Законы поместья Джостар

Он скоро уедет, буквально со дня на день. Если и пробовать с парнем, то только с ним и только сейчас. И в такой ситуации он просто не имеет права потерять лицо. Вот о чем думал Куджо Джотаро по пути до комнаты, подбадриваясь от этих мыслей. Он не из впечатлительных, волнующихся по пустякам. В чём же дело? Куджо у самой комнаты помедлил, останавливаясь и прикасаясь пальцами к пульсирующим вискам. Тело до сих пор разгоряченное, что аж на мозги давит. Невыносимо. ДжоДжо сильно толкнул ногой дверь, бесцеремонно распахнув. Заместо злобного шика или мирного сопения лучшего друга его с распростертыми объятиями встретила мёртвая тишина.       — Дио? — позвал блондина, уже догадываясь, что тот давным-давно куда-то смылся. А ведь жаль. Друг — закаленный альфа-самец и просто уверенный в себе бисексуал. Возможно, совет от него пришелся бы как никогда кстати. Но если мыслить наперед, то это непременно повлекло бы за собой много вопросов, а конспирацию никто не отменял. Наследник быстро прошёл вглубь комнаты, наощупь пытаясь определить местоположение багажа. Кромешная тьма в особняке — хоть глаз выколи, ни черта не видно. Джотаро недовольно хмыкнул, прикрыв глаза. Он коснулся лба в который раз и нервно рукой провёл вверх, задевая кончиками пальцев густые волосы, влажноватые от пота.       — Блядство, — глухо выплеснул эмоции брюнет и обессиленно шлепнулся на край кровати. В чём преимущество мрака? В нём не видно собственных метаний. Но кто он, чтобы убегать от себя и в упор не видеть того, что есть на самом деле? Постельный вопрос с Нориаки, конечно, раздражающе тревожащий, но имеется и более серьезный. Да, может, не требующий ответов здесь и сейчас, но всё ближе и ближе подбирающийся к глотке. Что останется от этих отношений, какими бы глубокими они ни были, когда он уедет? А это непременно произойдет. И рыжеволосый должен тоже это понимать. Джотаро устало улыбнулся краешками губ. Он готов нести ответственность за эту связь, но почему-то нет уверенности в совместном будущем. Бывало в жизни так, что он на какой-то миг представлял себе: «А что, если бы…», давая волю фантазиям, вполне граничащим с реальностью. Оттого они на мечтания были не похожи совсем, ведь почти всегда являлись несчастливыми и неблагоприятными. С Какёином же такого не было. Ни хорошего, ни плохого — ничего. Пустота. Джотаро понял одну немаловажную вещь после слов советника, тех самых, где он жирно намекнул на расставание, когда они разойдутся по своим городам, как в море корабли. Да, именно в тот момент ДжоДжо уже начал подсознательно себя подготавливать к неизбежному. Так насколько нужно всё усложнять, если заведомо всё уже кончено? Нужно ли?.. Что это даст? Нориаки изначально бросил ему край веревки. Спасательной, на первый взгляд. Но сегодня, после того колючего взгляда, сложилось ощущение, что на этой же веревке его милостиво и повесят. Куджо стремительно поднялся и начал судорожно мерять комнату широким шагом. Пара досок жалобно скрипнули под его весом, но наследник совсем не обратил внимания. Ещё и под ногами все мешается: внезапно возникшая ножка кровати, острый угол прикроватной тумбочки. Яре яре, понаставили же в самых неудобных местах! И откуда в черепушке столько негатива? Почему интуиция с надрывом кричит о мнимой опасности? Справедливости ради, она ни разу не подводила — так почему теперь? И на что похоже предложение Нориаки на более тесную взаимосвязь? На прощальный секс, разве нет? Подачек от него ещё не хватало! Джотаро сердито пнул багаж и тот громоздко повалился на пол, принимая горизонтальное положение. Куджо импульсивно приподнимает тёмную бровь, тянет уголок губ и хмыкает в обволакивающую пустоту. Вопросы его душат, а Какёин прямо ещё никогда не отвечал. И не станет. Всплывает сразу перед глазами его образ — манящий, зовущий прикоснутся, возжелать ещё больше: яркие червонные волосы; мягкий, но такой холодный взгляд зелёно-карих. И это видение прямо сейчас смеется над ним, обнажая острый оскал, и смотрит презренно косо из-под пышных рыжих ресниц. И только из одного приличия не тычет в него пальцем. Тяжёлый вздох непроизвольно вырвался из груди. Джотаро присел около багажа, выуживая наконец оттуда недавно приобретенную находку. Блистер презертвативов шуршит в пальцах, этим звуком нарушая ритм ливня с улицы. Прежде, чем нырять в омут с головой, нужно подумать. Снова вздох. Он никогда так сильно не желал чего-то. Кого-то. Заполучить деревенского красавца — вершина айсберга. Тот слишком своеволен и по-своему ограничен, чтобы понять все прелести обычной, размеренно-спокойной жизни в городе. И Какёин не ломается — точно знает, что никуда не поедет, и в этом ему категоричности не занимать. Проститься с ним после всего, что было и намечается сегодня? Да ни за что. И в этом уже был категоричен Джотаро. Есть надежда ещё уломать, увезти с собой. Эгоистично забрать, присвоить бесповоротно этого человека себе. Сделать своим. Так в чём тут эгоизм, если он хочет сделать так, как будет лучше им обоим? Просто Нориаки не понимает. Он готов подарить ему билет в беспечную жизнь. Это несомненно щедрый поступок, который почему-то не был оценен. И уговорами здесь не поможешь. Очевидно, советника нисколько не интересуют какие-либо обещания или что-то ещё, что нельзя прощупать и увидеть лично. Замкнутый круг. С этим Джотаро мириться не собирался. Взгляд направлен в никуда, наследник полностью сконцентрировался на решении проблемы. Если бы пришёл Брандо и застал парня в таком состоянии, то неслабо бы испугался за душевное равновесие всегда невозмутимого друга. А все потому, что чем больше Куджо думал, тем меньше видел выходов из ситуации. И тут, в какой-то момент, когда он готов был уже сдаться и пустить все на самотек, вопрос встал другим боком. А насколько он хочет, чтобы Нориаки уехал с ним? Настолько ли, чтобы отойти от собственных принципов? Неправильно брать советника тогда, когда он так устал и наиболее уязвим. Но в одночасье такой шанс упускать нельзя. Шанс привязать к себе настолько, чтобы Какёин нехотя подчинился, сдался. И наконец понял — уехать отсюда не прихоть, а необходимость. Нет, как же это неправильно! Джотаро сильно зажмурился, прогоняя искушающие помыслы. Хотя… он не ломает волю другого человека, он таким способом освобождает его от оков. Да, справедливо показать, как хорошо бы им было вместе дома, а не в этой убогой харчевальне. И да — очевидно, они оба не готовы оказаться друг с другом в постели. Разумеется, ничего хорошего в этой поспешности нет. Наоборот, всё больше ощущается напряжение, ожидание чего-то несоизмеримо дрянного. Но другого такого момента может просто не быть. Надо как-то проломить, растопить эту ледяную маску на лице и в душе Нориаки. Совесть вкрадчиво шептала, что он поступает слишком эгоистично, поддается червоточине в груди и её гнусным желаниям. Нет, всё не так! Просто страстное сердце требует. Требует любить и быть любимым. А в любви нет ничего постыдного. Тем более, всё нормализуется, когда они уедут. Вместе. Одна мысль прерывала другую, раздражая натуру ДжоДжо. Первый сексуальный опыт с женщиной прошёл в своё время гладко, но на него опираться несуразно. Также безрассудно париться о проблемах, которые ещё даже не возникли. А если он снова опозорится? Сделает неприятно или даже больно? Да и какая роль в сексе ему уготована? Как правильно перейти от обычных ласк к более интимным? Или Какёин захочет сразу же? Как вообще между мужчинами принято? Ладно, если один из них не в курсе, но что делать двум неумехам? На глаза попалась бритва, лежащая в том же отсеке. Стоит позаботиться о своем внешнем виде прежде, чем идти к Нориаки. Последний, скорее всего, уже устал считать овечек и ворон в ожидании. Джотаро кисло ухмыльнулся, выливая на руку чуток питьевой воды и пены для бритья. Отсутствие света ещё сильнее делало картину юмористичной. Но никто же не видит, а стыдится самого себя — безмозгло. Ну и, вероятно, советник раз сто передумал и наверняка уже ждёт его, чтобы снова неуместно пошутить, окончательно все этим испортив. Закончив процедуру на скорую руку, ДжоДжо второпях покинул комнату. Хмурое выражение так и не сошло с его лица, как ни странно, придавая ему ещё больше мужественности. Слегка запыхаясь и в своей привычной манере, Куджо толкнул ногой нужную дверь.       — Передумал? — с самого порога нетерпеливо и грубо спросил наследник. Только после хлопка двери за собой он ощутил, что вопрос прозвучал несвоевременно. ДжоДжо обратил взгляд на притихшего мужчину, вальяжно сидящего на постели. Кажется, на миг он увидел в его глазах облегчение. Неужели ждал? Буквально пару секунд они обмениваются взглядами, при этом не сходя со своих мест.       — Горько признавать, но я совсем не в том состоянии, чтобы думать, — Какёин неторопливо поднялся с кровати и также выдержанно повернулся спиной, сосредоточенно всматриваясь в тонкие линии дождя за оконными рамами, вряд ли в действительности находя данную картину интересной и стоящей какого-либо внимания.       — Не мог отделаться от мистера Брандо? — дрогнувший высокий голос не давал усомниться в том, что советник долгое отсутствие парня ощутил.       — Типа того, — скомкано отмахнулся и стремительно подошел, нетерпеливо сразу же приобнимая мужчину сзади за талию. Ткань рубахи приятная наощупь, но куда приятней было бы ощутить бархат молочной кожи. — Не знаю насчет тебя, но долго у меня не стоит на парней, как оказалось, — поставил перед фактом в то время, когда подбородок уместился на чужом плече, как влитый. Горячими губами наследник едва коснулся изящной шеи.       — Я ведь уже говорил? У тебя шарм дикого, необузданного пса, — с нажимом произнес Нориаки и развернулся, бесстрастно упираясь руками в грудь, мягко отталкивая, — невоспитанного, но, тем не менее, родовитого. Сбивает с толку. Как к тебе относиться? — не шепотом, скорее, приглушенно задал риторический вопрос, при этом взглядом буравя ложбинку меж ключицами.       — Расскажешь, когда решишь, — Куджо взял его за руку, нет, только прикоснулся и только затем сомкнул ладонь на бледной кисти, чтобы потом опуститься ниже, пытаясь переплести тонкие пальцы со своими. Не удалось. Советник сразу же отнял руку и отвел взгляд в сторону, не позволяя прочесть свои эмоции. Это совсем не означало, что он проявил в данный момент слабость и дал увидеть наследнику что-то, что тому видеть не следовало. Нет, советник дал заметить собственное замешательство сознательно. А ведь мог просто состроить одну из своих непроницаемых гримас. ДжоДжо, поняв это, притянул рыжеволосого за талию к себе ближе, целомудренно целуя в лоб. Странный порыв. Какёин, скрывая собственную растерянность, незамедлительно выпутался из объятий. Кажется, эта ситуация его не устраивала.       — Ты же не собираешься показывать весь свой сексуальный потенциал в доме? — насмешливо сощурился он, перебрасывая огненно-рыжую челку на другую сторону. Жест обыкновенный, однако Куджо лишь убедился, как советник дьявольски хорош собой. Искушение обладать кем-то настолько роскошным уже жгло в области паха. Боги! И, возможно, только они помогут сохранить ему рассудок, пережить как-то сегодняшнюю ночь.       — В чём проблема? — демонстративно приподнял бровь, вглядываясь в потемневшую зеленистую радужку.       — Проблема в слишком хорошем слухе прислуги и тонких стенах, — Какёин без всякой спешки дотронулся подушечками пальцев до краев пальто наследника, а потом стремительно сжал ткань в своей руке, отправляя её броском в раскрытые ладони брюнета.       — Уверен, тебе известны укромные места, — поймав вещь, Куджо без лишней суеты надел её, предвкушая незапланированный выгул до безопасной локации. Советнику виднее, как поступить. А на будущее следует учесть, что всё важное стоит произносить и делать вне этих стен. Иначе бы Нориаки не стал опасаться.       — Да, я бы вообще предпочел в особняке настолько сомнительными вещами не заниматься, — рыжеволосый показательно развел ладонями. Как и думал ДжоДжо, выйти придется за пределы. — Иди за мной, — тихим, властным голосом проговорил Какёин, лёгкой поступью направляясь из комнаты вон. Джотаро, сильно задумавшись, шагнул уже было следом, но вовремя спохватился — задул одиноко стоящую и уже догорающую свечу на столе. Нориаки, понимая, что источник света пропал, резко остановился в дверях, ошарашенно уставившись во мрак коридора. Он абсолютно забыл о такой элементарной привычке — тушить свечу перед уходом. А это, как и многое другое, работало до этой осечки на автомате. Советник не привык видеть в мелочах трагедию, но он знал, что в них же кроется намного большее и без внимания их оставлять чревато. Сколько ещё ему делать вид, что ничего не меняется? Какёин выдержанно шагнул в глубину коридора, давая тьме поглотить себя. Раствориться в ней — единственное, о чем судорожно мечтал он. И не помешало бы выпутаться из этой мертвой хватки — ладонь Куджо как-то слишком неожиданно обхватила поверх кисть, словно пресекая попытку сбежать. Нет. ДжоДжо просто не видит его, не слышит столкновения подошвы ботинок о холодную поверхность. Рыжеволосый сжал чужую руку, ускорив шаг. Он точно знал, что сейчас похож на зверя, загнанного в угол, а оттого и начинающего агрессивно шипеть, оголять заостренные черты лица, характера. Взгляд цепляется за сверкающие в раскате грома очертания мебели, мозг охотливо подсказывает, что скинуть наследника с лестницы сейчас, наверное, не самый худший вариант. Равнодушно смотреть на тело, падающее вниз, и на разбитую голову Куджо, что непременно запачкает ковер багряной жидкостью. Нориаки сморгнул, сдавленно задышав. Вставшая картина перед глазами почему-то пугала, вгоняла в немыслимую тоску, заставляла сердце обливаться кровью. Сердце? А оно, оказывается, у него есть. Какёин в какой раз закусил губу, ощущая во рту металлический привкус. Ладонь наследника удушающе горячая и напряжение ниже пояса утяжеляет мыслительный процесс, а ноги послушно спускаются со ступенек на первый этаж. Момент казни упущен. И отчего-то становится проще дышать, осознавая это. Джотаро отпустил руку советника, как только они вышли на улицу. Глаза привыкли к темноте, необходимость пропала. Нориаки, должно быть, ощутив себя свободнее, ускорился и решительно прошёл вперед, увеличивая расстояние между ними, и теперь держа дистанцию. ДжоДжо на это картинно сморщился. До смешного нелепо со стороны Какёина, учитывая, чем они собираются заняться. «Что ж, будь по-твоему» — в довесок мысленно рассудил наследник, последовав за ним. Не попытался догнать, снова взять за кажущуюся хрупкой ладонь. Почему-то была уверенность — Нориаки не отступит и задуманное совершит. Волноваться смысла нет. Молчание между ними не давит, но заставляет кровь кипеть ещё больше, а тело — в предвкушении дрожать. Невообразимо. Куджо просверлил взглядом напряженную спину советника, ставшую уже мокрой под проливным дождем, обнажившим каждую мышцу под прилипшей рубашкой. Ветер со свистом рассекал воздух, завывая и дополняя грохот молний. Джотаро инстинктивно чуть не пригнулся несколько раз, так как создавалось ощущение, что небо вот-вот упадет плашмя. И этот же суровый ветер доносил до носа приятный запах, несомненно, исходящий от багровых волос. Нориаки остановился напротив неприметной постройки за особняком, отдаленно напоминающей хлев.       — Ты слишком доверяешь мне, — серьёзно, как факт, озвучил Какёин в перерыве между громом и дожидаясь, пока ДжоДжо поравняется с ним, — Веду непонятно куда — и не обязательно за тем, о чём ты думаешь.       — А может просто ты не ждешь от меня подвоха? — скороговоркой выпалил наследник, плечом толкнув в спину, намекая, чтоб Нориаки не стоял на месте. Они тут не молодеют, видите ли.       — Вот как? Может быть, — не стал спорить советник и приоткрыл скрипучую дверь. — Под предлогом потрахаться я веду тебя в сенник, где людей нет в помине. Надеюсь, ты доволен, — не без ехидства улыбнулся, причем улыбка вышла какой-то неестественной, неловкой.       — Пф, старье, — с ноги почти вышиб дверь Куджо и вальяжно прошел внутрь, — даже кровати нет, — честно говоря, кроме сена тут не было вообще ничего.       — Прошу простить, мне следовало организовать всё заранее и из сенника сделать отдельную комнату для утех, — Какёин посмотрел на наследника с нескрываемым раздражением. Благо, взгляд ореховых глаз надолго на нём не задержался.       — Прекращай, — жестко бросил Джотаро, при этом недовольно нахмурившись.       — Как скажешь, — то ли облегченно, то ли огорченно вздохнул советник, принявшись ловко развязывать шнуровку на рубашке. Джотаро никогда до этой поездки не грезил о мужском теле, однако сейчас с удивлением осознал, что терпеть сил нет. И если часом позже он только мог догадываться, какую роль хотел бы занять в сексе, то в данную минуту хорошо понимал: такое тело нужно подчинять, властвовать над ним и его хозяином. В конце концов, покорить. Он не хочет давать. Он хочет брать. Осталось только удостовериться, что Нориаки не хочет того же.       — Я говорю: прекращай меня провоцировать, — сквозь зубы выплюнул Куджо и смело подошёл к советнику, хищным взглядом оценивая его, проходясь жадным взглядом по белым, выпирающим ключицам. По оголенной грудной клетке, по соблазнительно накаченному животу. Спустившись глазами ниже, до чуть выпирающих тазобедренных косточек, Джотаро крепко обхватил их руками. — Развязно ведёшь себя, — уже менее рассерженно шепнул он, по-собственнически вжимаясь пальцами в гладкую кожу, поднимаясь до талии. Он отнюдь не мягок, а наоборот груб, оставляя за собой красноватые отметины. Не умышленно, а больше изучающе. Знание, что перед ним мужчина, успокаивало. Тело поджарое, крепкое. Вряд ли ему так просто сделать больно одними прикосновениями.       — Разве мы не за этим пришли сюда? Чтобы вести себя развязно, — кротко пояснил Нориаки, потупив взгляд, сам пока не решаясь активничать. Джотаро прикрывает глаза, слегка ухмыляется. Всё намного проще. Какёин непривычно тих и вероятно потому, как тоже не знает, что нужно делать. Знакомые ощущения. Это называется ступор, которым нельзя не воспользоваться. Если он хочет водить, а не быть ведомым, то действовать необходимо, как ни странно, сгоряча. Губы находят своё место на шее, прихватывают несильно бледную кожу, оттягивая, а влажный язык пробует на вкус. Солоноватая. Жилка усиленно бьется под ней, а значит, он на правильном пути.       — Знаешь, всё приобретает иной смысл, когда целуешь человека, который небезразличен, — поделился вслух толикой эмоций Куджо, вновь прикасаясь к шее советника, на этот раз целуя более сурово, едва ли не кусаясь.       — Когда ты стал таким болтливым? — с дрожью и негодованием в голосе воскликнул Нориаки, по большей части, из-за непредвиденного укуса. Пропустив вопрос мимо ушей и вконец расхрабрившись, наследник, к ещё большей неожиданности Какёина, заскоблился пальцами у пряжки кожаного ремня, явно прилагая усилия, чтобы расправиться с застежкой. Куджо снова порывисто целует в шею — терзает, точно оставляя вереницу следов за собой. Поцелуи по непонятной причине действуют похлеще, чем афродизиак. Знал бы он раньше, как приятно и волнующе целовать самому и не ждать абсолютно ничего в ответ. Впрочем, багряноволосый всегда реагировал, подогревая интерес к себе ещё больше. По-дьявольски сводящий с ума мужчина. ДжоДжо касается губами чуть выпирающего кадыка, а про себя отборно матерится. Блядский ремень советника мешается и чертовы штаны слишком обтягивающие — ладонь не пропихнуть как следует. На секунду прерывается, дабы перевести дух. Какёин же так и замер в его руках; кажется, сил у него не было ни на что, кроме как на почти ровное дыхание. Явно четко контролируемое. Не дело это. Куджо, набрав в легкие побольше воздуха, ловко избавился от мешающего ремня — тот с лязгом перестал препятствовать, повиснув на бёдрах Нориаки.       — Да откуда в тебе столько уверенности? — неожиданно зло прошипел советник, совсем не готовый к тому, что будет очевидно проигрывающим и, тем не менее, без готовности отказать. Даже не по той причине, что Джотаро — редкостный пакостник и, оказывается, способен сделать приятно. Скорее, парень был до смешного неумел, но действовал от всего сердца. И уж лучше бы наоборот — сгорать от механических, бесчувственных прикосновений, чем мучиться от грешного желания прикоснуться к мускулистой груди, тоже прощупать в ответ мужское тело. Поддаться чужим чувствам, пропитаться ими сполна. Куджо рывком спустил брюки советника почти до колен. К своему удивлению чувствуя, как прохладные, требовательные пальцы обхватывают его за подбородок, властно заставляя приподнять голову. И почему-то боязно увидеть в зелёно-карих глазах осуждение или же безразличие. Момент истины: пересечение взглядов, что расставляет всё на свои места. Джотаро хмурится, вглядываясь в кажущиеся неживыми ореховые омуты. Это нужно уметь — так ультимативно смотреть на человека, который тебя выше, физически сложен мощнее, а по статусу намного выше. Какёин определенно знал в этом толк, внимательно глядя, застыв, как грациозная мраморная статуя в руках своего мастера. Острые черты лица абсолютно безучастные, однако по-прежнему притягательные. Глаз не оторвать. Он уже не боится. Он уже не сожалеет. Ему все равно? Но на маске безразличия уже давно пошли трещины. Богохульственно и низко сравнивать с божеством человека, но Куджо был слишком опьянен. Нет, сравнение неподходящее — от алкоголя мутится рассудок, заставляя делать необдуманные решения. А всё связанное с Нориаки — более, чем осознанное. Багровая прядка, упавшая от легкого ветра на бледное лицо, подталкивает Джотаро медленно поднять ладонь, не отрывая глаз от глаз. Что творится в этой душе? Охватывающая тревога бьет по нервам, стимулирует продолжить авантюру, ни в коем случае не упускать шанса завоевать человека перед собой. Рука касается алого локона, нежно заправляет за ушко, большим пальцем задевая скулу. Губы советника приоткрываются, но не похоже, чтобы он собирался говорить. Большой палец уверенно, но при этом ласково потирает веснушчатую щеку, безотрывно следя за зеленоватой радужкой. Вдруг веки напротив устало смыкаются, а багряные ресницы щекочут кожу пальца. В этой минуте есть что-то до боли любовное, трогательное. Какёин резко скидывает с себя смуглую ладонь и от этого жеста становится как-то остро неприятно. ДжоДжо уже хотел обиженно цокнуть, если бы не цепкие пальцы советника, порывисто притянувшие его за подбородок ещё ближе. Прикосновение суховатых, тонких губ на своих выбрасывает из головы все уже придуманные оскорбления, оставляя только влечение. Сейчас ему невозможно и не нужно противостоять.       — Ах! — советник тотчас отстранил лицо от наследника и прикрыл рот рукой, а после эту самую руку ещё и прикусил, когда Джотаро проскользнул ладонью вниз и слишком уверенно для неумелого обхватил твердеющую плоть. Сердце ушло куда-то в пятки, а язык наотказ сопротивляется произнести «хватит».       — Яре яре, я думал у тебя поменьше, — немного подумав, с одышкой заявил брюнет. Наощупь член такой же, как и свой. Более прямой только и, наверное, уступающий слегка в габаритах. Просто держать, конечно, недостаточно. Уж с обычной дрочкой он справиться должен.       — А ты щедр на комплименты, — заплетающимся языком откликнулся Какёин, прикрыв судорожно глаза. Похоже, от удовольствия.       — Как же это странно, — совсем тихо, скорее, вообще для себя произнес Джотаро, вновь уткнувшись в шею рыжеволосому. Капелька пота стекла по его виску, несмотря на холодную погоду.       — Противно, ты хотел сказать? — фыркнул привычно советник. Внизу все пульсировало от одного только обхвата. Да, как он и предполагал, разрядка необходима. В голове самый настоящий туман, который требуется рассеять.       — Странно, — с нажимом повторил наследник, выпрямляя спину, отчего теперь его превосходство в росте ощущалось значительнее. Свободной рукой он взялся за талию советника, едва не впечатывая того в свое тело и начиная делать поступательные движения по стволу, как если бы делал это сам себе. С одной стороны, мастурбировать мужчине даже проще. Амплитуда движений плавная, размеренная. С каждым новым Куджо обхватывал ещё и головку, иногда проводя и по ней. Собственное дыхание участилось — ДжоДжо и подумать не мог, что ласкать другого парня может быть настолько возбуждающе. Нориаки запрокидывает голову, вжимается пальцами плотнее в чужие плечи, не останавливая, а, наоборот, подначивая двигать рукой интенсивнее. Если не брать в расчёт, что ему делает приятно человек того же пола, что и он, то всё неимоверно идеально. В меру сильный, тесный обхват. Нажим и последующее массирование большим пальцем на чувствительную головку своевременны — уже хочется прикоснуться к ней самолично, но ещё не скуля от нетерпения. Пожалуй, опытная любовница такими незамысловатыми движениями не ограничилась бы, добавив в процесс оральные ласки. Но требовать от наследника подобного — верх наглости. К тому же он и сам совсем не готов. Ни к чему из того, что происходит и должно произойти.       — Вижу, ты много тренировался, — ехидненько заметил Нориаки, затем уткнувшись носом в массивное, разгоряченное плечо. Наследник изнутри весь горит — это чувствуется кожей. Кажется, этот жар начинает передаваться и ему. Чем это всё закончится, Какёин знал. Точнее, догадывался. И то, что он будет должен сделать в недалеком будущем, все чаще проскальзывало в голове. Однако не так часто, как рука наследника на члене. Думать с такой ношей до невообразимого сложно. А что просто? Потом вставить куда нужно свою плоть, а для облегчения задачи можно представить на месте Куджо любую девку. Сбросить напряжение. Это всего лишь секс. Какёин поморщился от слишком тревожных мыслей. Сколько потребуется, чтобы слить? Меньше получаса, а если очень постараться, то ещё меньше. Однако внизу все становилось мягче, стоило только представить секс с мужчиной.       — У тебя шершавые руки, — упрекнул Какёин и тут же тихо пискнул, так как наследник наконец решил уделить особое внимание верху члена, а не основанию и середке. Волна ощущений захлестнула, но не настолько, чтобы советник мог сказать, что парень с этим справляется лучше, чем предыдущие пассии. Просто это всегда приятно, а ДжоДжо в придачу на собственном опыте знает, как делать надо. И голову терять тут не от чего.       — Наверное, обветрились из-за непогоды, — прошептал ему на ухо Куджо. Он чуть повернул голову и мокро поцеловал советника в ухо. Облизнул мочку, следом сразу же несильно прикусывая, отчего Какёин в его руках дёрнулся, — тебе неприятно? — томно спросил, сам пуще прежнего от таких манипуляций возбуждаясь. В штанах уже болело, отчего глаза начинали слезиться. Ответом стали чужие ладони, резко ложащиеся на ремень. Неужели?.. Джотаро втянул слышно носом воздух и постарался сконцентрироваться. Как это будет? Времени на раздумья у него не было — ладонь советника не разменивалась на прелюдию и нежности, сразу плотно обхватив и набирая темп.       — Услуга за услугу, — Нориаки достаточно сильно зажмурился и рвано вдыхал воздух ртом, хотя в такой темноте нужды в закрытых глазах не было. Гладкая, прохладная рука проскользила по стволу ещё раз пять, а потом внезапно все движения прекратились.       — Чего застыл?! — сурово от нетерпения бросил ДжоДжо. Советник, должно быть, над ним издевается! Ведь он готов сам уже положить руку поверх чужой и довести начатое дело до конца. В широко распахнутых зеленистых глазах Джотаро не видел ничего, за что можно было бы зацепиться и понять, в чём, собственно, проблема.       — Погоди, — приглушенно отреагировал Какёин, несмело щупая его внизу, будто что-то выискивая или, наоборот, словно уже там что-то обнаружив. Нориаки вдруг прикусил свою губу, словно давясь от безумного смеха, а затем слегка ошарашенно взглянул в озадаченное и нахмурившееся лицо, — Ты бреешь лобок?.. — это был даже не вопрос, а какое-то неловкое уточнение. Так вот что вызвало такую странную реакцию.       — Я подумал, тебе будет неприятно наткнуться там на кусты, — закатил глаза Куджо, мрачно вздыхая. Парень занервничал, отчего хотелось прикрыть лицо козырьком фуражки. Которую с собой он поленился взять.       — Ты бреешь лобок, — уже более уверенно сказал советник, а потом всё-таки не выдержал и звонко рассмеялся, снова погладив по гладко выбритому месту. — Может, ты ещё и подмышки бреешь, а? — приподнял бровь, точно издеваясь.       — Я сбриваю лишнее, чтобы не торчало, понятно? — с флегматизмом постарался сказать Джотаро, отвернувшись, — Это некрасиво, знаешь ли. Да что в этом такого? Баб ты тоже высмеиваешь? — вот уж не думал он, что его за такое засмеют. Его стараний, как и обычно, не оценили.       — Волосы в этой области никак не влияют на мои сексуальные отношения, — подуспокоился Какёин, впрочем, находя всё это по-прежнему комичным. А ещё его забавляло, как наследник неумело пытается скрыть своё смущение, то и дело вертя головой, чтобы он не увидел румянец. Лицо посетила кривая ухмылка. Глупый мальчишка.       — И лизать бабам тоже очень приятно, когда в глотке то и дело волосы, да? — возмутился Куджо, но быстро сник, заметив молчание со стороны советника. Разом забыв о конспирации, парень порывисто повернул голову, читая в глазах напротив смятение, — Ты никогда не?.. — в неверии улыбнулся, считая, что теперь сравнял счеты, — Яре яре, нам с тобой определенно надо поиграть в эту игру.       — Не уверен, что мне такое понравится. Желания попробовать не возникало, — Какёин бесстыже сжал руку на его члене, пресекая расспросы и заставляя хмыкнуть и отложить подобные вопросы до другого случая.       — Продолжишь так делать — я кончу и гандоны нам не пригодятся, — прямо предостерёг Куджо, сжав свою ладонь на основании органа советника. Тот чуть не захлебнулся слюной от досады. Он был близок.       — А, — спохватился Нориаки, убирая руку и выискивая, обо что можно её теперь вытереть, — Разворачивайся, — скомандовал, сам присаживаясь на невысокий стог сена, который под ним уменьшился ещё вдвое. Джотаро растерянно остался стоять на месте. Давать в его планах не было. Наследник подошёл поближе, завороженно наблюдая, как Какёин сбрасывает с себя рубашку. Мышцы, шрамы, бледность кожи — все это манит. Такого хочется именно покорять, но быть ли им покорённым? Куджо пока сомневался.       — ДжоДжо, если ты чего-то ещё хочешь, то разворачивайся ко мне спиной, — повторил настойчивее Нориаки, заёрзав на месте. Половой орган заметно становился мягче благодаря одним только мыслям о том, что предстоит сделать.       — Хочешь быть сверху? А сможешь? — навалился на него Куджо, обхватив за ягодицу. На удивление, очень гладкую и наощупь приятную. Ужасно заводит.       — Не задавай глупых вопросов, — монотонно протянул Какёин, бесцеремонно отпихивая парня, — слезай с меня и снимай штаны. Советник нервничает и словно в любую секунду может передумать. Джотаро неохотно привстает и также без особой радости стягивает с себя штаны до колен. Похоже, обстоятельства такие: или подставиться самому, или уйти и больше никогда тему секса не поднимать. Естественно, до последнего он опуститься не мог. А вот первое… Быть снизу как-то неожиданно, не к такой роли он себя готовил. Нориаки не смотрит на него, игнорирует обнаженное тело. Ни искорки желания, ничего. Значит, мужчина сосредоточен на чём-то другом, вероятно, на собственных мыслях. Думать о чем-то помимо секса, занимаясь им же — неправильно и может препятствовать процессу. Какёин должен и сам это понимать, не зелёный юнец уже. Тихо негодуя и почему-то глупо обижаясь, наследник вынул из кармана штанов одну вещь. Подходя к советнику, он вложил тому в раскрытую ладонь презервативы, после несильно сжав её. Давая разрешение.       — Всё в твоих руках, — чопорно проинформировал ДжоДжо, даже не посмотрев на Нориаки, зато хлопнув того по плечу, как только разъединил руки. Багрововолосый медленно обернулся на него, сверкнув жестким взглядом. Запах сена ударил сильнее в нос, как только Куджо уперся в него руками. Постыдно стоять по-собачьи перед предметом воздыхания, но тут остается только перетерпеть. Пусть сегодня всё и обстоит так — но так же не будет всегда. А ещё в любви стыда нет — но всё, происходящее между ними, пока и любовью назвать сложно. А трах он и есть трах — будто раньше никто из них не занимался сексом просто потому, что хочется и тело требует. ДжоДжо затих полностью, вслушиваясь в приглушенное дыхание за спиной. Как-то непривычно страшно. Впрочем, с этим человеком такая эмоция уже не в первый раз врывается. Советник возится около ягодиц, изредка соприкасаясь с ними кожей. От шелеста упаковки презервативов наследник вздрогнул сильнее, чем от грома за ветхими дверьми. Он сжал в кулаке сухую траву, ощущая холодную ладонь на бедрах. Джотаро зажмуривается в ожидании чего-то крайне неприятного и… ничего не чувствует. Так проходит секунд пятнадцать, после чего брюнет понимает — Нориаки не просто медлит, а конкретно бездействует. А потом и вовсе суетливо отстраняется. Часто, почти на грани паники или истерики, вдыхая свежий воздух. Куджо перевернулся на спину и теперь, скосив взгляд на мужчину, ждал объяснений. К тому моменту, когда советник уже наконец открыл рот, явно собираясь что-то сказать, у наследника лопнуло всякое терпение.       — Ну и нахуя ты всё это затеял? Если жмешь по тормозам, как последнее ссыкло в последний момент, — грозно, обвинительно произнёс он, садясь голым задом на сено, — Яре яре дазе, по-моему, это я тут в невыгодном положении, — исподлобья злобно зыркнул на рыжеволосого. Конечно, палка была не просто перегнута, а сломана, но советнику не следовало очередной раз над ним измываться.       — Я вроде и хочу, но не могу, — лихорадочно оправдался Какёин, тоже уже злясь — и на себя, и на наследника. Что тот вообще себе позволяет? Хамло первобытное. — Я не могу, — громче и жестче повторил он, после пожимая плечами и опуская пальцы на прикрытые веки, устало начиная массировать. Немного помолчав и запустив непослушные руки в волосы, он посмотрел в мутно-лазурные глаза, что смотрели на него с нескрываемой обидой, — Не могу. Ты не мерзкий, но это — мерзко, — отвращение ощущалось во всем: в мимике, в глазах — и даже тонкие губы изогнулись в презрении. Так что даже хорошо, что отсутствие света помешало наследнику все это разглядеть в полной красе. — Срамота какая… Куджо поднялся, натягивая штаны обратно на бёдра, но пока не застёгивая на ремень. Нориаки поморщился непонятно от чего, тоже начиная одеваться. Стояка как не бывало. Это к лучшему.       — Значит, не можешь… — спокойно стоящий Джотаро резко сорвался с места, мужчина, совсем не ожидавший этого, даже дернуться не успел, когда его с силой прижали к дощатой стене. — Зато могу я. Чувствуешь? — ДжоДжо прислонился вплотную пахом к ширинке Какёина, давая прочувствовать всё своё желание. Оно никуда не делось, лишь нарастало. И появившаяся агрессия лихо способствовала этому. Нориаки оцепенел от такой вопиющей наглости, от ледяных, изумрудно-голубых глаз, в сумерках с вызовом смотрящих в его, подрагивающие от напряжения. Как так вышло, что он не в состоянии оторваться от пожирающего взгляда? Это в них та полнота чувств, что охватывает наследника? Быть может, они всё же не такие разные. Цель оправдывает средства — и Куджо, судя по всему, придерживается того же мнения. Такой праведный, топящий за справедливость, на первый взгляд. И что по итогу? Такой же человек, которым управляют желания.       — Как погляжу, ты прямо в ударе. Так охота мне в задницу засадить? — провокационно спросил Какёин, еле шевеля губами. Тело охватывала слабость, наверное, проявлялась максимальная подавленность. И все козыри снова не у него в руках. Это он так пагубно влияет на наследника? Довел его до такого состояния, что тот не потерпит отказа? Мысли ни к чему. В них только путаешься. Не за этим они сюда пришли.       — Да, — без колебаний просто ответил ДжоДжо. Открытого, прямого согласия он и не ждал, поэтому вложил свою руку в чужую, мягко отбирая презерватив. Ещё даже не открытый. Он быстро порвал упаковку, давая этим понять: отступлению не бывать. Помещение сразу же наполнил какой-то химический запах. Пахнет плавленым пластиком и чем-то ягодным — блевотная смесь. — Я не стану унижаться каждый раз, когда тебе захочется подразниться, Какёин.       — А я разве дразнился? — без сил, моральных и физических, подал высокий голос Нориаки. Ни один мускул на бледном лице не дрогнул, эмоции ушли куда-то вглубь, делая оболочку лишенной всяких чувств.       — Ляжешь? — не осведомился, а больше предложил ДжоДжо, кончиком носа примирительно касаясь багровых локонов. Волосы от пота и дождя влажные, вьются и щекочут настолько, что хочется чихнуть.       — Смешно, — пренебрежительно фыркнул советник, сложив руки на груди, — Я не буду лежать под тобой, — меланхолично, но с тем же решительно изрёк, точно зная, что до такого не опустится. Традиционная поза в гетеро сексе в данной ситуации вызывала сильное негодование и даже оскорбление, — И раком стоять не буду, кстати, тоже, — дополнил, недобро ухмыльнувшись.       — Может, ты ещё и не дашь мне вовсе? — казалось, брюнет ничуть не удивился услышанному. Да на что тут следовало рассчитывать изначально? Нориаки опять всё портит. При всех его несомненных плюсах, этот минус царапает по самолюбию больнее всего.       — Почему же? Дам, если тебе только оно и надо, — сказано слишком флегматично, поэтому даже в голову не придёт заподозрить лёгкую горечь. Впрочем, её можно было на миг увидеть на веснушчатом лице, но Куджо предпочел созерцать оголенные ключицы советника. Какёин, понимая, что говорить тут больше не о чем, медленно приспустил штаны вместе с нижним бельём и развернулся к стене лицом, упёрся в неё вспотевшими ладонями. Он бы посчитал сейчас наследника героем, скажи тот отложить секс до лучших времен. Например, до тех, когда одного из них в живых уже не будет. И опять проскользнула одна удушающая мысль, появившаяся на какую-то секунду, затем потухнув: хорошо, что убить придётся не сейчас.       — Стоя? Это же неудобно, причём, как минимум, тебе, — хмуро пробормотал Куджо, отчасти ощущая себя теперь немного виноватым. Но нервы даже у него не могут быть железными.       — Нужно ли придавать огласке, что тебе несказанно повезло: я измотан и надавал глупых обещаний. Лучше поторопись, больше таких «подарков» я тебе делать не собираюсь. И, будь уверен, я сдержу свои слова, — пониженным голосом промолвил советник. Наследник прав, но стоять в той же позе, в какой он сам привык иметь женщин — ещё более унизительно. А лицом к лицу заниматься такими вещами слишком доверительно. Да, во тьме особо ничего брюнет не рассмотрел бы, но в таком случае у него будет доступ к лицу, губам и другим местам, которые при сексуальном контакте Какёин предпочитал не трогать. Стоит к этому относиться как к просто сексу. Грубость, отсутствие всяких чувств. Так и должно быть, романтика излишня. Хотя где-то в глубине души хотелось на себе сейчас почувствовать чужие руки. Широкие ладони, находясь в которых становится умиротвореннее. Однако это лишь воистину человеческая прихоть — чувствовать себя кому-то настолько нужным, необходимым. Джотаро тем временем расправил резину по длине члена, немного испачкавшись в смазке. От которой, собственно, и шмонило. Куджо прекрасно знал, что момент согласия на соитие в роли пассива — как вспышка. Вот она есть, а вот её сразу и нет. Он понятия не имел, можно ли торопиться с проникновением в анальном сексе, но счёт и правда шёл на секунды. Мешкать нельзя. А то будет, как с бабами — один раз ситуация не подвернулась, а потом уже и вовсе не захочется. Конечно, девчонки ещё настаивали и потом, только вот ДжоДжо решительно всех отшивал. А тут и советник ещё вряд ли будет бегать за ним.       — Скажешь, если сделаю больно, — настоятельно требует Джотаро, прикасаясь к гладкой коже ягодиц.