Молчание Эха

      Каждый шаг по раскалённой земле приближал Чейза к небольшому возвышению, где в стене уже отсюда был виден чёрный проход, словно карикатурно маленький рот какого-то гигантского создания. Под испепеляющим солнцем это место, в которое, казалось, свет не проникал вообще, казалось особенно жутким. Неправильным. Даже при всём том, что это была шахта, и как следствие, это должно было быть нормальным явлением.       Если у того нечта, что отравило этот город века (тысячилетия?) назад, и был "дом", он мог быть только тут. Слишком много его живых кошмаров вращались вокруг его места. Слишком много непонятных вещей он чувствовал каждый раз, когда он оказывался рядом с шахтами. И это даже не говоря о том убийстве, произошедшем здесь сотню лет назад. Ему так и не удалось найти конкретных имён и деталей этого происшествия, когда он собирал в мэрии материалы для своего проекта, но он был уверен, что то убийство каким-то образом имело к нему… и к состоянию этого города самое прямое отношение. (Ты — тоже убийца…)       Крепко сжав зубы и тяжело вдыхая и выдыхая через нос, Чейз взобрался по холму, и теперь он стоял прямо перед проходом в шахту, много лет назад заблокированного решёткой, теперь изношенной и местами проржавевшей. Слева на цепях видел замок, который отворил бы этот проход, но ключей у Чейза, разумеется, не было. Вместо них он держал в руках внушительного размера кусачки, которые ему одолжил Карл, всё ещё не понимая, почему выдра так странно себя вёл.       Чейз пообещал барану, что он скоро вернётся, как завершит свои дела. Он очень надеялся в тот момент, что его ложь была не слишком очевидна, поскольку он понимал, что его шансы снова выйти из этой чёрной шахты под аризонское солнце очень малы. Однако, это нужно было сделать. Либо сейчас… либо уже никогда.       С этим Чейз начал уверенно раскусывать инструментом прутья решётки, один за другим. У него на это ушло намного больше времени, чем он ожидал, потому что решётка поддавалась кусачкам не так хорошо, как этого можно было бы ожидать. Спустя какое-то количество времени, он обработал решётку достаточно для того, чтобы сквозь ней можно было пройти внутрь. Он потянул за прутья на себя изо всех сил, металл изогнулся, и выдра смог "открыть" свою импровизированную "дверь".       Теперь на него смотрел чёрный проход, уходящий вглубь горы, и Чейз чувствовал, что оттуда на него смотрит что-то ещё. Он боялся, очень сильно… и всё же не так сильно, как всю свою жизнь до этого. Сейчас он вот-вот добровольно залезет в глотку монстра, и он был совсем не против этого.       Выдра положил кусачки на землю, чувствуя себя довольно неловко. Он надеялся, что кто-нибудь догадается, что он пошёл сюда и найдёт инструмент. Отец Карла, должно быть, хватится своего инструмента. Затем Чейз вспомнил, что тот мог купить тысячи кусачек в любую минуту своей жизни, и это заставило его слегка рассмеяться. Смех этот, однако, быстро утонул в эхо, укатившемся вглубь горы и замолкнувшем где-то там.       Он вытащил из своего кармана телефон, на котором тут же высветилось несколько сообщений от Карла и Дакса, но он решил их не читать, чтобы не причинять себе ещё большую боль. Он включил фонарик, и вспышка света пронзила тьму шахты. Чейз, последний раз выдохнув, переступил через решётку и пригнувшись, прошёл сквозь дыру.       Конечно, место было заброшено очень давно, как теперь и всё остальное в этом городе. Пол в шахте был покрыт слоем песка, пыли и чего-то ещё, и с каждым шагом выдра оставлял за собой чёткие следы своих лап. Через несколько десятков метров он миновал почерневшие обломки какой-то деревянной постройки, напоминавшей небольшую кабину, и следующий поворот вывел его в большой зал, судя по всему, природного происхождения. Потолок простирался очень высоко, и свет, пробивавшийся через многочисленные причудливые отверстия в потолке, и отталкиваясь от сталактитов, делал это помещение видимым даже без фонарика на телефоне выдры. Впрочем, оно от этого не стало менее жутким — множество искривлённых теней среди камней, которые теперь были отчётливыми чёрными пятнами на фоне светлых мест, создавали ощущение, что за Чейзом постоянно наблюдает нечто. Оно могло быть в любой их этих теней, а может быть, и во всех сразу.       В центре этого зала пол внезапно обрывался, и дно этой гигантской ямы увидеть не представлялось возможным. Свет как он фонарика, так и от солнца, казалось, тонул где-то на середине пути, поглощаемый тьмой. Именно здесь Чейз впервые услышал голоса. Внизу что-то извивалось, шептало миллионами голосов на языках, которые он не мог разобрать, но своё имя он среди этой какофонии жути слышал постоянно.       Оно было там. Теперь ему нужно было лишь как-то спуститься. Из коридоров, ведущих куда-то прочь из этого зала, тот, что был слева от него, выделялся особенно липкой чернотой, и Чейз нисколько не сомневался, что ему нужно именно туда.       Узкий коридор словно поглощал не только свет, но и звук, потому что любые звуки природы, всё же проникавшие в предыдущий зал, здесь отсутствовали совершенно. Кроме мягких звуков шагов выдры, всё так же оставлявших следы в многолетней пыли, вокруг не было ничего. Сердце Чейза уже было готово выскочить из его груди, и, если бы не фонарик, который хотя бы показывал Чейзу, что он всё ещё здесь, что он всё ещё жив, эта необъятная тьма попросту лишила бы его рассудка. Коридор вёл всё дальше и дальше, и выдра начал помаленьку теряться в хитросплетениях этого лабиринта.       Обогнув выпирающую в проход часть стены, он замер как вкопанный. Справа его обдало порывом ветра, несущего в себе запахи гнили, мускуса и застоялого воздуха. Чейз обернулся, и перед ним был ещё один, такой же чёрный проход, так хорошо замаскированный стеной, которую он только что миновал. Оттуда вместе с этим запахом пришёл и насмешливый шёпот. "Чеееееееееееееееееееееееееееееееееееееееееееееееееееейзззззззззз…"       Рука выдры, держащая телефон, начал дрожать ещё сильнее, но выдохнув, он устремился туда. Пригнувшись и протиснувшись меж камней на стенах, которые уже начали за эти годы активно осыпаться, Чейз вышел в ещё один зал, где он мог свободно стоять. Сюда тоже проникал солнечный свет, но в ничтожных количествах. Стены отдавали очень странным синеватым цветом, и казалось, будто всё место вибрирует энергией, которую он (почти) никогда до этого не чувствовал. Большую часть этого зала занимала такая же яма, как и в первом помещении, но на этот раз стены были богато покрыты выступами и трещинами. Тут и там выдра мог отчётливо видеть зубья и полосы руды, резко отличавшиеся от обычного камня. Он безошибочно узнал кварц из своих кошмаров. "Чеееееееееееееейзззззззззззззззззззззззззззззз…" — вдруг требовательно раздалось откуда-то из недр этой ямы. (что ж… вот я и здесь)       Он взял телефон в свой рот, не думая о том, насколько он сейчас глупо выглядел. Без света он был бы трупом намного раньше, чем он мог бы быть в данных обстоятельствах. Единственное, он пожалел, что ни на нём, ни даже с собой в Эхо не было футболок или рубашек с нагрудными карманами. Аккуратно спустив лапы на ближайший выступ, он полез вниз. Это было тяжелее, чем он ожидал, и он отдал бы всё, чтобы здесь была верёвка. Но, её не было, и потому выдре, приходилось спускаться вниз сложным способом. Он старался не думать, как он будет лезть обратно вверх, потому что он понимал, что ему, может, даже и не придётся.       Вскоре, когда дороги назад уже точно не было, пальцы ноги Чейза коснулись широкого выступа, на который он смело наступил всем телом. Это не было дном, но Чейз был уверен, что спускаться ещё ниже не было необходимости. Перед ним был небольшой проход, и забраться в него можно было только лёжа, даже с размерами тела выдры. Он лёг на грязную поверхность, стараясь не вдыхать поднимающиеся клубы, и начал работать локтями, продвигаясь всё глубже и глубже внутрь. Когда проход резко закончился, он не рассчитал высоты и свалился из стены прямо на спину в очередной коридор, перекатившись пару раз и взвизгнув от боли. Телефон откатился в сторону, но фонарик всё ещё работал. Подняв спину и поморщившись, выдра подобрал телефон и осмотрелся. Перед ним был коридор, уходящий под углом вниз, и запахи, которые он ощутил ранее, здесь раздавались куда сильнее.       Он поднялся на ноги и направился в сторону спуска, зная, что он уже очень близко. Слишком близко. Скатившись на ткани своих шорт вниз, он встал на ноги и оглядел "комнату", в которой он стоял. Это был каменный зал средних размеров, где когда-то явно велись активные шахтёрские работы, но теперь здесь всё было лишено жизни. Он смог разглядеть ржавую кирку и лопату, прислонённые к одной из стен, мешки у дальней стены, заросшие паутиной. Ему даже показалось, что в свете фонарика у одной из стен блеснуло что-то вроде монеты, но у него не осталось времени исследовать это место как следует.       Запах гнили и смерти, царящий здесь, стал намного сильнее, а затем Чейз понял, что то, что он искал, пришло к нему само. "Повернувшись налево, дрожащей рукой с телефоном освещая пространство перед собой, он замер. У дальней стены стояло оно. Высокое существо, тело грязно-алого цвета, почти сияющее в темноте. Худое лицо неправильных пропорций смотрело на выдру бездонными чёрными глазами, а такой же чёрный рот без губ был неподвижно открыт, словно он и не мог закрыться. Складки кожи под глазами были единственной деталью, которая вообще придавала этому ощущение того, что это действительно было лицо, а не грубый рисунок маленького ребёнка, имеющего весьма скверное представление о том, как должны выглядеть на бумаге лица. Это был совершенно точно не кошмар. Больше не кошмар.       Существо сделало первый шаг по направлению к выдре, и Чейзу показалось, будто что-то его сдерживает. Тем не менее, оно было способно преодолеть эти невидимые барьеры, размахивая руками, и очень медленно, шаг за шагом, приближаться к нему, ни на секунду не отводя от него своего жуткого взгляда. От него, словно жар от костра, изливалась ярость, ощущавшаяся почти физически.       В этот момент неподалёку от ног Чейза из многолетнего слоя грязи поднялась ещё одна голова и посмотрела прямо на него. Её выдра тоже знал слишком хорошо из своих снов. "Чейз," — прошипел Сидни. "Пора… покончить с этим, Сид," — проговорил Чейз, обращаясь к голове, но не в силах отвести взор от твари, которая продолжала приближаться к нему. От неё его отделяло не больше тридцати шагов. "Ты знал, что придёт этот день," — продолжала шипеть голова, — "И больше ты не убежишь. Вы всегда возвращаетесь, всегда возвращаетесь, как бы ни старались убежать…" "Я знаю, что случилось в тот день на озере!" — крикнул Чейз.       Существо словно наткнулось на камень. Шёпот и крики, которые всё это время висели в воздухе, но будто где-то ещё, стали чуть громче. Предприняв очередной рывок, тварь продолжила шагать в сторону выдры. "Я знаю, что случилось… Я… Я убил Сидни. Он… зашёл слишком далеко, и я его утопил".       Алая тварь снова споткнулось на месте, не в силах преодолеть очередной барьер на своём пути. "Я… Мне очень жаль, я не хотел, я не хотел, я не хотел…"       Оно снова рвануло вперёд, словно препятствие исчезло. "Мои друзья… не знали, теперь они знают. Я рассказал всё, я рассказал всё…" — продолжал вопить Чейз. "Ты рассказал не всем, вонюскус…" — проскрипела голова Сидни. "Я рассказал Флинну. Флинн знает правду!" — заорал Чейз, и тварь снова застряла на месте, её вытянутые руки были всего лишь в десяти шагах от него. "И это тебя не спасёт… Этому городу нужны секреты, Чейз, и ты доверил свой совсем не тому, совсем не тому… Он ненавидит тебя за то, что ты сделал, он ненавидит тебя…"       Когти ненормально длинных пальцев на руках существа уже почти касались его лица. Изо всех стен к выдре потянулись и другие руки, призрачные, но чёрные, и все они обхватили его тело и уронили его на землю, не позволяя ему двинуться в сторону. "ПРОСТИ МЕНЯ, СИД!" — заорал Чейз. "СИДНИ ЗДЕСЬ БОЛЬШЕ НЕТ, ПАРШИВЫЙ ТЫ КУСОК ДЕРЬМА!!!" — заорала голова, торчащая из грязи, и взорвалась сотней тарантул, которые расползлись по всем стенам этой пещеры.       Когти существа вонзились в шею Чейза и начали терзать его тело, разрывая футболку и шорты в клочья. Кровь ручьями заструилась по его телу, стекая на грязный пол шахты. Он пытался защититься, но он не могу сделать совершенно ничего, и он знал, что (он это заслуживал) это был конец, самый настоящий конец. Он мог только вопить, и крики его становились тише с каждой секундой. И когда он увидел, что тварь нацелилась на его горло, он закрыл глаза и приготовился к смерти. К смерти, которую ему вот-вот лично подарит город, так ненавидимый им.       Вдруг крики, висящие в воздухе, изменились. Из визгов боли и торжества, они больше стали походить на возгласы удивления и ярости. Чейз открыл слабеющие веки и увидел, что существо больше не смотрит на него. Его взор был обращён куда-то за спину выдры. "ОТОЙДИ ОТ НЕГО, МРАЗЬ!!!" — громом прокатился по пещере чей-то разъярённый рёв. Тварь что-то будто отбросило назад. Визги, наполнявшие воздух, наполнились паникой, перебивая друг друга. Алая тварь, яростно обернувшись к телу Чейза, попыталась прыгнуть на него, чтобы закончить своё дело, как тут… "СТОЯТЬ, СУКА!!!" — заорал Флинн и встал прямо перед выдрой.       Существо снова отлетело назад. Ящер, трясущийся от гнева, пошёл на него. Пауки, ползающие по стенам, начали падать замертво. "Ф… Флинн," — едва слышно прошептал истекающий кровью Чейз.       Ящер его не слышал. Пещера была заполнена сотнями паникующих воплей, умирающими пауками, и ядозуб шёл прямо на монстра, безуспешно пытающегося подняться на свои ненормально длинные ноги. "С меня хватит…" — прошипел Флинн, глядя прямо в глаза демону, который был слишком хорошо знаком и ему. "ПОООООООЧЕЕЕЕЕМУУУУУУУУУУУУУУУУУУ?!" — завизжала, казалось, каждая трещина в этих заброшенных шахтах. "Ты больше не тронешь Чейза!" — крикнул ящер и со всей силы пнул монстра. Удар пришёлся куда-то в ногу, и та словно растворилась в воздухе. "Ты больше не тронешь меня!" — продолжил Флинн, атакой в плечо так же уничтожив руку существа. "И ты больше НИКОГДА не тронешь НИКОГО из моих друзей!" — завизжал ящер и обрушил всю мощь своего тела на грудь твари.       Алое создание забилось под его телом в конвульсиях, казалось, засасывая само себя в пол этой пещеры, и по стенам бесконечным эхом прокатился отчаянный вопль Сидни, но будто искажённый крайне скверным записывающим устройством: "ООООООООООООН УБИИИИИИИИИИИИЛ ТВОЕГОООООООО ЛУУУУУУУУУУЧШЕГО ДРУГАААААААААААААААААААААА!!!"       Флинн взглянул в глаза твари, смотревшей на него слепой яростью. Выдохнув из ноздрей, он сказал тихо, но достаточно чётко для того, чтобы его услышали все стены этого проклятого места: "И я прощаю его".       Крик гнева, который обрушился на них после этого, почти оглушил их обоих. Гнева, который перерос в отчаяние, боль… и в визг полной беспомощности. Существо под телом Флинна исчезло. Последний паук упал замертво, и от криков скоро осталось одно лишь эхо, а вскоре замолкло и оно.       Чейз молча смотрел на происходящее, жизнь алыми струйками продолжала вытекать из его тела. Флинн, опомнившись, поднялся на ноги и подбежал к нему. "Ты… показал ему, чувак," — попытался улыбнуться выдра, но это только причинило ещё больше боли. "Боже, зачем ты сюда в одиночку пошёл, какой же ты идиот…" — простонал ящер.       Он аккуратно поднял выдру на руки, и теперь его голова покоилась на чешуйчатой, и всё же мягкой руке ящера. "Оставь… меня… Ты не сможешь… меня… отсюда вытащить," — слабо проговорил выдра.       Однако Флинн уже бежал по спуску вверх, но он не остановился возле дыры в стене, через которую провалился Чейз. Он бежал дальше. "Куда… ты…" "Я знаю другой выход. Заткнись и лежи спокойно, ради бога," — тяжело дыша, произнёс ядозуб.       Чувства начали потихоньку оставлять Чейза. Он сжал рубашку Флинна одной из своих лап, и его сознание начало потихоньку от него ускользать. Кажется, ящер протиснулся вместе с ним между камнями… вроде как он даже снова увидел солнце… но его глаза тут же закрылись. Это уже не имело никакого значения. Последнее, о чём он подумал, прежде чем погрузиться в темноту, это… (Он меня простил?..) "Чейз, если ты сейчас сдохнешь, я клянусь, я найду твою видеокамеру и засуну её…" — также успел он услышать отчаянный стон ящера.       А затем настал покой, и выдра погрузился в глубины этого бесконечного озера, наслаждаясь каждой секундой этого действа и в кои-то веки, не думая ни о чём.

***

      Он слышал голоса. Поначалу он испугался, полагая, что монстры нашли его и здесь, но эти голоса не причиняли ему боль. Кажется… это были голоса из его прошлого. Или настоящего? Они интересовались его самочувствием, и он хотел им ответить, но не мог. От этого ему становилось грустно, и он просто ждал, когда придёт следующий голос… Он не знал, что происходило с ним, он не знал, где он. Всё, что он видел вокруг — это чернота, простирающаяся от горизонта до горизонта, и озеро под его ногами.       Однако, прошло какое-то время, и ему начало казаться, что чернота не несла ему никакой угрозы… она была искусственной. А озеро… это было вовсе и не озеро, это были слёзы, которые невольно полились из-под его век. И он попробовал открыть глаза.       Яркий свет тут же ослепил его, и он захлопнул веки, пока он не привыкнул к ярким краскам окружающего мира. Второй раз был уже не настолько болезненным, и у него ушло не больше десяти секунд, чтобы понять — он в больнице. Он был жив.       Чейз оглядел себя, насколько ему позволяли затёкшие шейные мускулы. Его тело было во многих местах замотано бинтами, а к его вене была подключена капельница. Рядом с его кроватью стоял стул, будто кто-то сидел совсем рядом с ним, но сейчас оно пустовало, как и вся палата. За дверью по коридору сновали люди и персонал госпиталя, чьи головы на секунду показывались в дверном окошечке. Одна из голов задержалась возле окошечка, и Чейз мгновенно узнал тёмно-серую кожу с оранжевыми узорами и тёмный пурпурный цвет гребня, равномерно идущий по середине его головы, спускаясь к спине…       Флинн открыл дверь, держа в руках баночку с газированным напитком. Как только он увидел, что выдра смотрел на него в ответ, то ящер с вытаращенными глазами тут же подбежал к нему, поставил баночку на прикроватную тумбочку и с грохотом уселся на стул. Он обхватил своими тёплыми руками правую лапу Чейза, и тот сразу понял, насколько же ему было, оказывается, холодно. "Как ты?" — только и смог спросить Флинн. "Лучше… не бывает…" — прохрипел выдра, и ядозуб тут же подскочил, чтобы наполнить для него стакан воды.       Чейз смог осилить пару глотков, и этого было достаточно. Ящер аккуратно вливал жидкость прямо ему в рот, и всё же несколько струек стекли по его подбородку на шею и подушку. "Я… жив?" — решил задать дурацкий вопрос Чейз, просто на всякий случай. "Более, чем," — улыбнулся Флинн, — "Хотя, пока я вёз тебя в Пейтон… я не был так уверен". "Сколько я здесь?.." — слабо спросил Чейз, чья лапа снова была в руках ящера. "Сейчас утро субботы… три с половиной дня," — подсчитал ящер. "Уау," — только и ответил выдра. "Держишься молодцом, вонюскус," — улыбнулся Флинн. "Это потому что ты здесь," — улыбнулся Чейз.       Что-то в его взгляде заставило выдру спросить: "Стой… не говори мне, что ты сидел здесь со мной три дня". "А что, если так?" — приподнял одну бровь ящер. "А твоя… работа?.." "Ты предлагаешь мне работать, когда ты оказался в больнице после всей той срани в пещере?" "Ну да, это твоя работа, и я не хочу, чтобы из-за меня…" "Чейз, какой же ты идиот…" — улыбнулся ящер, картинно качая головой. "Карл? Дакс? С ними всё в порядке?" — вспомнил про своих друзей Чейз. "В полном. Они тебя тоже уже навещали, но ты был в отключке. К слову, Хендриксы оплачивают твои больничные счета," — усмехнулся Флинн. "Они… что?" — опешил Чейз. "Карл поговорил со своими родителями, и… случилось то, что случилось. Поблагодаришь их потом," — продолжал улыбаться ящер. "А… что ты сказал врачам? Как ты объяснил… всё это?" — спросил выдра, показав на свои бинты. "Дикий зверь". "Дикий зверь," — повторил Чейз. "Ну да, а что? Это случается. Плюс, об этой местности и так ходят легенды, может, тебя даже будут потом использовать в местных страшилках," — подмигнул Флинн. "Потрясающе," — не без юмора ответил выдра и откинул голову на подушку.       Долго он так лежать не мог, потому что его лапа всё ещё была в руках ящера. Он наклонил голову, чтобы посмотреть на него и спросил первое, что пришло в голову: "Ты в порядке?" "Я? Да. Если я буду совершенно честен… не чувствовал себя лучше лет так десять," — слабо улыбнулся Флинн.       Здесь возникла неловкая пауза, после которой Чейз задал лишь один вопрос, который был у него на уме: "Почему ты простил меня, Флинн?"       Ящер пристально посмотрел на него, затем встал и подошёл к окну. Он скрестил руки и уставился куда-то на улицу. Затем он начал говорить. "Тогда, я сказал вам всем, что я всего лишь хотел правды. Но это было не так. Я… был одержим идеей выяснить, что произошло. Гнев стал всем, что я знал. Я видел кошмары, хоть я и сказал вам, что я не вижу снов. Это был… не я".       Он повернулся к Чейзу. "Я знаю, что я, может, и не самый приятный в общении друг, но… даже это было чересчур. Теперь, когда мы знаем, что во всём виноват город, или та херь, что живёт под ним… с меня хватит, Чейз. Я виню не тебя. Я виню этот город. За то, что он отнял у меня мою жизнь. Моё детство. Моих друзей… моего лучшего друга".       Здесь он, выдохнув, снова вернулся на свой стул. "И за то, что он отнял твою жизнь."       Чейзу хотелось сказать так много, но он просто не знал, с чего начать, просто открывая и закрывая свою нижнюю челюсть. "И тебе нужно тоже себя простить," — глядя прямо ему в глаза своим изумрудным взором, добавил ящер.       После этого поток мыслей выдры в голове остановился… и он сказал то, что показалось наиболее правильным в этот момент. "Давай уедем отсюда?" "Чт… в смысле, "уедем"?" — опешил Флинн. "В смысле, уедем. Отсюда. Навсегда". "С тобой?" "Да".       Чейз ожидал, может быть, отвращения на лице ящера, может, какой-нибудь едкой шутки, но тот всего лишь спросил: "И чем мне заниматься в Колорадо?" "Мы… можем об этом подумать. Я слышал, что в Пуэбло Коммьюнити есть хорошая кулинарная школа…" "Кулинарная школа?" "Ну… да…" "Я уже умею готовить, маленький ты говнюк, и ты это знаешь," — почти оскорбился ящер. "Да, но никогда не поздно становиться ещё лучше," — подмигнул выдра.       Ящер покачал головой и с едва заметной улыбкой на своей продолговатой морде ответил: "Я, блядь, поверить не могу, что мне начинает нравиться эта идея".       Дверь распахнулась, и в палату ворвалась зайчиха-медсестра. Она всплеснула руками и воскликнула: "Очнулся! Мистер Мур, я извиняюсь, но в кои-то веки Вам придётся отсюда уйти. Больному нужен уход и покой".       Она строго скрестила руки, хоть на её лице и угадывалась улыбка. "Извините, мэм, я уже как раз уходил".       Ящер встал на ноги, ещё раз посмотрел на Чейза и сказал: "До завтра". "До завтра, Флинн".       И с этими словами он вышел за дверь. "Я помню вас обоих… Что ж, мистер Хантер, кажется, после прошлого неудавшегося визита к Вам он решил отыграться по полной?" — покачав головой, спросила медсестра. "Кажется, да," — улыбнулся Чейз.