Brother of my sister’s husband

Застолье, множество гостей, музыка — всё это окружало меня в ту минуту. Все родственники Джоша: бабушки, дедушки, родители, — все они поздравляли молодожёнов. Минуту назад они объявили, что собираются пожениться и что Эмма беременна. Подумать только, они все так рады этому. Внезапно я осознала, что, пусть даже это и случится когда-нибудь со мной, что, кстати, очень маловероятно, в мою честь никогда бы не устроили такой пир. Родственники не стали бы обнимать меня и говорить, как они счастливы, а отец бы никогда не стал улыбаться до ушей. Потому что я — изгой. Позор семьи, пусть ничего такого и не сделала. Надо было сматываться. Поэтому я поздравила сестру и Джоша, делая вид, что ни о чём не знала, хоть про свадьбу Эм рассказала мне ещё месяц назад. А затем вышла. Сказала, что в туалет, но мне очень хотелось поговорить с тем человеком, который тоже ждал меня. И любил, пусть нас совершенно не связывали кровные узы. Я поднялась наверх, зашла в свою комнату и там, из большой сумки, вытащила свой мобильник. Я поставила его на беззвучный, но тут и без того уже было около 10 пропущенных от Шейна — того самого друга, который одолжил мне свою тачку. Но я могла перезвонить ему позже. А тогда мне хотелось услышать лишь один голос. Поэтому я открыла контактную книжку, нашла номер, который и без этого знала наизусть, и вышла на балкон. Она ответила со второго гудка. — Привет, Чарли. — Привет, Кэм. Камилла, сокращённо Кэм, был моей лучшей подругой. Она была именно тем человеком, которому я могла, не таясь, рассказать обо всём. Она знала меня, помогала мне, поддерживала, а я в ответ делала это для неё. Мы вместе учились в школе, а после выпуска она исполнила свою мечту — уехала жить в Южную Корею. Устроилась там, открыла свою фирму по производству одежды, а на 22-й день рождения она получила самый потрясающий подарок. В корзинке на пороге её дома оставили ребенка. Маленькая девочка с золотистыми волосами и изумрудными глазами. Она назвала её Джо. Джозефин. Кэм использовала этот приём, чтобы я перестала злиться на отца, ведь очень полюбила её малышку. В день, когда мы нашли девочку, ей было около 5-и месяцев. Сейчас ей уже 3 года 4 месяца и Кэм невероятно гордится дочерью. — Как ты? — тихо спросила я, стараясь не выдать печаль в голосе. — Неплохо. Сидим на веранде. Джо вот тут в конструктор играет. — Здорово. — Чарли, что случилось? — Ничего, я просто… просто очень скучаю по вам. С Джо. — Ты дома, что ли? — Да, я у родителей. Эм собрала родственников Джоша, чтобы объявить об их свадьбе. А ещё она беременна. — Оу, ну это… круто. Наверное. Ты станешь тётей, — подруга нарочно сделала акцент на последнем предложении. — Да ну тебя! — Отец уже доставал? — А как ты думаешь? — Ясно. Значит, доставал. И…? Ты снова Джозефин? — Да. Ровно, как и 7 лет, и 3 месяца назад. Я почему-то думала, что чем реже мы будем видеться, тем меньше он будет придираться. Но нет. Я, блять, даже покурить нормально, не прячась, не могу. — Ну что ж. Это, пожалуй, единственная вещь, за которую я люблю твоего отца. — Серьёзно? — Ага. Ты мне обещала бросить, помнишь? — Да, помню. Просто если я сделаю это сейчас, у меня точно крыша поедет. — Тебе нужен перерыв, — заключила подруга. — Да. Знаю. Но у меня… дел по горло. А свой единственный выходной я трачу на семью, которой плевать на меня. — Приезжай к нам. Джо соскучилась по тебе. Да, милая? — шутливо спрашивает Кэм, а где-то вдалеке слышится звонкий голос девочки. — Хочешь поговорить с Чарли? Я не слышала, что ответила Джозефин. Но догадаться было несложно, потому что через несколько секунд я услышала её. — Тсяли, а кода ти приедесь? — Скоро, малышка. Как твои дела? — Холосё. Мама купила мне кон… конст… констуктой. — Здорово. Это очень здорово. Тебе нравится? — Ага. Отень. Приесяй к нам, и я тебе покасю. — Ладно. Отдавай маме телефон. — Пока. — Ну что? Убедительно? — съязвила подруга. — Очень. Сегодня закажу билеты и прилечу к вам на твой день рождения. — Ловлю на слове, Вестман. — Хорошо. Ладно, мне пора идти. — Ага. Давай. Пока. — Пока. Попрощавшись с подругой, я убрала телефон и стёрла слезинку со щеки. Да. Такой разговор с подругой всегда пробирал до слёз. Я любила её. И Джо любила. И жутко скучала по ним. Мне всегда хотелось быть рядом с теми, кто меня ценит. Поэтому я вытащила упаковку с сигаретами и прикурила одну. — Так-так, — раздался за спиной незнакомый голос. От неожиданности, я дёрнулась и подскочила на месте. А когда обернулась, увидела наглую физиономию этого Криса, брата Джоша. — Надо же. А ты, оказывается, не такая идеальная, как твоя сестрица, — язвительно проговорил он, засунув руки в карманы и выходя ко мне на балкон. — Что ты тут делаешь? — выдавила я, вытаскивая сигарету из зубов и зажимая её между пальцев. — Как невежливо, мисс Вестман. Разве так обращаются с гостями? — Ха. С недавних пор я тут сама как гость, так что ничего такого, что не соответствовало бы этикету, я не сделала, — съязвила я, откинувшись на перила и делая ещё одну затяжку. — Насколько я помню, курение в доме твоего отца под запретом, — заметил парень, подходя ближе. — А ты бывал здесь раньше? — О, ещё как. С тех пор, как мой братишка стал трахать твою сестру, я здесь частый гость. — М, правда? Надо же, как интересно, — вновь язвила я. В одно движение он вырвал из моей ладони упаковку с сигаретами и зажигалку. — Ты живёшь в Америке? — Зачем задавать вопрос, ответ на который и так тебе известен? — Ладно, — он усмехнулся, вытаскивая одну сигарету из пачки и поджигая её. После этого он вернул все эти вещи мне. — А ты совсем не такая, какой тебя описывал твой отец. — Да? А какой он меня описывал? Хотя нет, подожди. Дай угадаю, — я сделала задумчивый вид. — Недалекой дурой, сбежавшей от папочки за лучшей жизнью, но, увы и ах, оказавшейся в дерьме по уши, а ещё не умеющей принимать отцовскую помощь. Так? — Браво, мисс. 9 из 10. — А где ещё балл? — я наигранно надула губы. — Ещё настолько упертой, что у тебя нет ни семьи, ни детей. Никого. — Это как раз-таки правда. — Да что ты? Неужели? Разве 25-ти летняя дочь Ричарда Вестмана может позволить себе быть незамужней феминисткой? — Нет, потому-то я, наверное, и являюсь безмозглой овцой в этой семье. — Хм, — он хмыкнул, остановившись точно напротив меня и оглядывая с ног до головы. — Я, конечно, слышал от Джоша, что отношения с отцом у тебя не ахти, но чтоб так… — Посочувствовать решил? — Оу, сколько агрессии. — Чего тебе надо? — Просто хотел поздравить с тем, что скоро мы официально станем родственниками. Ни к чему огрызаться. Парень провёл пальцем от моего виска вниз, по подбородку, шее, горлу и вниз, до выреза майки. Точно так же час назад он сделал Элиз. Не знаю от чего, но мне резко стало тошно. Я перехватила его руку и остановила, с вызовом заглядывая в тёмные, почти чёрные глаза Криса. Он лишь ухмыльнулся, а я убрала его руку от себя и сделала шаг к выходу. Но он перехватил мою руку и остановил. — Ты не можешь просто так уйти, — серьёзно сказал он. — Скажи это своей подружке, — я кивнула в сторону Элизабет, которая там, внизу, заигрывала с парнем, который на этом вечере был в роли бармена. Он оглянулся лишь на секунду, но я уже успела смыться. «Что с ним, чёрт возьми, не так?!» — думала я, уходя как можно дальше от комнаты. Что этот извращенец себе придумал? И зачем он так сделал? Я не знала. И единственное, что тогда дошло до меня, Крис — дикий бабник, использовавший девушек как одноразовую салфетку. В тот момент я так же чётко осознавала, что на ночь не останусь в родительском доме. Мне нужно было уехать вечером. Кстати, на это толкнул не только поступок Криса, но и бесконечные сообщения от Шейна, который просил вернуться в его дом до вечера. На самом деле Шейн не был другом. Ну, почти. Когда я приезжала в Лондон, то не всегда ехала к родителям. Я оставалась у него. И позволяла себе переспать с ним. Из-за своей занятости я не могла состоять в постоянных отношениях, а найти мужика, который будет проводить с тобой несколько ночей в неделю и не требовать ничего взамен — очень и очень трудно! Поэтому я удовлетворяла свои потребности через Шейна и, иногда, старого знакомого, который возвращался в Лос-Анджелес на пару дней один раз в месяц. Учитывая, что я прилетела в ночи и провести время с другом у меня не вышло, я просто обязана была вернуться до вечера, потому что тоже невероятно хотела секса. А такой легкий, нежный жест старшего брата жениха моей сестры заставил хотеть этого ещё больше. Поэтому, я смело шла по лестнице вниз и старалась найти родителей, чтобы обсудить кое-какие вещи. Хотя, долго этого делать не пришлось. Люция была на кухне и мыла тарелки, а дорогой папочка всецело ей помогал. — Люция, пап, — тихо проговорила я, входя на кухню. — О, вот ты где, Чарли, — весело сказала женщина. — А мы уж хотели идти тебя искать. — Куда ты пропала? Да еще и посреди обеда. Это невежливо, Джозефин. С трудом. Огромным трудом я воздержалась от язвительного комментария, но просьба сестры заставила одуматься. — Да, извините. Мне… — я нервно заправила прядку пепельно-русых волос за ухо. -… мне позвонил Шейн. — О да, весомый повод, чтобы уйти от семьи, — съязвил отец. — Ричард, — одернула его Люция, а потом повернулась и ко мне. — И чего он хотел? — Я должна вернуть его машину до вечера, следовательно, уехать мне нужно буквально через час. Но перед этим, я хотела бы кое-что с вами обсудить. — Заинтриговала, Джозефин. Что? Неужели нужна моя помощь? — Нет. Все не настолько ужасно, — парировала я. — В общем, я хочу забрать Тома с собой. Услышав свое имя, мой чисто-чёрный малыш поднялся со своего излюбленного места под столом, подошёл ко мне и уселся рядом, заглядывая в глаза. — Интересно, с чего бы это? — Ну, тут он только спит, да по улице ходит. Он все равно не агрессивен и территорию защищать не будет, а в городе, с другими собаками, ему будет повеселее. — Милая, я знаю, что тебе тоскливо одной в городе и, в принципе, я не против. Этот пёс все равно не слушается никого, кроме тебя, только вот как на это отреагирует Энди? — ласково сказала Люция. — А я не против, — на кухню вошел брат. — Ему действительно будет лучше в квартире, с Чарли. К тому же, теперь у меня появится предлог, чтобы вы отпустили меня к ней на недельку погостить. Он так искренне улыбнулся, что на какой-то миг мне стало даже жаль, что Энди не живёт со мной. Но эта идея ушла так же быстро, как и появилась, ведь у меня совершенно нет на это времени. Я уходила рано, возвращалась поздно, а мальчику было бы скучно. На каникулах. — О, ну нет, — запротестовал отец. — К ней — ни за что. У Джозефин даже времени на тебя не будет. Она же у нас теперь занята, — продолжал нагнетать папа. — Знаешь что, папа. У меня может быть конечно не такая огромная корпорация, как у тебя, но я тоже не развлекаться хожу. И, кстати, в Америке я живу уже 7 лет, в Анджелесе — 3 года. Но за всё это время никто из вас даже не заехал ко мне в гости. Так что поверь, на любимого брата свободную неделю я найду, — гордо заявила я, чем повергла отца в некий шок. Вернее, папа был в ступоре, а на губах Люции светилась улыбка. В глазах — гордость. — Я заеду за Томом завтра утром. Вам надо будет собрать все его вещи. После этого я положила руку на плечо брата, и мы вместе пошли наверх, в его комнату. В молчании, мы поднялись на второй этаж, а когда дверь позади нас хлопнула, он уселся в своё кресло и нахмурился. — Ты ведь не шутила, что можешь расчистить мне неделю? — Нет, — заверила я, падая спиной на его мягкую кровать. — Ты можешь приехать ко мне, когда хочешь. Я оплачу твой билет. Только предупреди заранее, хорошо? — Хорошо, — мальчишка кивнул и отвернулся к своему столу. Он показался мне каким-то грустным. — Ты чего, Энди? — Ничего. Просто жаль, что отец такой придурок, а ты живешь так далеко. — Малыш, — я поднялась с кровати и присела на корточки, прямо перед братом. Он смотрел в сторону. — Он твой отец. Нельзя о нем так говорить. — Тогда почему ты говоришь? — с вызовом спросил он. — Ладно. Мне тоже нельзя. Но даже если бы в какой-то чудесный день он исправился, я бы все равно не вернулась в Англию. — Почему? Что там такого держит, что ты не хочешь жить ближе ко мне?! — Энди. Ты ведь уже не маленький. Я работаю в Америке. И мне там нравится. Я живу у моря, много кого там знаю. И это только мои связи. А здесь, в Лондоне, я знаю только друзей папы или своих школьных. Тут вечно дождь и нет моря. — Неужели это всё для тебя важнее меня? — Да, ты прав. Это всё не важно. Но я ведь тоже человек. И, пока у меня есть возможность, я буду жить там, где хочу. И это место — не Лондон. Это моя жизнь. — Ладно. Я понял, — парень кивнул. Но всё равно был очень грустным. — Я действительно не имею права заставлять тебя жить там, где ты не хочешь. — Спасибо, братец, — я привстала и поцеловала его в щеку. — Через пару месяцев тебе исполнится 16. После этого ты уже сможешь летать самостоятельно. Без сопровождения. Так что, если решишь сбежать из дома — я жду тебя. Энди рассмеялся. На его губах снова играла улыбка. А я улыбалась ему в ответ. Весь оставшийся час мы смеялись, говорили. Энди рассказывал про своих дружков-засранцев, про то, как он прикольнулся над одним из них. А я рассказывала про свои весёлые моменты из школы. Потому что больше рассказывать было нечего. То, что происходило со мной в универе — не для детских ушей. Секс, алкоголь, травка, сигареты. Я никак не могла избавиться от сигарет, а секса и алкоголя — дико не хватало. Как-то так. Спустя час вся моя злость на отца и на Криса прошла. Я крепко обнимала Энди и с сожалением понимала, что не хочу уезжать. Но мне было пора: Шейн уже во всю стал названивать. Мы вместе с братом вышли из его комнаты и спустились вниз. Я мимолетно попрощалась с родственниками Джоша и пошла дальше. На подъездной дорожке уже стояла машина, которую мистер Бернхард — управляющий, — подогнал и положил в багажник мои нераспакованные вещи. На крыльце стояли Люция, Эмма с женихом, отец, Энди, Том и Крис. Последний стоял поодаль ото всех. Он скрестил руки на груди и прожигал меня взглядом. Когда наши глаза мимолётом встречались, я ясно ощущала какую-то опасность, что исходила от него. После долгого прощания, объятий, слёз Люции, язвительных комментариев отца, которые мне каким-то чудом удалось проигнорировать, и обещаний брата, что скоро, с разрешением или без, но он приедет ко мне, я наконец забралась в машину, кивнув напоследок Крису. Тот кивнул в ответ. Я повернула ключ в замке, двигатель завёлся, и машина тронулась с места. С некоторой опаской я последний разочек взглянула в зеркало заднего вида. На крыльце остался лишь Крис. Он провожал меня взглядом и гладил по голове добряка Тома, чтобы тот не помчался за мной. — Я вернусь, — пообещала я скорее себе, чем псу, и надавила на педаль газа, выезжая на асфальтированную дорогу и набирая номер Шейна.