Сны наяву

      Утро медленно вступало в свои права, и едва первые лучи осторожно коснулась носа Николь, она лениво открыла глаза, почувствовав покалывание в правой руке. Медленно развернув голову, она увидела шатенистые волосы, что копной лежали на плече Хот. Улыбнувшись, Николь слегка наклонилась и оставила крошечный поцелуй на макушке Вэйверли, отчего та резко дернулась, широко и испуганно распахнув глаза. — Хэй, спокойно, — улыбнулась рыжеволосая, осторожно прижимая девушку к себе и поглаживая ее спину в успокаивающем жесте. — Доброе утро. — Привет. — расслабилась Эрп, поняв, где и с кем она находится, и подняла свои глаза, сонно зевая. — Плохие сны? — Как ни странно, но нет... — Вэйверли непроизвольно провела ладонью по животу Николь, чем вызвала у девушки резкий вздох, который стал чем-то неясным, похожим на смесь стона и удара под дых.       Возникло молчание. Оно было не то чтобы отягощающим, но слегка напрягающем. У обеих девушек осталось много вопросов друг к другу, и это касалось не только истории, которой рыжеволосая поделилась с младшей Эрп, но и того вчерашнего поцелуя. Николь, где-то в глубине души, хранила угнетающие сомнения, что тот поцелуй был всего лишь своеобразным способом поддержки, а не проявлением чувств, к тому же, Хот попросила шатенку остаться с ней, в одной постели, под одним одеялом, и Вэйверли согласилась, но согласилась скорее от безысходности, нежели из-за каких-то чувств... Однако, где-то еще глубже, рыжеволосая верила, что это всего лишь пустые сомнения, но проверять их на достоверность сейчас она не хотела.       Николь повернула голову, избегая зрительного контакта с девушкой, которая сейчас практически дышала ей в шею, и ужаснулась. На часах было без десяти минут восемь. Ее смена началась пятьдесят минут назад...       Подорвавшись с места, рыжеволосая, ничего не сказав, вскочила с кровати и принялась искать свою вчерашнюю одежду. Во рту все еще присутствовал неприятный вкус алкоголя, но сейчас нет времени, чтобы думать об этом.       Пока Хот в панике бегала по комнате в длинной футболке, ища свою рубашку, Вэйверли пристально наблюдала за ней, боясь задать хоть один вопрос. Возможно, вчера вечером она познакомилась с настоящей, искренней Николь, но сейчас она увидела ту Николь, для которой не существует никаких чувств, кроме чувства долга перед своим городом, кроме чувства сдержанности и хладнокровности. Еще пару минут назад, она чувствовала рыжеволосую всем телом, она прижималась к ней, получая полную взаимность, сейчас же Хот вспомнила о работе и убегает, будто ее застали за ужаснейшей изменой, но ее нельзя в этом винить, ведь они с Хот просто друзья, у Хот есть своя работа, свое личное время, так ведь?       Эрп неспешно встала с кровати и, подойдя к большому шкафу, вынула белую, бережно сложенную рубашку Николь, протягивая ее запыхавшейся девушке: — Спасибо, — холодно ответила рыжеволосая, через чур выхватывая одежду и замирая на месте. — Можешь, пожалуйста... Можешь отвернуться? — Да, — спохватилась шатенка, разворачиваясь спиной. — Конечно.       Застегивая последнюю пуговицу, Хот слегка коснулась плеча девушки: — На счет вчерашнего... — начала было она, но Эрп прервала девушку. — Николь, — поворачиваясь, мягко ответила Вэйверли. — Мы можем все обсудить потом, хорошо?       Хот, явно сейчас не готовая к такому разговору, облегченно выдохнула: — Хорошо. — Напиши мне, когда освободишься. — Напишу.       И вновь эта неловкая тишина. Значит ли их вчерашний поцелуй то, что они должны целоваться на прощание? Николь и Вэйверли абсолютно точно были бы не против поцелуя, хотя бы в щечку, но ни одна из них сейчас не была уверена, что это будет нормально. Должно ли это быть нормой?       К счастью, неловкую тишину прервал разтрезвонившийся телефон Хот. — Слушаю. — строго ответила она, нажимая на кнопку принятия вызова. — Ты, мать твою, где, Хот? — Николь, не посмотревшей на номер, не нужно было гадать, кому принадлежал этот голос. — Я скоро буду, Вайнона. — Нет, рыжая, — рыкнула старшая Эрп. — Если тебя не будет через десять минут, то тебя будут доставать не из твоей кровати, или где ты там сейчас находишься, а из центрального озера. — Но... — начала Николь. — О, нет, даже не думай оправдываться, я еще не закончила! У меня была ночная смена, я должна уже как час быть дома, но из-за того, что кое-кто соизволил не приехать, Недли сказал мне сидеть в участке, на посту, вместо тебя. — Черт... — Черт — это не то слово, которое способно описать всю эту ситуацию, Хот. Поэтому ты сейчас собираешься и быстро едешь в участок, а вечером, когда я высплюсь, ты ведешь меня в бар и напаиваешь до того момента, пока я не забуду о том, как ты лоханулась передо мной, я достаточно убедительна?! — Да, мэм, — прокашлялась Николь. — Через семь минут буду. — Уж постарайся. — злобно ответила Вайнона и сбросила вызов. — Ого... — только и смогла вымолвить младшая Эрп, которая стала свидетельницей звонка. — Это было страшно. — Страшно и убедительно... — заключила рыжеволосая. — Мне пора.       Николь развернулась на сто восемьдесят градусов и быстрым шагом направилась к двери, схватив ботинки и начав их расшнуровывать. — Спасибо тебе за то, что вчера забрала меня из бара. — пропыхтела она, обувая ботинки. — Не стоит благодарить, — Вэйверли подошла ближе и, прижавшись к косяку, стала наблюдать за девушкой. — Я рада, что ты написала именно мне. Хорошо, что с тобой все в порядке.       Услышав это, Николь на секунду остановилась от зашнуровывания, но, вернув к себе здравый рассудок, молча продолжила. — Вот твоя куртка. — Эрп передала темно-синюю куртку, с эмблемой полиции Чистилища. — Спасибо, Вэйверли, — Хот выпрямилась и приняла предмет верхней одежды, засунув руки в рукава. — Ну, я, наверно, пойду. — Думаю, тебе лучше использовать телепорт, потому что злая Вайнона — страшная Вайнона. — усмехнулась девушка. — Я ее еще никогда такой не слышала. Очень надеюсь, что она не такая злая на деле, как по телефону. — Угу, надейся, надейся... — И вновь улыбка расползлась по лицу Эрп, заставляя появиться маленькие ямочки на щеках Хот.       Николь повернулась к двери и начала открывать замок, но вдруг резко почувствовала, как к ее спине прильнуло маленькое и теплое тело, прижимаясь все крепче и крепче.       Вэйверли сомкнула руки в замок на животе рыжеволосой, утыкаясь носом ей в спину, вдыхая самый прекрасный аромат шоколада и чего-то ненавязчиво цитрусового. — Я не хочу, чтобы ты уходила... — Вейвс, — начала Николь, опуская свои ладони на руки младшей Эрп и нежно поглаживая их. — Я тоже не хочу, но мне нужно. — Я понимаю. — согласилась Вэйверли, все еще не расцепляя хватку. — Я тебе напишу, хорошо? — Хот говорила почти шепотом, чувствуя горячее дыхание на своей спине и пытаясь сдержать нахлынувшую приятную тяжесть внизу живота. — Хорошо. — Выдохнула шатенка и с огромным нежеланием отстранилась.       Для обеих девушек это «хорошо» стало не просто словом, оно стало чем-то большим. Говоря его, обе будто негласно говорили то, о чем не могли сказать друг другу вживую. Мне очень нравится проводить с тобой время — хорошо. Я испытываю к тебе чувства — хорошо. Я хочу тебя поцеловать — хорошо.       Сейчас им не нужны были другие слова, ведь у них было свое «хорошо».

***

      Прошло уже несколько часов после того как Николь в спешке уехала на работу, а сонная и уставшая Вайнона ввалилась в дверь, параллельно скидывая с себя верхнюю одежду и уходя в свою спальную комнату.       Вэйверли же просто сидела и смотрела сериал «Милые обманщицы», убивая время в ожидании того, как ей напишет Хот. Как бы ей не было стыдно признавать, но последние пару дней она буквально коротала время до встречи с рыжеволосой помощницей шерифа. То, что младшая Эрп ощущала рядом с этой девушкой, не вписывалось не в какие привычные ей стандарты и рамки. Она привыкла думать, что это всего на всего дружба, ну, или, по крайней мере, она заставляла себя так думать, но было одно «но». Друзья не чувствуют такого влечения друг к другу. Вэйверли никогда в жизни не чувствовала подобного влечение, и это было для нее в новинку.       Общение с Николь — это ходьба по минному полю. В один момент ты чувствуешь в ней открытость, нежность, заботу, а в другой — загадки и скрытность. И для шатенки уже был достаточным шоком тот факт, что Хот поделилась с ней своим тяжелым бременем, который несла в себе. Эрп правда ценила это.       Другой проблемой был Чемп. Несомненно, к нему у шатенки не было таких чувств, и парень для нее был просто привычкой. Вредной привычкой, от которой стоило избавиться. Вайнона всегда была против Харди, но она была рада за свою младшую сестру, если та была счастлива (пусть даже это счастье было на показ). Весь город знал об их отношениях, большая часть города поддерживали Чемпа и Вэйверли, поэтому шатенка привыкла думать, что так должно и быть, что отношения с Харди — абсолютная норма. Но как отреагирует Вайнона на чувства Вэйверли к Николь? Младшая Эрп никогда не делилась чем-то подобным со своей сестрой, ведь таких ситуаций в ее жизни еще не возникало.       Что будет, если шатенка расскажет обо всем Вайноне? Что будет, если она скажет, что между ними что-то непонятное, выходящее за грань простой дружбы? Как к этому отнесется Вайнона? Столько вопросов, не оставляющих за собой абсолютно никаких ответов. Это угнетало шатенку. Но ее мысли быстро переключились на лежащей рядом телефон, чей дисплей засветился ярким светом, оповещая о новом сообщении. Вот оно! То самое чувство, которое младшая Эрп чувствует каждый раз, когда Николь дает о себе знать. Бабочки в животе, учащенное, сбитое дыхание и сухость во рту.       Вэйверли схватила пульт, поставила сериал на паузу и резким движением взяла телефон, с надеждой и благоговением смотря на экран, но какого было ее разочарование, когда она увидела входящее сообщение от Чемпа Харди.       Лениво взяв телефон, она разблокировала экран и начала читать. Чемп: Детка, ты сейчас дома?       Эрп нервно вздохнула и быстро напечатала ответ. Вэйверли: Чемп, не называй меня так. Мы с тобой больше не вместе. Ты чего-то хотел? Чемп: Это твой последний шанс. Или будет хуже.       Младшая Эрп усмехнулась и вновь стала печатать. Вэйверли: Угрожать мне решил? Смешно. Удачи с этим.       Ответ пришел минутой позже. Чемп: Детка, брось. Мы были отличной парой. Я любил и продолжаю либить тебя. Ты не должна общаться с этой рыжей тупой лесбиянкой. Этим ты только создаешь себе репутацию шлюхи, а я даю тебе последний шанс быть со мной и остаться на плаву.       Вчитавшись в текст, у Эрп пропал дар речи. Ей стоило бы промолчать, но она не смогла. Вэйверли: Послушай сюда, Харди, тебе уже досталось, но, видимо, ты хочешь снова получить, да? Николь — прекрасный человек, а обзывая ее подобными словами, ты закапываешь лишь себя, теряя любое уважение в моих глазах. Не смей больше лезть в мою жизнь и писать мне. Я еще раз напомню: между нами все кончено, и только я распоряжаюсь своей жизнью. Еще одно твое появление в моем поле зрения и я за себя не ручаюсь. Надеюсь, мы друг друга поняли. Пока и прощай.       Глубоко вздохнув, Вэйверли отложила свой телефон, наклонилась вперед и взялась руками за голову. Было что-то похожее в их ситуациях с Николь. Два преследователя. Две жертвы. Две причины для конфликта, не имеющие никаких оснований. Две травмы на долгое время. Вот только было кое что различное в этих историях. Преследовательницы Хот здесь нет, а Чемп всегда рядом, но зато он не психически больной, а это, в какой-то степени, положительный момент во всей ситуации.       Эрп приняла для себя позицию, что она не будет рассказывать рыжеволосой о ситуации с Чемпом. Вряд ли сейчас ей нужно это знать. Ведь если на ее плечах будет уже не одна катастрофа, а целых две, то кто знает, к чему это может привести. От нервного срыва к затяжной депрессии. А Вэйверли успела за вчерашний вечер насмотреться на поникшую Николь, и она не выдержит, если девушка будет такой всегда.       Поэтому решение было принято. Нужно молчать и помочь Хот с ее заварушками. К тому же, проблема с Чемпом была улажена, опасности больше не было. Шатенка ясно и четко дала понять, что абсолютно не заинтересована в общении с ним, так что конфликт улажен.