Втроём?

      Последующие несколько дней стали для Сынмина едва ли не самыми тяжёлыми в его жизни, а каждый новый претендовал на всё более и более высокое место в рейтинге худших.       Теперь, когда всё в один момент пошло под откос, все его прошлые проблемы стали казаться глупыми и несущественными. А воспоминания о пустых ссорах и обидах из-за мелочей, всё чаще всплывавшие в его памяти, заставляли чувствовать себя только хуже. Сынмин никак не мог принять то, что происходящее не бред его воспалённого воображения, а реальность, от которой уже никуда не деться, как бы сильно он этого не хотел. В конце концов даже сон перестал быть избавлением и возможностью забыться хотя бы на пару часов. Кошмары, заставлявшие просыпаться по несколько раз за ночь, выжимали из него последние соки, и только снотворное помогало взять хоть небольшую передышку.       В какой-то момент Ким, казалось, и вовсе переключился на авторежим, делая всё не задумываясь, находясь при этом где-то далеко в своих мыслях. Проснулся, поправил сбившееся на Хёнджине одеяло, умылся, приготовил завтрак и так далее. Но даже эта чётко выверенная система иногда давала сбои, и вместо обычной мягкой улыбки на его губах вдруг появлялась нездоровая гримаса, он мог ни с того ни с сего зависнуть на несколько минут, вглядываясь в невидимую точку перед собой, или вдруг заплакать, уткнувшись в плечо Джина.       Сынмина мало заботило его теперешнее состояние, в отличие от Хёнджина, которого оно ни на шутку пугало. Старший боялся оставить его одного хоть ненадолго и старался окружать любимого всей своей заботой и вниманием, которых у него было в избытке, находя в этом возможность отвлечься и не думать о том, что вызывало у него неконтролируемую злость.       И если Хёнджин делал всё, чтобы выбросить из головы мысли о брате, то Сынмин утопал в них, и после нескольких таких дней он наконец решился.       — Мы должны поговорить с ним.       Но Хёнджин был необычайно категоричен.       — Сынмин, нет!       — Мы ведь даже не дали ему шанса объясниться.       В парне ещё теплилась надежда на то, что всё ещё можно исправить. Им просто нужно поговорить. Выслушать Минхо и обсудить всем вместе, чтобы в конце концов прийти к компромиссу, как они всегда и поступали.       — А какие объяснения тебе нужны? — не глядя на младшего, произнёс Хван.       Не смотря на то, что парень прикладывал немалые усилия, чтобы его голос оставался ровным и спокойным, сжавшиеся кулаки выдавали его состояние.       — Я просто хочу понять его.       Ким до последнего верил, что этот разговор сможет хоть что-то исправить.

***

      Сынмин проснулся от непонятного шороха доносившегося сначала из коридора, а потом и скрипа двери уже в спальне. Решив, что это вернулся Хёнджин, парень всё ещё сонно позвал:       — Хён...       Но в ответ послышался грохот и тихо выругавшейся голос, принадлежащий совсем не Джину. Окончательно проснувшись, Сынмин резко поднялся и увидел застывшего в дверях в неловкой позе Минхо.       — Прости не знал, что ты здесь. Я зайду в другой раз... — растерянно пробормотал Ли, как только понял, что он не один.       — Минхо, подожди! — почти отчаянно позвал его Ким, боясь, что тот уйдёт, и они так и не смогут поговорить. Вскочив с кровати, он в несколько шагов нагнал старшего и схватил его за руку. — Ты?..       — Я пришёл за вещами, — поспешно ответил Ли, показывая на сумку зажатую в своих руках, в попытке сгладить внезапно возникшую неловкость.       — Я помогу! — тут же предложил Ким.       — Не нужно.       Но Сынмин уже забрал его сумку и направился к шкафу. Сделав глубокий вдох, парень, не оборачиваясь, произнёс:       — Нам нужно поговорить.       — Поговорить?       — Ты же знаешь, что всё так случилось из-за меня, — начал Ким, и не давая старшему возможности возразить, продолжил. — Если бы я тогда не увидел тебя с тем парнем, то сейчас всё было бы по-другому, правда ведь? Я бы многое отдал лишь бы не видеть того, как ты целуешь кого-то кроме хёна, и если бы знал, то в жизни бы не поехал тогда с Феликсом... Я пытался убедить себя что это лишь нелепое стечение обстоятельств, может кто-то из вас споткнулся и вы столкнулись губами прямо как в дорамах, или это какая-то шутка, и ты просто хотел разыграть меня. Я был готов поверь во что угодно, лишь бы это оказалось не тем, что я увидел. И прости, Хёнджин не должен был узнать всё именно так, — повернувшись наконец к старшему, тихо произнёс Сынмин. Как бы тяжело ему сейчас не было, но он должен был видеть лицо Минхо. — Он же не сделал тогда ничего глупого? Он так и не сказал мне, что между вами произошло и злился каждый раз, когда я спрашивал его об этом. Хёнджин... он слишком остро всё воспринял. Ему тяжело, а всю свою боль он вымещает на тебе. Ему легче сделать из тебя предателя, думать, что это ты плохой, потому что никогда не любил нас, а не разлюбил потому что он не достаточно хорош. Ты же знаешь его самый главный страх? Что он боится разочаровать, не оправдать чьих-то ожиданий. Он не ненавидит тебя, ему просто нужно время. Как и мне. Я знаю, что ты не тот, кто мог бы изменять нам за спиной. Мне нужно понять тебя. Пожалуйста, — и подойдя к Минхо, взял его за руки, заглядывая прямо в глаза. — Ты любишь его?       — Да... — на грани слышимости.       Минхо был готов к любой реакции младшего, с замеревшим сердцем ожидая её как приговора, но внезапная улыбка Сынмина повергала его в легкий шок.       — Значит люби. Похоже у вас всё взаимно. Я хочу, чтобы ты был счастлив.       — Но...       — Ты наверное правда любишь его, а это значит, что даже если бы в тот вечер ничего не произошло, то долго мы всё равно бы не протянули. Мучался бы не только ты, но и мы тоже. Если ты любишь его, удерживать тебя или притворяться, что ничего не случилось было бы нечестно и неправильно. Мне жаль, что так случилось. Наши чувства уже давно изменились, и хоть мы всё ещё любим друг друга, но уже не как возлюбленных. В этом никто не виноват, так случается, — крепче сжимая руку Минхо в своей, улыбнулся Сынмин. — Я благодарен за всю ту любовь, которую ты подарил нам. Я был счастлив в этих отношениях и ни о чем не жалею. Мне будет не хватать тебя и Джину тоже, хоть он и не признается в этом ни за что.       — Спасибо, — глухо прошептал Минхо, тут же поспешно вытирая горящие глаза.       Сынмин всегда был понимающим. И даже сейчас, когда он и сам нуждался в неменьшей поддержке, смог успокоить Ли, подобрать именно те слова, которые ему необходимо было услышать. Притянув старшего к себе, Сынмин обнял его одной рукой, другой успокаивающе поглаживая по голове, с облегчением отмечая, как напряжённое тело в его руках понемногу расслабляется.       Они ещё долго сидели на полу обнявшись, беспорядочно извиняясь и успокаивая друг друга. Минхо смог наконец рассказать всё, о том как познакомился с Джисоном, о неумелых попытках Чана и Чеён свести их и о своих безуспешных попытках игнорировать свои чувства.       Теперь, когда всё было сказано вслух, им стало легче. Будто они наконец смогли отпустить тот невидимый груз, что удерживал их на месте, не давая двигаться дальше и у них появился шанс на лучшее будущее, но уже друг без друга.

***

      — Я всё испортил, да? — после продолжительного молчания негромко спросил Джисон.       Голос парня вырвал Минхо из мыслей о словах брата, в которые ему до сих пор было сложно поверить. Согнувшись пополам, Ли тяжело опустился на пол и, обхватив голову руками, смог выдавить лишь:       — Единственный, кто виноват здесь — это я.       — Наверное, сейчас не время задавать эти вопросы, но это был твой парень?       Минхо медленно поднял голову и посмотрел на парня перед собой. Уставившись на него нечитаемым взглядом, Ли честно ответил:       — Да...       — Ох, вот как... Значит я разрушил чужие отношения... — побледнел Хан. Запустив ладони в волосы, парень принялся кругами ходить по комнате, что-то причитая себе под нос. — А о ком он говорил?       — О нашем парне, Сынмине.       Джисон резко застыл, потерянно глядя на старшего. На этот раз Хану понадобилось больше времени, чтобы переварить информацию. Минхо не мешал ему, прекрасно понимая, что для осознания тому потребуется время и уже был готов к тому, что его просто вышвырнут вон.       — Ну теперь понятно почему он так отреагировал. Наверное, на его месте я бы так же злился. Постой! Ты куда?       Минхо попытался обойти преградившего ему дорогу Джисона, но тот схватил его за руку и взволнованно произнёс:       — Тебе же некуда сейчас идти. Оставайся.       Только через несколько дней он наконец решился вернуться к себе домой и то только для того чтобы забрать свои вещи. Как и просил Хёнджин Минхо специально подгадал время, когда ни Сынмина, ни Джина точно не будет дома. Замерев на пороге, парень прислушался к тишине и, больше не таясь, прошел в спальню. Но тут же споткнулся о чью-то хёнджинову обувь и чуть не упал на пол, с трудом удержав равновесие. Выругавшись себе под нос, парень вдруг замер услышав тихий голос и в ужасе уставился на взлохмаченного со сна Мина. Тот заметно осунулся, а кожа казалась нездорово бледной, отчего чувство вины с новой силой затопило Минхо.       Первым желанием было сбежать, что он и попытался сделать, но Сынмин оказался быстрее. Минхо боялся этого разговора, боялся что реакция Мина будет такой же как и у Джина, но в итоге этот разговор не только не разрушил их отношения, но и помог сохранить их, зарождая между ими крепкую дружескую привязанность.       Их отношения с Джисоном долго оставались неопределенными, что казалось весьма забавным, учитывая то, что их чувства были давно озвучены. И даже то, что они жили под одной крышей, никак не способствовало их сближению, наоборот Джисон лишь больше старался его избегать, а всё их общение свелось к неловкому обмену фраз. Пока в один момент Хан не усадил его за стол с железным намерением напоить обсудить всё. Их разговор оказался весьма продуктивным, Минхо узнал, что Джисон избегал его вовсе не из-за его полиаморных отношений, которые он скрывал, а из-за джисонова чувства вины, ведь он был практически главным виновником расставания старшего. В конце концов это закончилось тем, что на утро они проснулись в объятиях друг друга и жалких остатках одежды. Освежив воспоминания о прошлом вечере, Ли пришёл к выводу, что между ними так ничего и не произошло, а Джисон заснул, пока Ли целовал его плечи, оставляя на них свои отметины. И как ни странно после этого их отношения значительно потеплели. Минхо не хотел спешить, боясь показаться легкомысленным, но Хан был другого мнения и вскоре после предложил встречаться.

***

      Согласиться было бы проще всего, а во многом даже приятно, но Чонин понимал, что ещё не время. Поэтому придав своему голосу уверенности, твёрдо ответил:       — Нет!       — Ну почему? — почти плаксиво протянул Чанбин.       — Ты ещё не готов.       — Да с чего ты это взял?! Я готов! И я хочу это сделать с тобой.       Чонин лишь помотал головой. Чанбин разве что в грудь себя не бил, доказывая свою уверенность и готовность, но все его попытки выглядели до смешного нелепо.       — Ты думаешь, что хочешь, но стоит мне начать, как ты сразу же начинаешь паниковать.       — Это был лишь один раз, — после красноречивой паузы возразил Со.       — Знаешь, мне этого хватило, — поморщился Ян, вспоминая недавний инцидент. — Не хочу, чтобы мой парень снова сбежал, когда я буду делать ему минет. Не самый приятный опыт в моей жизни.       — Больше такого не повторится.       — Я уже сказал не-е-е-ет, — пропел Ян, ловко уходя от чужих цепких рук.       И Чонин ни капли не приукрашивал, говоря о панике Чанбина, начинающейся всякий раз, когда младший заходил дальше поцелуев. Ян не настаивал, прекрасно понимая, что для того любая близость с ним всё ещё была сложной темой. Но это же повторялось, даже когда инициатива полностью принадлежала Со. Чонину же оставалось только ждать, иногда наслаждаясь небольшими подразниваниями своего хёна.

***

      — Может мне тоже стоит покраситься? — спросил Сынмин, перебирая между пальцев волосы Джина, пока тот лежал на его коленях, млея от приятного массажа.       — А ты хочешь?       — Не знаю. Наверное, — задумчиво произнёс Ким, разглядывая светлые пряди, отросшие за последнее время так, что теперь Сынмин мог баловаться, заплетая старшему косички и хвостики, украшая их милыми заколками, купленными специально для этого. — Может попробовать красный или виноградный, как думаешь?       Хёнджин открыл глаза, уставившись на младшего снизу вверх.       — Думаю, тебе подойдёт любой цвет. Главное — чтобы тебе нравилось.       Не выдержав серьёзный взгляд направленный на него, Сынмин наклонился и быстро чмокнул старшего в губы.       — Я люблю тебя.       Хёнджин тут же замер, забывая не только о их разговоре, но и о том, что дышать ему по прежнему жизненно необходимо, особенно сейчас, когда Ким с просто зашкаливающей нежностью смотрел на него сверху. Хван почувствовал, как болезненно сжалось его сердце всего лишь от одного взгляда предназначенного для него и пары слов уверенно слетевших с чужих губ и угодившим прямо в цель. Не выдержав такого открытого и честного взгляда обещавшего подарить ему если не весь мир, то своё сердце точно, Хёнджин вдруг зажмурился и отвернувшись вжался в живот Сынмина, крепко обняв того за талию. Мягкий и звонкий смех младшего заставил и без того беснующихся бабочек внутри него окончательно обезуметь. Даже не пытаясь сдержать улыбку, Хван немного глухо ответил:       — А я тебя.

***

      — Готов?       — А может всё-таки не пойдём?       — Я уже написал, что мы будем, — ответил Сынмин, разбивая последнюю надежду Джина на тихий вечер в компании очередного сериала, тёплого пледа и любимого парня.       — Ладно, — сокрушенно вздохнул Хван.       За последние месяцы произошло слишком много вещей, которые круто изменили их жизнь. Расставание с Минхо, переезд, новая работа. Но оглядываясь назад, Хёнджин понимал, что даже расставание уже не кажется таким страшным, как было всего пару месяцев назад. Сейчас, когда всё понемногу вернулось в привычное русло, а он сам наконец смог простить своего брата, идея встретиться всем вместе не казалась такой уж и ужасной.

***

      Чонин был не в силах и дальше терпеть эту гнетущую атмосферу, поэтому залпом допил остатки воды в стакане и наконец прервал неловкое молчание.       — Я рассказал отцу Чанбина о том, что мы вместе и у нас всё серьезно.       Чанбин потрясённо уставился на младшего и отчего-то прошипел:       — Что значит ты рассказал ему о нас?!       — Ты правда это сделал? — не удержавшись усмехнулся Хван.       Добившись того, что теперь всё внимание сосредоточено на нём и неловкость царившая между ними, стала понемногу отпускать, Ян довольно ответил.       — Да, — кивнул он Джину и, повернувшись к своему парню, произнёс. — Разве не ты мне говорил, что твой парень должен просить благословения у твоего отца. Как же там было? После этого будешь со мной до самого конца?       Чанбин неверяще смотрел на своего парня, пытаясь понять, не шутит ли он, но тот выглядел необычайно довольным собой, что только убедило старшего в правдивости его слов. После небольшой паузы Со произнёс:       — Это же было несерьёзно. Я тогда и представить не мог что буду встречаться с парнем.       — Ну, а я серьезно, сладкий. Правда твоей руки я всё ещё не попросил.       «Всё ещё» резануло по ушам и нехорошее предчувствие не обмануло Бина, потому что Чонин продолжил:       — Сейчас бы это было для них слишком большим шоком, поэтому я пока лишь подготовил почву. Позже мы уже вместе пойдём к твоим родителям и будем просить их благословения.       — А ты серьезно настроен, — присвиснул Чан.       — Что сказал отец? — вдруг перебил его Со.       — Всё не так плохо, — успокоил его Чонин. — Но, думаю, с визитом к родителям тебе пока стоит повременить.       После этого обстановка между ними заметно разрядилась, и все уже без проблем общались, обмениваясь последними новостями. Парни впервые за несколько месяцев смогли собраться все вместе, поэтому им нашлось что обсудить. В конце концов разговор зашёл о новоиспечённой паре Минхо и Джисона.       — А ведь если бы я тогда не был уверен в том, что ты одинок, у вас возможно ничего бы и не сложи... — без задней мысли начал Чан, вдруг замолкая на полуслове.       — Эй, — толкнул его под столом Феликс, обращая внимание на внезапную тишину за столом.       — Сболтнул лишнего, да? — виновато улыбнулся Чан.       — Нет, всё нормально, — внезапно произнёс Хёнджин, заставляя всех вновь напрячься. — Сейчас ведь всё хорошо.       И посмотрел на Минхо, спокойно ему улыбнувшись. Тот едва не раскрыл рот от удивления, но быстро взял себя в руки и неловко улыбнулся ему в ответ. И пусть улыбка Джина была уже не той, что раньше он мог подарить только им двоим, в его глазах уже не было прежней ненависти, что давало Минхо надежду на то, что у них ещё есть шанс всё наладить.       Стиснув руку Хёнджина под столом, Сынмин произнёс так, чтобы только он мог услышать:       — Ты молодец.       Сжав в ответ руку младшего, Хван перевёл взгляд на Мина, которой выглядел таким счастливым и влюблённым, что Джин мог только подумать:       «Сейчас и правда всё хорошо».