Маскировка под нечисть

Все последующие дни до окончания этого маршрута Салазар старался быть с Джеком добрым, и не приближаться к нему в те моменты, когда всё же по каким-либо причинам чувствовал почти естественную для себя злобу. Не хватало только ненароком запугать пленника ещё больше... Испанец знал, каким жутким он казался людям, когда пребывал в приступах злобы... На женщин и омег это действовало особенно сильно. Мужчина постепенно вытаскивал свою птаху из состояния болезненной тоски, но всё же частенько чувствовал, угадывал, что пират тайно мучает себя мыслями о Бухте Погибших Кораблей. Джек слишком боялся говорить об этом вслух, и лишь терзал себя этим тайным, как он полагал, страхом. Пару раз в такие моменты Салазар сам заводил разговор на тему того, как Джек здорово и понятно объяснил ему разницу между пиратами-отступниками, жестокими как сам Салазар, и тем пиратским сообществом, что живёт по Кодексу. Вслух сожалел о том, что не у кого было узнать об этом раньше. Воробушек облегчённо улыбался нервно подрагивающими губами, обнимал своего пленителя, и позволял себе ненадолго поверить в его слова. Когда до Бухты оставалась половина суток пути, Армандо в самом деле устроил для пташки ванну - у него имелись для этого даже французское мыло и благовонное масло лаванды. - Спасибо, Армандо, - поблагодарил пират, а затем улыбнулся с лёгкой хитринкой, и почти приказал. - А теперь закрой дверь с другой стороны, пожалуйста. Я не полезу в неё при тебе! - Как жаль, а я так хотел полюбоваться на бесплатное шоу, - красиво оскалилась нечисть, незаметно оказываясь рядом с пиратом, и оглаживая обеими ладонями его предплечья. - Неужели выгонишь? - Пожалуйста, дай мне уединиться, - попросил Воробушек уже с настоящей мольбой. - Я не хочу делать это при тебе! Армандо серьёзно кивнул, наклонился, чтобы поцеловать пленника в макушку, и покинул каюту, усевшись на стуле в коридоре - проследить, чтобы никто из его тварей не вздумал и близко околачиваться от этого места. Мужчина тихо мурлыкал какую-то старую мелодию, отчётливо представляя, как его добыча ещё несколько минут стоит переминаясь с ноги на ногу, обняв себя за локти, и недоверчиво глядя в сторону двери, опасаясь, что её враг может вернуться в любую секунду. - Я не войду, не переживай. Начинай, вода остывает! - громко и отчётливо приказал мужчина, шагнув к двери. Он не отказал себе в маленьком удовольствии - рисовать в своём воображении подробные картины раздевающегося и устраивающегося в горячей ванне пирата. Представлять это было легко и так приятно. Джек действительно боялся начинать раздеваться, и принялся за дело только после этого командного окрика. Воробей нервно вздохнул, в первую очередь снимая выгоревшую на солнце бандану - это было безопаснее всего. Чем больше пират обнажался, тем сильнее успокаивался, поверив, что пленитель не станет нарочно пугать и смущать его... И уж тем более никого сюда не допустит! Перешагивая бортик и осторожно погружая левую ножку в горячую воду, пират глубоко вздохнул и совсем успокоился. Ванна приняла его в свои жаркие объятия, и последующие полчаса медленно протекли в полнейшей расслабленности и лёгкости. Горячая вода сделала тело чувствительным и расслабленным - лучше, чем после полного массажа - а долгожданная чистота после долгого мытья стала приятным дополнением. Завернувшись в теплый халат - Салазар раздобыл для него даже это - и неторопливо вытирая влажные волосы полотенцем, Воробей осторожно приоткрыл дверь, ступая наружу и чувствуя себя очень открытым и уязвимым. Салазар сидел совсем рядом, и игриво щёлкнул горлом, посмотрев на завёрнутого в халат пленника, босого, разморенного жаром, и с румянцем на личике, лишённом привычной тёмной подводки вокруг глаз. - Спасибо, это было чудесно, - устало улыбнулся Джек, сдержав инстинктивный порыв шагнуть обратно и закрыться там, когда нечисть встала со стула, сразу став гораздо выше его, и шагнула ближе. Пират плотнее обернулся в халат, его большие глаза подозрительно блеснули мерцающей влагой, встретившись с глазами Салазара, а брови настороженно сдвинулись. Но Армандо лишь огладил его по тёплой, ещё влажной щеке, посмотрел с восхищением и теплом, и сделал приглашающий жест: - Прошу. Верну тебя в нашу каюту - не потерплю, чтобы кто-нибудь другой смотрел на тебя такого. - Неплохая мысль - мне правда не стоит находиться на открытом воздухе, после ванны ведь так легко простыть, - кивнул пират, нежно улыбнувшись, и послушно цепляясь за внутренний сгиб локтя мужчины. Нечисть медленно принюхалась и подметила вслух: - Ты сейчас так сильно пахнешь лавандой - она почти полностью перебивает твой естественный запах, жаль... - А мне нравится, - усмехнулся Джек, всё ещё расслабленный и умиротворённый. Истома и тотальное спокойствие медленно покидали Воробья, как бы он не желал сохранить это состояние подольше. Пират почти мог почувствовать медленное приближение Бухты, словно бы и сам немножко перенял способности нечисти, с которой вынужденно жил. Мысли испуганно метались от желания довериться пленителю до панического ужаса - "Он врёт! Конечно врёт! Его обещания - пустые слова, Мясник ни за что не упустит возможности убить столько пиратов и их родственников, а все его слова о понимании разницы между нами и отступниками - лишь чтобы меня успокоить! Чтобы не умер от горя раньше времени...". Салазар сидел напротив ужинающего Джека, ненавязчиво наблюдая за его тревожной мордашкой своими полузвериными глазами янтарного оттенка. Заметив ответный взгляд, полный скрытой мольбы - "Не надо! Пожалуйста, не разрушай мою жизнь!" - Салазар слегка нахмурился и спросил: - Скажи, птаха, ты ведь помнишь о моей клятве? - Да, - пару раз быстро кивнул пленник, виновато улыбнувшись. - Я верю, что ты благородный и не обманешь того, кто от тебя зависит. Прости, я просто... немного волнуюсь. - Я просто физически не смогу её нарушить, уж поверь. Кушай, и ни о чём не думай! - ответил мертвец, невольно переходя на жёсткий командный тон. Пират слегка дёрнулся, опустил взгляд на тарелку, и продолжил ужин. Пламя свечи отразилось изгибом золотого сияния в его взволнованных глазах. После ужина были сборы - Армандо велел пирату собрать всё, что ему хочется забрать, и с умиротворённым и довольным видом наблюдал за тем, как птаха аккуратно переодевается, привычно повязывает на голову бандану, спрятав очень пушистую после ванны чистую чёлку, и с собранным видом медленно застегивает серебряные пуговицы на своем зелёном камзоле. - Знаешь, у одного английского лорда, лорда Беккета, был камзол очень похожего оттенка, я только сейчас вспомнил, - задумчиво протянул Джек, приблизившись в одной из свечей так, чтобы её свет упал на его рукав, и глядя на свой камзол так, словно видел его впервые в жизни. - Кто это - лорд Беккет? - с интересом спросил Армандо, думая о том, что столько событий из прошлого Воробушка всё ещё являются для него тайной, загадкой. - Я... не готов сейчас о нём рассказывать. Тяжело вспоминать, - извиняющимся тоном ответил пленник. Его личико на минуту стало пронзительно-тоскливым, пока пират пытался заглушить неуместную душевную боль. - Этот Беккет причинил тебе боль? - хлёстко спросила нечисть, хищно подавшись вперёд и хватая пирата за руку. - Скажи только про это! - Да, несколько раз за мою жизнь. А потом я причинил ему боль - он был убит по моей вине, - тускло ответил Джек, на секунду болезненно скривив губы, отводя взгляд куда-то в полумрак большой каюты. Затем неуверенно потянул руку к себе, стараясь вырвать её из сильных пальцев так, чтобы не разозлить этого хищника. - Теперь отпусти, мне нужно продолжить... Салазар отпустил его, ощущая сильное и отвратительное чувство птахи - сейчас пират ненавидел сам себя. Нечисть даже ощутила отголоски этой ненависти в своей душе - так душа пирата горела этим опасным чувством. - Расскажешь когда-нибудь, если захочешь, - сказал Салазар, принимая расслабленный и почти равнодушный вид. - Не волнуйся, я не стану выпытывать тебя об этом под гипнозом. Нечисть ментально потянулась к трепещущему сознанию пленника, и мягко заставила Воробья отвлечься от своей душевной раны, переключиться на сегодняшний день. Джек вздохнул, коснулся прикрытых глаз кончиками пальцев, и вернулся к сборам - боль исчезла удивительно быстро, ему даже стало стыдно, что он так быстро успокоился. Пират привычно надел свою треуголку, взял в руки стопку из двух полюбившихся книг, надеясь, что этим не сильно утяжелит работу мужчине, и неуверенно посмотрел на Салазара: - Армандо, я думаю, что собрался. Мы ведь близко? - Ты прав. Перенимаешь моё чутьё, ммм? При скорости Марии нам осталось всего час-полчаса, - Салазар улыбнулся, подмечая про себя, что пират снова с трудом сдерживается от очередной глупости вроде просьбы отыграться на нём, а не на жителях Бухты. "Ничего, ещё немного, и ты сможешь убедиться в моей честности" - подумала нечисть, совсем не злясь на пленника за его недоверие. С этим пиратом ведь так часто поступали жестоко и подло, неудивительно, что ему трудно доверять кому бы то ни было. - Идём, моя прелесть. Сможешь полюбоваться на приближение своей любимой Бухты, и заодно подскажешь, где у неё вход. Джек послушно направился за своим пленителем, прижимая к груди книги, и внутренне напрягаясь всё больше - как бы не пытался удержать в своей душе состояние шаткого спокойствия. На палубе было заметно светлее, ещё можно было рассмотреть то, что их окружало, а уж море и небо и вовсе были почти близки к рассветному состоянию. Джек покосился на Салазара, и протянул к нему ладошку в ответ на требовательный жест нечисти. Армандо аккуратно сжал в пальцах его запястье (Джек вдруг не к месту подумал, как легко это существо могло бы сломать его уязвимые кости, попросту сжав свою руку посильней), и уверенно потянул пирата за собой, к носовой части своего жуткого корабля. Воробей почувствовал, что тревога постепенно прорывается в его сознание всё сильней, как бы он не пытался сделать вид, что всё в относительном порядке. С гордым и отстранённо-бесстрашным видом пройдя мимо множества тварей-приспешников своего пленителя, не удостоив никого из них ни одним взглядом, пират всеми силами старался успокоить царившее в его ранимой душе смятение. Но вид приближающейся Бухты, такой знакомой до каждой линии "рисунка" скал, разбил все усилия птахи вдребезги. Понимание того факта, что финал этой ночи теперь полностью зависит от воли Армандо пугало так, что ноги дрожали, словно после внезапного и яростного нападения крупного хищника. Салазар отлично чувствовал его состояние, поэтому осторожно но достаточно крепко обнял свою жертву, стараясь поделиться с ней сквозь это касание своей уверенностью. Бросив незаметный оценивающий взгляд на точёный профиль Воробья, на его взгляд, таящий в себе бездну холодного страха, на его едва заметно подрагивающую нижнюю губу, Салазар заметил тоном, полным искреннего восхищения: - Птаха, это очень интересно - при помощи магии я уверен на все сто, что передо мной та самая ваша тайная бухта, но в это трудно поверить, когда смотришь обычным зрением на эти скалы. Они выглядят единым монолитным каменным нагромождением. Это более чем идеальная маскировка! Теперь понятно, почему это место никто не мог обнаружить... Прекрасное убежище. Воробушек смущённо опустил взгляд, сильнее прижимая к себе корешки книг - отчего-то этот комплимент в адрес их, пиратов, тайной крепости, по-настоящему его обрадовал, согрел душу даже... Хотя, конечно, в обустройстве Бухты под тайную пристань и посёлок не было никакой его заслуги, но всё равно приятно... - В общей сложности я провёл здесь несколько лет, и мне приятно вновь оказаться тут - я ведь совсем не рассчитывал на это, когда не смог сбежать с твоего корабля, - почти шёпотом сообщил пират, завороженно глядя на приближающиеся огромные скалы - даже в темноте он мог различить такие знакомые фигуры людей и фантастических существ, которые рисовало его воображение при взгляде на природные неровности скал. - Наверно я должен сказать тебе спасибо, Салазар - ты ведь мог меня попросту зарезать, но не сделал этого. Армандо коротко зарычал от раздражения, почти прошипев, и постепенно переходя на нормальный тон: - Я воитель, но не палач, и я не стал бы отнимать жизнь у слабой омеги! Не благодари меня за то, что я тебе не навредил - я всего-лишь вёл себя, как нормальный человек. Я ведь не всегда был чудовищем... Воробей горько вздохнул и потупился, затем несмело нашёл свободной ладошкой руку нечисти, неуверенно переплёл их пальцы, и попросил: - Не злись. Я правда считал, что ты способен меня... Прости. Я рад, что в тебе осталось столько человеческого! Салазар заставил себя погасить вспыхнувшую было в душе злость, и продолжил уже гораздо более мягким тоном: - Это ты прости. Я не должен срывать на тебе агрессию, ты и без того едва ли не дрожишь! Чёрт, мы скоро расстанемся, и вот какое впечатление я тебе оставлю! Ладно, расслабься, я на тебя не злюсь - твой страх перед моей возможной местью мне более чем понятен. Иди сюда, Воробей, я хочу ещё раз тебя потискать... Джек с облегчением прижался к мужчине, спрятав слегка растерянное лицо, прижавшись лбом к камзолу на груди Армандо.