Brother of my sister’s husband

Оставив Джека внизу, я смело вошла в огромный холл. Там все сияло и светилось, словно это был не жилой дом в одном из самых крупных городов США, а новый Букингемский дворец. И стены, и пол, и потолок были выложены из мрамора, но отливало все это золотом. Все, даже картины на стенах и вазы для цветов указывали на важность и богатство людей, живущих в том доме. И это я только вошла в общий холл на первом этаже. Подобную смесь роскоши, достоинства и желания показать с порога свою влиятельность я видела лишь в одном месте, у одного человека. У своего отца. Он тоже стремился еще издалека показать всем, кто являлся в его обитель, что они нищеброды по сравнению с ним. Бенджамин Стюарт, личный помощник которого связался со мной еще утром, разбудив, должен был прислать человека, который встретил бы меня у лифтов. Так и было. Высокая, статная блондинка в деловом костюме: обтягивающей юбке-карандаше до колен темно-синего цвета, таком же пиджаке и блузке, застегнутой до подбородка, с заколотыми в пучок волосами и элегантным макияжем действительно ожидала меня на месте. Она выглядела очень деловито. И уже когда я появилась в поле ее зрения, окинула недовольным взглядом, но быстро взяла себя в руки. Направляясь к ней, я подумала — «Какое, сука, счастье, что Крис заставил меня поехать с Джеком и тот, в свою очередь, затолкал меня обратно в квартиру перед выходом, заставив накинуть на плечи, хотя бы, длинный темно-синий пиджак». Я просто благодарила судьбу за этого громилу. Благодаря ему рядом с этой дамой я выглядела хотя бы не подростком-двадцатилеткой, а несколько ответственной женщиной, не соблюдающей дресс-код. — Чарли Вестман? — спросила «леди», когда я остановилась перед ней. — Да, здравствуйте, — протянула ей руку для пожатия. — Шарлотта Сакс — личная помощница мистера Стюарта. Я провожу вас, — она пожала мою руку в ответ и, эффектно развернувшись на своих шпильках, зашагала к лифтам. Ее каблуки цокали, пока она шла. Вероятно, всему виной были мраморные полы. Этот звук эхом разносился по всему вестибюлю, отражался от стен и возвращался обратно, просто взрывая мои барабанные перепонки. В тот день я спала просто донельзя отвратительно. Мне снилась просто умопомрачительная хрень. Будто бы я и Крис стояли у алтаря где-то на берегу моря. Вокруг была куча людей. Мои друзья, знакомые лица по всюду, счастливый Фальверт. И тут меня спросили — согласна ли я выйти замуж за него. Но. Перед тем, как я успела что-то сказать, прилетел космический корабль, все вокруг померкло и меня похитил клан синих человечков, а Крису откусили голову. Согласитесь, херь. Я даже представить не могла, что было бредовее — сам факт нашей женитьбы или клан синих человечков. Этот ад прервал звонок около семи утра, и больше я не уснула. Именно поэтому у меня раскалывалась голова, и это цоканье просто уничтожало мой мозг. Слава богам, она скоро остановилась, а от моих туфель почти не было звуков. Когда створки лифта распахнулись, женщина вошла в него и развернулась лицом к выходу, словно робот. У нее было абсолютно непроницаемое выражение лица. Когда я зашла в лифт, мисс Шарлотта набрала какой-то код на панели, двери захлопнулись и кабина поехала вверх. Я старалась стоять ровно, просто скрестив руки под грудью. Но меня, все же, иногда пошатывало. Удивительно, как эта женщина вообще стояла, не двигаясь? Лифт прибыл на место за рекордное количество времени. Впрочем, к чему-то подобному я уже тоже привыкла. Фальверт жил в точно-таком же доме, только в другой части города. Металлические двери, в которых я чуть меньше двух минут рассматривала свое отражение, раскрылись. Мадемуазель Сакс вышла первая, а я поплелась за ней. Пройдя по длинному коридору, где пол снова был мраморный, мы оказались у огромной двери из темного дерева. Два амбала стояли около нее, не шевелясь. Правда, когда мы приблизились, они узнали Шарлотту и пустили нас вперед. Женщина снова набрала код на панели и один из охранников отворил тяжеленную дверь. И тут мы оказались там, где сердце действительно ухнуло в пятки. В фойе квартиры, где с двух сторон просто были стеклянные стены. Чего-чего, но подобного видеть в квартирах богатых дядечек мне не доводилось раньше никогда. Если бы не эта статная дама, так умело держащая себя в руках, ей богу, я бы просто прилипла к одному из окон, словно маленькая, разглядывая город под моими ногами. Однако и этот участок мы прошли. Спустившись по небольшим стеклянным ступенькам вниз, мы оказались в другой части квартиры. Здесь уже все было почти стандартно, но, опять же, очень дорого. Чистый белый мрамор на полу, переливающийся в лучах солнца. Такие же белые стены. Около одной из них — белая длинная тумба на золотых ножках и с золотыми ручками. Над ней — картина. Кажется, что-то подобное я видела и раньше. В ней были какие-то знакомые черты. Кажется что-то такое я подобрала одной из своих клиенток. Над картиной висело бра. Что-то классическое, в тон тумбе. — Ждите здесь, — серьезно сказала мне Шарлотта, о существовании которой я благополучно забыла. Она прошла вперед, продолжая цокать, снова ввела код на двери и вошла, судя по всему, в саму квартиру, оставив меня в гордом одиночестве. Ну и пусть. Я продолжила разглядывать то, что мне позволили увидеть. Напротив тумбы, у противоположной стены стоял небольшой столик. У него также были золотые ножки, однако верхняя часть была стеклянной. На стекле тоже были золотые узоры, а сверху стояла вазочка. Простая темно-серая вазочка с цветком в ней. Да уж. Этот мистер Стюарт не жалел денег на себя. Он просто купался в золоте, буквально говоря. Еще увидев это, мне стало несколько страшно, что же он закажет. По предварительным эскизам, которые я сделала на свой вкус, имея лишь параметры той гигантской квартиры, мое виденье было абсолютно иным. Я представляла там что-то довольно минималистичное, но уютное. Для мужчины-холостяка, планирующего в будущем создать свою семью. Как-то так. По правде говоря, что-то из этого я свистнула из интерьера в квартире Криса. Он пусть и был мрачноват, но лично я ощущала себя там максимально уютно. Ну и разумеется что-то я взяла из интерьера дома. Вот там была просто сказка. Удивительно, что такой засранец, как Фальверт, приобрел, дом по-семейному уютный. Вспомнив о Крисе, я улыбнулась. Я не могла просто передать словами, как была рада их с Джошем примирению. Мне было просто невыносимо смотреть, как эти двое мечутся и обсирают друг друга. Хотя… шанс того, что они еще могут убить друг друга в мое отсутствие все-таки оставался. В конце концов, речь шла не просто о братьях, а о Крисе и Джоше. Таких, как они, можно было легко отнести к отдельному типу людей. Забавно. Если я о них говорила так, то мне даже страшно было вообразить, что думали обо мне эти двое. Но, все же, я была рада за них. А воспоминания о нашем общем завтраке заставляли улыбаться еще шире. Та перепалка с Джошем за столом или как Крис кормил меня с ложечки. Ей богу, в ту секунду я на него так злилась, что готова была просто прикончить. Но еще больше мне понравилось ночью. Я не смогла оценить ту песню, так как в тексте не было смысла, пусть он и был, частично, обо мне. Однако его голос… о блять, я наконец-то начала понимать, за какие заслуги он так полюбился моей лучшей подруге. Это было что-то с чем-то. Утром, прослушивая песни из его альбомов, я нашла одну. Она называлась Memories. Воспоминания. Воспоминания о том, чего больше нет. И не нужно было быть ясновидящей, чтобы понять, кому Крис посвятил ее. И это в очередной раз меняло все мое мнение о нем. — Кхе-кхе, — раздалось откуда-то. Я дернулась, подняла голову и вновь увидела ту девицу в костюме. — Мистер Стюарт уже ждет, идем-те. Я кивнула и поплелась за Шарлоттой вперед. За дверью, которая отделяла фойе от всей квартиры, было не так роскошно. На самом же деле, там и смотреть было не на что. Кругом были разбросаны стройматериалы, пол был заготовлен для дальнейшего покрытия, а потолок и стены зашпаклеваны. Но об отделке тут даже никто и не слышал. — Нам сюда, мисс, — леди указала мне на дверь, что находилась под длинной лестницей. Перелезая через балки, я дошла туда и остановилась у нее. Шарлотта за мной не полезла. Это было даже разумно, ведь там она могла остаться без одной из своих шикарных туфелек. Мне же к стройкам было не привыкать. Одернув на себе майку, я постучала, и затем вошла. Комнатка за темной дверью оказалась кабинетом. Причем, кабинетом, так же отделанным золотом и белым мрамором. Помещение было довольно узким, но вытянутым и заканчивалось стеклянной стеной. У нее, около открытого окна, и стоял этот мистер Бенджамин Стюарт, затягиваясь сигаретой. Он был повернут ко мне боком и смотрел на город, абсолютно не замечая меня. На самом деле, в живую он показался мне еще симпатичнее, чем на фото. Он совсем не был похож на щуплого тридцатилетнего бизнесмена, со стороны напоминавшего подростка. Нет. Наоборот. Он был весьма рельефного телосложения. Вдоволь накаченный, но не до состояния Вина Дизеля. На мужчине была светло-голубая рубашка с расстёгнутым воротом, деловые брюки, на глазах — очки, а на щеках легкая щетина. Да, он был достаточно симпатичен. Еще издалека в нем была видна какая-то… харизма, что ли. Он априори цеплял взгляды женщин, не давая их отвести. Поняв, что молчу слишком долго и тупо таращусь на потенциального заказчика, я прокашлялась, привлекая внимание. И только тогда мужчина обернулся. — Чарли… Вестман, верно? — уточнил он, нахмурившись. — Да, верно. Здравствуйте, — поздоровалась с ним, сглатывая. О блять. Вот именно в ту секунду я действительно пожалела о том, что не соблюдала дресс-код. Потому что этот человек, абсолютно ничего не стесняясь, прошелся по мне взглядом своих изумрудных глаз так, словно я явилась устраиваться к нему на работу. Несмотря на все, я стояла ровно, не реагируя. Как научилась в школе жизни имени Ричарда Вестмана. Стоять смирно, когда тебя окидывают презрительным взглядом — вот как называлась эта тема. Ей мой папочка посветил огромное количество времени. И все-таки, я стояла ровно, глядя точно на него в ответ. Поняв, что опустить меня одним взглядом, как и всех своих помощниц, ему не удастся, мужчина потушил сигарету в пепельнице, стоявшей совсем недалеко, и закрыл окно. После этого он двинулся к своему рабочему столу и уселся в огромное кожаное кресло. — Присаживайтесь, — мистер Стюарт указал на стул с другой стороны стола. Я осторожно прошла вперед и уселась на указанное место, предварительно сняв свою огромную сумку с плеча и поставив вниз. — Вы, по-видимому, хотели мне что-то показать? — прервал тишину бархатный голос Бенджамина. — Да, секунду, — выудив из сумки эскизы, я разложила их на столе перед ним. — Это предварительные планы. Сугубо по планировке…

***

В том кабинете мы просидели час, если не больше. И, о божн, я уже готова была тупо выкинуться в окошко с этого девяносто седьмого этажа. Серьезно. Я встречала разных людей, но еще никто и никогда, за исключением Криса, не выводил меня до такой степени. Я даже не знаю, чем это объяснить. Он просто выбесил меня до трясучки. Этот мужчина молчал. Просто тупо молчал, либо делая вид, что игнорирует, либо действительно слушая все, о чем я говорила. Он был абсолютно спокоен, лишь изредка вставлял комментарии и говорил исключительно по делу. Почти все оставшееся время он то следил за моими руками, пока я тыкала ногтем, покрытым темно-синим лаком, в неизвестность, то разглядывал мое лицо, вообще не колеблясь. Когда мы уже пришли к единому решению, я готова была просто убегать оттуда. Лететь на всех крыльях к Джеку, который ждал меня внизу. Но нет! Я была еще вынуждена пройтись по всему объекту, оглядеться, полазить по балкам и показать владельцу квартиры, что и где будет. На это мы убили еще часа полтора, если не два. — Так, смотрите. Здесь будет гостиная. Тут диван, кресла, столик. Напротив, около стеклянной стены сделаем выдвижную стойку с телевизором, — показывала ему. — Там, в кармашке, будет кухня. Небольшая, но хорошо оборудованная. Здесь, — я вышла на огромное пустое пространство, — по плану, будет кухонный островок, а там, у стеклянной стены — обеденный стол. — Ясно, — мужчина кивнул. — Что по цветам и материалам? — По цветам…? — я стала прикидывать в уме, что с чем сойдётся и впишется в этот интерьер. — На пол, по моему мнению, можно положить широкую паркетную доску из темного дерева. Приблизительно что-то напоминающее вашу первую входную дверь, — попробовала съязвить, но потом одумалась. — Кхм… простите. — Вы всегда язвите или это относится только к отдельным типам людей? — спросил мужчина, скривив брови и сложив руки на груди. — Эм… всегда. Привычка, — ответила ему. — Давайте вернемся к цветам. Со стенами я попробую еще что-то придумать, как-то разнообразить, а потолок оставим белым, как есть. — Хорошо, меня все устраивает. Я хлопнула в ладоши. — Чудесно. Тогда я забираю свои эскизы и через пару недель мой помощник завезёт вам новые. С этими словами я направилась к кабинету мистера Стюарта, испытывая невероятное желание слинять. Что-то подобное в последний раз я испытывала, когда сбегала из Лондона после первой ночи с Крисом. Со скоростью света я подлетела к стулу, где были мои вещи, и стала просто скидывать все в сумку, стремясь удрать домой. Ну, то есть домой к Крису. А там уже кричать, визжать, драть на себе волосы и проклинать всеми проклятьями свою работу и мистера Бенджамина Стюарта. Но, видимо, у самого Бенджамина, планы были несколько иными. — Вообще-то, — донеслось из-за спины, пока я сворачивала эскизы и убирала на место. — Я бы хотел, чтобы вы завезли мне эти эскизы и, желательно, не позже следующей среды. В такие секунды, когда я просто готова всмятку раздубасить череп очередного засранца, в моей голове возникает голос лучшей подруги. Раньше она заставляла меня считать до десяти и пусть это нисколечко не помогало  — я все равно делала. Вот и тогда — стояла к нему и в мыслях считала Фальвертов, убеждая себя в том, что если вытерпела этого, то и с каким-то бизнесменом тоже справлюсь. — Простите, мистер Стюарт, — начала вежливо я, повернувшись к нему лицом, — но боюсь, что так рано у меня не получится прислать вам результаты. Минимальный срок — две недели, и то не могу ничего гарантировать. И, к тому же, давайте не будем делить шкуру неубитого медведя. Иначе так мы вряд ли далеко уедем, — томно сообщила ему, как учили меня на одних курсах по развитию предпринимательства. — Что ж, хорошо, — согласился он, медленно вышагивая в мою сторону. — Шарлотта свяжется с вами ровно через две недели. — Хорошо. Только пусть мисс Сакс свяжется не на прямую со мной, а с моим помощником, Дареном, и, желательно, в будний день, — я протянула ему визитку, на которой был указан телефон Дарена. — Это все, что вы хотели мне сказать? — уточнил мужчина. Сначала я вообще ничего не поняла. К чему вопрос? Зачем? Мужчина же уже стоял всего в паре сантиметров от меня, значительно возвышаясь. В его руке лежала протянутая мною визитка, а от него самого веяло каким-то крайне дорогим одеколоном. Но довольно приятным. Бенджамин насмехался, просто решил ещё сильнее поиздеваться надо мной. Видимо, свое раздражение скрыть у меня не вышло. Именно поэтому он и решил мною манипулировать. Приблизился, напрасно надеясь, что, как и у других баб, это вызовет бурю эмоций. Но, неожиданно выяснилось, что все мои эмоции уже давным давно вышли на другого говнюка. Поэтому, быстро пробормотав что-то вроде «Всего доброго, мистер Стюарт», я смоталась. Молча прошла через коридор, спустилась на лифте, снова сопровождаемая Шарлоттой, попрощалась с ней и вышла наружу. И только там уже смогла выдохнуть. Такое чувство, что всю эту дорогу от второй входной двери до улицы я вообще не дышала. И потому жадно хватала воздух, подставив лицо вечернему ветерку. В городе смеркалось. Я истратила целый чертов день на одного урода, вместо того, на что планировала его потратить. Отойдя чуть в сторонку, я откопала пачку сигарет и зажигалку в сумке, а после закурила, дрожащими руками поджигая сигарету, словно от этого зависела моя чертова жизнь. Ох, блять, такого удовольствия от курения я не испытывал никогда-никогда. Чуть позже меня нашел Джек. Он отыскал меня, сидящей на лавочке у самого входа в этот ад имени Бенджамина Стюарта, поджавшей под себя колени и со второй сигаретой в зубах. Мы посидели там еще около получаса, просто помолчав. Джек вообще ничего не спросил. И именно за это я была ему до умопомрачения благодарна. Потому что спроси меня тогда кто-нибудь о чем-нибудь, матерью клянусь, я бы убила этого человека. — Чарли, — позвал меня Джек, положив руку на плечо. — Надо возвращаться, тебя Фальверт потерял. Я обернулась на него. Да, надо было возвращаться. А там меня наверняка ждала теплая ванна и наверняка заныканная где-то у Криса бутылка виски. Я кивнула Джеку, взяла сумку и пошла за ним. Весь путь до дома Криса пролетел незаметно. Мне почему-то было так противно от того человека. Просто до жути противно. Мерзкий мистер Стюарт. Это было просто что-то с чем-то и мне тупо не терпелось отмыться от этого дерьма. Когда машина остановилась в подземном гараже, я вылетела оттуда и понеслась к лифтам.

***

Когда я пришла, в гостиной никого не было. Может оно было и к лучшему. Я умудрилась незаметно прошмыгнуть в спальню Криса, где по-прежнему была скомкана кровать, а оттуда — в ванную. Бросив там сумку, я вспомнила о бутылке виски, которую так страстно желала. Босиком выбежав обратно, я добралась до кухни и там, в маленькой полочке под барной стойкой, отыскала огромную бутылку янтарной жидкости, которая была мне так необходима. Схватив ее, убежала обратно в спальню и шмыгнула снова в «комнату жизни». Скинула одежду, разбросала по полу и встала под душ, оставив бутылку в поле досягаемости. Когда я открыла кран, на меня обрушился поток горячей воды, намочив волосы. Вода била по спине, по плечам, но мне так хотелось «отмыться» от этого человека. Энергетика у него была такая. До чертиков отвратительная. Мне никто ничего не сделал, но все равно — ощущала я себя максимально отвратительно. Задрав голову вверх, я подставила лицо мощному потоку и стала тереть глаза и губы, надеясь отмыть, наверняка, потекшую косметику. Навряд ли что-то получилось, но меня это как-то не заботило. Прижавшись спиной к плитке на стене, я скатилась по ней вниз, присев на пол и максимально отодвинувшись от струи воды так, чтобы она лилась лишь на мои ноги. Потянувшись, взяла в руки бутылку виски и стала делать по несколько глоточков, наслаждаясь пожаром в глотке, который она оставляла.

***

Я сидел в своей студии, наигрывая какую-то мелодию, что крутилась в голове. К ней не было текста или какой-то идеи. Она просто крутилась и крутилась у меня в башке безостановочно. Однако от моего бесполезного занятия меня оторвал звонок телефона. Это был Джек. Он сообщал о том, что вернул Чар домой и состояние у нее было не ахти. Странно как-то вообще он сказал это. Что значило «не ахти»? Что вообще могло случиться с девицей, которая отправилась решать рабочие вопросы. Нахмурившись, я отложил гитару, наушники и пошел в низ — искать мою девочку. Ее не было нигде. Абсолютно. В гостиной было пусто, на кухне тоже. И ни одного звука. Я знал, что Джош дрых, а потому тишина была чем-то нормальным, но хоть какие-то признаки присутствия Чарли должны были быть. Не найдя девушки внизу, я направился в свою спальню. Там увидел ее сумку, и уже потом услышал шум воды, доносившийся из ванной. История с телефоном повторилась — я много раз говорил ей запираться, если хочет побыть одна. Но эта девчонка была излишне упертой. Дернув ручку на себя, я вошел в собственную ванную и уже там нашел Вестман, сидящую под струями воды в душевой кабинке, сжимая в тонкой руке огромную бутылку подарочного виски. Она не обратила на меня никакого внимания. Чарли запрокинула голову назад, делая глоток из бутылки и выпрямляясь. Не решившись повторить ее ошибок, я захлопнул дверь и повернул щеколду, запирая нас в одной комнате. В конце концов, выходные были обговоренным временем. И именно в этот момент я мог брать ее где хотел, когда хотел и как хотел. — Даже не мечтай, — хриплым уставшим голосом отозвалась девушка, поворачивая голову ко мне. — Это почему? Если ты забыла, у нас был уговор, Чарли, — изогнув брови, ответил ей, проходя в центр ванной и скидывая на пол свое поло, в котором появился в доме Вестманов, когда мы познакомились. Скинув штаны туда же, я избавился от боксеров и зашел в кабинку к девчонке. Она любезно подвинулась, уступая мне место рядом с собой. Опустившись на пол, я прижался к ней, припирая ее к стеклянной стене с другой стороны и отобрал бутылку. — Хм? И что у нас за повод? — Работа, — томно ответила Чар, положив голову мне на плечо. — Что не так? Попался какой-то старикашка, который обожает классику и чтоб все было в золоте? Или голубой, решивший превратить свою квартирку в бордель? — посмеялся над ней. — Все сразу, — снова очень тихо ответила малышка, несколько меняя свою позу. — Да ладно?! Хотел бы я на такое посмотреть! — Вперед. Хочешь, можем поменяться местами. Ты пойдешь ему бордель красить, а я буду тут песенки сочинять, — уже чуточку ободрившись, ответила она. — А ты умеешь? — Умела, — разворачиваясь ко мне и теперь прижимаясь спиной к стелу, ответила блондинка. — Но бросила. — Хм, — отозвался я, запрокидывая голову и делая глоток виски. — Почему бросила? — Отец запретил. — Опа. И с каких пор ты слушаешь своего папашу? — Знаешь, пожалуй, это был единственный раз. А правильно ли поступила, что послушала его, или нет — не знаю. Девушка забрала бутылку и сделала из нее глоток. Ее руки подрагивали, губы начинали синеть, хотя маловероятно, что она сидела в душе больше получаса. Отобрав у девчонки виски, я положил руку ей на щеку и провел большим пальцем по губам, обводя их по контуру. Девушка прикрыла глаза, вздрагивая от этого. — Пойдем, они у тебя уже посинели, — сообщил ей, закрывая кран, выключая воду. Отставив бутылку куда-то в сторону, я поднялся на ноги и протянул руку Чарли, помогая встать. Чудь ободрившаяся малышка схватилась за нее и подтянулась, так же вытягиваясь вверх. Выведя девчонку из кабинки, я выдал ей полотенце и завернулся сам в другое. Затем, пока Чар думала, выхватил полотенце из ее рук обратно, завернул ее, как ребенка и, закинув на плечо, потащил на выход, прихватив бутылку. Она пищала и отбивалась, но я ее не отпускал. Возвратившись в спальню, скинул малышку на постель, а бутылку оставил на тумбочке. Продрогшая, она тут же скинула с себя полотенце и забралась под одеяло. Я залез к ней и так мы провалялись практически до полуночи, притрагиваясь к бутылке вискаря, а потом нас прервал мой вечно голодный брат.