Отныне ты мой дом

Дав, была девушкой с очень непростым характером. В основном из-за того, что росла она с пятью старшими братьями и отцом. Мать ее умерла от лихорадки, когда героине не было еще и года. Каждый день маленькой Дав начинался с препираний и драк с братьями то за лишний ломоть хлеба, то за игрушки. И того и этого в их семье всегда не хватало. А по причине того, что девочка была самая младшая и самая маленькая, ей в основном не доставалось ничего. Да и отцу было не до ее воспитания, ему нужно было как-то прокормить эту свору ребятишек, что родились не в союзе любви двух людей, а просто потому что так было нужно. Дав росла красивой девочкой. Ее русые кудрявые волосы каскадом ниспадали аж до самых ягодиц, она очень гордилась ими и никогда не стригла, заплетала различные косы, а когда нужно было работать по дому, то закалывала их на затылке и перевязывала тесьмой, которую в тайне от отца стащила из маминой сумки. Миндалевидные глаза цвета горного янтаря, доставшиеся скорее всего от бабушки или деда, потому что мамины были карими как и у отца, светились озорством, когда девочке удавалось поддеть братьев или никто не замечал ее маленьких шалостей. Маленький носик всегда морщился, когда она набивала себе шишки или синяки в драке с братьями, или когда падала с деревьев ну или других приключениях, которые бывают у детей ее возраста. Повзрослев, она расцвела как молодая дикая яблонька на пригорке у пыльной дороги, что стоит под ливнями, снегом и бурей. Многие пророчили, что она станет девушкой на одну ночь, как это часто случалось не в очень благополучных семьях. Молодая девушка не поддалась влиянию общества. Дав стала учиться боевому мастерству. В их деревне был старый воин, служивший когда-то в армии короля Гондора, которому она помогала по дому, а взамен платы он учил ее защищаться и владеть различным оружием. К шестнадцати годам молодая и хрупкая девушка могла драться на мечах не хуже людских вояк, умела попадать белке в глаз со ста шагов из лука, или скручивать пьяниц, что кидали ей в след похабные комментарии. Ну или хотя бы преподавать братьям уроки, чтоб не донимали ее. И только ей исполнилось шестнадцать, она сбежала из дома, прихватив старые отцовские парные кинжалы, да лук с колчаном и стрелами, которые ей отдал старый воин, потому что ему самому они уже были никчему. Пять лет скитаний закалили девушку, из тупого и абсолютно никчемного меча она превратилась в разящее оружие. Сначала она бродила по Средиземью без цели, то ту то там уничтожая орков, но в одной из таверн на севере примкнула к разбойничьей шайке. За это время ее пытались множество раз изнасиловать и убить, но все попытки плачевно заканчивались для ее недругов. Когда разбойничья жизнь ей порядком наскучила, девушка стала наемницей. Платили неплохо, она могла позволить себе обновить оружие и приобрести хоть какие-то доспехи, достаточно неплохо питаться, даже снимать комнаты в приличных домах, где не воняло как в сарае, и никто не пытался тебя обокрасть ночью. На счет своих целей Дав никогда не беспокоилась, за что и приравнялась к неплохим убийцам. Не задавала лишних вопросов, лишь делала свою работу. Убивала девушка быстро и чисто, приносила что-то заказчику в знак проделанной работы, обычно были пальцы с перстнями ну или голову на случай, если те были слишком уж подозрительны. После исчезала из города на следующий день, чтобы местные власти не смогли ее привлечь к ответу. Одной из ее целей и должен был стать некий Торин Дубощит… *** Как обычно она стояла в одной из очередных таверн в ее жизни и потягивала эль из кружки. Они все были одинаковы всегда. Вокруг стоял гомон от разговоров, смеха. Пьяные мужчины приставали к официанткам, у которых грудь вот-вот вывалится из корсета, другие кричали, прося налить им еще выпивки. На стойке возле девушки, сидел толстый черный кот с зелеными глазами и лениво взирал на пьяниц вокруг. Дав протянула было руку погладить животное, но шерсть его встала дыбом, тело выгнулось, кот зашипел, вскочил со стойки и скрылся за столиками и людьми. «Больно надо.» — фыркнула наемница. В таверну вошел низкорослый человек в плаще, чуть отряхнувшись, он устремился к столу возле камина, снял сырой плащ и повесил его на спинку стула. Что-то сказал официантке, а та скрылась так же как и кот. Спустя какое-то время мужчине принесли то, что он просил, поблагодарив девушку, принялся есть. Дав взглянула на него, секундой спустя перевела свой взгляд туда, куда смотрел незнакомец. В одном углу таверны сидел лысый и толстый громила с бельмом на правом глазу и потирал свой подбородок. А с противоположного угла так же за столом расположился тощий мужчина с небрежной щетиной и темными сальными волосами, что падали на глаза. Низкорослый немного напрягся, отложив свой ужин обратно на тарелку, чуть сгорбился, готовый в любой момент бежать или вступить в схватку с незнакомцами, что сидели по обе стороны от него. Лысый и сальный начали подниматься со своих мест, низкорослый уже сжал рукоять своего меча, и тут к нему подсел высокий пожилой мужчина с длинной бородой в сером длинном плаще подол которого был запачкан грязью. Они завели разговор. Дав его не слышала, но отчетливо видела выражение лица низкорослого мужчины. Оно было разочаровано, а в следующий момент он стал задумчивым, брови сошлись на переносице, мужчина потер свою аккуратно постриженную черную бороду. Старик вытащил пергамент и протянул его мужчине. Тот вопросительно глянул на пожилого старца. Лысый и сальный поспешили ретироваться из таверны, Дав, поставив кружку на стойку и взяв кинжалы, последовала за ними. Хотя бы одну проблему она решит, и станет на два человека меньше тех, кто хочет получить награду за голову Дубощита. Завернув за головорезами в проулок, Дав приняла боевую стойку и окрикнула мужчин. Те остановились, повернулись и, увидев девушку, хищно усмехнулась. Но не тут то было. Дав много раз благодарила бога и мать за ее низкий рост. На первый взгляд всех, чьи головы занимали явно не божеские мысли и кого погубила самонадеянность, Дав была маленькой и явно не могла постоять за себя. Как же они все ошибались. Девчонка одним прыжком настигла лысого и подрезала внутреннюю часть бедра, от чего он взвыл, кровь мелким ручейком закапала на землю, размываясь дождем. Сальный потянул свои руки, чтоб ухватиться за тугую косу, но получил маленькой ножкой в пах. Лысый, уже оклемавшийся от пореза, настиг Дав и приложил ее голову об стену. На секунду она потеряла равновесие, голова поехала, перед глазами замельтешили мушки, а шею уже сжимали грубые мозолистые пальцы лысого. Лицо медленно начало багроветь, а глаза наливаться кровью. Кислорода перестало хватать. Сальный уже стоял рядом с лысым, и что-то пробормотав, ударил по лицу Дав, кожу на этом месте защипало. Наемница, нащупав за поясом нож, вытащила его и воткнула лысому в здоровый глаз. Его пальцы разжались, а девчонка со шлепком осела на грязь. Сальный в это время достал меч из ножен и собирался сделать взмах и одним ударом перерубить девчонку пополам, но лицо разбойника исказила гримаса боли, послышался хруст костей, тогда из его груди вылез меч. За спиной сального стоял тот низкорослый мужчина из таверны. «Гном?» — возникло в мыслях у Дав. Хоть и был выше ее почти на пол головы. Выглядел он грозно и величественно одновременно. Вода капала по его лицу, пытаясь попасть в глаза, отчего он зажмуривался и часто моргал, сбивая воду с ресниц. — Отчего молодая девушка пошла за этими разбойниками в это темное место? — Низкий и громогласный голос мужчины был холоден, как и лезвие его меча, но отдавался он эхом на периферии, так как Дав начала уже отключаться.