаривает Кита? Осаму поглядывает на него с легким беспокойством. — Не пялься так, — раздраженно произносит Ацуму. — Как будто это со мной что-то не так. Осаму смотрит на него с недоумением: — То есть, — с легким смешком начинает он, — ты хочешь сказать, что это со мной что-то не так? — Конечно, — невозмутимо начинает Ацуму, но еле заметно напрягается. У Осаму всегда на него припасен довольно неприятный компромат. Хотя он вел себя эти два дня нормально, придраться не к чему. — Это же не я крутился вокруг менеджера Карасуно. Это было бы почти мило, если бы не было так тупо. Осаму смущается, потом хмурится, а потом просто наезжает: — Серьезно, Цуму? Хочешь меня, — он выделяет последнее слово, — этой темой уязвить? — Ну так это не я же два дня ходил хвостиком за этой девчонкой и подарил ей на прощание конфет, — невозмутимо отвечает Ацуму. — Да ты ж тупой, — говорит Осаму с таким выражением, как будто делает невероятное открытие. Ацуму тянется к нему, чтобы толкнуть хотя бы в плечо, но они лишь сцепляются руками и пытаются перебороть друг друга, не останавливаясь ни на минуту. — Хорошо, я не хотел поднимать эту тему, но раз ты так настаиваешь: что у тебя с Китой-саном? Ацуму аж пальцы разжимает от того, как быстро у него внутри холодеет, и Осаму случайно толкает его слишком резко, перестав чувствовать сопротивление. Потом тут же протягивает ему руку, помогая подняться. — Ничего, — отвечает Ацуму, отряхнувшись. Откуда вообще такие вопросы? — Ну так это же не я хожу за ним хвостиком, — передразнивает его Осаму. Ацуму натужно смеется: — Ты и менеджер и я и Кита-сан — это совершенно разные вещи, как это вообще можно… О боже, — Ацуму останавливается, пораженный одной мыслью. — Я ему подарил печенье… Осаму прикрывает лицо рукой — и в этом жесте столько усталости. — То есть, тебя только печенье смущает, дубина? — Ты подарил сладости девчонке, я подарил печенье Ките-сану, это...— Ацуму пытается собрать мысли в голове. — Это похожие жесты. — Знаешь, Цуму, — с сочувствием говорит Осаму. — Ты весьма жалкий. — Отстань, — у Ацуму нет сил отвечать или придумывать колкости. Внутри пусто и почему-то совсем немного страшно. Они идут молча несколько кварталов, Ацуму все это время не поднимает взгляда от асфальта. Они проходят знакомые с детства яркие дома, поднимаются на холм, с которого еще в младшей школе всегда наблюдали, как в порту работают люди. Воздух начинает пахнуть летом. Слишком рано, пожалуй. Ацуму бросает взгляд на Осаму, который пялится куда-то в небо, выражение лица у него спокойное, как и всегда. — Саму. — М? — Это что же получается, — у Ацуму отчего-то не хватает мужества сказать вслух то, что он думает, и он бросает взгляд в сторону океана. — Это нормально, — рявкает Осаму, Ацуму вздрагивает. — Все с тобой в порядке. Ацуму аж чувствует, что у него в глазах щипать начинает, так он тронут. — Но вот, что с Китой-саном не так — запасть на тебя… — Ах ты… — Ацуму трясет его за ворот, Осаму в долгу не остается. Уже на станции, поправляя одежду, измятую несколькими небольшими стычками по пути, Ацуму уточняет: — То есть ты думаешь, что я нравлюсь Ките-сану? Осаму морщит нос и закатывает глаза. — Почему я опять должен разбираться с этим. — Потому что я твой брат. — Почему я был наказан настолько, — и смеется, глядя на рассерженного Ацуму. — Да, мне кажется, что Ките-сану ты нравишься. Ацуму тут же прячет лицо в ладонях и утыкается в колени. Опять накатывает это звенящее ощущение, распирающее его изнутри. Хочется хоть как-то его выпустить, но он понятия не имеет, как с ним справляться. Это чем-то похоже на счастье от удачного паса или финта, почти так же, как когда зарабатываешь решающее очко в матче с сильным соперником. Только, кажется, немного лучше.