Десять причин убить О'Нил

Опрокинутый графин с водой. Пять раз. Методичный шквал ударов по ребрам. Два раза. Поцелуй от, мать его, Вишни (не комментирую). Один раз! Собственно, вот примерный топ-внезапных утренних пробуждений, который я успел вспомнить перед тем, как вышеуказанный список пополнил очевидный лидер. — Дикая, что ты… Сомкнутые на соске зубки напрочь выбили из меня желание разглагольствовать. О’Нил! Чтоб тебя… Из Царства Морфея меня безапелляционно вывела чреда пробирающих до кости мозга влажных прикосновений. Скулы, шея, ключицы… Приняв подобные ощущения за очередное наваждение я глубоко втянул воздух, наивно предположив, что на выдохе эта галлюцинация развеется. К моему счастью, уверенное сжатие утреннего стояка вкупе с характерным причмокиванием горячих губ в районе живота доходчиво намекнули на отличное начало дня. Моя Хищница, сколько еще ты будешь меня удивлять? Черт! Хочу это видеть! Не без труда приподнявшись на локти я застал Сару в самом пикантном и до одури возбуждающем виде. Удобно расположившись между моих ног, малышка обхватила одной рукой мое бедро, а другой приятно сдавила уже готовый к активной работе член. Видно, посчитав, что этого мне с эстетической точки зрения будет мало, девчонка заигрывающе оттопырила аппетитную попку и под свою мысленную песню начала ею плавно повиливать. — Помнишь? Доверие… О’Нил, знаешь, что меня в тебе зацепило? Твой взгляд! Он первый приковал мое внимание. Контраст жгучего темперамента и холодного рассудка сочетались в абсолютно немыслимых изумрудных глазах. Ты умела говорить без слов, а убеждать без лишней тирады. Я видел и чувствовал твою душу, а потому не тратил лишнее время, на то, чтобы понять тебя или раскусить. Мне нет необходимости размышлять о том, стоит ли подпускать тебя ближе или нет! Зачем? По воле Фатума, Сара О’Нил, ты моя! Прими это как данность! Зрительный контакт. Хищный блеск в потемневших от вожделения глаз уже был способен подвести к скоропалительной разрядке, а острый язычок, нарочито медленно обводящий уздечку, заставлял включить всю свою мужицкую выдержку! — Ммммм! Вслед за томным стоном Сара соблазнительно облизнулась, и, сомкнув вокруг головки свои еще припухшие от ночных забав губки, плавно опустилась вдоль ствола вниз. Хилл! Не смей! Еще рано! Не стесняясь хлюпающих звуков зеленоглазая насаживалась все глубже и глубже на член, попутно лаская его языком. В уголках ее рта тонкой паутинкой спускалась ниточка слюней. Жмурясь и едва слышно постанывая от переизбытка эмоций, она впивалась, в обхваченные пальцами ягодицы своими коготками, добавляя тем самым еще больше острых ощущений. — Не останавливайся! Вот так! Я видел как от солнечных бликов, что едва пробивались сквозь замкнутые шторы, поблескивали ее бедра. Моя Хищница буквальна истекала соками и оставлять это без внимания я просто не имел права. Медленно привстав на колени, я, не мешая оральным ласкам искусительницы, провел вдоль ее позвоночника линию. Чем ниже опускалась ладонь, тем сильней прогибалась в спинке Дикая, попутно усиливая ваккуумный эффект заглатывания. — Малышка, давай ты лучше потеряешь сознание от оргазма, чем от очередного вылета позвонка? Она отдавалась процессу. Неистово и самозабвенно. Мое дыхание уже только от этой мысли становилось рваным, а волна экстаза неумолимо подавляла сознание. — Давай, ты умрешь от эррекции, а не от пули в лоб? Сучка! Однозначно, моя! Временно прерванный колкой фразой минет позволил мне выиграть время. — Радует, что твой острый язычок нашел себя не только в привычных остротах! Взмах и моя ладонь с характерным шлепком остановилась на молочной коже дерзкой задницы. Сладко ойкнув и присев от неожиданности, моя растрепанная искусительница недовольно насупилась. — А хочешь, покажу где нашли себя мои острые зубки? — Почту за честь! Лукаво улыбнувшись белокурая на четвереньках приблизилась ко мне: — Сначала заслужи! Ее рука вновь обхватила член, а моя притянула несносную мордашку к своему лицу. — Уже! Нежный секс с О’Нил был (во всяком случае сегодня) категорически запрещен. Ее губы требовали чтобы их терзали, покусывали и властно сминали. Мягкая, упругая грудь с доходчиво затвердевшими сосочками взывала к уверенным жестам, а не мальчишечьей робости. Сквозь глубокий поцелуй я чувствовал, как темп движения ее руки становился обрывистым. — Аарон, хочу тебя! Резко развернув девичий стан к своему торсу, я приподнял округлые бедра и порывисто вошел в сочащееся нутро. Горячо… тесно… крышесносно! Самозабвенно упиваясь ее истошными криками я неумолимо наращивал темп фрикций. Шлепки от соударяющихся тел и сладкие стоны Сары окончательно сносили голову.Но этого было мало. — Сильней! Хилл! Прошу! Прижавшись ко мне спиной ненасытная откинула голову на плечо, зарывшись пальчиками в мои волосы. — Трахай меня не жалея! Сумасшедшая! Накрыв одной ладонью ее грудь и, оттянув налитый сосок, другой я сжал ее хрупкую шею. Внутри все сокращалось еще сильней. С каждым толчком я чувствовал, как погружался до самой матки. — Я… Волна наслаждения первой снесла Сару. Малышка, резко притаив дыхание, вытянулась по струнке, попутно оттягивая мою голову назад. Пульсация ее нутра стали пороговой точкой и для моего апофеоза. На волевых я чудом покинул спазмирующую зону, облегченно излившись на поясницу зеленоглазой. Едва придерживая блондинку я обессиленно лег на спину, разместив полуобморочную О’Нил на своем корпусе. Несколько минут мы переводили дыхание. — Интересно?! — еще с отдышкой заключила Дикая. — Ммммм? — От твоей драконьей спермы у меня вылечится спина или отрастет хвост? — О’Нил! — Ммммм? — Ты чокнутая! Это пробуждение, безоговорочно, будет лучшим за всю мою жизнь!