Одна на двоих

Лорд Кто-то придержал дверь, Лорд въехал и осмотрелся: заброшенный пустой бассейн, тёмный и гулкий, как огромная пещера. Наверное, раньше тут проводили сеансы какого-нибудь лечебного плавания, но сейчас бассейн был сухой, как зимняя муха. Где-то высоко-высоко капала вода; было темно, только вдалеке, на краю бассейна, мигали жёлтые точки. Лорд присмотрелся и понял, что это свечки, штук двадцать, которые кто-то поставил в ряд. «Какая пафосная херня», — раздражённо подумал Лорд. Такое он не любил. Его что, пригласили на чёрную мессу, блин? Лорда спустили в бассейн — сначала коляску, а потом его самого — и он покатился по бетонному дну, за всеми остальными. Парней было штук десять, но Лорд никого из них не знал. Он попробовал заговорить с кем-то, но чувак только головой качнул, мол, отвали, пожалуйста. «Ну и хрен с тобой», — подумал Лорд. Он заметил, что у всех парней на левой руке были широкие чёрные браслеты с каким-то символом. «Тайный орден? Детская масонская ложа? — хмыкнул про себя Лорд. — Господи, надеюсь, они не поют хором? Надеюсь, мне не придётся пить мочу в качестве инициации?». Дошагав до конца бассейна, все молча сели на пол и уставились на свечки. Ждали чего-то; никто не ржал, не болтал, не чесался. Постепенно это напряжённое ожидание передалось и Лорду, и он поймал себя на том, что уже минуту пялится на огоньки свечей, вцепившись в ручки коляски. Лорд уже собрался стряхнуть с себя это тупое стадное оцепенение, но тут наверху, возле свечек, появился Волк. Лорд застыл с приоткрытым ртом, как какой-нибудь недоумок Лэри: во-первых, Волк появился внезапно, просто из воздуха. Во-вторых, на нём была какая-то длинная чёрная тряпка вроде плаща. Может, штора или плед, в темноте было не видно. В-третьих, его волосы торчали, как иглы дикобраза, открывая нахмуренный лоб, на котором чем-то тёмным (кровью, подумал вдруг Лорд) была нарисована стрелка, указывающая вверх. «Это руна, — тут же понял Лорд. — Тир. Руна победы». Волк смотрел на них сверху и молчал. Они смотрели на него снизу и ждали его слов. Но Волк молчал; он стоял, сжав кулаки, и разглядывал своё воинство. Выглядели они бледновато, это Волк признавал. Он не был дураком и знал цену каждому своему бойцу: цена их была — ржавый грош, и при первом кипише половина разбежится, как тараканы от кипятка. «Мусор», — подумал Волк, глядя на них. Но для начала сойдёт. Волк подошёл к самому краю бассейна и вдруг проговорил, негромко: — Кто мы? — спросил он. Все, кто был в бассейне, тут же вскочили на ноги и проорали, вскинув вверх левую руку, сжатую в кулак: — Волки! Эхо налетело со всех сторон. «Какой пафос, — снова подумал Лорд. — Гитлер недоделанный». Лорд уже еле терпел, так ему хотелось ржать, но тут Волк начал говорить. «Ну просто речь перед штурмовиками, — подумал Лорд. — Блин, наверное, это надолго, а ведь жрать хочется». *** … — волки! — заорал Лорд и вскинул руку вверх. Так высоко, что чуть рукав не треснул. Он радостно драл глотку вместе со всеми и откуда-то знал, что может горы свернуть: раскрошить их в пыль, а потом сотворить новые, свои собственные. — Волки! — крикнул Лорд так, что горло заболело. Он хотел бежать, лететь, драться, сжигать и разрушать, оставляя за спиной только пустую и тихую землю. Свою землю. Свои владения. Лорд плохо помнил, что именно говорил Волк, только отдельные слова: «… подняться из прозябания и неуважения!.. наша власть! Пришло наше время!». *** Кто-то притащил целый пакет бухла и бутербродов и началась вечеринка. Лорд хлебал поганое вино, знакомился с кем-то («Тор, Тюр, Бальдр» — хотя днём наверняка Гнус, Гной и Лишай), пожимал руки, кивал; его хлопали по плечу, к нему наконец-то обращались, как к равному. Как к человеку. … — приходит в упадок, ясно же. Кто-то говорил, собрав вокруг себя кружок почитателей; Лорд подъехал ближе, прислушался. … — Тор умертвит Змея, а Одина проглотит волк Фенрир и настанет новое время, — бубнил голос. — А сын Одина сразит Фенрира, — брякнул вдруг Лорд. Не то чтоб он хотел огорчить малообразованных: Лорд просто любил точность. Но его вежливо развернули и попросили не мешать. Лорд пожал плечами и поехал к тем парням, которые разливали вино. Те были повеселее. Кроме него, колясников больше не было, так что когда Лорд совсем опьянел, его стащили с коляски и посадили в угол, на какие-то тряпки. «Я нормально», — бормотал Лорд, но кто-то необидно хмыкнул: «Захочешь блевать — вон ведёрко». Лорд ненадолго задремал, а проснулся оттого, что кто-то сел рядом. Он поднял гудящую голову и разлепил глаза. Рядом сидел Волк. Уже без шторы на плечах; седая чёлка прилипла к мокрому лбу, руна победы растеклась от жары, и висок Волка разрезала тонкая тёмная струйка. — Это кровь? — спросил Лорд и потрогал струйку пальцем. — Гуашь, — хмыкнул Волк. Его глаза горели в темноте: безумные, жадные. «Реально волчьи», — подумал Лорд с уважением. Здесь, в пустом бассейне, Волк был совсем не такой, как в Четвёртой. Даже говорил по-другому. «Вот он какой по-настоящему», — подумал Лорд. И вспомнил вдруг чьи-то слова из прошлой (такой далёкой) жизни: «Если у кого-то два лица, значит, у него нет ни одного». — Волк, — бормотнул Лорд. — Мне… понравилось. Ну… это всё. Свечки… — он икнул. Волк ничего не ответил. — Волк… — опять начал Лорд. И опять икнул. — Лорд, — спросил Волк, — ты знаешь, чего я хочу? — Н-нет, — мотнул головой Лорд. — Ну, эту новую Пятую группу, да? Свою стаю? Волк хмыкнул. — Свою стаю, — повторил он с издевательской интонацией. — Нет, свою стаю я не хочу, Лорд. Вернее, она у меня уже есть. — А чё хочешь? — спросил Лорд. Он понемногу трезвел и уже понимал, что разговор сворачивает куда-то не туда, но встать и уйти, конечно, не мог. — Я хочу свой Дом, — медленно проговорил Волк. Он посмотрел на Лорда и тот понял: реально хочет. Хотя слово «хочет» было слишком слабым для Волка. Не хочет, а жаждет. «Я взалкал эту землю и этот Дом, а потом и это небо, — подумал почему-то Лорд. — Но прежде всего я взалкал твою жизнь». «Надо валить нахрен», — испугался Лорд. Но сидел, ведь он был неходячий. — Понимаешь, к чему я веду, Лорд? — нетерпеливо спросил Волк. — Нет, — честно ответил Лорд. Однако насторожился: чуял, что его подводят к какому-то решению. Ну да, чтобы оно в итоге стало как бы его собственным решением. — Я хочу убить Слепого, — сказал Волк таким обычным голосом, будто говорил: «Я хочу выпить кофе». — Ты чё… — растерялся Лорд. Вот, он совсем протрезвел. И опять испугался. Какого хрена Волк ему про такое говорит? «Он хочет, чтобы я ему помог», — внезапно понял Лорд. … — мне помог, — закончил Волк и снова посмотрел на Лорда. Глаза у Волка были такие, что… Лорд засмеялся. — Ты чё? — спросил он весело. — В каком смысле помог? — Слепому на тебя плевать. Ты для него так, шавка, ничтожество. Он имя-то твоё не помнит. — Он мне его дал, — зачем-то сказал Лорд. — И что? — спокойно спросил Волк. — Ты для него пыль. Поверь мне, друг. Я тут десять сраных лет, я про это место знаю всё до конца. Я знаю такое, что тебе никогда не узнать. Но я добрый, Лорд, и ты мне нравишься, поэтому я тебе расскажу кое-что, но потом, когда протрезвею, не сейчас. Так ты согласен? — Но как… — и Лорд замолчал. — Ты думаешь, кто-то придёт разбираться, когда ты слепца завалишь? Нет, никто не придёт. Ну, то есть они придут, но Акула выдаст обычную хрень, что «мальчик умер от заболеваний». Я хочу сказать, что никто в это лезть не будет. Они вообще никогда не лезут. Никогда, запомни. Только эта гнида Ральф дёргается, а остальным вообще пофигу, поверь мне. Но Ральфа никто слушать не будет, он же ничтожество. Ты думаешь, тут ничего такого не было? Ты спроси вон у своего Стервятника, что было в прошлый выпуск, спроси… — Он не мой, — сказал Лорд почему-то. — Да блин, я не про это совсем! Ты мне поможешь? Без Слепого они все как тараканы разбегутся, поверь мне. Сфинкс пусть остаётся в Четвёртой вожаком, мне пофигу, но ты будешь со мной. С нами со всеми. Пятая группа. Волки. Третья — фрики, Стервятнику вообще плевать, ему главное, чтоб цветочки не трогали. Крысы — гниль, их запугать ничего не стоит. А Шестая — они нормальные ребята, там Чёрный скоро будет вожаком. Сейчас вот одна комбинация выгорит… — Чёрный? — удивился Лорд. — Да неважно! Ты согласен? Ты, может, боишься? — Я как-то не слишком часто людей убивал, — разозлился Лорд. — Я понимаю. Но я тебе скажу, что делать. Тебе просто надо будет это сделать и всё. Потому что меня он сразу спалит. — А вдруг он догадается? — быстро спросил Лорд. — Он же сразу догадается, я знаю. — Не, — замотал лохматой башкой Волк. — Он не догадается. И мы же не завтра это сделаем, может, недели через три. Мне только, может, придётся тебя маленько попрессовать, чтоб слепец ничё не заподозрил. Понимаешь, о чём я? Ну и разговаривать нам особо не стоит как бы при них. — Чё, будешь меня бить по-дружески, ага? Смягчая удар? — и Лорд заржал. На них посмотрели. Глаза у Волка сузились. — Я что-то смешное говорю? — спросил он прохладно. — Да, — сказал Лорд, хотя собирался сказать «нет», но его затошнило от собственной куриной трусости. — Говоришь, что месяц будешь меня бить, чтобы слепой чувак ничего не заметил! Слепой! Не заметил! Лорд ржал и не мог остановиться. Кто-то подошёл к ним, но Волк заорал: «Отвалите!». — Сфинкс меня убьёт за него, — рассудительно сказал Лорд, когда проржался. — Если валить, так уж сразу двоих. В глазах Волка мелькнуло уважение. — Ты об этом не думай, Сфинкс на мне, — зашептал Волк. — А почему я-то? Почему ты меня выбрал? — спросил Лорд. Волк встрепенулся: он знал, что такой вопрос — считай что согласие. — Потому что ты реально тут самый вменяемый и способный, Лорд, — сказал Волк. — А эти все… шваль. Это они щас орут и клянутся, а как до дела дойдёт — половина в кусты слиняет. Но они мне всё равно нужны. Это типа пушечное мясо. А ты умный, Лорд. Ты не чета этим дебилам. Господи, да они врачей боятся. Врачей, блядь. Детский сад, придурки. Ну так что, согласен? Ты мне поможешь? Лорд отметил, что Волк не спрашивает «ты убьёшь Слепого?», а старается прикрыть неприятную правду. Лорду это не понравилось. Он не любил увёртки. А это была увёртка, настоящая увёртка. — Я могу подумать? — сказал Лорд. И это тоже была увёртка. — До конца недели, — сказал Волк. Лорд кивнул. — А знаешь, чё я ещё сделаю? — проговорил вдруг Волк. — Если ты мне поможешь, я Сфинксу за тебя отомщу. Ручки отломаю или слово «жопа» на лысине вырежу. Как захочешь, Лорд.