Законы поместья Джостар

Небосвод медленно затягивался тучами. Джотаро достал сигарету, обдумывая всё произошедшее. Наверное, он всегда был из числа тех, кому на все параллельно. И этот лёгкий возникший интерес, это слабое, но беспокойство его напрягало. Сначала вызывало утомление осознание, что от него что-то все ждут, рассматривают чуть ли не под микроскопом. Теперь же его раздражал и волновал момент недосказанности. От него, если верить словам служанок, наоборот ничего не ждали. Словам он, кстати, не верил. Как и служанкам. И всё же было неприятно. К тому же, к сексуальным меньшинствам его всё-таки приписали. Может, не стоило пренебрегать советами Какёина прошлым вечером. В размышлениях остановившись около ворот, Джотаро ощутил, как что-то больно кольнуло его в икру ноги. Повернувшись, он увидел перед собой белую курицу, нагло смотрящую прямо ему в глаза.       — Отвали, — Куджо, естественно, не таил надежд, что достиг взаимопонимания с птицей, стараясь не обращать на нее больше внимания. Он надеялся, что подействует правило «ты меня не трогай — и я тебя не трону». Но пернатая дама не отставала от него, кудахча и снова нападая, в этот раз оттяпав клювом приличный кусок дорогостоящей ткани брюк. Заместо слов Куджо хорошенько пнул её, затем отер свои ботинки от перьев. О цветы с клумбы. И откуда здесь эта надоедливая наседка?       — Курица — тоже житель, причём приносящий доход, — этот высоковатый голос за его спиной не заставил вздрогнуть, разве только повернуться корпусом, поскольку шаги были слышны более, чем отчетливо. Какёин взял птицу на руки, та, выпучив глупые глаза, не сопротивлялась.       — И что я теперь должен с ней сделать? Поцеловать? — брюнет грозно сощурился, уперев руки в бока.       — Если посчитаешь нужным, — чем-то Нориаки сейчас был похож на довольного лиса, поудобнее перехватившего добычу и сунув её за пазуху, — останавливать я тебя не стану.       — Откуда она вообще здесь? — внутри бушевала самая настоящая ярость, но ДжоДжо старался не выплескивать её прилюдно, хоть в округе и почти никого не было: все с утра занималась своими делами. Однако, наверняка находя при этом время на сплетни.       — Это я сейчас выясню, жди здесь, — дал распоряжение Какёин, снова куда-то исчезая. Конечно же, Куджо никого ждать не собирался. Он пошёл по каменной дорожке, ведущей за громоздкие кирпичные ворота. Сам себе босс и диктатор. И только ему решать, когда и куда идти. Преисполненный этими важными чувствами и побуждениями, Джотаро заметил близко располагавшееся построение, несомненно, представляющее из себя небольшую конюшню. Он неторопливо направился к ней. Пора уже изучить эту местность, чтобы поскорее принять судьбоносное решение и свалить. Подходя поближе, он увидел вороного коня в деннике. Густая ухоженная грива манила прикоснуться, но Джотаро желание игнорировал, продолжая просто рассматривать.       — Нравится? — к нему подошёл среднего телосложения длинноволосый блондин, жуя травинку и поправляя кожаные перчатки на руках. На его голове была потрепанная ковбойская шляпа, прикрывавшая козырьком взгляд. На губах незнакомца играла располагающая улыбка.       — Я равнодушен к животным, — Куджо чуть отступил, пропуская мужчину. Тот открыл дверцу, прошёл к коню и начал надевать на него амуницию.       — Это потому, что вас ещё Император не скидывал, — длинноволосый провел рукой по седлу, слегонца похлопывая. Конь недовольно зафыркал. — После этого его или любят, или ненавидят, — он погладил по гриве, пропуская её между пальцев, а затем широко заулыбался, поворачиваясь лицом к ДжоДжо. — Хэ-хэй, а молодой господин умеет держаться в седле? Незнакомец встретил взгляд подошедшего Какёина, примирительно разводя руками.       — Император сделал вызов, — пояснил блондин, продолжая улыбаться. Куджо молча наблюдал, думая, что ему, наверное, улыбнулись уже все в этом поместье. Будь то добродушные или кривые улыбки.       — Лошади научились говорить, Хол Хорс? — Нориаки вскинул бровь, обращаясь к Джотаро. — Нам стоит поторопиться, чтобы охватить сегодня как можно больше местности, соответственно, информации будет много. Брюнет понимал необходимость уйти сейчас, но так вовремя сами собой вспомнились фразы девушек. «Нет шансов». «Все мы знаем, почему». Возможно, потакать некоему Хол Хорсу не лучше, чем просто уйти ни с чем. Уйти ни с чем — в данном случае, подтвердить слова «Нет шансов». Куджо сжал плотнее челюсти, дотрагиваясь до морды Императора и заглядывая в сообразительные глаза.       — Меня он не скинет, — уверенно произнес он, решительно взглянув на Хол Хорса и Какёина. Во взгляде первого заметны были хитрые огоньки, выражающие предвкушение… чего? Провала? Веселья? Блондин присвистнул, выводя за поводья коня к просторной леваде за конюшней. Джотаро шёл позади рядом с притихшим Нориаки. Парень молчал, было непонятно, что он об этом всём думает. Обычно советник высказывал своё мнение. По соображениям ДжоДжо, так должно было происходить и сейчас. Какёин или правда верит в него, или его совсем не заботит участь городского парня, попавшего под копыта. А такое могло бы произойти. Но…       — Даже не посоветуешь бросить эту затею? Она может быть опасной, — неслыханно, чтоб он первым поднимал диалог, но заставлять себя молчать он не собирался. Потому как говорить ему хотелось совсем нечасто.       — Если я посоветую тебе не сворачивать шею, то сможешь ли ты воспользоваться советом? — Какёин не ждал ответа, зная, что его не последует. Он нахмурился, замечая, что зевак становится вокруг них все больше. — Они пришли, чтобы посмеяться. Ты об этом знаешь.       — Это тот редкий случай, когда я рад толпе, — поделился мыслью Куджо, делая вид, что не замечает перешептывания за спиной.       — Самоуверенность многих погубила, — Какёин покачал головой, но совсем не боролся за то, чтобы остановить наследника в возможно пагубной демонстрации своих умений. — Ты идешь на неоправданный риск.       — Вместо этой беседы ты мог дать мне дельные советы, зная этого коня и его повадки, — Джотаро осадил советника, но не заметил на его лице и грамма раскаяния. — Наверное, я удивлен, что ты об этом даже не подумал.       — Будь осторожен, у нас в поместье нет врача, чтобы подлатать в случае провала, — Нориаки остановился у изгороди, не собираясь идти дальше. Тому же последовали и пришедшие поглазеть, правда, устроились они по другую сторону.       — Я знаю, что делаю, — спокойной, твердой походкой он направился к Императору. Конь взволнованно храпел. Джотаро в последний раз прошёлся взглядом по окружающими. Среди незнакомых ему лиц жителей поместья он заметил дворецкого. Тот не улыбался, но подарил Какёину укоризненный взгляд. Советник едва нахмурился и отвернулся. Куджо силился вспомнить всё, чему учили на уроках верховой езды. Без определенных знаний в этой среде он бы не полез. Если сначала он и испытывал тревогу за свой шаткий успех в роли всадника, то через пять минут нахождения в седле уже увлеченно обдумывал, чем руководствоваться дальше. Он в этом деле был несколько слаб, зная только базовые аллюры. Но, управляя конём с характером, даже их воспроизвести в жизни может быть сложно. Император, однако, вел себя покладисто, под стать местному окружению. Почему-то Джотаро не покидало чувство, что конь только делает вид безобидного. К тому же все вокруг ожидали подвоха и, наблюдая за мимикой людей, брюнет склонялся к тому, что ему тоже стоит опасаться финта.       — Тебе же лучше быть шелковым, — тихо проговорил Куджо, одной рукой отпуская поводья, чтобы прикоснуться к гладкой шерстке на шее Императора, уверенно погладив. Вот же, он уже дважды за сегодня говорит с животным. Только на этот раз его, похоже, слушали и понимали. Но зная, что конская сообразительность играет обычно против всадника, он несильно сжал гриву. Повод — как тормоз, как руль, а сам он, несомненно, водитель. Джотаро сильнее сжал шенкелями бока жеребца, посылая вперед; в это время сам подался в том же направлении бёдрами и поясницей в седле. Со стороны опытным людям уже понятно, что он собирается сделать. Опасно, чёрт возьми. Император побежал рысью, хоть Джотаро и планировал галоп. Ладно, не скинул, не воспротивился — результат. Стоит ли ещё больше рисковать и теперь всё-таки заставить скакать? Джотаро на пару секунд отвлекся, размышляя, и мельком оглянулся на наблюдающих. Незнакомые лица напряженно смотрели, в нетерпении ожидая первого прокола. Хол Хорс же о чем-то переговаривался с дворецким, похоже, оба были чем-то недовольны, прекратив наблюдать за Куджо. За всем этим брюнет совсем забыл, что помимо отношений с ним у прислуги ещё могут быть какие-то терки между собой. В принципе, это неважно. Отдельно ото всех стоял советник, облокотив голову о деревянный забор левады. Он не спускал холодного взгляда золотисто-зеленых глаз. Они пересеклись с лазурной гладью Куджо. На миг ему показалось, что уголок рта рыжеволосого приподнялся, показывая кривую улыбку. Дыхание слегка сбилось, но сходу назвать причину молодой Джостар не мог. Император, почувствовав отрешенность всадника, своевольно резко остановился, громко фыркая и, очевидно, собираясь встать на дыбы. Публика торжественно заохала, кто-то даже лукаво захихикал. Именно благодаря такой живой зрительской несимпатии Куджо поймал момент. Он стукнул жеребцу между ушей ребром ладони, зная страх любой лошади, собиравшейся встать на свечу — удариться о что-то головой.       — Яре Яре, не козли мне тут, — брюнет оказал давление на трензель, затем равномерно сделал вдох-выдох, контролируя дыхание. — Что я тебе говорил? Чуть не прощёлкал, чёрт возьми! Кажется, на фоне он слышал раздосадованные вздохи. ДжоДжо направил коня развернуться, ущемленный небольшим провалом. Теперь он через десятки метров стоял прямо напротив советника, прищуриваясь, чтобы разглядеть эмоцию на его лице. Одобрительная? Нет. А улыбка всё-таки кривая, глаза изморозью награждают за вовремя взятый контроль в критической ситуации. Или наоборот смеются? Куджо хмыкнул, понимая, что слишком сильно акцентирует внимание на одном человеке из толпы. И подумал, что, наверное, он бессильно падок на яркую, необычную внешность. Джотаро, не отрывая взгляда от Какёина, ухмыльнулся, повторяя очередность действий: уверенно, как прежде, сделал посыл вперед. Скакун, кажется, собирался побрыкаться, но оставил эту идею, чувствуя твёрдость намерений и крепко сжатые поводья. ДжоДжо находился снова в своих мыслях, но не допустил оплошности в этот раз. Он вспомнил, что яркость — не просто слово в его жизни. Запоминающийся всем яркий лучший друг. Ярко выраженная материнская любовь. Хоть и мелодичная, но яркая музыка, играющая с подачи отца. Яркая краснота пёстрых, рыжих волос. Но этой внешности не хватало таких же ярких эмоций. Недолго размышляя, он погнал Императора прямо на советника. Наверное, ожидая прочесть на этом белом лице нечто помимо кривых улыбок. Император грозной фигурой двигался неустанно к цели, а Какёин по-прежнему выглядел расслабленно, наверное, не веря в опасность. Оставалось всего метров семь. Куджо закусил в предвкушении нижнюю губу, замечая изменения. Ореховые омуты расширились, улыбка упала в бездну. Нет, это не испуг. Удивление. ДжоДжо снизил скорость на пятом метре, грамотно рассчитав расстояние, останавливая Императора. Эффектная резкая остановка подняла столб пыли. Он пустил жеребца в сторону вдоль забора, чтобы конь смог остыть, успокоиться. Сзади послышались хлопки. Джотаро обернулся, замечая сквозь пыль аплодирующего советника. Спустя несколько минут он оставил Императора стоять около забора, спрыгнув наземь. Чувствовал, как его будоражит. Между лопатками ощущалась влага, он сильно пропотел от таких маневров. Требовалось сменить одежду, но это после. К нему подошел Хол Хорс, начав было что-то говорить, но ДжоДжо пропустил все мимо ушей, двигаясь по направлению к Какёину. Ему же не послышалось? Тот выразил свое отношение к развернувшемуся представлению. Шагая неровно, но уверенно, он оглянулся вокруг: от толпы ничего не осталось. Именно такой результат удовлетворил знатно больше. Остался только советник, идущий навстречу.       — Ты не говорил, что занимался этим раньше, — Нориаки заговорил первым, тепло улыбаясь. Его одежда была покрыта пылью, но парня это не смущало.       — Не похоже, чтобы ты сначала был обрадован этим открытием, — Куджо остановился, когда между ними оставалось пару метров. Он всё ещё не мог отдышаться.       — Я аплодировал стоя, — в свою защиту сказал рыжеволосый, привычно пожимая плечами.       — Потому, что было некуда сесть? — брюнет надвинул фуражку на лоб поплотнее. Всё-таки изначально советник, как бы ни пытался скрыть, был не на его стороне. Или, может, ДжоДжо начинал параноить, подобно Брандо…       — А как можно было сидеть, наблюдая за сникшим Императором? — Нориаки лестно отзывался, что приятно грело Куджо. Странно, но ему сейчас было необходимо что-то услышать. Понять, что он не зря провел этот спектакль. Получить отдачу. Даже всё равно от кого. Наверное.       — Не думаю, что он вообще был рассержен, — поделился раздумьями Джотаро, предполагая, что ему благоволила удача.

***

Дио вышел из особняка, специально выждав, пока все вокруг найдут себе занятие, а на него внимания обращали по минимуму. Однако пошастать беспризорно по дому ему не дала старуха Энья, будто невзначай следившая за каждым его шагом и этим обломав все его планы. Что ж, ладно. От своих намерений юноша не отказывался, ведь на приключения у него была целая грядущая ночь. Искать друга долго не пришлось — тот возвышался над остальными, сидя верхом на статном вороном коне. Блондин ухмыльнулся, вспоминая, как они вместе когда-то решили поучиться верховой езде. Правда, у Джотаро всегда получалось хуже. Всей предыстории он не знал, но уже становилось любопытно, поэтому он пошёл к толпе. Все эти серые, будто заблудшие лица смотрели на Куджо — кто-то съедающим взглядом, кто-то — отрешенным, а кто-то — недоумевающим. И ни одно лицо не выражало восторга или какую-либо положительную эмоцию. Не похоже, чтобы они с ДжоДжо были здесь желанными гостями. Расталкивая зевак, Дио собирался миновать забор, чтобы выйти прямиком к другу. На другой стороне левады, облокотившись на ограждение, стоял советник. Он смотрел на Джотаро изучающим взглядом, слегка ухмыляясь. Правда, ухмылка сошла на нет, когда друг внезапно погнал жеребца прямиком на него. Что сподвигло друга на такой поступок — Брандо не подозревал, отчего становилось интересно. Поднявшаяся с земли пыль ударила по глазам рыжеволосого, тот плотно закрыл их, как-то по-детски при этом улыбаясь, едва ли не безумно хлопая в ладоши. Публике пришелся не по нраву подобный жест, но никто ничего не сказал — все стали медленно расходиться по своим делам. Вскоре Брандо увидел идущего к советнику Куджо, тот уже передал бразды правления конем длинноволосому блондину. Дио узнал по этим спадающим локонам мужчину из дверной скважины. Что ж, лучше обо всем по порядку узнать непосредственно от ДжоДжо, чем строить теории. Брандо с недовольством отметил тот факт, что друг с легкой улыбкой на губах о чем-то непринужденно беседовал с Какёином, как с дальним добрым знакомым. Дио все меньше понимал, что здесь происходит и когда эта непонятная приятельская атмосфера успела сложиться.       — Когда вы успели подружиться? — влез он, лишь немного услышав сказ друга. Ему претило, что Нориаки оказался в этот момент тем человеком, который знает все детали внезапной затеи. Потому что сам Брандо не знал, и его это выводило.       — Где ты увидел дружеский диалог? — ДжоДжо флегматично отреагировал на его появление, всё ещё продолжая смотреть на багряноволосого.       — Я вообще многое пропустил, — Брандо дотронулся до плеча брюнета, стараясь обратить на себя внимание. — Стоит ли об этом жалеть? Он заметил, как Куджо приподнял бровь, а советник же резковато вставил свои пять копеек, глядя на молодого наследника.       — Понимаю, вам есть, что обсудить, но мы и так много времени потеряли… — проговорил Какёин с намеком, но без навязчивой интонации в голосе. Длинноволосый блондин прошел мимо них, собираясь вывести жеребца с левады. Вороной конь шагал смирно по пятам, не вынуждая Хорса браться за поводья. Ну уж нет, Дио не собирался проигрывать какому-то псевдосоветнику. Он нахально заставил млекопитающее остановиться, преградив путь и хлопая его по сильной шее.       — А кляча-то видная, — Брандо резво оперся ладонью о седло, самодовольно запрыгивая, — не думал, что верхом будет легче познакомиться с местностью? Куджо нахмурил брови.       — Осторожно, — мрачный голос друга достиг ушей Дио, но тот не собирался брать в расчет наставления. — Он немного… «Буйный» он договорить не успел. Конь словно только того и ждал — он оглушительно завизжал, наконец-то с агрессивной грацией вставая на задние копыта. И можно было бы удержаться, натянув поводья, если бы в руках у Брандо было что-то ещё, кроме судорожно хватаемого воздуха. Император возвысился ненадолго, резво опускаясь обратно на твёрдую поверхность в поисках человека. Дио, как только достиг земли, первым делом перекатился, превозмогая сильную, режущую боль. Но даже это не спасло от попадания под копыта. Хоть это и произошло единожды, так как больше не ощущалось тупых ударов, он не мог пошевелиться, задыхаясь в пыли и убийственной обиде поражения. В голове гудело, он не различал звуки, будто находился под толщей воды. Кровь струилась по виску, смешиваясь с грязью, окрашивая пшеничные волосы в ярко-алый. Растекалась магмой где-то под ключицей. Всё, что он видел перед собой, это сосредоточенное лицо нависшего над ним советника. На дальнем плане — гримасу ужаса, так изящно написанную на смуглом лице друга, и какой-то нездоровый блеск в глазах подоспевшего дворецкого. Где-то вдалеке слышался детский плач, он выворачивал сознание наизнанку. Он открыл янтарные глаза, вставая с промёрзлой кровати.       — ДжоДжо? — Дио прислонился ладонью к виску, ожидая нащупать если не собственные расквашенные извилины мозга, то зияющую глубокую рану точно. Пусто. Он посмотрел на свои маленькие ладошки, замечая крупную дорожку лиловых синяков. Не совсем понимая, что происходит, блондин протер глаза, просыпаясь. Мальчик совсем растерялся, когда в комнату ворвалась мать, выискивая его обезумевшим взглядом. На задворках памяти блондин уже знал, что будет дальше. Она подошла и трясущимися руками обняла его, как самое драгоценное, что только могла иметь в своей жизни. Её шепот срывался на рыдания, болезненным и тугим комом оседая в горле мальчика.       — Лезь под кровать, — скулеж прервался, как только она услышала скрип шагов на лестнице. — Дио, Дио, Дио, — она молила и целовала в висок, ласково прислонялась, смачивая соленой влагой светлые волосы, — прошу, ты же знаешь, что нужно делать. Дио пригнулся, легко заползая под кровать, царапая до крови обляпанные зелеными синяками коленки, но не издавая при этом и звука. Сжался в комок, закрывая ладошками уши.       — Не смотри, — мать качалась из стороны в сторону, зажмуриваясь и сдерживая порыв впасть окончательно в истерику. — Не смотри. Дверь распахнулась, перемазанные грязью берцы ступали вальяжно по пыльному полу, оставляя за собой крупный след. Отец шёл веселой и пьяной походкой, зажимая в руке кухонное полотенце. То выглядело изрядно пожеванным, таковым и являясь с прошлой беседы с женой. Мальчик всегда смотрел. Ненавидел отца за бессмысленное насилие, ненавидел и мать — за слабость, но ещё больше его снедала ненависть к себе — за бессилие. Пыль. Боль. Мокрый след слёз матери на виске… Он открыл глаза, боязно озираясь по сторонам. Ощущались привкус железа во рту и бешеное головокружение, сдавившее спазмом голодный желудок. Пальцы коснулись головы, убрали жесткие от грязи волосы в сторону. Дио собирался ощупать висок, теперь точно понимая, где привет из прошлого, а где плевок из настоящего. Нащупал что-то мягкое. Повязка. Похоже, его голову перевязали. «ДжоДжо!» — это было первое, о чем он подумал. Друг всегда был рядом, освещая жизненный пусть солнечным светом. Пусть так будет и сейчас. Мозг воспринял бы любую информацию, но только от доверенного лица. От единственного доверенного лица.       — Проснулся, — высоковатый голос, не принадлежавший другу, прозвучал где-то за спиной. И почему минуты слабости он должен проводить с ним?.. Брандо медленно повернулся на советника. Тот поправил кроваво-красную шевелюру, вставая с одинокого ветхого стула.       — Император не терпит в свой адрес оскорблений, — Какёин подошёл почти вплотную, дотрагиваясь до его горячего лба. — Вот почему у тебя сотрясение, пару ссадин и вот это, — он слегка дотронулся перевязанного места, тянущегося от ключиц до середины ребер. Одежда на его теле была явно чем-то порезана, так как от модного прикида оставалось одно только слово — ошметки.       — На моем месте мог оказаться он, — Дио имел ввиду ДжоДжо, скалясь и поднимаясь с койки, игнорируя ноющую боль и желание проблеваться на чистый пол незнакомой ему ранее комнаты. В такие моменты эгоизм часто покидал рассудок Брандо, возвышая над его натурой и всем естеством заботу. Обнажая странную, почти болезненную привязанность к человеку, который не бросил его загибаться под бурей ненависти в сложные подростковые годы. Этот сон отчетливо напомнил об этом. Дио злился. Теперь на Какёина — за недосмотр, на Куджо — за испытание судьбы и… Конечно, он злился на себя. За недосмотр и испытание судьбы в одночасье. Глупость ли, преднамеренность — неважно. На его месте мог оказаться ДжоДжо, более того, участь могла постигнуть куда более разрушающая.       — Мог, но не оказался, — Нориаки смотрел на него снизу вверх. В этом взгляде не было и доли переживания. Даже тогда, склонившись над ним и видя его бренное состояние, советник не тревожился, как и не беспокоился лишний раз Жан-Пьер, словно для них это было чем-то вполне приемлемым.       — Мне казалось, уж ты-то сможешь усидеть в седле, — рыжеволосый взял со стола жестяной поднос, на котором находилась острая игла с засохшими каплями крови, медицинская леска для наложения швов и испачканные в бордово-коричневый бинты с ватными дисками. Дио пошатнулся. Он еле стоял на ногах, хрипло дыша то носом, то ртом. Но это не помешало ему выбить поднос у Какёина из рук, плотно сжать тому кисть и вжать его тело в кирпичную стену.       — Никакой ты не советник, ты — вонючий рыжий таракан! — Брандо показательно, с присущим ему дьявольским садизмом грубо сжал пальцы на промежности советника, благо, там было за что ухватиться. — Смотри, как бы усики да лапки не оторвали, — он сильнее сжал руку, вызывая тихий непроизвольный болезненный вздох со стороны Нориаки.       — Ну-ну, чш-ш-ш, — Какёин зашептал убаюкивающе, пальцами свободной руки ловко надавливая на забинтованную под ключицей рану, начавшую вновь кровоточить, — жалко будет, если швы разойдутся. Сейчас эта интонация ещё сильнее раскалывала психику блондина. Неужели он что-то говорил во сне? По этим гадким зелёно-карим глазам не понять. Взгляд упал на висящий на груди советника крестик. Видимо, ранее тот был под одеждой, потому что до этого Дио его не видел. Ему все больше начинало казаться, что тут промышляет какая-то секта. Но если что-то кажется, то ведь нужно сходить в церковь, перекреститься?.. Лихорадочно отодвинуться друг от друга их заставил низкий голос Куджо.       — Яре Яре Дазе, — он стоял в дверном проеме с сигаретой во рту, наблюдая за сомнительной картиной. Немного не так ему представлялась медицинская помощь, оказываемая Нориаки другу. По словам дворецкого, Какёин в поместье единственный, способный мастерски зашить рану, чтобы потом не осталось шрамов.       — Ничего серьезного, завтра уже буду на своих двух, — Дио присел на койку, суетливо ложась, хоть и пытаясь скрыть факт собственной физической немощности. Все силы он потратил на разговор с псевдосоветником.       — Как знаешь, — спорить Куджо не стал, взглядом давая понять Нориаки, что будет ждать его в коридоре. Требовалось избавиться от липкого белья, но он не знал, во что ему переодеться потом. Рыжеволосый поднял с пола упавшие из-за стычки с разъяренным пострадавшим предметы и вышел в коридор, выслушав надобность Куджо.       — Насчет того, что ты увидел, — начал вдруг Нориаки, очевидно считая, что объясниться обязан.       — Ничего я не видел, — Джотаро убрал сигарету. Курить как-то расхотелось. Действительно, лучше бы он ничего не видел. Лучший друг, лобзающий советника за яйца — ну последнее, что он ожидал застать, оставляя их наедине. Конечно, от его пытливых глаз не укрылась враждебная атмосфера, повиснувшая во временном пристанище Дио.       — Я не люблю применять грубую силу, — всё-таки сказал Какёин, поправив рубашку, так как она в очередной раз открыла вид на ключицы, — но ты ведь как никто другой знаешь, что без этого иногда никак.       — А, ты об этом, — Куджо был удивлен, ему казалось, что советник начнет оправдываться насчет своеобразного захвата его друга, но тот оправдался только за собственный поступок. — Это было справедливо, он сам виноват. Они молча шли до какой-то комнаты. Джотаро время от времени смотрел в спину Нориаки, вспоминая падение Дио. Это было ожидаемо, но всё равно к такому готов никто не был. Кроме дворецкого и советника, которые с завидной скоростью смогли отнести бессознательного Брандо в свободную комнату, к тому же оказать первую помощь. Он сам предпочел не лезть, доверяя им в этом деле. Конец коридора на первом этаже. Какёин остановился, выискивая нужный ключ, и открыл дверь. Дал ему в руки сверток одежды, покопавшись в огромном шкафу. Куджо, посудив, что куда-то ещё идти, чтоб переодеться — трата времени, снял лёгкое пальто, кладя на тумбу. Туда же полетела рубашка-безрукавка. Спиной он ощущал на себе взгляд. Не был смущен, но почему-то думал, что советник не станет смотреть.       — Не отвернешься? — брюнет положил пальцы на ремни, расстегивая.       — Зачем? Ты не Колумб, Америку не откроешь, — советник, судя по звукам, присел на стульчик, не отрывая от него глаз.       — По-твоему, это подобает этикету? — брюки слетели вниз, Куджо нагнулся, поднимая поочередно ноги и окончательно освобождая их от ткани.       — А тебя волнует этика? — Нориаки полузевнул, этим раскрепощая молодого Джостара. Видимо, рыжеголовый совсем не заинтересован, так что он со спокойным сердцем снял боксеры, убирая к остальным своим грязным вещам.       — Меня — нет, — Джотаро покопался изрядно в кучке предложенного белья, выуживая трусы, и надел их. — Эти вещи принадлежат кому-то или они общего пользования? — он надел свободного кроя светлые штаны. Те на нём выглядели обтягивающими, не подходя по размеру. Поверх накинул тёмно-красную рубашку. В плечах было тесно.       — Какая разница? — Нориаки как бы намекал, что выбора всё равно нет. — Это Жан-Пьера, не думаю, что он против.       — Ты не спросил разрешения? — в принципе, ему было всё равно, но не хотелось иметь проблемы. Тем более провоцируемые советником.       — Зачем? Ему всё равно по душе фраки, а если не они, то потрепанные майки и штаны, — Какёин искренне недоумевал, в чём может быть тут его провинность, видимо, зная наперед, что возмущений от дворецкого не последует.       — Он разносторонний, — Куджо это заметил ещё вчера, а за сегодня всплывали всё новые и новые факты, доказывающие это, — и очень сдержанный. — Брюнет надел коричневые остроносые сапоги. Пожалуй, только в них ему было комфортно и нигде не жало. Решив, что на этом все, он развернулся к советнику. Тот поднялся со стула и подошёл к нему, меланхолично рассматривая.       — Не пойдёт. Крой и длина этой рубашки предполагает, чтобы её заправили, — рыжеволосый дотронулся до красной ткани, ненавязчиво прикасаясь теплыми пальцами к бокам Куджо, спускаясь чуть пониже и оттягивая края штанин, чтобы самолично исправить недоразумение. — А штаны лучше заправь в сапоги. Ничего в этом не было странного, но брюнет находился в сомнении, что существовала необходимость показывать на примере, а не на словах. С таким же успехом советник мог помочь ему заправить штаны в сапоги, но почему-то парень предпочел другое. Нет, Джотаро не видел ничего в этом из ряда вон. Тогда почему же он не перестает отрицать вместо того, чтобы просто игнорировать? Куджо нагнулся, внемля совету Какёина насчет сапог и штанов.       — Польнарефф спокоен до тех пор, пока дело не касается его сестры, — возобновил диалог Нориаки, приулыбаясь.       — Шерри, кажется? — вспоминая прачку, брюнет выпрямился, снимая фуражку с головы и отправляя её в стопку. — Мне нужно отдать ей свои шмотки, а ещё лучше, чтобы их отнес ты. Советник кивнул, направляясь к двери, ожидая, пока с ним не поравняется наследник.       — Рад бы просто посоветовать, но тут должен настоять, — Какёин предупреждающе оглянулся. — Девушку лучше не трогать.       — Да кому она нужна, чеши давай, — раздражался за медлительность Куджо, не пиная на этот раз человека перед собой, сдерживаясь.       — Она любит плести интриги, хоть по ней и не скажешь, — багряноволосый запер дверь на ключ, не забирая при этом вещи Куджо, и направился вдоль коридора. ДжоДжо последовал за ним. По пути им никто не повстречался. Удивительная тишина царила в особняке. Выйдя из дома, они направились по мощеной дорожке за кирпичные ворота. Красивые виды ещё не успели надоесть, так что этим моментом молодой Джостар пока наслаждался. Чуть менее его впечатлила жилая деревушка. Все приветливо улыбались. До тошноты. Советник вещал о географии, скотоводстве и определенно о чем-то ещё, но Куджо слушал вполуха, иногда отвечая невпопад. Также Джотаро пытался несколько раз дозвониться до матери, но связи, естественно, не было. Нориаки успокоил его, сказав, что из дома можно дозвониться через общий телефон. К концу дня они находились в поле около прилегающего к поместью большого водоема. Багряноволосый как раз подводил итоги прогулки, очевидно, считая, что его долг на сегодня в полной мере выполнен. Над их головами пронеслась парочка громко голосивших розовых соек, перебивая его, чему ДжоДжо был несказанно рад. Его уже утомили разговоры о жизни поместья. Он вдохнул поглубже воздух: холодный, вечерний. Небо, весь день заволоченное тучами, обещало вскоре начать буйствовать, выливая на их головы осадки. Хотелось уже вернуться домой. Домой в Японию. Нориаки вдруг поднял тему, которой они сегодня даже не касались. Любопытным советника Куджо назвать не мог, впрочем, об этой черте он и не задумывался.       — Я правильно понимаю — тебе пришло письмо от незнакомого человека, утверждающего, что он твой дальний родственник и хочет внезапно оставить поместье тебе? — он встал около него, глядя вместе с ним вдаль на низкие горы, тоже вдыхая свежий воздух.       — Правильно, — ДжоДжо достал сигарету с зажигалкой, технично орудуя ими и уже распространяя дым вокруг. Подумав, он протянул пачку сигарет Какёину, приподнимая бровь.       — Чем ты руководствовался, приезжая сюда? — Нориаки вынул одну сигарету, чуть колеблясь, но подставляя её под щелкнувшую звездочкой зажигалку в руке наследника.       — К чему клонишь? — Джотаро и сам прекрасно осознавал, как это всё дурно выглядело со стороны. Но сейчас уже нецелесообразно оборачиваться назад.       — А если здесь могло быть опасно? Если мы все здесь — мошенники? — Какёин сделал первые затяжки, в удовольствии закрывая веки. Ветер тормошил своими прохладными витками яркие волосы в чёлке, те беспорядочно спадали с головы. Он был похож сейчас на ребенка, которому было отказано в сладостях, а теперь он наконец до них дорвался.       — Ну мы же сказали родным, куда уезжаем. Тем более, личность мистера Джостара подтверждена, — Куджо перестал наблюдать за природой: его внимание приковали непослушные прядки на бледном лице, которые почему-то обладатель кровавой шевелюры не скидывал. — Не думаю, что ты поймешь, но мы искали приключений. По крайней мере, один из нас.       — И вам их пока недостаточно? — несмотря на нескрываемое наслаждение от курения, Нориаки докурил лишь до половины. Он поднял ботинок и потушил о подошву, а после этого кинул бычок в передний карман рубашки. Первые некрупные капли упали с неба. Заморосило.       — Я не собираюсь возвращаться домой ни с чем. Теперь не собираюсь, — конечно, Император попортил всевозможные впечатления, делая день по-своему тяжким, но ДжоДжо старался относиться к этому с пониманием. Дио не стоило так себя вести, но всё равно это не оправдывало тех ранений, которые нанёс ему конь.       — Все-таки наследство алчно привлекает? — ехидная интонация просквозила в высоком голосе, а глаза приоткрылись. Холодные, потемневшие. Как вода в водоеме, отражающая угрюмые тучи.       — Нет, — жестко оборвал его мысли Куджо. — Просто я чего-то да стою, — ему было уже невмоготу смотреть теперь ещё и на влажные багровые локоны, прилипшие ко лбу советника, поэтому он рукой убрал их, ощущая мягкость волос. — Или ты не согласен?       — От моего мнения ничего не зависит, — ореховые глаза настороженно и неотрывно следили за действиями ДжоДжо, приоткрывшись шире, когда брюнет убрал свою руку с бледного лица не сразу, а погодя. М-да. Джотаро испытал небольшое смятение, наконец убрав ладонь. Выглядело всё это подозрительно с его стороны, а ведь он всего-то просто задумался. Ведь, если слушать советника, то как раз его стремная писанина и должна стать заветным ключиком к умозаключению мистера Джостара. Но теперь Нориаки говорил в корень противоречащие вещи. Специально или нет на этот раз — непонятно. Это раздражало до побелевших костяшек на руках. Куджо по-прежнему не упускал из виду зелёно-карие глаза, глядя в них и понимая, что затянувшееся молчание может быть воспринято несколько иначе. Какёин приоткрыл рот, собираясь что-то сказать, но он не дал этому случиться, заговорив первым.       — Я хочу тебе врезать, — он скупо проговорил без угрозы, надеясь, что озвученный им факт привнесет больше понимания в голову советника, — и это желание возникает часто. Таких слов Какёин точно не мог ожидать после кратковременной, но занимательной сценки, так что теперь Джотаро мог вблизи увидеть красноречивый шок на слегка веснушчатом лице. Рыжеволосый спешно отвернулся, прикусив нижнюю губу и смотря неудовлетворенно на мокрую от дождя траву. Уже не моросило, а конкретно так поливало.       — Пора возвращаться, — Куджо ладонью провел по лицу, собирая холодную влагу и вытираясь после о пока ещё несильно взмокшую рубашку.       — Если хочешь, то можно задержаться, — безгранично уверенный, стальной голос остановил собравшегося сдвинуться с места Джотаро, — и попрактиковаться в рукопашке.       — Серьезно? — Куджо вскинул тёмную бровь, заметив решительный настрой советника поучаствовать в мордобое. Брюнет расстегнул золоченые пуговицы на красной рубахе, откидывая её в траву. В ней неудобно, она сковывала бы движения, которых обещало быть много. — Да разве я могу отказаться? — смуглое мускулистое тело дробью омывал дождь, барабаня по широким плечам, струясь по косым мышцам живота, каплями ударяясь по выпирающим кубикам пресса. Обычно одной только картины накачанных мускулов хватало, чтобы соперник понял свою участь в схватке. Однако испуга на лице советника он не увидел. Точнее, эмоций там вообще не было. Оживляли общий вид только хитро сверкающие глазки.       — Можешь не сдерживаться, — Нориаки встал в устойчивую стойку, чуть согнув ноги в коленях и расставив ступни по фронту на ширину плеч. Сжавшиеся в кулаки ладони советник выставил вперед, пока не нападая. И правильно, потому что Джотаро предпочитал начинать бой первым.