***
Ликс пусть и не общался со старшим так, как раньше, но исправно оставлял каждое утро на его парте сэндвичи, которые также исправно оказывались проигнорированными. Он наблюдал издалека за хёном, когда находилась возможность, невольно прислушивался к любому шороху за квартирной дверью, и интересовался у Кима, хорошо ли проходит лечение. Минуло совсем немного времени, запах омеги становился более манящим. И, похоже, это изменение заметил не только Феликс, что нехило подбешивало парня. Может, сам Бин не замечал или намеренно не хотел замечать, но вот Ликс всё прекрасно видел. Последняя капля терпения не заставила себя долго ждать, переполняя чашу вместе с противным «мы будем называть тебя впредь ягодкой». Если раньше никого так сильно не интересовала развернувшаяся сцена, после вмешательства Ли в столовой стало в разы тише. - Ой, - нарочито невинно хлопая ресницами, Ёнбок опрокидывает содержимое глубокой тарелки аккурат на макушку наглеца(тот вскакивает, запоздало спохватившись) - рука дрогнула. – наигранно оправдывается, оставляя опустевший предмет столового сервиза на столе - Ты же у нас чистюля, - хмыкает Ли, созерцая стекающие по чужому форменному пиджаку разводы - так сходи и промой свой грязный рот. – а виновник ошарашен настолько сильно неожиданной выходкой, что способен лишь смыкать и размыкать челюсти. Ликс подходит к Чанбину, смотрит на него неотрывно, протягивая руку. Старший раздумывает недолго, вкладывает свою ладонь, позволяя увести куда угодно, лишь бы подальше от злосчастных взглядов. Они идут вдоль школьных коридоров, постепенно перестав обращать на окружающих какое-либо внимание. Один сверлит ментальную дыру в спине перед собой, другой ловко пролетает поворот за поворотом, стремясь в - ему одному известном - направлении. Совпадают только их мысли, не озвученные вслух из-за банальной боязни спугнуть друг друга:«Сколько я уже вот так вот следовал за ним»
«Сколько я уже вот так вот вёл его за собой»
«Похоже…»
«Похоже…»
«..ты..»
«..ты..»
«…превращаешься в мою привычку.»
«…превратился в мою привычку.»
Может, сокровенные слова и могли бы быть произнесёны, но страх имеет главное свойство паразитов – он никогда не покинет тебя, даже в самый ответственный момент жизни, пожирая изнутри. - Ликс, зачем мы здесь? – в замешательстве оглядывается Чанбин, ощущая, как тепло с его ладони исчезло. - Сыграем? – одноклассник роется в передвижном решётчатом контейнере с баскетбольными мечами - Помнишь, - он встаёт напротив корзины, занося руки с мячиком чуть выше головы – однажды ты помог мне разобраться с некоторыми проблемами? – тот огибает живописную дугу, легко проныривая через сетку, а Со медленно кивает, также медленно начиная понимать суть действий младшего – 10 бросков. Если выиграю я, - ещё один оранжевый кругляшь попадает точно в цель – позволишь остаться рядом с тобой. – третий бросок. - У меня ведь нет выбора, так? – Ли многозначительно улыбается, забивая четвёртый. 5:0. Чанбин не сдвинулся с места ни на шаг, когда очередной мяч, задевая щит, силой гравитации опускается прямо в кольцо, вслед за собратьями. - А если проиграешь? - Я уже выиграл. 8:0 - Но я не соглашался на условия. - Разве? -…. Использованные мячи абстрактно разбросаны по половине площадки, а нетронутые продолжают лежать в контейнере. Бину думается, что его чувство такие же, как и мячи на паркете: вроде все у поверхности, но одновременно с этим такие непонятные. - Бин-хён. – звучит с придыханием. - Так как ты выиграл, не выполнить твоего желания будет слишком некрасиво. – Со не верит, что решился подпустить к себе Феликса настолько близко. Он правда скучал. По этим веснушкам, он уверен - покрывающим большую часть тела, чем одно лицо; по глубокому голосу, от которого толпы мурашек пробегаются по коже целыми рядами. Он скучал, как бы стыдно не было осознавать сей факт, по неловким мимолётным прикосновениям, дарящим незримую нежность. Даже сейчас. Пальцы сами тянутся вверх, обнимая младшего в ответ. Странно. Всё это странно. Его много кто обнимал, но почему-то именно в руках Феликса хотелось расслабится. Ощущения, будто вот-вот и растечёшься бесформенной лужицей. - Ты мне нравишься, хён. Очень сильно. – снова с придыханием. - Знаю. - полушёпотом. - Я буду рядом, обещаю. - Знаю. Феликс не врал. Единственное обещание, данное хёну, которое он нарушил – дружба. Хотя, посмотрев с другой стороны, не та ли самая дружба залог надёжных отношений? Единственная разница – вы влюблены и чувствуете потребность в человеке чуть большую, чем в просто друге.***
Утро выходного дня не всегда выдаётся таким, каким мы его запланировали изначально. У Чанбина в планах – склеить пробный трек и залить на сайт, но никак не то, что происходит вместо этого. Он спиной к холодной двери прижимается, в голове неразбериха, а в руках не распакованная пачка подавителей. Нет, парень перестал принимать их по указке врача со случившегося обморока, однако хотелось. Очень хотелось прекратить тряску в конечностях, путаницу в мыслях и жуткую боль в суставах. Желудок сворачивался жгутом и сердце отбивало бешеным набатом в такт лихорадочным стукам по другую сторону двери. - Чанбин-хён! – стук перемешивается с резкими выкриками – Впусти меня! - Нет! – кричат в ответ, –Уходи! – однако потом приходится отодвинуться, потому что слышится тот звук, с которым обычно готовятся выламывать двери. Либо Феликс пробьётся силой, либо Со откроет раньше, если не решит заглушить боль в таблетках. В не зависимости от того, что выберет один из них, сомнений не оставляло быстро распространившееся чувство предзнаменования чего-то непоправимого.