***
Кабинет математики встретил ее весьма приветливо. Внутри было тепло – особенно сильно это ощущалось после пробежки по школьному коридору, холодному и ужасно шумному: мальчишки, ожидая разрешения войти в кабинет, устроили настоящий турнир по теннису, умело заменив мячик комком бумаги. Все одноклассники, наверное, были там же: класс практически пустовал. Непривычная тишина нарушалась лишь тихим шепотом с задних парт и скрежетом мела по доске – учительница чертила непонятные символы вместо цифр. Возможно, код, понять который способны только математики: двенадцать великих умов смотрели на всех свысока, навсегда застряв в портретах, огороженных деревянными фоторамками. Все было бы куда лучше, если бы Кэсс понимала математику. Переглянувшись с Евклидом, она шагнула к своему почти что законному месту; сегодня третья парта первого ряда была залита широкой полоской солнечного света, и рука Кассандры, сжимавшая учебник, тоже засветилась, аккуратно поддев яркую полоску. Тепло приятно щипало бледную кожу; оно будто бы накрыло ее ладонь своей, мягко предостерегая от изучения нового параграфа алгебры. Стряхнув легкое прикосновение со своей руки, она открыла было учебник, но снова не успела прочитать ни единого слова. Даже заглавие. - Можно? Она подняла голову. Рядом стояла Рапунцель. Каждый раз, перед тем как занять соседнее место, она спрашивала разрешение, и Кассандра не могла определить, как к этому относиться. Корона была первым человеком, который одновременно уважал ее личное пространство и вваливался в него полностью без любого стука. Сегодня она постучала, после пары дней обоюдного молчания: почему-то с той самой прогулки до дома они даже не здоровались. - Конечно. Опустившись за парту, она шустро выложила учебники и на секунду замерла. - Сможешь угадать, кто будет играть роль плохиша? - Юджин? – не раздумывая ответила Кассандра, еще раз осознавая, что прочесть домашний параграф о логарифмах она точно не успеет. Незатейливая игра в "угадайку" привлекала ее намного больше. Рапунцель отрицательно покачала головой. - Промахнулась. Попробуй еще раз. - Зан-Тири? Обе синхронно рассмеялись. Зан Тири уже очень много лет преподавала физику и была тем самым типом учителя, которого не любит вся школа. Наверное, с начала своего трудоустройства она обещала всем уйти на пенсию, а когда возраст, наконец, подошел, она решила, что дома ей будет слишком скучно. Но угрожать своим увольнением никому не перестала. Никто, собственно, не понимал, почему она все еще оставалась в школе, на посту учителя – возможно, ради генерации новых анекдотов о ее персоне. Мелкая, метр с кепкой, но злющая, как чихуахуа: иногда вызывала к доске кого-то вроде Юджина, два метра красоты с рабочими, но давно не пользованными мозгами, подходила ближе и со зловещей ухмылкой глядела снизу вверх, сильно запрокинув голову. Комичное зрелище. Но, очевидно, не для отвечающего. От этого становилось только хуже, и по кабинету прокатывалась тихая волна хохота. Рапунцель и Кассандра всегда смеялись с разных концов класса. За одной партой они оказывались крайне редко, а если и оказывались, Зан Тири разгоняла их по разным углам. Зачем – непонятно. - Эндрю. Из параллельного класса, – без предупреждения выпалила Рапунцель, как только волна смеха начала стихать. - У меня была третья попытка, - хмыкнула Кэсс, окончательно закрыв многострадальный учебник. – Знаешь, эта роль ему к лицу. - Не так уж сильно он похож на плохиша. Кассандра повела плечом. С Эндрю она близко не общалась, но многое знала о его персоне. Особенно много рассказал Юджин – эти двое с седьмого класса не ладили, с того момента, как у Эндрю начал ломаться голос. По «взрослению» он обогнал Фицерберта всего на несколько месяцев, но это, кажется, крепко задело самолюбие одного и подняло самооценку второго. А может, причина и не в природном соперничестве. Кэсс об этом просто не спрашивала. А Юджин просто не рассказывал. - Типичный красавчик. Фигура есть, а мозгов недодали. Знаешь, Рапунцель, лучше не… Ее нагло перебили. Чего и следовало ожидать, заслышав имя неприятеля за километр, активизировался Юджин. - Да ладно, ты серьезно считаешь его симпатичным? - Может, он и придурок, но это не отрицает того, что… Юджин закатил глаза. А потом перевел взгляд на Рапунцель. Врать она от природы не умела: виновато поморщившись, она сблизила пальцы, изобразив жесть «чуть-чуть», и парень цокнул повторно. Развернулся и вышел из оскорбительного диалога, оставив после себя лишь полупустой рюкзак. Возможно, обиделся, но Кассандру это только рассмешило. - Я не отрицаю, что Эндрю симпатичный, но, Рапунцель, не ведись на его смазливую мордашку-—на последнем слове ее дыхание резко перехватило от холода, и наружу вырвался лишь легкий визг. Ледяная влага пробила ее насквозь от шеи и до копчика, а смех Фицерберта, навалившегося на плечи, вмиг расставил все происходящее по своим местам. - Не холодно, Кас-сандра? Кем нужно быть, чтобы забросить снег за шиворот исподтишка? Пусть попробует сделать это еще раз, лицом к лицу! Тихо прорычав что-то невнятное на высоких частотах, Майклсон смахнула с шеи холодные капельки и, перепрыгнув через Рапунцель, сорвалась с места, вылетев в коридор вслед за громким Юджином. - Я прибью тебя, Фицерберт! Рапунцель не успела даже сжаться; вслушиваясь в громкий топот, она молча понадеялась, что в кабинет вернутся оба ее товарища. Быстро перебирая ногами, Кассандра всем своим существом ощущала, что расстояние между ей и Юджином сокращается. Охотничий азарт птицей забился где-то над легкими. Оставалось каких-то полметра, может, даже меньше, и до Фицерберта можно будет дотянуться рукой, при желании - еще и ногой поддать. Она не успела сделать ни первого, ни второго. Юджин резко затормозил, и Кэсс, не рассчитав скорости, от души влетела в его спину. Оба пролетели вперед и врезались в кого-то еще. Вверх взлетела стопка отпечатанной бумаги, и еще до того, как взглянуть на пострадавшего, Кассандра поняла, что влипли они очень неудачно. Прямиком в Зан-Тири. - Безобразие, - ядовито прошипела она, игнорируя Юджина и его попытки поднять учителя на ноги. - Жаль, что твой папаша так и не выбил из тебя эти бандитские корни. Бандитские корни? Секундное недопонимание стрельнуло Кэсс в голову, и она машинально подняла на женщину взгляд. Физик смотрела прямо ей в глаза, и не было в ее серых радужках ничего, кроме токсичной агрессии. В любой другой раз Кассандра смогла бы что-то ответить. Сейчас, быстро собрав все разбросанные листочки, она всучила их разгневанному педагогу и тихо извинилась. Развернувшись на пятках, Зан Тири удалилась в ближайший кабинет, оглушительно громко хлопнув дверью. Нехорошо получилось. Влетит обоим по самое не хочу - в этом Кассандра даже не сомневалась. Юджин тихо присвистнул. Через несколько секунд прозвенел звонок.***
- Куда-то спешишь? Голос Адиры заставил Кассандру замереть на месте. Она, самая правильная и ответственная девчонка, благополучно сбегала с урока биологии. Он был последним и не происходило на нем ровным счетом ничего полезного: учительница давала случайное письменное задание и весь оставшийся час монотонно стучала по клавиатуре компьютера наращенными ногтями. Может, оно и к лучшему: каждый занимался своим делом, и работы к концу урока практически никто не сдавал. Кассандре было бы в разы приятней заниматься своим делом, если бы рядом хоть кто-то был; не то, чтобы она сильно жаждала чьей-то компании, но без Юджина и его "второй клоунской половинки" Ланса становилось скучновато. Зато они подбросили ей идеальную отговорку для побега: наговорив учителю двадцать три басни о том, что в актовом зале срочно требуются рабочие руки, она слиняла в гардероб, в сторону абсолютно противоположную. И продвинулась бы гораздо дальше, если бы не острое чутье классного руководителя. Черт. Черт, черт, черт. - В актовый зал. - Отлично, мне как раз туда же, - Адира саркастически улыбнулась и сделала пару шагов по направлению к двери. Обернувшись через плечо, она смерила Кассандру еще одним чудным взглядом. – Ты идешь? Крепко прикусив язык, с кончика которого уже готово было сорваться острое слово, девушка сдвинулась с места. Придется принять участие в марафоне «умелых ручек». За всю дорогу до актового зала Адира ни разу не упомянула об утреннем инциденте. До места назначения они дошли абсолютно молча, и впервые такая тишина заставляла Касандру напрягаться всем телом. Работа в кружке юного театрала кипела полным ходом. Прекрасный колдун и домашний принц активно выясняли отношения. Принцесса, утомившись от споров, спасла себя сама, и, оставив родную башню, переместилась в зал, разговорившись с Лансом. Тот увлеченно рассказывал ей какую-то историю, и, кажется, делал это настолько хорошо, что Рапунцель забыла обо всем на свете, включая репетицию и свой длинный-предлинный текст. Не сумев сдержать порыв слишком громкого хохота, она прикрыла лицо недавно распечатанным сценарием, а через секунду, немного успокоившись, случайно зацепилась взглядом за Кэсс. Ее улыбка удивленно дернулась, а потом расползлась еще сильнее. Кассандра едва сдержалась, чтобы не закатить глаза и не прорычать что-то невнятное – Адира снова перевернула полюса ее настроения, оборвав такой гениальный план побега, и теперь ползунок счастья не дотягивал даже до плинтуса. Ничего особенно плохого и противозаконного Адира вроде и не делала, просто исполняла свои учительские обязанности, но Кассандра все равно не любила ее всей душой. Сложно сказать, за что именно, но если бы Майклсон дали четыре часа свободного времени и чистую тетрадь на сорок восемь листов, она написала бы самое большое эссе в истории человечества. - Кэсс, знакомься, - протараторила Рапунцель, едва Майклсон приблизилась к ее сидению. – Это Вэриан. Он будет вести наш спектакль. Здорово, правда? Она не сразу поняла, куда указывает Корона, а уж тем более не поняла, какое это имеет к ней отношение. За Лансом действительно сидел парень, небольшого роста, щупленький, особенно на фоне широкого Стронгбоу, – в общем, неудивительно, что он слился с окружающей обстановкой и остался незамеченным. Даже синяя рубашка не помогла ему выделиться на фоне темно-красных кресел. - Приятно познакомиться, - дружелюбно улыбнулся он и поднялся с места, протянув Кассандре руку. Это ее удивило. Редко ей при знакомстве пожимали руку: во-первых, она в принципе ни с кем не знакомилась, а во-вторых, она все-таки девчонка. Грубая, саркастичная, с сильным ударом и любовью к криминалистике, но все-таки девчонка. Несколько секунд она неосознанно сверлила его взглядом, заставив бедного паренька нервничать (его брови тревожно дернулись), а потом ответила на рукопожатие, постаравшись выдавить словосочетание «очень приятно» не слишком убийственным тоном. Когда ее отпустит это странное состояние ленивой агрессии, она абсолютно точно поругает себя за то, что напугала ни в чем не виноватого мальчишку. Немного стушевавшись, он отвел взгляд и смущенно почесал затылок, шевельнув одинокую голубую прядь. Это заставило Кассандру вспомнить свои молодые годы – время, когда ей тоже хотелось покрасить волосы в синий. К слову, она так и не решилась, и это, наверное, только к лучшему. - Эй, мы за кого тут сражаемся? – крикнул со сцены Юджин, разведя руки в разные стороны. Колдун, судя по всему, был сражен острыми словечками, которых абсолютно точно не было в сценарии, и сдал пост, в глухим грохотом спрыгнув со сцены. Рапунцель шустро подорвалась с места, и параллельно с ее тихим топотом до Юджина долетело басистое «Я здесь, любовь моя!». Взглянув на Ланса самым трагичным взглядом, прекрасный принц схватился за сердце и смахнул воображаемую слезу. Выбор сделан. Спасти принцессу - святой долг. «Все мужики одинаковые» - разочарованно простонал Ланс, драматично уронив голову в ладони. Актеры сбивались; проникновенный монолог о любви перекрылся завываниями юмориста. - Так... Какая у тебя роль? - Вэриан неловко почесал затылок. Оставаться с Кэсс один на один он явно не планировал; во всяком случае - не так быстро. Какая роль? В данный момент, пассивно-агрессивного наблюдателя. Чуть позже, может, "посчастливится" стать боксерской грушей. Бросив в кресло рюкзак, еще не потрепанный тяготами школьной жизни, Кассандра коротко вздохнула, стараясь подавить клокочущее внутри раздражение. - Никакой. - Поня-ятно, - протянул парень. - А я вот ведущий. Спектакль веду. Она не ответила. Судя по тому, что происходило на сцене, спектакль вполне существовал самостоятельно, вел сам себя и радовался жизни. - А почему ты участвовать не хочешь? - снова спросил Вэриан, явно не желая заканчивать разговор. Теперь Майклсон была уверена, что абсолютно точно не будет ругать себя за грубость к этому мальчишке. Где-то внутри саднило едва различимое желание бросить ему громкое и не очень приличное слово. Почему бы ему, в самом деле, просто не заняться репетицией и оставить ее в покое? - Я похожа на клоуна? - Честно? - Вэриан попытался съюморить, но, перехватив слишком суровый взгляд девушки, моментально об этом пожалел. Нервно кашлянув, он попытался исправить свое положение. - Нет, вряд ли. Ну, разве что на черного. Ланс подавился водой, и оба собеседника вдруг вспомнили, что сидят совсем не одни. Крепко стиснув зубы, Кассандра отвернулась, уткнувшись в светящийся экран телефона. - Знаешь, все не так плохо, - тихо добавил Вэриан, отвернувшись к сцене вполоборота. - Им, кажется, весело. Оторвавшись от пустого созерцания новых сообщений, девушка подняла взгляд на сцену. Там, визжа и смеясь, актеры бросали друг в друга мишурой, откопанной в недрах закулисья. Дернув плечом, она снова разблокировала экран телефона. Новое сообщение гласило, что до классного руководителя последние новости все-таки дошли. Тогда Кассандра и представить не могла, насколько сильно Адира перевернула ее мир. Всего лишь помешала нарушить общешкольное правило, но запустила целую ветвь совершенно другого развития событий. Сколько угодно Кэсс могла злиться на слишком проницательного классного руководителя, но никогда не сможет отрицать, что без такого резкого поворота ее жизнь была бы намного скучнее. Скучнее, прямее и намного предсказуемей.