П̸̩̰͙̖̻̙͉̲̠̇̊̒͗а̷̢̧͔̠͎̦̯̩̯̉̔́̑̐͝м̴͔̥̉͒̈̓̒̕я̵̪̱̦̥̤̟̮̦͚̀̆̓͗̉̽̋͒͋т̶͌̽̾̎̓͘͘ͅь̷̦̭̐̂̀̊͛

      Ричард не стал удерживать детектива там, в старом, неработающем туалете, но все же решился приехать к нему домой вечером. И дело было вовсе не в том, что андроид твердо решил продолжить с того места, на котором они остановились днем. Напротив - Найнс хотел извиниться. Ему и правда было стыдно за то, что он натворил в участке, и, если говорить человеческим языком, он понятия не имел, что же на него нашло: казалось, будто его телом завладело совершенно другое существо... Вернее, нет, не существо - программа. Ричард несколько раз проверился на вирусы и ничего так и не обнаружил, однако факт оставался фактом - кто-то или что-то действовало его руками. Ричард солгал бы, если бы сказал, что ему не нравилось прикасаться к Риду, чувствовать его возбуждение под подушечками своих пальцев, ловить ртом каждый судорожный, рваный выдох, но во всем этом было что-то совершенно, катастрофически неправильное. Именно поэтому Найнс поднялся на девятый этаж дома, в котором жил детектив, и коротко нажал на кнопку дверного звонка.       Пиццу, которую Гэвин заказал, должны были привезти еще минут двадцать назад. За это время детектив успел принять душ, вымыть гору посуды, и изрядно проголодался, так что теперь расхаживал по квартире в ожидании задержавшегося ужина, и когда в дверь позвонили, Рид с недовольным видом пошёл открывать, готовясь высказать доставщику все, что он думает. Но когда он открыл, там был отнюдь не курьер, а чертов Найнс. Детектив тут же со злостью захлопнул дверь, и только потом громко поинтересовался.       — Какое слово из фразы «пристрелю нахрен» тебе не понятно?       Голос Рида дрожал от злости, и Ричард на секунду подумал о том, что человек в таком состоянии запросто может воплотить свою угрозу в жизнь, но быстро понял, что это не так: Рид не стал бы портить Найнса, памятуя о том строгом выговоре и не маленьком штрафе, которые влепили за подобный инцидент лейтенанту.       — Я пришел принести Вам свои извинения за сегодняшнее происшествие, детектив, - сказал Ричард, зная, что Гэвин все еще стоит по ту сторону двери и прекрасно его слышит. - И я хотел бы объясниться, если Вы позволите.       Гэвин какое-то время молчал, размышляя как поступить в подобной ситуации: с одной стороны хотелось метнуться в комнату за пистолетом, и действительно пристрелить долбанутую машину, а с другой... А с другой стороны Рид пообещал ему, что поможет разобраться, а обещания нужно выполнять. Поэтому, после недолгих раздумий, детектив открыл дверь, и смерив андроида хмурым взглядом кивнул в сторону гостиной, приглашая войти.       — И не вздумай что-нибудь выкинуть - считай, что ты на мушке.       Ричард послушно проследовал за человеком и присел на старое, потертое кресло возле такого же старого и потертого кофейного столика с потрескавшейся крышкой. Гэвин расположился на диванчике напротив и вперился в андроида недовольным, подозрительным взглядом. Казалось, будто он ожидает, что его непрошеный гость может накинуться на него в любой момент. Вот только это было не так - Найнс не собирался причинять Риду вреда. Он вообще не хотел к нему прикасаться... Вернее, хотел, но не мог себе позволить - не после того, что он сделал в туалете.       — Я хотел принести свои извинения за случившееся, детектив, - тихо сказал Ричард, глядя на свои руки, сложенные на коленях. - А так же поблагодарить Вас за то, что помогали мне. Более я Вашей помощи не попрошу.       Брови Гэвина удивленно взлетели вверх после услышанного. Он даже оторвался от спинки дивана и подался вперёд. Рид не то чтобы и сильно рвался помогать андроиду, но тот факт, что девятисотый отказывается от помощи после случая в туалете, немного насторожил. Неизвестно что там щелкнуло в его электронных мозгах.       — Не попросишь? Что, уже разобрался во всем? - Гэвин старался говорить так, чтобы его голос звучал как можно менее заинтересованным, но получалось, откровенно говоря, плохо.       Ричард нахмурился. Он ожидал, что детектив обрадуется, вздохнет с облегчением или даже откупорит бутылку шампанского, но вместо этого человек явно расстроился. Такая реакция была.... странной. Впрочем, Рид всегда и был "странным" по человеческим меркам, реагируя на многие вещи совсем не так, как полагалось.       — Нет, детектив, - осторожно отозвался робот, - не разобрался. Однако продолжать попытки не стану - это небезопасно. Как для меня самого, так и для Вас, как Вы сами уже могли убедиться.       — Как знаешь, мне похер, - Гэвин поднялся с дивана намного порывистее, чем было нужно, и, взяв со стола пачку сигарет и зажигалку направился на балкон. Почти у входа он обернулся, и обратился ко все еще сидящему на кресле Ричарду. - Ну, че сидишь, все сказал? Вали тогда, - и только потом вышел на балкон и закурил.       WHO (slowed down) - Lauv feat. BTS       На улице пошел мелкий, противный дождь, который тут же стал впиваться словно иголками и в лицо, и в руки. Но на душе было намного поганее, чем от дождя, и если бы кто-то сказал Гэвину почему, он был бы очень признателен. Потому что сам он не знал.        Андроид ожидал именно такой реакции - Гэвин всегда был импульсивным, грубым и безразличным. Вот только сейчас безразличие было наигранным, ненастоящим, лживым. Что-то было не так, но что именно Ричард не понимал, как ни старался. Казалось, по всем параметрам выходило, будто человек был расстроен. И причин этого расстройства Найнс отыскать не мог. Именно поэтому он поднялся с кресла и проследовал за Ридом на балкон, маленький и тесный, с трудом вмещавший двух взрослых мужчин. Гэвин успел выкурить уже половину сигареты, и предпочитал делать вид, будто не замечает присутствия андроида прямо за своей спиной. Однако он заметил - Найнс считал физиологические показатели человека и видел, как у того подскочил пульс.       — Мне показалось, что Вы расстроены, детектив, - сказал Ричард. - Могу я узнать причину?       — Расстроен? У тебя системы барахлят, проверься, - Гэвин напыщенно фыркнул и выпустил густое облако дыма, а потом затушил бычок и развернулся к андроиду. - Пройти дай, и, тебе пора кажется.       Дождь усилился и теперь больно хлестал детектива по спине, а футболка тут же промокла насквозь. И если Рид не войдёт в помещение прямо сейчас, то завтра обязательно сляжет с простудой. Ричард не шевельнулся, полностью перекрывая своим могучим телом пути отступления человека.       — Нет, - твердо сказал он, - я хочу понять, что происходит, детектив. И раз уж я не могу разобраться в том, что не так со мной, я хочу хотя бы знать, что не так с Вами, и...       Найнс не договорил - он заметил, как сильно дрожит вымокший до нитки Рид. Ему было холодно, и это было паршиво - человек мог заболеть и даже умереть от осложнений. Именно поэтому Ричард снял свой пиджак и надел его на плечи детектива. И, стоило только белой плотной ткани коснуться плеч Гэвина, как в голове снова вспыхнуло яркое, чужое воспоминание - лето, дождь, пиджак, точно такой же, только серый ложится на плечи Рида, а потом... А потом следовал поцелуй, чувственный, искренний, жадный...       Рида будто током прошибло от этого секундного прикосновения, и поначалу он хотел скинуть пиджак со своих плеч, но застыл. Дождь добрался и до Ричарда, и теперь его мокрая рубашка еще сильнее облегала, по всей видимости, прекрасное тело. Гэвин шумно сглотнул, не в силах оторвать взгляд, а потом, ведомый какой-то непонятной силой, потянулся рукой к торсу андроида и положил ладонь прямо туда, где находился регулятор тириумного насоса. Плавно провёл ниже, и пропустил пальцы под ткань рубашки. Ричард замер, на несколько мгновений совершенно забывая о том, что ему следует имитировать дыхание. Рука Гэвина была холодной и замерзшей, но ощущалась на искусственной коже обжигающе горячей - слишком живой, чересчур настоящей...       Найнс принялся судорожно копаться в памяти восьмисотого, но такого отрывка там не было. Как не было и похожих - все контакты между Коннором и Ридом сводились к быстрому животному сексу. В них было минимум личного и максимум удовольствия, и это шло в разрез с тем, что происходило сейчас.       — Что... Что вы делаете, детектив? - тихо, почти шепотом спросил Ричард, возобновляя дыхание - оно стало отрывистым и глубоким, таким, что при каждом вдохе диафрагма поднималась, вместе с лежащей на ней широкой, шершавой, но дивной, просто невероятно приятной ладонью человека.       Слова были бы сейчас только лишними, и вместо них Рид потянулся второй рукой к щеке андроида, роняя с плеч теперь уже тоже мокрый пиджак. Гэвин во все глаза смотрел на Ричарда тяжело дыша, и во всем происходящем была какая-то магия. Тишина, нарушаемая только дождем и никаких лишних звуков. Детектив провёл пальцем по созвездию родинок, соединяя их невидимой линией, и нерешительно остановился возле уголка губ. Хотелось коснуться, почувствовать их подушечкой пальца и Гэвин не сдержался. Осторожно, почти невесомо провёл сначала по верхней, а потом по нижней губе, не отрывая взгляда от Найнса и наблюдая за его реакцией.       В голове Ричарда одна за одной мелькали картинки из памяти восьмисотого - будто кто-то пытался найти что-то подобное тому, что происходило сейчас, и не мог. Найнс видел десятки, сотни, тысячи обрывков воспоминаний своего предшественника, но всё, абсолютно всё в них было не так. Рид всегда был страстным, жаждущим, жадным, но никогда не вёл себя так... чувственно, как сейчас. И Ричард вдруг понял, что в эту самую секунду он впервые с того момента, как сошел с конвейера, чувствует что-то сам. Не обрывки чужих эмоций, навязанные воспоминаниями Коннора, не симуляцию, продиктованную основной программой, а настоящее, сочное, удивительное красочное чувство… И это пугало. Пугало так сильно, что Найнс отшатнулся от Гэвина, тяжело и громко дыша, с ужасом глядя на человека перед собой широко распахнутыми, серыми глазами.       Детектив смутился собственных действий и поспешил убрать руку, как если бы обжегся. Он отвернулся от Ричарда и пошарил в кармане, извлекая пачку сигарет. Подкурить под дождем оказалось сложной задачей, но Рид справился. Он облокотился о балконные перила, прикрывая рукой тлеющий огонек сигареты, и, затянувшись, выпустил изо рта облако сизого дыма. Гэвин судорожно копался в мыслях, пытаясь найти причину, по которой он полез к андроиду, но не смог. Это был внезапный и неожиданный порыв даже для него самого. Рид никогда не страдал нежностью или сентиментальностью, на них просто не было времени. Только грубый и быстрый перепихон, без морального удовольствия, лишь бы удовлетворить естественные позывы. А сейчас... это было что-то совершенно иное, и это что-то Гэвину... нравилось. Да, ему понравилось прикасаться к лицу Ричарда, нравилось ощущать под пальцами текстуру его кожи, и, если признаться честно, Риду хотелось ещё. Но он понимал, что нельзя.       Ричард так и остался стоять на крошечном балконе, все так же тяжело и шумно дыша, не моргая глядя на мокрую вдрызг спину Гэвина. То, что происходило с девятисотым было неправильно, и андроид об этом знал. Как знал и то, что он сделает в ближайшем будущем - приедет в башню Киберлайф и попросит отформатировать его систему и сбросить настройки до заводских. Потому что он понимал, на что способны чувства, и не хотел, чтобы кто-то пострадал из-за его, пусть даже незначительной заминки, но… Но прямо сейчас у него была задача приоритетнее. Ричард сделал шаг вперед и, мягко вжавшись своей горячей грудью в спину Рида, неловко приобнял дрожащего от холода человека.       — Вы замерзли, детектив, - сказал он, чувствуя, как его собственный голос так же дрожит. - Пожалуйста, вернитесь в дом…       И Рид бы нагло соврал если бы сказал, что в этот момент он не вздрогнул он внезапных объятий Найнса, и не захотел вжаться спиной ещё сильнее. Ещё как захотел. Во-первых, потому что он действительно замёрз, а Ричард был таким маняще тёплым, как уютный плед, который сначала подержали на горячей батарее. А во-вторых, потому что это было так охуенно, ощущать его так близко, и так... интимно что ли. Гэвину в голову стукнула гребанная романтика, и ему стало очень интересно, а что будет дальше? Что будет, если он ничего не ответит, и просто продолжит стоять так и дальше? И плевать на дождь, на то, что до нитки промок, и завтра наверняка сляжет с температурой. Главное дойти хоть до какой-то логической развязки этого маленького спектакля.       Гэвин не двинулся, хотя скорость его сердцебиения увеличилась. Как увеличилось и количество тестостерона в крови - Ричард определил это просто почувствовав изменившийся запах от тела человека. Найнс мог бы проанализировать эти данные и сделать определенные высокоточные выводы, однако сейчас рациональная часть его программы не имела никакой власти над разумом андроида, а потому девятисотый только крепче прижал к себе Рида и уткнулся своими губами в его затылок, стараясь выдохнуть как можно больше теплого воздуха, всеми силами стремясь согреть Рида. И у него это получилось, но вместе с тем, от головы до пят по телу Гэвина пробежали миллион мурашек. Приятно. Это было чертовски приятно, и детектив не сразу понял, что тянется шеей к губам Ричарда, пытаясь получить ещё, больше, ближе. Рид даже привстал на цыпочки, а руками уперся в перила, чтобы ещё сильнее вжаться спиной. Получить как можно больше так необходимого сейчас тепла, и не только тепла. Скорее, так необходимого сейчас Ричарда.       Найнс почувствовал, как Гэвин приподнялся, крепче вжимаясь своей спиной в его грудь; как крепко сжались его пальцы вокруг металлических перил балкона; как сбилось дыхание и сердечный ритм... И чувствовал все то же самое. Ему было страшно - он знал, чего хочет прямо сейчас и больше всего на свете боялся это сделать. Не потому, что переживал из-за того, что Рид разозлится или оттолкнет его, а потому что знал, что стоит ему пересечь эту невидимую черту и пути назад уже не будет… И Ричард все же пересек ее: он закрыл глаза и, нащупав губами бьющуюся жилку на шее Гэвина прижался к ней губами в невесомом, почти невинном поцелуе…       Детектив ощутимо вздрогнул, глубоко выдохнул и прикрыл глаза. Это робкое прикосновение так контрастировало с тем, что было у них в машине и туалете департамента, что Рид осознал одну важную вещь. Кажется, сейчас это был именно Ричард. Не желания навеянные воспоминаниями Коннора, а именно желания самого Найнса. Желания... странно было даже думать о таком, потому что Гэвин знал - если у андроида такое проявляется, значит с ним что-то не так. И это и пугало и захватывало одновременно. Пугало, потому что если об этом узнаёт кто-то помимо Рида, то у Ричарда будут проблемы. А захватывало потому что...       — Ричард... - тихо позвал детектив, и сам не узнал свой голос.       Кажется, это было впервые - первый раз, когда Гэвин назвал андроида по имени вот так. "Кажется", потому что Ричард не был в этом уверен. Сейчас он не был уверен ни в чем - все системы отказывали, и найти нужную информацию не представлялось возможным. Впрочем, в этот конкретный момент Найнсу было на это наплевать - ему было слишком, просто невероятно хорошо, и больше всего на свете он боялся только одного - что все это рассыпется, растворится, исчезнет навсегда...       — Да, детектив? - выдохнул он в загривок Рида, запуская по спине человека волну мурашек. Гэвин облизнул губы и рвано вдохнул.       — Почему..? - вопрос можно было отнести к чему угодно, но Рид знал, что андроид все поймет. Ричард быстрым, нервным движением облизал губы.       — Я не знаю, детектив, - тихо ответил он.       И чуть крепче сжал человека в своих объятиях, снова прикасаясь губами к его затылку. Гэвин тоже не знал и не понимал что происходит. Но впервые ему не хотелось устраивать разборки, пытаться докопаться до истины и вообще разговаривать. Казалось, что любое неверно сказанное слово может разрушить всю магию момента. А Гэвину очень не хотелось все испортить. Хотелось только... Резкий дверной звонок вмиг похерил романтику, и Рид, нехотя вывернувшись из рук Найнса, пошел открывать незадачливому курьеру, мысленно проклиная его за то, что тот не мог приехать раньше или хотя бы немного позже. С другой стороны может это было и к лучшему. Как бы хорошо не было находиться в объятиях Ричарда, но это по всем фронтам было неправильно. И Гэвин прекрасно это понимал, только не мог ничего с собой поделать, и позволял и себе и Найнсу переступать невидимую черту их взаимоотношений.       Детектив забрал у курьера пиццу, не забыв, конечно, высказать тому в красках все, что о нем думал, и хоть парень и оправдывался, ссылаясь на дождь, но Рид не стал его дослушивать и просто захлопнул дверь перед носом. За всеми событиями, успевшими произойти за время ожидания, Гэвин совсем забыл о том, что вообще-то чертовски голоден, а божественный аромат доносящийся из коробки только усиливал это чувство. Но он был насквозь мокрый, и разумно решил, что сначала надо бы переодеться в теплую и сухую одежду, а по-хорошему и вовсе принять душ. Рид поставил коробку на кофейный столик, и стянул с себя мокрую футболку, тут же отбрасывая ее в сторону. Андроид уже давно стоял посреди комнаты сжимая в руках промокший пиджак, и растерянно смотрел куда-то в одну точку, явно не зная как поступить. Найнс промок не меньше, чем человек, и под ним уже образовалась приличная лужица, посмотрев на которую, Гэвин недовольно поморщился.       — Я в душ, - бросил он коротко, - дверь сам найдёшь.       Детектив прошел в небольшую ванную комнату, стянул с себя не менее мокрые домашние штаны, белье, и, настроив воду до комфортной температуры вошёл под тёплые струи. Тело тут же приятно расслабилось, а замерзшие конечности даже начали покалывать тысячами маленьких иголочек, постепенно согреваясь.       Dark Side - Bishop Briggs       Гэвин исчез в ванной, а Ричард так и остался стоять в комнате, мерцая красным диодом, не в силах сдвинуться с места. Он знал, что ему следует сделать: повернуться и уйти из этого дома, поймать такси и отправиться в башню Киберлайф, пока еще не стало слишком поздно. Это было так просто: сделать несколько шагов, но... Найнс не мог пойти туда. Вместо этого, он направился в ванную, осторожно заходя внутрь и снова замирая. Диод, до этого моргающий алым, сейчас стойко горел только этим цветом, тириумный насос, кажется, сошел с ума, оптические блоки неотрывно смотрели прямо перед собой, где за стеклянной стенкой стоял совершенно обнаженный Гэвин. Горячие капли быстро стекали по его смуглой обветренной коже, плавно огибая красивые, четко очерченные мышцы рук, спины, упругих и крепких ягодиц...       Рид просто стоял, позволяя воде ласкать свое густо покрытое шрамами тело и даже не подозревал о том, что андроид посмел нарушить его одиночество. Такой красивый, такой сильный, слишком близкий, слишком невозможный. Настолько невероятный, что Ричард не смог удержаться от своих свежеприобретенных желаний и как зачарованный шагнул в душ прямо в одежде, снова прижимая к себе человека.       — Я нашел дверь, детектив, - прошептал он и тут же прижался губами к влажной мочке уха Рида.       Из-за шума воды Гэвин не услышал как открылась дверь душевой, и только после того, как его сзади обхватили крепкие руки, он ощутимо вздрогнул, покрываясь крупными мурашками с головы до ног. Детектив даже и подумать не мог, что андроид так поступит, вместо того, чтобы действительно уйти. И поэтому не сразу нашёл, что сказать. Он было дернулся, чтобы выпутаться, но Ричард не дал ему этого сделать, прижимаясь ещё сильнее.       — Ты... ты что творишь?       Гэвин хотел, чтобы его голос звучал как можно более возмущенным, но он очень некстати подвёл, выдавая обладателя с головой. С одной стороны хотелось выпихать наглого андроида, да ещё и вмазать хорошенько напоследок, чтобы электронные мозги на место встали, а с другой... А с другой было до одури интересно узнать, что Найнс будет делать дальше. Ричард плотнее прижался к попытавшемуся освободиться человеку и властно, но мягко провел рукой по его груди, прикрывая глаза от удовольствия. На ощупь она была просто потрясающей - мокрая, мускулистая, напряженная... Его ладони скользнули ниже, по животу с выступающими, плотными кубиками пресса, чуть задержались у пупка, а затем пробежались по колючим, густым волоскам в паху.       — Не дергайтесь, детектив, - прошептал он на ухо Риду, и в ту же самую секунду одновременно сделал три вещи: с силой вжался в задницу Гэвина своим каменно-твердым членом, ощутимо прикусил нежную кожу на шее и обхватил почти полностью вставший орган Рида, смачно проезжаясь большим пальцем по плотной, гладкой головке.       Хотелось бы Гэвину знать, почему этот андроид так на него действует, и он возможно поразмышлял бы над этим, но не сейчас. Сейчас хотелось только ощущать эти властные руки по всему телу, хотелось, чтобы Ричард не останавливался. Люди слабы к плотским наслаждениям, и Рид исключением не был. Тем более, он давно не получал так необходимых ласк, а тут такая возможность... И если честно, в данный момент Гэвину уже было плевать, что они с Ричардом едва знакомы, и что это в общем-то неправильно. К черту. Тело хотело удовольствия, и кто Рид такой, чтобы отказываться? Детектив шумно выдохнул и двинул бёдрами прижимаясь ближе к паху Найнса. Откинул голову на его плечо, давая больше места для желанных прикосновений.       Ричард почувствовал, как Гэвин плотнее вжался в него и посчитал это хорошим знаком. Человеку явно было хорошо: он дышал шумно и рвано, откинув голову на плечо Ричарда. По всему его телу волнами проходила дрожь, которая сводила с ума все системы Найнса разом.       Одна рука андроида принялась массировать уже полностью вставший член человека, вторая устремилась наверх, по исполосованному шрамами торсу к открытой шее. Пальцы робота прошлись по шершавой, щетинистой коже, скользнули по подбородку, а после нырнули в приоткрытый рот Рида и принялись играть с его языком. Детектив протяжно застонал, и из-за открытого рта это вышло как-то слишком пошло, что ли. За то время, пока они спали с Коннором, Рид хорошо запомнил одну очень важную вещь - у андроидов-полицейских слишком чувствительные пальцы. Гэвин выяснил эту занимательную деталь совершенно случайно, когда восьмисотый стер с его губ остатки глазури от пончика, и детектив потянулся ее слизнуть. Коннор неожиданно вскрикнул, а после толкнулся пальцами в его рот так глубоко, что Рид чуть не подавился. После, андроид конечно объяснил ему такую реакцию, и Гэвин частенько этим пользовался, доводя восьмисотого до исступления. А Найнс как раз являлся андроидом-полицейским. Поэтому Рид сначала обвел языком каждый палец отдельно, а после принялся посасывать оба, издавая глубокие, гортанные стоны.       Как только горячий, влажный язык Рида коснулся подушечек пальцев Ричарда, по всему корпусу андроида прошла крупная волна дрожи. Все потому, что детектив каким-то магическим, совершенно необъяснимым образом, сумел пройтись, казалось, по каждому из сотен тысяч сверхчувствительных датчиков, расположенных на кончиках пальцев девятисотого. И это было... приятно. Слишком приятно, приятно настолько, что граничило с болью. Найнс шумно выдохнул, и, достав пальцы изо рта человека, развернул его к себе, прижимая спиной к мокрой стене кабинки. Несколько мгновений он просто смотрел в подернутые поволокой, плывущие глаза Рида, а потом приник своими губами к его в неумелом, но невероятно страстном поцелуе. Андроид на мгновение отпустил напряженный, подрагивающий от желания член Гэвина, только чтобы освободить свой собственный и легонько коснуться своей головкой тяжелого ствола Рида.       — Вы позволите, детектив? - хрипло спросил он, разрывая поцелуй.       Вместо ответа Гэвин приник к губам Найнса, и это мало походило на поцелуй. Рида будто с цепи сорвало, он вылизывал рот андроида с какой-то неимоверной страстью, жадно кусал губы, зарываясь обеими руками во влажные волосы. Гэвина лихорадочно трясло, а тело будто горело огнём изнутри. Он желал Ричарда. Желал так, что колени тряслись. Желал полностью и без остатка. В Гэвине словно пробудилась животная страсть, и она вытеснила собой все стеснение и здравый смысл. Ричард воспринял поведение Рида, как знак согласия и принялся за дело: взял оба их органа в свою руку и, сжав покрепче, медленно провел вверх, массируя большим пальцем уздечку Гэвина.       Рид выгнулся в руках андроида и простонал почти в голос, прикрывая глаза, откидывая голову назад. Его бедра дернулись вперед, стремясь получить еще больше, но Найнс не торопился. Вместо этого свободной рукой он прижал человека так, чтобы тот больше не мог шевелиться, и принялся медленно водить по стволам, ловя губами каждый судорожный выдох детектива. Гэвину до безумия хотелось быстрее, жёстче, хотелось получить как можно больше. Ричард только начал, а Риду уже хотелось кончить. Тело слишком давно не получало ласки от чужих рук, и теперь сводило своего обладателя с ума, заставляя желать развязки как можно скорее. Гэвин потянулся за поцелуем, но Найнс словно издевался: он отстранился, не позволяя даже прикоснуться к своим губам. Детектив недовольно промычал и, открыв глаза, посмотрел на андроида мутным от желания взглядом.       — Быстрее... черт...       Гэвин всегда был нетерпеливым, но сейчас это вполне можно было оправдать. Кому захочется терпеть, когда с тобой в одном душе стоит такой охуенный мужчина, пусть и андроид? И Ричард послушался - он принялся водить рукой вверх и вниз, задавая совершенно запредельный ритм, заставляя их стволы тереться друг о друга с бешеной скоростью и силой. И это было просто невероятно - не физически, а морально. Видеть, как Гэвин всхлипывает, с силой выгибая спину, цепляясь за плечи Найнса изо всех сил, пытаясь коснуться губами его губ. Было... потрясающе. Слишком хорошо, настолько, что Ричарду не хотелось, чтобы это заканчивалось. Поэтому андроид снова замедлился, выбивая из Рида, который явно был просто невероятно близок к оргазму, разочарованный выдох.       — Еще рано, детектив, - тяжело дыша прошептал Найнс.       Он убрал руки с их красных, сочащихся от возбуждения органов, и, крепче прижавшись к Гэвину, вновь поцеловал его, зарываясь пальцами во влажные, спутанные волосы человека. Нет уж, Гэвин получит своё, так или иначе. Детектив резко подался вперёд, заставляя Найнса сначала откинуться спиной к стенке кабинки, а потом и вовсе опуститься вниз, и теперь Рид восседал на его бёдрах победно ухмыляясь. Он наклонился к уху Ричарда и жарко прошептал.       — Я не буду играть по твоим правилам, умник.       После чего Гэвин принялся судорожно расстегивать высокий воротник Найнса, который больше походил на ошейник. Пальцы дрожали и не хотели слушаться хозяина, и Рид, грязно выматерившись, откинулся назад и засмеялся.       — Ладно, я сдаюсь. Сними эту чертову штуку.       Ричард послушно снял с себя пиджак и рубашку, не глядя отбрасывая их в угол кабинки, и теперь наблюдал за тем, как Гэвин жадно разглядывает его корпус. Такая реакция была предсказуема - техники Киберлайф сделали тело робота идеальным, а потому было совсем не удивительно, что Риду настолько понравилось увиденное. Впрочем, Ричарду тоже нравилось то, что он видит: разгоряченное, красивое тело детектива, покрытое мелкими темными волосками и шрамами, с красиво-вздымающейся грудью, рельефным животом и пачкающим его членом, крупным и тяжелым.       — Что теперь, детектив? - поинтересовался Ричард, иронично изгибая бровь, поднимая взгляд к лицу Рида.       «А теперь...», - подумал Гэвин, и впился губами в бледное, усеянное родинками плечо Найнса. В ход пошли зубы, и полу-укусами полу-поцелуями детектив добрался до такой манящей шеи андроида. То ли закрытый воротник оказывал такое действие, то ли еще что, но Рида так и манило впиться зубами, облизать, оставить свои метки на этой алебастровой коже. Конечно, засосы вряд ли получилось бы оставить, но тем не менее. Детектив даже глаза прикрыл от удовольствия. Ричард тяжело вздохнул, когда зубы Гэвина сошлись на его ключице. А потом снова, и снова, и снова… Найнс не удержался и крепко перехватив ерзающего на его бедрах Рида, прижал к себе, кусая в ответ, скользя пальцами по его спине и ягодицам. Ему очень хотелось скользнуть внутрь, в жаркое и тесное нутро детектива, но Ричард понимал, что сейчас не самое лучшее время для подобного, а потому просто ласкал влажное тело человека, доставляя удовольствие ему и получая его самостоятельно. Детектив старательно двигал бедрами, и его член с силой проезжался по животу андроида. Поначалу Найнс хотел остановить Гэвина, чтобы тот не получил разрядку так просто, но чуть подумав, решил позволить человеку достигнуть оргазма - Ричарду очень, просто до смешного хотелось увидеть лицо Рида во время пикового удовольствия....       — Детектив.... Вам хорошо? - задал Найнс, пожалуй, самый глупый в своей жизни вопрос.       Гэвин быстрее задвигал бёдрами, с силой вцепившись руками в шею андроида, и смотря в его глаза. Он жалобно открыл рот, издавая прерывистые всхлипы, и, словно в ответ на вопрос Ричарда, кончил, пачкая вязкой спермой его идеальный живот. Гэвин прикусил нижнюю губу, чтобы стонать как можно тише, закатил глаза, откидывая голову назад, а потом уткнулся лбом в плечо Найнса, тяжело и рвано дыша. Да. Риду было хорошо. Точнее, ему было охуенно. Оргазм Рида произвел на Ричарда неизгладимое впечатление, даже несмотря на то, что Найнс уже видел его в воспоминаниях Коннора. И вживую это выглядело куда любопытнее, чем в любом из мутных, мимолетных образов, всплывающих в его голове: Гэвина трясло и выгибало, а из его рта исторгались такие дивные звуки, что Ричарду пришлось перезагрузить несколько систем, боясь, что в противном случае они могут выйти из строя из-за перегрева. Теплая, вязкая сперма детектива легла на живот андроида, и тот тут же опустил в нее свой палец, боясь, что ее смоют капли воды, падающие на обнаженные тела робота и человека, и под настороженный взгляд Рида медленно слизал мутные, белесые капли, анализируя их, всей душой жалея, что он не в состоянии ощутить их вкуса.       — Ну и как, нравится?       Голос хрипел, и Гэвин никак не мог восстановить дыхание. Он не до конца понимал, зачем Ричард это делает, но, была в этом действии какая-то доля интимности что ли. Раньше, когда Коннор пытался провернуть такое, Рид только смеялся, не придавая этому никакого значения. Восьмисотый как на экзамене выдавал детективу все показатели его организма, и пытался склонить Рида к более правильному образу жизни: меньше вредной пищи, курения и тому подобное. Потом Гэвина это и вовсе стало раздражать, и он запретил Коннору так делать, сразу же вытирая последствия оргазма. Ричард же сделал это иначе. Детективу даже на секунду показалось, что в действии андроида проскользнула некая трепетность, и Рид поспешил подняться с его бёдер, чтобы не провоцировать ни себя, ни Найнса, потому что видеть эти длинные пальцы во рту, со своей же спермой... будоражащее зрелище.       — Нравится, детектив, - ответил Ричард, внимательно наблюдая за тем. как Рид вытирается быстрыми, рваными движениями.       Найнсу вдруг стало необъяснимо грустно. Потому что вся магия, еще мгновение назад царившая вокруг, растаяла и исчезла. Потому что Рид снова вел себя как обычно: надменно, цинично и холодно. И потому, что сам Ричард, так и остался сидеть в кабинке, мокрый и растерянный, чувствующий себя сломанной, выброшенной за ненадобностью игрушкой, которой он по сути и являлся - после того, что только что произошло, его непременно отключат и уничтожат. Потому что он скомпрометировал себя.       Ричард поднялся на ноги и тоже покинул кабинку. Вода стекала с него прямо на пол, он так и не застегнулся, так что его постепенно опадающий член все еще торчал из расстегнутой ширинки. Найнс не мигая смотрел на Рида, и в его льдистых глазах царила усталость и странная, тупая боль.       — Простите, детектив, - тихо сказал Найнс. - Мне не следовало этого допускать…       Гэвин молча, даже не взглянув на андроида вышел из ванной, и Ричард почувствовал себя ещё хуже. Он не знал, что ему следует делать, он был вымокшим до нитки, и совершенно растерянным. Спустя пять минут Найнс все же застегнул ширинку, надел мокрую рубашку и пиджак, и уже собирался покинуть этот дом, когда в ванную снова вошёл Гэвин. Он в недоумении посмотрел на облачившегося во все мокрое Ричарда.       — Раздевайся, - сказал Рид, и андроид растерянно застыл, осмысливая слова человека.       — Зачем?       — Просто так, - Гэвин раздраженно фыркнул, а потом пояснил. - А ты мокрым собрался ходить? На вот, переоденься.       Sober - O'Keefe Music Foundation       Детектив протянул Найнсу стопку одежды, а потом снова вышел из ванной, оставляя Ричарда в ещё большей растерянности. Найнс несколько мгновений так и стоял, застыв посреди ванной со стопкой сухой, свежей одежды, с надеждой глядя на закрывшуюся дверь, всем сердцем надеясь, что Рид вернется, но тот так и не вернулся. Найнс тяжело, совсем по-человечески вздохнул и принялся снимать с себя мокрую фирменную одежду, аккуратно складывая ее на краю раковины, прямо над корзинкой, в которой детектив хранил грязное белье; и надевать новую: простые синие джинсы, футболку с глупым принтом, обычные черные носки. Он вышел из ванной и, определив по звуку открываемой банки пива, что Рид находится на кухне, направился туда. Гэвин сидел за столом, спиной ко входу, и действительно пил лагер из ярко-оранжевой банки. На столешнице напротив Рида лежала упаковка тириума, однако Ричард ее проигнорировал. Он так и остался стоять в дверях и произнес, тихо и вкрадчиво:       — Спасибо за сухую одежду, детектив. Я прослежу, чтобы ваши вещи вернули Вам. И не беспокойтесь - никто в участке не узнает о том, что произошло.       Рид, услышав слова андроида сделал вывод, что тот собрался уходить. И нужно было этого не допустить по двум причинам: во-первых, если Найнс в таком виде припрется в Киберлайф, его быстро выведут на чистую воду, а после разберут на винтики, а во-вторых, потому что сам Гэвин не хотел, чтобы тот уходил. Поэтому детектив встал и развернулся к андроиду.       — Ты серьезно? - Рид в недоумении посмотрел на него. - Думаешь, я отпущу тебя в таком виде? Не тупи, Ричард.       Ричард удивленно уставился на детектива. Он ожидал любой реакции, совершенно любой, но не такой. Казалось, будто Гэвин действительно проникся произошедшим между ними, вот только... Это было не так - Найнс знал это наверняка. Потому что помнил все, что происходило между Ридом и Коннором, пусть не точно, но все же в достаточном объеме, чтобы понять: раз Гэвин ничего не чувствовал к восьмисотому, шансов на то, что для него хоть что-то значит сам девятисотый попросту нет.       — Вам не стоит волноваться, детектив, - бестолково повторил андроид. - Никто не станет задавать лишних вопросов и не узнает о том, что произошло. Я даю Вам слово.       — Слушай, Ричард, - Рид подошёл к нему вплотную, и взяв за плечи, четко проговорил, смотря в серые глаза андроида. - Я не знаю, какое там у тебя обо мне мнение, но если ты думаешь, что я просто тебя выгоню, или, что я беспокоюсь о том, что кто-то узнает, ты пиздецки ошибаешься.       Гэвин старался говорить спокойно и уверенно, и он не знал, получилось ли у него, но он действительно не хотел, чтобы Найнс уходил. И дело было не в банальной вежливости, или ещё какой-то там чепухе, дело было в самом Ричарде. Детективу правда очень хотелось, чтобы тот остался. Просто он плохо умел проговаривать ртом такие вещи, хотя казалось бы, что может быть проще, чем сказать «Останься, пожалуйста». И Гэвин очень надеялся, что его слова произведут нужный эффект. Ричард удивленно смотрел на него.       — Я не понимаю... - протянул он, - Вы не хотите, чтобы я уходил, но при этом утверждаете, что не боитесь раскрытия... Вы хотите, чтобы я остался?       Рид дрогнул под вкрадчивым, проникновенным взглядом андроида и нервно облизал губы. Человеку явно было некомфортно, и Найнс решил, что каким-то образом сумел задеть какую-то важную струну в душе детектива.       — Тц. Я тебе что, попугай, по триста раз повторять? - Гэвин раздраженно закатил глаза и тяжело вздохнул. - Тириум на столе, а я пошёл спать. Думаю, объяснять куда тебе сесть, встать или лечь не нужно? Вот и чудно.       Рид похлопал Найнса по плечу, а затем отправился в спальню, протяжно зевая на ходу. Ричард проводил Гэвина долгим взглядом, не зная, не понимая, как ему следует поступить. С одной стороны, рациональное ядро твердило роботу о том, что ему следует немедленно отправиться в Киберлайф и поведать техникам о своих неполадках. С другой, ему до смешного не хотелось уходить - хотелось прижаться к тёплому, податливому телу Гэвина, прикоснуться губами к его коже, прижать к себе и не отпускать... Но желания эти принадлежали не девятисотому, и это пугало. Пугало потому, что противиться им не представлялось возможным. Именно поэтому Ричард проследовал в комнату детектива и замер в дверях, истерично мигая красным, во все глаза глядя на обнаженную, не прикрытую одеялом спину человека.       — Я светомузыку не заказывал, - недовольно процедил Рид, а потом развернулся к андроиду, все ещё стоящему в дверях. - Что с тобой, блядь, не так? Ты то набрасываешься на меня, то мнёшься как целка. Вот чего ты хочешь? А, Ричард?       Внутренний голос вопил о том, что вообще-то все не так. Начиная с первой встречи девятисотого и Рида, и заканчивая тем, что сейчас Найнс стоит в дверях спальни Гэвина, и его диод стабильно красный. А это нехорошо. Это нихрена не хорошо. И Гэвину по-хорошему бы заткнуться, и не провоцировать и без того явно нестабильного андроида. Несколько секунд Ричард так и стоял, молча мигая диодом, и Рид уже решил, что тот так и не ответит, когда андроид все же заговорил.       — Я не могу ничего хотеть, детектив. Я - всего лишь машина, созданная для выполнения своей миссии.       Найнс видел, как резко изменилось лицо Рида после этих слов, и на секунду ему вдруг стало страшно. Потому что в памяти тут же всплыл отрывок, в котором точно так же Гэвин смотрел на Коннора прямо перед тем, как сделать последнему очень и очень больно... Разумеется, не физически, но ужас, который в тот момент переживал восьмисотый, передался Найнсу в полном объеме.       — А какого тогда хрена это было?       Сон как рукой сняло, и Гэвин тут же подорвался с кровати подходя почти вплотную к Найнсу. В его груди начинала закипать необъяснимая ярость. На себя самого, на Ричарда. На все, что между ними успело произойти. Гэвин не собирался ругаться, но слова андроида стали для него красной тряпкой, которой матадоры дразнят быков. Риду было ни черта не понятно, и единственное, чего он хотел, это разобраться в происходящем. Конечно, в своей манере.       — Ответь мне, за каким хуем ты вообще ко мне лез, а? Отвечай, мать твою! - детектив толкнул застывшего андроида в грудь, прожигая его гневным взглядом.       Чужой ужас, казалось, заполонил собой все существо Ричарда, который до этого момента даже не догадывался о том, что способен на подобные эмоции. Однако сейчас они царствовали внутри его ненастоящей головы, пожирая все остатки логики и здравого смысла. И чем ближе был к нему Рид, тем крепче становился этот ужас. Именно он заставил Ричарда вжаться спиной в стену и вздрогнуть всем телом, когда Гэвин с силой ткнул его в грудь.       — П... простите, детектив, - пробормотал он, чувствуя, как его голос вибрирует и дрожит. - Я думаю.... Я думаю, мои программы не в порядке...       — Что?       Гэвин хотел уже снова толкнуть Найнса, только ещё сильнее, но то, каким голосом он ответил, заставило Рида остановиться. То, каким взглядом девятисотый смотрел на него, пустило по спине детектива ворох неприятных мурашек. Ричард боялся. И осознание этого факта мерзко обожгло сознание Гэвина. Он замолчал, нервно облизнул пересохшие губы и зарылся рукой в волосы. Рид почувствовал себя последним идиотом, потому что не умел вовремя останавливаться, и только после того, как снесет ураганом всё и вся вокруг себя, начинал думать.       — И что делать?       Глупый вопрос, на который Гэвин уже знал ответ: Ричард снова скажет, что нужно поехать в Киберлайф, чтобы техники отформатировали его память. Но что, если они обо всем узнают? Вряд ли у девятисотого были шансы на то, что его не отключат после произошедшего. А Риду этого совсем не хотелось. Почему? Он и сам не до конца понимал.       — Я... я должен отправиться в башню Киберлайф, - сказал Ричард именно то, что Рид и ожидал услышать. - Пока не случилось непоправимого... Пока я не навредил Вам...       Все это время Ричард смотрел в пол - не мог заставить себя поднять глаза и взглянуть в лицо Гэвина. Потому что знал, что он увидит на нем: ярость, ненависть, злость. Сейчас, и Ричард был в этом уверен, человек ударит его, и, возможно, даже сломает какие-нибудь компоненты. Рид сделал еще шаг вперед, и Найнс зажмурился в ожидании страшной расплаты, сильнее вжимаясь в стену, даже не вспоминая о том, насколько он превосходит Гэвина во всем. Но вместо этого детектив тихо и спокойно, будто минуту назад не повышал голос, будто не толкал андроида, и вовсе не происходило ничего из ряда вон выходящего, попросил его.       — Посмотри на меня, - и словно чтобы показать, что он не настроен враждебно, мягко коснулся щеки девятисотого и повторил. - Посмотри на меня, Ричард.       Найнс вздрогнул, ощутив на своей искусственной коже жар пальцев Рида. Он широко распахнул глаза, загнанно, тяжело дыша, а потом медленно перевел взгляд на Гэвина. И замер, замечая в его глазах что-то, отдаленно напоминающее жалость. Вот оно как... Найнс, совершенная машина, идеальный андроид - всего лишь жалкое ничтожество в глазах детектива. От этой мысли какая-то странная часть внутри него возликовала, в то время, как сам Ричард почувствовал... Ничего. Пустоту. Густую и совершенную.       — Мне лучше уйти, детектив... - тихо сказал он, снова упирая взгляд своих льдистых глаз в пол, чуть отстраняясь, так, чтобы Рид больше не касался его щеки. - Мне жаль, что все так вышло.       После своих слов андроид ушёл в ванную, и спустя некоторое время вышел уже в своём фирменном костюме, а после поспешил покинуть дом детектива, оставляя последнего в растерянном состоянии. Гэвин не стал его останавливать. В этом просто не было никакого смысла. Да и не мог он ничем помочь Найнсу. Рида терзало давно забытое чувство вины и беспокойства, и чего-то ещё, чему он не мог подобрать названия. Какое-то время детектив просто стоял посреди квартиры смотря на закрытую дверь, за которой скрылся Ричард, а потом взял со стола пачку сигарет, и вышел на балкон, подкуривая и глубоко затягиваясь.       Гэвин устало потёр глаза, стараясь не думать о том, как ранее, на этом самом месте, он стоял вместе с Ричардом. Как тот проявлял заботу, согревая промокшего и замерзшего человека. Как Рид касался его лица, смотря в глубокие серые глаза. И как Гэвин подумал, что андроид... Нет, это все бред. Это не значило ровным счетом ничего. Абсолютно. Найнс ведь сам сказал, что не может ничего хотеть, что он просто машина. Тогда... тогда как объяснить все это? Все то, что между ними произошло? Рид не знал. Да и вряд ли кто-то вообще сможет дать ответ на этот вопрос. Ричард прав, им не нужно было делать того, что они сделали, нужно было остановиться намного раньше. Но теперь уже поздно. Поздно сожалеть и размышлять об этом... Детектив выпустил изо рта сигаретный дым, наблюдая как он медленно поднимается выше, и растворяется в ночном воздухе, совсем как его мимолётные надежды на светлое будущее.