(Не такая уж и) скрытая повестка [+ сиквел]

Миллионы лет самые сокровенные желания Мегатрона, казалось, существовали за гранью достижимого. И когда они, наконец, перешли суровый рубеж в область возможного, великий лидер оказался совершенно не готов к этому. Он провел большим пальцем по нижней губе Старскрима. Всё вышло из-под контроля. Приказывая Старскриму сесть к себе на колени в начале встречи, он думал, что знает, чем она закончится. Предполагал, что Старскрим откажется, когда ему прикажут открыть порт, и всё представление скатится в одну из их обычных драк. Мегатрон избил бы его на глазах у всех, и встреча пошла бы своим чередом. В последнее время в войсках было неспокойно, а утверждение его власти над самым ненадёжным солдатом в армии всегда всех успокаивало. Устанавливало суверенитет. Абсолютным потрясением стало то, что Старскрим исполнил приказ, чем поставил своего командира в крайне неловкое положение. Для лидера было крайне неподобающе показывать волнение перед своими подчинёнными, поэтому Мегатрон выбрал единственный доступный способ сохранить свой авторитет. Он пошёл напролом. Но Старскрим нанёс ответный удар, обостряя противостояние, пока Мегатрон не начал воплощать в жизнь одну из своих самых секретных фантазий. Его «Я думаю, мы все его видим» было всего лишь беззубым оскорблением. Он никогда не видел порта своего заместителя. И насколько ему было известно, никто другой тоже, кроме, пожалуй, Тандеркрекера и Скайварпа. Несмотря на всё свое тщеславие и самолюбие, Старскрим не спал, с кем попало: слишком осторожен, слишком профессионален для этого. По крайней мере, так думал Мегатрон. Конечно то, как его пальцы вторгались в дрожащее нутро Старскрима на глазах у публики, было далековато от профессионализма. И всё же, в тот момент, когда их губы были в миллиметрах от поцелуя, зревшего уже миллионы лет, Мегатрон осознал две вещи. Первое осознание заключалось в том, что Старскрим манипулировал им с самого начала. Очевидно. И Мегатрон попался, угодив в ловушку обстоятельств своего собственного замысла. Впрочем, в ловушке оказался не только он, но и вся комната. Старскрим держал всех как на ладони, жертвуя своим достоинством и получая в награду уникальную возможность побыть у руля. Какой бы то ни было гнев Мегатрона по этому поводу был задавлен вторым осознанием: Старскрим хотел его. Этого нельзя было отрицать. Невозможно было быть настолько хорошим актёром. Смазку, текущую из самых глубоких систем, и заряд, циркулирующий по контурам, нельзя было подделать. Сильный ток бесконтрольно циркулировал и по проводам Мегатрона. Он так долго хотел своего заместителя. Смелого, красивого, блистательного сикера с двуличной искрой и безжалостными амбициями. Меха, бросавшего ему вызов на каждом шагу. Доводящего его до безумия. Вонзающего нож в спину при каждой возможности, но не имеющего сил хоть раз довести дело до конца. Как же часто Мегатрон задавался вопросом, значат ли что-то все эти неудавшиеся перевороты. Возможно, Старскрим питал к нему какую-то причудливую привязанность, и поэтому всегда саботировал сам себя. Но Старскрим никогда не подавал виду, что чувствует что-то, кроме презрения, и, хотя наказывать его за проступки всегда было приятно, Мегатрон никогда не хотел принуждать его по-настоящему. Завоевания на платформе ничего не значили, если были односторонними. Так что он похоронил всё это глубоко внутри, все свои смехотворно неуместные стремления, пока боль желания чего-то, чего он не мог получить, несколько облегчалась вечной знакомостью ситуации. То, что происходило сейчас, было абсолютно незнакомо. Мегатрон не мог сдержать дрожь сервоприводов. Его самообладание трещало по швам, чего никак нельзя было допустить перед солдатами. Был только один способ спасти лицо, даже если по ощущениям он был больше похож на отрывание собственной конечности. Мегатрон вытащил пальцы и бесцеремонно сбросил Старскрима с колен. Взял датапад и заставил свой голос оставаться ровным. — А мы двигаемся дальше, — сказал он. — Обсудим нашу новейшую боевую стратегию против автоботов... Он почти не слышал, что говорит, из-за разочарованных криков солдат. Осмотрев комнату, он с облегчением увидел, что все остальные тоже были глубоко затронуты. Как минимум у половины мехов шёл пар из трансформационных швов. ДЖД сбились в кучу и перешептывались. Сотриадники Старскрима выглядели так, будто были на грани срыва: у Скайварпа отвисла челюсть, а Тандеркрекер явно собирался заплакать. И почему, Юникрон побери, Оверлорд сидит на полу? Неужели в этой армии не хватало стульев? Мегатрон бросил взгляд на Саундвейва. Если кто и мог увидеть подоплёку настроений в комнате, так это он. Однако его второй заместитель просто сидел, опершись локтями на стол и прикрыв ладонями лицевую. Циклы его вентсистем были долгими и шумными. Был он возбужден, обеспокоен или просто подавлен, Мегатрон не мог точно сказать. Тем не менее, Саундвейв отвлекся. Чары, окутавшие солдат, начали разрушаться. Он ещё мог спасти лицо. Нужно всего лишь поторопиться и до конца встречи сохранить контроль над… — Как ты смеешь! — завопил Старскрим с пола. — Ты… — Старскрим, — Мегатрон повернулся и нацелил на него дуло термоядерной пушки, поднимая внутреннюю мощность, пока конец ствола не засветился. — Прикройся и посиди там до конца собрания. Панель Старскрима захлопнулась, и он вскочил на ноги с таким видом, будто вот-вот войдет в свой обычный визжащий режим. — Посиди, — повторил Мегатрон. — Молча. «Не настаивай, Старскрим, — думал он, надеясь передать последствия взглядом. — Я не могу не выстрелить в тебя, если не угомонишься». Несмотря на ярость, Старскрим не был склонен к самоубийству. Потому стиснул денты и усмехнулся. В конце концов, он скрестил руки на кокпите и сел, уставившись в стену с исказившейся от ненависти лицевой, которая определённо не должна была быть настолько соблазнительной. Мегатрон медленно опустил руку, каждый привод в его корпусе немного расслабился. Он правда не хотел стрелять в Старскрима. Не сейчас. Не когда он был так близок к тому, чтобы заклеймить сикера так, как он всегда хотел. Это уже неизбежно. Он одержит победу, и Старскрим будет принадлежать ему. Он провёл с солдатами остаток встречи или, скорее, ее сильно урезанную версию. Им не обязательно было говорить об энергоновых пайках или содержании в чистоте коридоров. Все уже знали, как сильно он ненавидит Оптимуса Прайма, поэтому остался только спич где-то на двадцать минут. Мегатрон в основном вырезал всё, что не касалось непосредственно его последнего плана против автоботов, и теперь, когда он говорил о нём вслух, план казался ему каким-то тупым. Старскрим сказал это ещё перед встречей, но Мегатрон был слишком занят, пялясь на его крылья, чтобы обратить на это внимание. Доминирование: есть. Завоевание: есть. Да здравствует Мегатрон. Конец собрания. — Вопросы? — спросил Мегатрон, не давая никому времени ответить. — Нет? Все свободны, — и указал на Старскрима. — Кроме тебя. Большинство мехов ухватились за шанс уйти, создавая неловкое столпотворение у двери, толкая своих сослуживцев локтями и наступая друг другу на ноги. Другие, наоборот, шли медленнее, словно пытались сохранить электромагнитные поля и видимые следы смазки при себе. Саундвейв остался на своем месте, обхватив голову руками, дека на его честплейте открывалась и закрывалась случайным образом. Его кассеты дергали его за руки и ноги, но он не двигался. Мегатрон позволил себе редкую минуту сожаления. Было нелегко быть телепатом рядом со Старскримом, независимо от уровня ментальной защиты. Кроме того, в отличие от остальных этих идиотов, его второй заместитель был действительно полезен. — Тандеркрекер. Скайварп. Помогите коммандеру. Скайварп неловко проковылял к изголовью стола, схватил Саундвейва за руку и грубо вздёрнул на ноги. Другой рукой он зацепил Тандеркрекера и выволок обоих из помещения с кассетами на буксире. Вскоре остался только один член Воинской Элиты. Мегатрон зарычал себе под нос. Неужели эти подхалимы не понимали намеков? — Тарн, оставь нас. Мех ответил прерывистым голосом. — Оверлорд, сэр. — Неважно, — сказал Мегатрон. — Иди. И в следующий раз найди себе шлаков стул, — когда Оверлорд не двинулся с места, он снова активировал термоядерную пушку. — Оверлорд. Сейчас же. Шестифазник медленно встал и, шаркая, вышел за дверь, с опущенными плечами и дрожащими лазерными бластерами. С пола послышалось раздраженное фырканье. — Жалкое зрелище, — сказал Старскрим. Мегатрон сцепил пальцы и посмотрел на Старскрима с настолько серьезным выражением лица, на которое сейчас был способен. — Мегатрон любит автоботские болты? Серьезно, Старскрим. — Хм. Ладно, — Старскрим кашлянул и пожал плечами. — Засовывать в меня пальцы на виду у всех? Серьезно, Мегатрон. — Ты первый начал. — Это начал ты, когда сказал мне сесть к тебе на колени. Мегатрон сжал кулак, разрываясь между желанием выйти из спора победителем и осознанием того, что сейчас был очень хрупкий момент. Он был не слишком хорош в обращении с хрупкими предметами. Но если они со Старскримом снова сцепятся сейчас, у него может уже не быть другого шанса. — Да, и мне это понравилось, — он указал на липкий беспорядок по краям панели Старскрима. — И, похоже, тебе тоже. Если бы Старскрим мог стрелять лазерами из своей оптики, Мегатрон бы уже испарился облачком пепла. Сикер впился в него взглядом и высоко вздёрнул крылья. — Я наслаждался, пока ты меня не спихнул. — Тогда возвращайся, — Мегатрон похлопал себя по колену, обдумывая свой следующий шаг. Эго Старскрима нуждалось в какой-то уступке, и настоящий лидер знал, когда следует пойти в тактическое отступление. Хотя его голосовые программы настаивали на том, что такого слова не существует, Мегатрон великодушно произнес: — Пожалуйста? Как и ожидалось, на лицевых пластинах Старскрима расцвела ядовитая улыбка. Он вскарабкался на каблуки-дожигатели и процокал через комнату. Приблизившись к столу, он изящно скользнул к Мегатрону на колени и приблизил их лицевые, оставив между ними всего несколько дюймов, вернув их туда, где они находились в тот напряженный и мощный момент около получаса назад. — Ты застрелишь меня, если я тебя поцелую? Еще никогда за всё своё существование искра Мегатрона не кружилась так быстро, и он никогда не желал ничего больше, кроме как почувствовать губы заместителя на своих собственных прямо сейчас. — Старскрим, я застрелю тебя, если ты этого не сделаешь. Губные пластины Старскрима коснулись его, медленно и нежно. Словно прося разрешения. В сокрушительной тишине их хрупкого перемирия система трансформации сикера перешла в режим ожидания с характерным звуковым сигналом. Очевидно, он был готов трансформироваться и попытаться улететь в любую секунду, как будто это могло его спасти. На этот раз Мегатрон меньше всего хотел драться. Осторожно коснувшись крыльев Старскрима, он обхватил истребителя руками и углубил поцелуй, теряясь в теплых губах и мягких вздохах. На вкус сикер был более пикантным, чем лучший восианский сверхзаряженный, а на ощупь — более гладким, чем самые изысканно отполированные металлы. Опасный, горячий, восхитительный. Руки Старскрима, как упругие кабели, обвились вокруг шеи Мегатрона. — Юникронов ты сын, — прошептал он. — Как давно ты этого хотел? Мегатрон опустил руки, чтобы погладить бедра Старскрима, перебирая швы в местах соединения таза и бёдер. Он встретился с оптикой Старскрима и был поражен свирепостью, которую он там нашёл. — С самого начала, — честно признался он. — Ты... так долго? — Старскрим обхватил заднюю часть шлема Мегатрона и снова поцеловал его, яростно и голодно. — Как же я тебя ненавижу, — выплюнул он между поцелуями. — Всё это время? — он отстранился, выражение его лицевой стало мучительно тоскливым. — Почему ты просто не... сказал? — Откуда мне было знать, что ты согласишься? — спросил Мегатрон, сжимая в своей массивной ладони боковую панель на шлеме сикера. — Что я должен был сделать? Предложить такое своему заместителю и рискнуть разрушить нашу вертикаль власти? Заставить тебя? — его оптика тем временем медленно бродила по прекрасному корпусу Старскрима. — А ты, — добавил он. — Давно? Старскрим горько рассмеялся и кивнул подбородком в сторону термоядерной пушки на руке Мегатрона: — С того момента, как ты принял мой дар, я знал, что ты мой. Т-шестерня Мегатрона чуть ли не вышла из строя и не трансформировала его в пистолет. Да. Это действительно происходило. Он был в шаге от того, чтобы подчинить Старскрима. Навсегда. — Что теперь, коварный сикер? — он оставил несколько поцелуев на подбородке Старскрима. — Хочешь узнать, что ты терял все эти годы? — Праймус, да, — вздохнул Старскрим. Его рука направилась прямо к промежности Мегатрона, безуспешно лапая ее. — Открывай. Я ждал достаточно. Посмеиваясь, Мегатрон отодвинул панель и, не теряя времени, сложил скрутку. Наконец-то. После миллионов лет ожидания он, наконец, собирался заклеймить этого сикера, как своего. Несмотря на остатки строптивости, скоро Старскрим упадет к его ногам, умоляя, чтобы огромный коннектор его лидера перенес его в Киберутопию. — Уже нетерпится? Губы Старскрима округлились, вероятно, от трепета. Но затем его крылья резко упали, а лицевые пластины сморщились. — Хм. — Хм? — Мегатрон посмотрел на свое оборудование и схватился за крепкое основание. Он был как никогда большим и впечатляющим. — Какие-то проблемы? — Нет, — быстро замахал руками Старскрим.— Всё нормально. Правда! С этим можно работать. — Можно работать?! — Мегатрон подхватил Старскрима под корму и усадил на стол. Затем немного отстранился и выпрямился во весь свой устрашающий рост. Поставив одну ногу на стул, он поднес толстый стержень к зрительному уровню Старскрима. — Посмотри. Он огромный! Я начинаю сомневаться, что он поместится внутри тебя. На Старскрима выступление, похоже, впечатления не произвело: — Поместится. Мегатрон покачал головой. Ну что за нейросети у этого меха! — Соответствует он твоим смехотворным стандартам или нет, Старскрим, — сказал он, — ты примешь мой коннектор. — Вообще-то, могучий лидер, это ты примешь мой порт! — движением, достойным гладиаторов, Старскрим вскочил на ноги и пнул Мегатрона по задней части коленного шарнира. Используя инерцию, он уронил их обоих на стол, ловко приземляясь сверху. Его интерфейс-панель отодвинулась, обнажая идеальный маленький порт, все еще влажный и опухший от прикосновений Мегатрона. — И ты закончишь то, что начал, — продолжил Старскрим и обхватил ногами бедра Мегатрона. — Посмотри, я уже давно готов, — прошептал он, проводя пальцем по краю порта. — Разве ты не хочешь поскорее оказаться внутри? Мегатрон одобрительно прогрохотал. Он всегда этого хотел. Он отодвинулся еще дальше и поставил ноги на стол, согнув их в коленях, позволяя Старскриму опереться на свои бедра. Как ему это сделать? Может быть, сначала подразнить сикера, завести его до невозможности и заставить умолять, прежде чем перевернуть их и швырнуть меньшего меха на стол? Или, может, заставить Старскрима отсосать ему для начала, довести до безумия от похоти, прежде чем, наконец, отпустить ему грехи и войти в него? Решение было принято за него, когда Старскрим грубо схватил основание скрутки Мегатрона и приподнялся. Он поймал горящий алым взгляд своим и провел широкой головкой по мягко пульсирующим датчикам вокруг входа в порт. Пристроив её к внешнему кольцу, он опустился ровно настолько, чтобы поглотить кончик, чем заставил их обоих ахнуть. С одной рукой на оборудовании Мегатрона, другой для равновесия на чёрном колене, Старскрим медленно погружал скрутку внутрь, двигаясь вверх и вниз, слабо приподнимая и опуская бёдра. Он вбирал дюйм за дюймом, отчаянные вздохи прерывались пневматическим жужжанием, пока не опустился почти до самого основания. Видеопоток Мегатрона стал статично белым. Ощущения были просто великолепные. Внутри было так горячо и туго, что отключало все сенсоры в главной матрице и посылало чувственную обратную связь через весь его корпус. Сладкая гибкость и дрожь деталек глубоко-глубоко внутри Старскрима заставили его внутреннюю температуру взлететь до невероятно высокой отметки. Когда его зрение вернулось, вид, открывшийся перед его оптикой, принёс ему почти столько же удовольствия, сколько и переживаемые ощущения. Старскрим запрокинул голову, его губы были приоткрыты, руки блуждали по собственным турбинам. — Ох, — простонал он, — какой же ты большой. — Конечно, — сказал военачальник. — Я же Мегатрон! — он слегка сдвинулся, заставив их обоих застонать, из-за того, что его коннектор скользнул на оставшиеся несколькио дюймов. — Теперь будешь знать, как... — Лежи молча, — перебил Старскрим. — Я буду выбивать из тебя ребут за ребутом, пока твой топливный насос не взорвется, — с этими словами он откинулся назад, опершись крыльями на ноги Мегатрона. — Подними меня. Мегатрон фыркнул. Ну отлично. Какое-то противостояние от Старскрима было ожидаемо. Так даже было бы приятнее в конце концов подчинить сикера своей воле. Совсем скоро Старскрим осознает свое место под будущим Императором Вселенной и увидит, насколько сладкой может быть покорность, когда… Пощечина пришла словно из ниоткуда, оставив легкую, но жгучую боль в щеке. Старскрим убрал руку и нетерпеливо фыркнул. — Немедленно прекрати какой бы то ни было напыщенный внутренний монолог и подними меня! По топливопроводам Мегатрона разлилась расплавленная ярость. Это… Старскрим только что ударил его? Он вскинул руку с термоядерной пушкой, наполовину намереваясь проделать дыру в крыле своего новоявленного любовника. — Как ты смеешь!? Его гнев рассеялся так же быстро, как и пришел, когда Старскрим сжался и завибрировал вокруг него, крепко обхватил коннектор серого меха скользким портом и на пробу приподнял бедра. А затем снова и снова, посылая всепоглощающее удовольствие, стреляющее разрядами через сенсорную сеть Мегатрона. Его руки взлетели, чтобы схватить белые бёдра, приподняли их и тут же с силой притянули обратно. Старскрим издал пронзительный крик. — Да… Мегатрон… — его реактивные двигатели завизжали, элероны хаотично задергались. — Ещё… Не заботясь о том, что Старскрим раздавал ему приказы, Мегатрон начал поднимать и опускать его, испытывая головокружение от восхитительного ощущения того, как глубоко он погружался. Старскрим метался и извивался на нём, тем не менее, позволяя обращаться с собой, как ему вздумается. Вентсистемы Мегатрона зашумели громче. Старскрим выглядел таким диким и великолепным верхом на нем. Он застонал и стал толкаться навстречу сильнее, комната наполнилась громким лязгом и хриплым хныканьем Старскрима. На следующей нисходящей дуге обжигающий разряд пронзил коннектор Мегатрона, стимулируя все сенсорные узлы разом и посылая волну дрожащего блаженства по его контурам. Он зарычал и крепче вцепился в Старскрима. — Что… — Нравится? — Старскрим облизнул губы и задрал нос. — Электрифицированные кольца. Они есть у всех сикеров. Мегатрон не поверил ему ни на секунду, но он не собирался ничего выяснять, не когда еще одна яркая вспышка ощущений сотрясла его корпус. Он ахнул и выгнулся, практически доведенный до предела её силой. — Т-трахни меня, — простонал Старскрим. — Заполни до отказа! Заставь кричать. Мегатрон… Мегатрон увеличил темп, быстро поднимая и опуская бёдра сикера. Он отключил систему предупреждения о повышении температуры, и так прекрасно осознавая, что его корпус сильно перегревается. Сейчас это не имело значения. Ничего не имело значения, кроме их безумной связи и того, как слабое освещение конференц-зала отражалось на полированных до блеска крыльях Старскрима, и как его смазка стекала на соединительную систему Мегатрона и капала на стол под ними. — Умф. Дааа, — Старскрим повторял движения Мегатрона, подпрыгивая вверх и вниз по собственному желанию. — Мне нравится, как это звучит, когда ты меня коннектишь. Слышишь? — Ммм... звучит отлично, — внутренне Мегатрон скривился. «Звучит отлично»? У него и правда не было большого опыта в грязных разговорчиках. Его репертуар состоял в основном из «нравится тебе?», «получай» и «отсоси своему господину». Оставалось надеяться, что Старскрим не ожидал от него большого опыта в сексуальной словесной грязи. Старскрим стал двигаться быстрее, сжимая и расслабляя словно горящие огнем кольца порта. — Посмотри на меня, — потребовал он, а затем разразился визгливым кудахтающим хихиканьем. — О да, да. Не останавливайся! Руки Мегатрона были скользкими от конденсата, и он почему-то начинал чувствовать себя всего лишь пассивным зрителем всего действа. Он вскинул бёдра, чтобы встретиться со Старскримом на полпути, крепко прижимая их системы друг к другу, и таким образом, генерируя более точную обратную связь от перегруженных датчиков. — Так глубоко, — застонал Старскрим. — Я хочу, чтобы ты грузанулся на меня. Хочу, чтобы ты спустил на меня трансфлюид,— он прислонился к ногам Мегатрона спиной и потянулся, чтобы потеребить край своего крыла. — Плохой меха. Я промою тебе рот своей смазкой. Я тебя всего ей залью. Оптика Мегатона расширилась. Ого. И что он должен был на это ответить? Мехи никогда не говорили таких вещей во время быстрого и грязного коннекта в шахтах. Мегатрон не был ханжой или типа того, но... шарк побери. — Именно, сикер. Эм, получай, — неловко пробормотал он. Старскриму, похоже, было все равно. Он нащупал датчики полета и заголосил, в жестоком темпе опускаясь на толстый коннектор. Руки военачальника теперь были здесь только в качестве проводника, и «подними меня» превратилось в «держись за меня изо всех сил». Перед оптикой Мегатрона взорвался пушистый фейерверк, и он почувствовал облегчение, когда Старскрим снова сжался вокруг него. Скоро сикер должен был перезагрузиться, что было благоприятно. Он не был уверен, сколько еще сможет продержаться сам. Но Старскрим внезапно остановился, проводя коготками по гладкому стеклу кокпита. — Это, конечно, очень приятно, — сказал он. — Но я знаю, как сделать ещё лучше, — на его боку мягко отщёлкнулась маленькая панель, открыв набор портов и кабелей для передачи данных. Он ухватился за кончик длинного черного шнура и вытянул его из гнезда, ухмыляясь и осторожно прикусывая кончик штекера. — Хочешь? Логические рутинные процессы Мегатрона едва не дали сбой. Обмен данными? Во время интерфейса? Зачем кому-то делать такое? Это было антисанитарно и грубо, не говоря уже об очевидных опасностях, связанных с предоставлением Старскриму доступа к его личным программам. Эти порты должны использоваться только медиком и только в самых ужасных обстоятельствах. — Процессором поехал? — спросил он. — Мы не можем этого сделать. — Почему нет? — надулся Старскрим. — Это грязно, — просто ответил Мегатрон. Двигатель Старскрима зашипел. — Неправда! Это абсолютно естественно. Мегатрону правда не хотелось выглядеть так, будто он не знает, что делает, но то, что ему предлагали, было слишком странно. — Я слышал, что таким образом можно заработать себе кибернекроз. — Что!? — взвизгнул сикер. — Чушь какая. Кибернекроз — это болезнь искры, которой у меня, кстати, нет. И у тебя тоже, в противном случае ты был бы намного слабее. Где ты об этом услышал? — Шоквейв, — проворчал Мегатрон. Он уверил себя, что энергон в топливных линиях под его лицевыми пластинами нагрелся из-за напряжения, а не из-за того недоверчивого взгляда, которым его одарил Старскрим. — Шоквейв, — повторил Старскрим, и его голос сочился отвращением. — Неудивительно, что эта армия ничего не смыслит в интерфейсе, если вы все следуете его советам. — Я… — Послушай, Мегатрон. Если тебе неудобно это делать, так и скажи. Но не отказывайся, из-за того что тебе так сказал Шоквейв, — он покрутил кабель в воздухе. — Если конечно ты не боишься. Мегатрон стиснул челюсти. Он? Боится? Он не мог допустить, чтобы Старскрим так думал. — Ты неисправен? Я ничего не боюсь!— он вырвал кабель из руки Старскрима, отодвинул крышку своей мед панели и воткнул штекер в первый попавшийся разъём. Подключение было похоже на погружение в самую теплую и успокаивающую масляную ванну на свете. Разряд чистой энергии пронзил его, окутал его искру обжигающей лаской. Он чувствовал, как дёргаются и жужжат разогретые системы Старскрима, как ревут его двигатели. Каждый конденсатор в корпусе Мегатрона был полон заряда, бомбардируемый мощной, въедливой цифровой подписью. Настолько старскримовской, что Мегатрон был потрясён. Потерян. Уже не знал, где заканчивался он и начинался его вероломный партнёр. Старскрим бесстыдно скользил руками по своему корпусу. Ровно гоняющие до этого воздух вентсистемы начали запинаться. — Видишь,— всхлипнул он. — Так хорошо. — Праймус, Старскрим, — Мегатрон бесполезно цеплялся за стол. Всё это было почти чересчур. Слишком много общего магнетизма, и электричества, и плавного завершения рутинных подпрограмм друг друга. Кабель, соединяющий их, был непристойным, словно маленький грязный секрет, который он скрывал все эти годы, наконец-то всплывший на поверхность. Их процессора объединились на активных концах передачи, на краткое мгновение словно став единым целым. Колодец неуклонно повышающегося заряда скапливался внутри его интерфейс-систем, и Мегатрон вдруг понял, что Старскрим коннектит его в прямом смысле, перебрасывая пакеты данных туда и обратно по их связи. Всё быстрее и сильнее, пока процессор Мегатрона не оказался на грани сбоя. — Потрогай меня, — приказал Старскрим с мрачным и зловещим выражением лицевой. — Быстро! Мегатрон без вопросов повиновался. Он провел руками по стройным белым бедрам сикера и потянулся выше, чтобы ущипнуть его за кончики крыльев. Ему было чуждо стимулировать эти детали, но если он и делал что-то неправильно, Старскрим не жаловался. Сикер наклонился вперед, упёрся руками в широкий серый честплейт и начал приподнимать бедра, наполняя себя снова и снова, гладкое стекло его кокпита при этом царапало корпус Мегатрона под ним. Кабель между ними покачивался и дёргался, пока он скакал верхом. — Вот так, — завизжал он. — Чуть выше. Дааааа… — Старскрим, — выдавил Мегатрон очень не по статусу хныкающим голосом. — Ты такой… Нгх… — на самой границе восприятия он почувствовал первые толчки сокрушительной перезагрузки. Программное обеспечение интерфейс-систем умоляло, чтобы он завершил их работу. Но он обязан был продержаться ещё. Он не мог перезагрузиться раньше Старскрима. Его заместитель смотрел на него яркой вспыхнувшей оптикой. — Отдай их мне, — прошептал он. — Я отдал тебе всё, что мог, дурак, — сказал Мегатрон. И только тогда заметил показания своих протоколов передачи данных. Старскрим просматривал его личные файлы. — Ах, ничего себе, — Старскрим сел и хлопнул в ладоши, словно перевозбужденный спарклинг. — О, Мегатрон, у тебя ОЧЕНЬ много файлов, озаглавленных моим позывным. — Конечно, их много, — ответил Мегатрон, сопровождая свои слова резким толчком бёдер. — Ты мой заместитель. Мы провели вместе миллионы лет. — И правда, — Старскрим прижал ладонь ко рту и хихикнул. — Но для меня у тебя выделено больше памяти, чем у меня для Скайварпа и Тандеркрекера вместе взятых. И большая часть файлов посвящена тому, как я нагибаюсь. — Ты абсурдный эгоист, — выдавил Мегатрон. Ладно, у него действительно было много файлов того, как Старскрима наклоняется. И расправляет крылья. И убивает автоботов с восхитительной грацией в каждом движении. Но он, в конце концов, был лидером, и отслеживание таких коварных глюков, как Старскрим, было частью его работы. Поддавшись любопытству, Мегатрон использовал их соединение, чтобы вывести название файлов из блоков памяти Старскрима на своем собственном внутреннем экране. Там было целое множество папок с подписью «Планы по уничтожению Мегатрона», что было настолько нелепо, что Мегатрон даже не удосужился их открыть. Вместо этого он погрузился глубже, ища доказательства того, что сикер думал о нём не меньше. Долго искать не пришлось. У Старскрима было шокирующее количество записей в каталоге «Глупый секси Мегатрон». Это, в сочетании с воспоминаниями о том, как Старскрим стрелял из его ган-мода, занимало почти половину места в хранилище памяти сикера. — Идиот, — сказал Мегатрон. — У тебя столько же, сколько и у меня. Старскрим завозился и поработал кольцами порта, пока Мегатрон не увидел звезды. — О, — сказал он с озорной ухмылкой. — Пожалуй, так и есть. — Ты… — Мегатрон не смог закончить предложение, слишком ошеломленный небольшими приступами пьянящих ощущений, пронизывающими его. Он был в таком восторге, что почти не обратил внимания на срочное предупреждение, появившееся в строке статуса. Нарушение безопасности. Выполняется несанкционированное копирование файлов. Мегатрон быстро запустил аварийные файрволы, но было уже слишком поздно. Его системы проинформировали его, что некоторые данные уже скопированы, например, коды от его кварты. Это было не так уж и плохо. Даже если Старскрим придёт и попытается убить его ночью. Всё закончится с тем же успехом, что и все остальные его нелепые заговоры. А что до ключей доступа к системам связи корабля? Саундвейв разберётся с этим. Но вот коды запуска ракет. Наверное, было не так уж и хорошо, что они теперь были у Старскрима. И… Мегатрон невольно ахнул. Файлы памяти. Личные. Все эти старые, неловкие вещи между ним и Терминусом. И несколько записей, которых для достаточно развитого ума будет достаточно, чтобы установить, был ли он сконструирован холодным. Неприемлемо. Он протянул руку и медленно обхватил шейные кабели Старскрима своими жёсткими пальцами. — Верни их, — попытался прорычать Мегатрон. — Или пострадаешь от последствий. Оптика Старскрима вспыхнула. — Шлак, да! Ты в теме?— он переставил ладонь Мегатрона так, чтобы та полностью обвила его шею. — Я тоже. Сожми посильнее. — Эм… — Мегатрон не понял. Старскрим хотел, чтобы его придушили? Зачем? Они ведь и дышать-то не могли. — Ладно, — он сжимал руку, пока кабели Старскрима не застрещали от давления. — Дааа, — Старскрим сплюнул статикой, и его крылья начали бесконтрольно дёргаться. Система циркуляции топлива Мегатрона предупредила его, что она находится на грани отключения. Энергон в его магистралях вспыхнул, как огонь, когда он увидел сцену перед собой. Его коннектор глубоко в Старскриме. Между ними непристойно протянулся кабель, соединяющий их на совершенно новом уровне близости. Шипящий пар, струящаяся смазка. Его рука, сжимающая изящную шею Старскрима. И сам сикер. С его гордыми крыльями и жестокой красотой. Переплетение безжалостных амбиций и беспринципного коварства, заключенное в самую привлекательную и совершенную оболочку на свете. Какой же он красивый. Старскрим засмеялся, оттолкнув руку Мегатрона, и откинулся на его согнутые колени. — Я это знаю. Мегатрон поморщился. Шлак. Он только что сказал это вслух? Теперь Старскрим станет ещё более невыносимым, чем раньше. Раздалось пневматическое шипение, и грудные пластины Старскрима раздвинулись. Сначала разошлась внешняя обшивка, а затем открылась и внутренняя камера, обнажив электрические всполохи и вихри его бьющейся искры. Сама его жизненная сила оказалась бесстыдно выставлена на показ. — Что ты делаешь? — недоверчиво спросил Мегатрон. Раньше ему доводилось выдирать другим искры, но никогда он не видел, чтобы их обнажали в такой личной манере. Жест был постыдно интимным. Слишком. Десептиконы не должны становиться настолько уязвимыми. — Мегатрон, — гибкие пальцы Старскрима пробрались сквозь внешнюю корону электричества, и весь его корпус прошила дрожь, отозвавшаяся вибрацией в интерфейс-системах Мегатрона. — Ты должен был рассказать мне всё эоны назад. — Старскрим, — Мегатрон не мог в это поверить. Старскрим же не собирался... трогать себя, не так ли? Там? — Не надо. — Почему нет? — Старскрим еще глубже погрузил пальцы в пульсирующую энергию, а затем отстранил, дразня границу клубившейся сферы. — Я всегда думаю о тебе, когда трогаю себя здесь. Мегатрон застонал. Это была самая сексуальная вещь, которую он когда-либо слышал. Скрытый курок его ган-мода выскочил и бесполезно щелкнул. Старскрим гладил себя медленными кругами. Каждый раз, когда его пальцы задевали край искры, она посылала заряд тока, который Мегатрон чувствовал через порт сикера. — Вот и всё, — сказал Старскрим, приглушив свет оптики. — Теперь расскажи мне обо всех грязных вещах, которые ты делаешь, когда самоудовлетворяешься, непослушный мех. Расскажи мне, как ты играешь с собой. Расскажи, как ты думаешь обо мне. Мегатрон мотнул головой из стороны в сторону, неуклонно приближаясь к краю благодаря разрядам энергии и колебаниям чистого блаженства, петляющим между их корпусами. Похоть и стыд обжигали его системы. Это была правда. Он действительно думал о своем заместителе, когда прикасался к себе. Свободная рука сикера змейкой поползла по стройному корпусу сниз, пока не достигла вершины его собственного порта. И сжала между пальцев потрескивающий внешний сенсорный узел. — Тебе нравится, когда я трогаю себя здесь? — Д-да, — пробормотал Мегатрон. Всё было прекрасно, бесконечный цикл удовольствия становился всё глубже и интенсивнее с каждой секундой. Старскрим подпрыгивал у него на коленях, и Мегатрон не мог сдержать долгих, глубоких стонов, вырывающихся из его вокалайзера, пока Старскрим доводил их обоих до финиша. — Праймус… Старскрим приподнял бедра и насадился на коннектор сильнее, продолжая трогать себя изнутри и снаружи. — Не смей, — с рыком предупредил он. — Не смей перезагружаться. Но Мегатрон не мог это контролировать. Он уже был за гранью, метафорическая плотина внутри него прорвалась, и он взвыл, погрузившись в самое дикое чувство освобождения, которое он когда-либо испытывал. Его корпус содрогался снова и снова, пока удовольствие сотрясало его до глубины искры. Его коннектор пульсировал, изливаясь в Старскрима, пока остальной корпус содрогался от разрушительной перезагрузки, которая почти отправила его в оффлайн. Наконец его крики стихли, и волны удовлетворения перешли в непроизвольные подёргивания. Дым клубился из всех швов между пластинами брони, и он с удовлетворенным вздохом обмяк. Когда видеопоток с его оптики снова запустился, недовольное выражение лицевой Старскрима сказало всё за него. — Эм… — проворчал Мегатрон. — Прости, — шестерёнки в его процессоре вращались очень медленно. Стоп. Он что, только что извинился? Он же лорд Мегатрон. Он не… — А! — восхитительный послешок пронзил его, и самый могущественный военачальник во вселенной потерял ход своих мыслей. Да не важно. Главная идея заключалась в том, чтобы продолжать держать Старскрима поблизости. И это была гениальная идея. Оно того стоило. — Не волнуйся, Могучий Мегатрон, — протянул Старскрим. Его ЭМ-поле кольнуло опасностью, а рот скривился в нечто, не похожее ни на улыбку, ни на ухмылку. Затем он так сильно сжал кольца порта, что Мегатрон не смог бы развернуть скрутку, даже если бы захотел. — Я с тобой ещё не закончил. И впервые в истории Мегатрон действительно немного испугался Старскрима.

***

Четыре часа спустя… Саундвейв испытал одновременно и облегчение, и разочарование по поводу окончания слежки. Он отрешённо наблюдал, как его лидеры в изнеможении падают на стол для совещаний, внезапно осознавая, что его собственная внутренняя температура достигла небезопасного уровня. Его разум метался, как в клетке, приводы рук болели. Позади него все его симбиоты, вместе с Тандеркрекером и Скайварпом выдавали целый хор из статики. Внезапно он осознал всю полноту того, чему только что позволил случиться. В начале затея, казалось, имела смысл. Скайварп вытащил их с собрания, а затем умолял Саундвейва о доступе к замкнутой системе безопасности комнаты, чтобы они могли убедиться, что Старскрим не наделает глупостей. Сикеры, казалось, искренне беспокоились о своем ведущем, без сомнения, потрясенные эмоциями, пережитыми ими через бонд-связь во время встречи. Саундвейв тоже это почувствовал. Ощущения были настолько подавляющими психологически, что ему пришлось использовать все телепатические средства защиты, которые у него были, чтобы не закричать. Или перезагрузиться. Или вытолкнуть Старскрима с колен Мегатрона и умолять занять его место. Возвращение на свою рабочую станцию в командном центре, чтобы пошпионить, не было чем-то необычным. Возможно, он даже позволил бы Рэведжу понаблюдать. Но почему, почему он позволил остаться остальным? Он проверил внутренний хронометр. Невозможно. Они же не шпионили за своим начальством всё это время? Саундвейв смутно вспомнил, как пытался выключить монитор, когда действо на экране начало переходить всякие границы, но Скайварп схватил его за руку со словами «Сделаешь это, и я телепортирую свой кулак тебе в процессор». Саундвейв кивнул и без вопросов подчинился. Да, сэр, коммандер Скайварп, сэр. Он и не мечтал выключить самое отвратительно непристойное зрелище, из виденный им за, ну... пожалуй, за весь актив. Видео, наряду с безудержной похотью и ужасом, исходящими от присутствующих, практически лишило его процессор возможности нормально функционировать, не говоря уже о том, чтобы тщательно обдумать все последствия того, что они натворили. Но сейчас он их обдумывал. Праймус, почему он просто не отключил видеопоток? Саундвейв посмотрел на свою руку. Она всё это время парила возле кнопки выключения, не желая ее нажимать. Неудивительно, что у него так ныли ручные приводы. Лорду Мегатрону это не понравится. Саундвейв вздрогнул. Как он сможет удержать Тандеркрекера, Скайварпа и собственных кассетиконов от рассказов о том, что они видели? Он бросил сдержанный взгляд на Рамбла и Френзи, ожидая увидеть на их лицевых довольные ухмылки. Вместо этого они тупо уставились на экран, на дымящуюся кучу металла и смазки, в которую превратились корпуса Старскрима и Мегатрона. Рамбл заговорил первым: — Окей, теперь я понимаю, почему все так суетятся вокруг этого вашего интерфейса, правда, — он наклонил голову вбок и указал на изображение Старскрима. — Но «кончи мне на турбины»? Разве это, ну типа, не испортит их работу? — Ага, — поддержал Френзи. — И что это за поза была в конце? Как такое вообще возможно? — Вот так? — попытался изобразить увиденное его близнец. — Кажется, что-то вроде того, нога Скримера была здесь, а Большой Босс был закручен вот так, — он перекинул ногу над Френзи, пытаясь сымитировать позицию, которую каким-то образом сумели занять их лидеры. — Нет-нет, — Френзи толкнул своего близнеца на корточки. — Там было что-то вроде этого. — Реконструкция, — перебил Саундвейв, — не обязательна! Рэведж протянул лапу и приложил ее к руке Саундвейва. — Угомонитесь, вы двое. Хватит. Мы все здесь полностью функционирующие мехи. Нет тут ничего, чего мы раньше не видели, — из его лапы исходили быстрые импульсы, стимулирующие нервные цепи Саундвейва с помощью хиролингвистики. // А если серьезно, Саундвейв, // спросил Рэведж его лично, // что такое эндоскопический фальшджампер? // Саундвейв отправил несколько импульсов в ответ и пожал плечами. Честно говоря, он и сам не знал. Он только что наблюдал за использованием одного из них почти тридцать семь минут и всё ещё не знал. Впрочем, видимо, его действие имело достаточно приятный эффект, судя по приглушенным стонам лорда Мегатрона. Голос Скайварпа наконец перетёк со статики на хныканье: — Поверить не могу. Клубок его эмоций врезался в Саундвейва, как метеорит в поверхность планетоида. Телепат попытался укрепить то, что осталось от его изодранной в клочья ментальной защиты. И все же вспышка, полученная им от Скайварпа, ощущалась почти как шоковый удар. — Я тоже, — Тандеркрекер тоже очнулся. — Старскрим никогда не бывает таким милым и нежным с нами. — Милым и нежным!?! — воскликнули Саундвейв и его кассеты в унисон. — Точняк, — подтвердил фиолетовый сикер. — Шлак, он, должно быть, увлечен Мегатроном больше, чем я думал. Саундвейв много чего повидал за время своего общения с десептиконами, как внутри, так и за пределами чужих процессоров. И всегда считал, что уже не способен испытывать глубокое смущение или удивление. Но то, свидетелем чего он стал сегодня, переходило всякие границы. Он должен был вывести всех отсюда и разработать стратегию борьбы с нанесённым ущербом. И ему, наверное, стоит подумать о здоровье своего лидера. Лорд Мегатрон выглядел так, будто нуждался в медицинской помощи. Деликатной медицинской помощи. И побыстрее. — Кхм, в любом случае, — Тандеркрекер огляделся и поморщился, как будто до него только что дошло, что случилось. Саундвейв точно не был уверен. В этот момент он не осмеливался считывать электрические импульсы чьих-либо мыслей. — Нуууу, — протянул Скайварп. — Мы, пожалуй… оставим тебя, Саундвейв. То есть, коммандер, — он схватил другого сикера за руку. — Нас здесь никогда не было, — и с характерным *вуууп* и вспышкой пурпурного света они исчезли. К счастью, Рэведжу не понадобилась телепатия, чтобы понять, что остальные должны последовать их примеру. — Хорошо, нам всем пора на выход, — следом он выгнал из комнаты жалующихся близнецов. — Думаю, Саундвейву нужно время, чтобы обработать увиденное. Как только они ушли, с экрана послышалось хихиканье. Старскрим сумел выпрямиться и теперь пристально смотрел на Мегатрона. Его крылья задергались, и он проследил кончиками пальцев пластину брони, прикрывающую искру их едва находящегося в сознании лидера. Топливный насос Саундвейва ускорился. Связист напрягся, готовый в любую секунду бежать в зал заседаний. Вот она. Попытка покушения. Он должен был попасть туда сейчас же и остановить Старскрима, прежде чем сикер попытается дезактивировать Мегатрона в момент его слабости. Но Старскрим ничего не делал. Он просто плюхнулся на тирана сверху и завозился, устраиваясь на мощном серебристом честплейте в позе, почти напоминающей объятия. Мегатрон хмыкнул и чуть приподнял руку. Какими бы ни были его намерения, они так и не были реализованы, поскольку его рука снова безвольно упала на стол, а оптика потускнела. Заряд в конденсаторах Саундвейва спал. Никаких покушений на актив. Отлично. Похоже, у него было немного драгоценного времени, прежде чем кто-нибудь из них двинется. Пора было что-то придумать. Конечно, он мог обратить ситуацию в свою пользу. Рэведж, Лазербик и Баззсоу были достаточно умны, чтобы хранить молчание. Молчание близнецов можно было обеспечить несколькими ключевыми угрозами аннулирования привилегий. А касаемо Скайварпа и Тандеркрекера, скорее всего он сможет, если потребуется, нарыть немного материала для шантажа… Его внимание привлекло движение на экране. Старскрим слегка приподнял голову, улыбнулся и сложил пальцы в изящный жест, нацелив их прямо на скрытую камеру. Саундвейв схватился за консоль и закусил губу за маской. Нет. Как Старскрим узнал, где находится камера? Как он узнал, что кто-то наблюдает? Должно быть, какие-то мысли случайно просочились через триадную связь. Саундвейв должен был это предвидеть, и всё равно был слишком потрясен. Единственная альтернатива заключалась в том, что Старскрим каким-то образом организовал это всё от начала до конца. Но это было просто немыслимо. Верно? Погоняв через вентсистемы прохладный воздух, Саундвейв рассмотрел возможные варианты. Надежды на светлое будущее они не внушали. Старскрим конкретно попортил ему актив. Теперь он должен был либо признаться в шпионаже перед Мегатроном и пострадать от последствий, либо подчиниться требованиям Старскрима, что в лучшем случае будет унизительно. Прежде чем он смог решить, какой неприятный выбор был наименее болезненным, экраны перед ним потемнели. Затем появилась строка запуска, и неопознанная программа начала загружаться, заполняя экран медленно соединяющимися словами. Бегая пальцами по клавиатуре, Саундвейв изо всех сил пытался ее выключить. Что происходит? Этого не может быть. Эта система была полностью безопасной. Единственными мехами, у которых были коды, были он сам и… Ох. Лорд Мегатрон. Старскрим мог легко украсть файлы и коды, пока он и Мегатрон использовали соединение для передачи данных. Юникрон его побери. Пиксели перед ним собрались в глифы, и коленные шарниры Саундвейва подвели его. Он оступился, пытаясь осесть в кресло, но его не было позади него, и бедный связист врезался кормой в пол. «Твой ход». Конец